227
В некотором селе жил старик со старухою в большой бедности; у них был сын. Взошёл сын в совершенные лета, и стала старуха говорить старику:
— Пора нам сына женить!
— Ну, ступай сватать!
Пошла она к соседу сватать дочь за своего сына: сосед отказал. Пошла к другому мужику, и другой отказал, к третьему — и тот на ворота указал; всю деревню обходила — никто не отдаёт. Вернулась домой:
— Ну, старик, пропащий наш парень!
— Что так?
— По всем дворам таскалася, никто за него не отдаёт своей дочери.
— Плохо дело! — говорит старик. — Скоро лето настанет, а у нас работа́ть некому. Ступай, старуха, в другую деревню; может, там высватаешь.
Потащилась старуха в другую деревню, с краю до краю все дворы обходила — а толку нет ни капли; куда ни сунется — везде отказывают. С чем из дому пошла, с тем и домой пришла.
— Нет, — говорит, — никто не хочет с нами, бедняками, породниться.
— Коли так, — отвечает старик, — нечего и ног ломать, полезай на полати.
Сын закручинился и стал проситься:
— Родимый мой батюшка и родимая матушка! Благословите меня — я сам пойду искать свою судьбу.
— Да куда ж ты пойдёшь?
— А куда глаза глядят!
Они благословили его и отпустили на все четыре стороны.
Вот вышел парень на большую дорогу, горько-горько заплакал да, идучи, сам с собой говорит: «Неужели ж я хуже всех на свете зародился, что ни одна девка не хочет за меня замуж идти? Кажись, если б сам чёрт дал мне невесту, я б и тоё взял!» Вдруг словно из земли вырос — идёт к нему навстречу старый старик:
— Здравствуй, добрый молодец!
— Здравствуй, старичок!
— Про что ты сейчас говорил?
Парень испугался, не знает, что и отвечать.
— А ты меня не бойся! Я тебе худого ничего не сотворю, а может, ещё твоему горю пособлю. Говори смело!
Парень рассказал ему всё по правде:
— Бедная моя головушка! Ни одна-то девка за меня замуж нейдёт. Вот я, идучи, раскручинился и с той кручины вымолвил: хоть бы чёрт мне невесту дал, я б и тоё взял!
Старик засмеялся и сказал:
— Иди за мной; я тебе любую невесту на выбор дам.
Приходят они к озеру.
— Обернись-ка спиной к озеру да ступай задом! — приказывает парню старик.
Только успел он оборотиться и ступить шаг-другой, как очутился под водой в белокаменных палатах; все комнаты славно убраны, хитро изукрашены. Накормил-напоил его старик; после выводит двенадцать девиц — одна другой краше:
— Выбирай себе любую! Какую выберешь, ту и отдам за тебя.
— Это дело хитрое! Позволь, дедушка, до утра подумать.
— Ну, подумай! — сказал старик и отвёл его в особую светлицу.
Парень лёг спать и думает: «Какую взять?» Вдруг дверь отворяется, входит к нему красная девица:
— Спишь ли, добрый молодец, али нет?
— Нет, красная девица! И сон не берёт, всё думаю: какую невесту выбрать?
— Я нарочно к тебе пришла посоветовать; ведь ты, добрый молодец, к чёрту попал в гости! Слушай же: если ты хочешь пожить ещё на белом свете, то делай так, как велю; а не станешь по-моему делать — отсюда жив не уйдёшь!
— Научи, красная девица! По век не забуду.
— Завтра выведет нечистый двенадцать девиц — все одна в одну; а ты приглядывайся да меня выбирай: на правом глазу у меня будет мошка сидеть — то тебе примета верная!
И рассказала тут красная девица про себя, кто она такова.
— Знаешь ли ты, — говорит, — в таком-то селе попа? Я его дочь — та самая, что девяти лет из дому пропала. Раз как-то отец на меня осерчал да в сердцах слово вымолвил: «Чтоб тебя черти побрали!» Я вышла на крыльцо, заплакала — вдруг подхватили меня нечистые и принесли сюда; вот и живу теперь с ними.
Поутру вывел старик двенадцать девиц — одна в одну — и приказывает доброму молодцу выбирать невесту. Он присмотрелся: у которой на правом глазу мошка сидела, ту и выбрал. Старику жалко её отдавать, перемешал красных девиц и велит выбирать сызнова; добрый молодец указал ту же самую. Заставил его нечистый выбирать ещё в третий раз — он опять угадал свою суженую.
— Ну, твоё счастье! Веди её домой.
Тотчас очутился парень с красной девицей на берегу озера, и пока на большую дорогу не выбрались — шли они задом. Бросились догонять их нечистые. «Отобьем, — кричат, — нашу девицу!» Смотрят: нет следов от озера, все следы ведут в воду! Побегали, поискали, да ни с чем и воротились.
