Во всяком слове и деле опорой для тебя, матерь моя, был день Господень; всякий плач чествовала ты плачем, но уступала одним праздникам; свидетелем веселья и скорбей имела храм. Всякое место запечатлено твоими слезами, но единым крестом препобеждались и слезы. Жертвоприемная Трапеза никогда не видала твоего хребта; чрез уста твои не проходило скверное слово; на нежных ланитах твоих, таинница, не имел себе места смех. Умолчу о сокровенных трудах твоих, блаженная, — они были внутренние. А внешние труды твои всем известны, потому и тело свое оставила ты в Божием храме.
Как изнемогли прекрасные колена Нонны! Как сомкнулись уста ее? Почему не проливает она слез из очей? Другие вопиют при гробнице. Сия Трапеза не имеет уже плодоношений великой руки; пусто место, где стояла ее непорочная нога. Иереи не возлагают на главу трепетной руки. Что будете делать вы, вдовы и сироты? И девство, и благоустроенное супружество остригли себе власы. Украшавшаяся ими все отдает земле после того, как согбенное тело свое оставила во храме.
Премудра Сарра, которая чтит любезного супруга, но ты, матерь моя, доброго супруга, который далек был от света, уготовила к тому, чтобы стал он сперва христианином, а потом великим иереем. Ты — Анна; ты и родила по молитве любезного сына, и принесла в дар храму чистого служителя Самуила. Но была и другая Анна, которая великого Христа приняла на лоно свое. И славы обеих сподобилась Нонна; напоследок же, молясь во храме, сложила с себя любезное нам тело.
Жерло огнедышащей Этны доказало о тебе, напрасно надмевавшийся Эмпедокл, что ты смертен. А Нонна не бросалась в жерло, но, перед этой Трапезой молясь однажды, восхищена отселе, как чистая жертва. И теперь стала опорой жен, с Сусанной, Мариамой и Аннами отличаясь в сонме благочестивых.
Геракл, Эмпедотим, Трофоний и ты, невероятная гордыня тщеславного Аристея, умолкните со своими баснями! Вы смертны, а не блаженны со своими страстями. Но христоносная Нонна, служительница Креста, презревшая мир, с мужественным духом пройдя стезю жизни, теперь, как желала, триблаженная воспарила в пренебесный круг, совлекшись тела в храме.
Призывая Григория среди цветущих виноградников, выходила ты, матерь моя, навстречу возвращавшимся с чужой стороны и любезные руки свои простирала к возлюбленным чадам, призывая Григория. Кровь родительницы текла в обоих сынах, но особенно в том, которого воспитала ты своими сосцами. Потому и почтил я тебя, матерь, столькими надписями.
Чадо сосцов моих, священная отрасль, Григорий, с какой любовью к тебе отхожу я в небесную жизнь! Ты много потрудился, ухаживая за моей и отцовой старостью; это записано в великой книге Христовой. Последуй же, любезный, за родителями; мы с охотой как можно скорее примем тебя в тот свет, в котором сами.
Иная из женщин заслуживает славу домашними трудами, другая — любезностью или целомудрием, иная же — делами благочестия и умерщвлением плоти, слезами, набожностью, попечительностью о бедных. А Нонна славна всем. Она, если можно назвать это кончиной, и умерла во время молитвы.
Я, гроб, заключаю в себе Нонну, наслаждающуюся пренебесным светом, присноцветущую отрасль священного корня, супругу иерея Григория, с ним единонравную, матерь благочестивых чад.
Молитва, вожделенные воздыхания, без сна проводимые ночи и орошаемый слезами помост храма доставили тебе, чудная Нонна, такую кончину, что в храме приняла ты и определение смерти.
Окрыленная душа Нонны воспарила на небо, а тело ее из храма перелагаем к мученикам. Примите же, мученики, великую жертву, эту многопотрудившуюся плоть, приобщившуюся даже ваших кровей, — ваших, говорю, кровей, потому что продолжительными подвигами свергла она с себя великую державу губителя душ. Не в тенях изображаемую жертву, не тельцов, не козлов, не первородных принесла в дар Богу Нонна. То предписывал Закон древним, потому что это одни образы. Она сама себя приносила в жертву в продолжение целой жизни, себя же принесла (заметь это) и в самой смерти.
Пусть иной любитель чистоты оспаривает преимущество у Нонны, но невозможно состязаться с ней в молитвенной ревности. Доказательством этому конец ее жизни, прекратившийся среди молитвы. О, воздыхания, слезы, всенощные бодрствования! О, сокрушенные подвигами члены чудной Нонны! Во храме была она однажды, и храм положил конец ее старости, которой не могли преобороть труды.
Молясь и взывая пред пречистой Трапезой, скончалась Нонна; связаны стали и голос, и прекрасные уста старицы. Что же удивительного? Богу угодно было песнословящий язык, когда произносил он хвалебные слова, замкнуть ключом. И ныне на небесах усердно молится за нас богобоязненная Нонна. А прежде своими молитвами для своих возлюбленных чад утишила она море, и материнская любовь ее с пределов востока и запада свела вместе покрытых славой сыновей, когда не ожидали они такой встречи. Прежде своими молитвами избавила она и супруга от жестокой болезни. Но что всего удивительнее, молясь, внутри храма кончила она жизнь.