Вот привёл добрый молодец свою невесту на село и остановился против попова двора. Поп увидал и выслал работника:
— Поди, спроси, что за люди?
— Мы люди прохожие; пустите переночевать.
— У меня купцы в гостях, — говорит поп, — и без них в избе тесно.
— И, что ты, батюшка, — говорит один купец, — прохожего человека завсегда надо принять; они нам не помешают.
— Ну, пусть войдут!
Вошли они, поздоровались и сели на лавочку в заднем углу.
— Узнаешь ли меня, батюшка? — спрашивает красная девица. — Ведь я твоя родная дочь.
Рассказала всё, как было; стали они обниматься, целоваться, радостные слёзы проливать.
— А это кто?
— А это мой наречённый жених; он меня на белый свет вывел. Если бы не он, вечно б там осталась.
После того развязала красная девица свой узел, а в том узле была золотая да серебряная посуда — у чертей забрала. Купец глянул и говорит:
— Ах! Посуда-то моя; пировал я однажды с гостями, спьяну осерчал на жену: «чёрт возьми!» — говорю и давай кидать со стола что ни попало за порог; с той поры и пропала моя посуда!
И взаправду так было; как помянул этот купец чёрта, нечистый тотчас явился у порога, стал забирать к себе золотую да серебряную посуду, а заместо её черепков накидал.
Вот таким-то случаем добыл себе парень славную невесту, женился на ней и поехал к своим родителям; они считали его уж навеки пропащим: шутка ли — больше трёх лет дома не бывал, а ему показалось, что он всего-то одни сутки у чертей прожил!
228[1]
Один молодой промышленник остался зимовать на Груманте[2]. Каждый вечер ложился он в своей гальете[3] и играл в гусли, и как только заиграет — слышно было, что кто-то невидимкой перед ним пляшет, только платье шумит. Захотелось ему увидать, кто такой пляшет. Однако что ни делал, как ни ухитрялся — всё даром! Рассказал про это диво своему товарищу.
— Эх, приятель! — сказал ему товарищ. — Да ты возьми сальну свечку, зажги и накрой её черепком, а сам ляг на койку и заиграй в гусли; коли опять невидимка плясать станет — ты в ту же минуту открой свечку; ну, тогда и увидишь, кто пляшет!
Парень поблагодарил товарища за совет, вечером пошёл на гальету и как сказано — так и сделал: взял свечку, зажёг и покрыл черепком, а сам заиграл в гусли. Прислушался — опять кто-то пляшет под его музыку, только платье шумит! Открыл огонь — а перед ним де́вица красоты неописанной.
— Ну, добрый мо́лодец, — сказала она, — догадался ты меня подсмотреть, буду ж я тебя любить по правде.
С той самой поры за́чала она приходить к нему каждый вечер, и жили они в любви целых три года. Под конец третьего года говорит парню де́вица:
— Ну, милый друг, недолго осталось нам с тобою в любви жить; приходит время совсем расставаться…
— Отчего так?
— Да, вишь, отдают меня замуж в Питер, под калиновый мост[4], за чёрта.
— Как за чёрта! Тебе что за дело до нечистой силы, али ты сама такая ж чертовка?
— Нет, я родилась в большом, славном городе; отец у меня был богатый купец; а попала я к нечистым оттого, что отец меня проклял. Как была я малых лет, подавала ему в один жаркий день стакан мёду, да нечаянно и уронила стакан на пол; отец осерчал, прикрикнул на меня: «Экая дурища безрукая! Хоть бы чёрт тебя взял!» Только вымолвил он это слово, в ту ж минуту очутилась я в морской глубине, в каменном доме, у чертей под началом.
Попрощалась красная де́вица с парнем и даёт ему ширинку[5] узорчатую.
— Возьми, — говорит, — сама вышивала; когда станешь ты по мне скучать, найдёт на тебя грусть-тоска великая, ты только взгляни на эту ширинку — тебе веселей будет!
Остался добрый мо́лодец один, и как только придёт ему на мысли прежняя любовь, — тяжко ему сделается, хоть руки на себя наложи! — возьмёт он ширинку, взглянет — и тоска пройдёт. Протекло с год времени; сказал он про ту ширинку своему товарищу, а тот и украл её. С этой самой поры начал парень тосковать да с горя запоем пить, и до того дошёл, что совсем пропился.
— Пойду, — говорит, — в Питер на калиновый мост и брошусь в воду; заодно пропадать!
Пришёл на калиновый мост и бросился в воду.
В ту ж минуту очутился он в подводном царстве: кругом — зелёные поля, сады и рощи. Идёт дальше — стоит большой каменный дом; в окно смотрит купеческая дочь, увидала его и кричит:
— Эй, милый! Приворачивай сюда; я здесь живу.
Выбежала к нему навстречу:
— Здравствуй, голубчик! Давно тебя не видала; уж и видеть-то не чаяла!
Начала его целовать-миловать, всякими закусками и напитками угощать; а после спрятала его в особую горницу и говорит:
— Скоро мой муж придёт и громким голосом закричит: «Русак! Зачем пришёл?» Ты раз промолчи и в другой промолчи, а как в третий раз вскричит, ты ему отвечай: «А что в зыбке у тебя, то моё!» Он станет тебе за ребёнка давать сто рублёв — ты молчи, станет давать двести — всё молчи, а как закричит с сердца: «Что, русак, молчишь? Возьми триста рублёв», — тут и скажи: «Кабы жару кулёк — я бы взял!
Только успели разговор покончить, как пришёл нечистый и громко закричал:
— Русак! Зачем пришёл?
Парень молчит; нечистый в другой раз ещё громче закричал — тот всё молчит; а на третий спрос говорит:
— Что в зыбке у тебя, то моё! Хочу с собой унести.
— Не уноси, брат; возьми сто рублёв.
Русак молчит.
— Возьми двести!
Опять молчит. Нечистый осерчал:
— Что ж ты молчишь? Хочешь триста рублёв?
— Нет, не хочу, кабы жару кулёк — я бы взял, и то с таким уговором, чтоб ты меня с тем кульком на Русь вынес.
Чёрт тотчас притащил кулёк жару, посадил парня к себе на плечо и говорит ему:
— Закрой глаза!
Парень закрыл глаза, и нечистый вихрем вынес его на святую Русь: очутился добрый мо́лодец опять на калиновом мосту, а подле него кулёк с золотом. Вот так-то разбогател он, женился на хорошей де́вице и зажил себе счастливо; а кабы польстился он на деньги — чёрт наверно обманул бы его: вместо денег насыпал бы конского помёту и всякой дряни.
229[6]
Жил старик со старушкою, и был у них сын, которого мать прокляла ещё во чреве. Сын вырос большой, и отец женил его; вскоре после того пропал он без вести. Искали его, молебствовали об нём, а пропащий не находился. В одном дремучем лесу стояла сторожка; зашёл туда ночевать старичок нищий и улегся на печке. Спустя немного слышится ему, что приехал к тому месту незнакомый человек, слез с коня, вступил в сторожку и всю ночь молился да приговаривал: «Бог суди мою матушку — за что меня прокляла во чреве!» Утром пришёл нищий в деревню и прямо попал к старику со старухой на двор.
— Что, дедушка, — спрашивает его старуха, — ты человек мирской, завсегда ходишь по миру, не слыхал ли чего про нашего пропащего сынка? Ищем его, молимся о нём, а всё не находится.
Нищий и рассказал ей, что ему в ночи почудилось: «Не ваш ли это сынок?»
К вечеру собрался старик, отправился в лес и спрятался в сторожке за печкою. Вот приехал ночью мо́лодец, молится богу да причитывает: «Бог суди мою матушку — за что меня прокляла во чреве!» Старик узнал сына, выскочил из-за печки и говорит:
— Ах, сынок! Насилу тебя сыскал; уж теперь от тебя не отстану!
— Иди за мной! — отвечает сын, вышел из сторожки, сел на коня и поехал; а отец вслед за ним идёт.
Приехал мо́лодец к проруби и прямо туда с конём — так и пропал! Старик постоял-постоял возле проруби, вернулся домой и сказывает жене:
— Сына-то сыскал, да выручить трудно: ведь он в воде живёт!
На другую ночь пошла в лес старуха и тоже ничего доброго не сделала; а на третью ночь отправилась молодая жена выручать своего мужа, добралась до места, вошла в сторожку и легла за печку.
Приезжает мо́лодец, молится и причитывает: «Бог суди мою матушку — за что меня прокляла во чреве!» Молодуха выскочила:
— Друг мой сердечный, закон неразлучный! Теперь я от тебя не отстану!
— Иди за мной! — отвечал муж и привёл её к проруби.
— Ты в воду, и я за тобой! — говорит жена.
— Коли так, сними с себя крест.
Она сняла крест, бух в прорубь — и очутилась в больших палатах. Сидит там сатана на стуле; увидал молодуху и спрашивает её мужа:
— Кого привёл?
— Это мой закон!
— Ну, коли это твой закон, так ступай с ним вон отсюдова! Закона нельзя разлучать.
Вот так-то выручила жена мужа и вывела его от чертей на вольный свет.
Примечания
- ↑ Записано в Архангельской губ.
- ↑ Шпицберген, Грумант — полярный архипелаг. (прим. редактора Викитеки)
- ↑ Гальета — малая галера (Ред.).
- ↑ Старо-Калинкин мост — соединяет между собой Коломенский и Безымянный острова через реку Фонтанку в Адмиралтейском районе Санкт-Петербурга. (прим. редактора Викитеки)
- ↑ Ширинка — платок, полотенце, скатерть. (прим. редактора Викитеки)
- ↑ Записано во Владимирской губ.