Как умерла она? Или как совершился славный конец моей матери? Во время молитвы душа ее отлетела горе к Богу.
Здесь у молящейся некогда Нонны душа оставила тело. Отсюда восхищена Нонна, оставившая тело.
Неоднократно спасала ты меня от болезней, от страшных смятений, от ужасных колебаний и от свирепо волнующегося моря, потому что Бог был к тебе милостив. Но спасите меня и теперь великими молитвами, о родитель, и ты, блаженная родительница, умершая в молитвах!
Нонна, светлая Нонна! У тебя оставался еще голос, когда ты от чистого сердца вознесла чистую жертву, все без изъятия вложив в великие точила. А напоследок, восхищенная отселе и этот голос оставила ты в храме.
Не вне благоухающего храма скончалась Нонна, но прежде глас молящейся восхитил отселе Христос, ибо она желала в молитвах скончать сию жизнь, которая была чище всякой жертвы.
Священная Нонна, ты, всю жизнь свою вознося в дар Богу, напоследок и душу предала в чистую жертву. Ибо здесь, молясь, оставила ты жизнь, и эта Трапеза даровала славу смерти твоей, матерь моя. Этой же Трапезы великим служителем был мой отец; перед этой же Трапезой, молясь подле супруга, и матерь прекратила жизнь.
Григорий и Нонна великославны. Молю Царя, чтобы и мне иметь такую же жизнь и такой же конец.
«Много слез Нонниных приняла ты, возлюбленная Трапеза, прими теперь и душу, сию последнюю жертву!» Так сказала Нонна, и душа ее отлетела из тела, но желала взять с собой и сына, который один из чад ее остается еще на земле.
Прежде воспарил отсюда ум молящейся Нонны, а наконец и душа последовала за восхищенным умом. И вот молящийся мертвец возлежит перед священной Трапезой! Благочестивые, запишите это чудо для грядущих родов!
Кто умирал, как умерла Нонна, перед святой Трапезой, держась за священные деки? Кто расстроил это положение молящейся Нонны? Как долго хотела она пребыть здесь, и мертвая сохраняя благоговейный вид!
Молившейся здесь однажды Нонне свыше сказал Бог: «Приди!» — и она охотно отрешилась от тела, одной рукой держась за Трапезу, а другой молясь: «Будь милосерд, Христе Царю!
Как оставила ты своего Исаака, возлюбленная Сарра? Или пожелала ты, Нонна, на Авраамовом лоне сретить скорее богомудрого Григория? Подлинно велико чудо — и умереть не вне храма, не вдали от жертв! Простите мне, мученики! Не без боязни, но скажу, что возлюбленная Нонна не ниже вас по своим подвигам и в тайной и в открытой брани. Потому и получила она такую кончину жизни, нашедши для себя один конец и молитвы и жизни.
От благочестивого корня происходила Нонна; была и плотью и матерью иерея; и тело, и жизнь, и слезы — все истощила в дар Христу, а напоследок отсюда восхищена, в храме оставив старческое тело.
Вера преложила Еноха и Илию, а из жен первой матерь мою. Сие знает эта Трапеза, ибо отсюда вместе с бескровными жертвами восхищена еще молящаяся телом возлюбленная Нонна.
Не болезнь, не подобная болезни старость, не скорбь сокрушили тебя, престарелая матерь моя. Напротив того, неуязвима и непреоборима была ты, Нонна, и, молясь у подножия пречистой Трапезы, отдала глас свой Христу.
Авраам и знаменитый Иеффай принесли Богу великие жертвы: один принес сына, а другой — дочь. Но ты, Нонна, принесла в жертву чистую жизнь, а напоследок молитвенную душу — это угодное Богу заколение.
Единое сияние, единое величие — Троица, к Которой стремилась ты, Нонна, молящуюся тебя восхитила на небо из великого храма; и ты сретила конец, который стал чище самой жизни.
Никогда ты, матерь моя, не совокупляла чистых уст своих с устами нечистыми, никогда чистой длани своей не давала руке безбожной; и в награду за это кончила жизнь при возношении жертв.
Лучезарный и пресветлый ангел восхитил тебя, Нонна, когда молилась ты, чистая и телом и умом, и ум твой восхитил, а тело оставил здесь, в храме.
Этот храм не мог удержать в себе целой Нонны, потому, когда душа удалилась, оставил в себе одно тело, чтобы душа, когда опять заключена будет в тело более чистое, вознеслась отселе и облеклась в славу вместе с потрудившейся плотью.
Здесь лежит Нонна, дочь Филтатиева. Где она скончалась? В храме. Как? Молясь. Когда? В старости. Какая прекрасная жизнь и какая святая кончина!
На огненной колеснице взошел на небо Илия, а Нонну молящуюся приял к Себе великий Дух.
Здесь глубоким сном почила возлюбленная Нонна, охотно последовавшая за супругом Григорием.
И ужас и радость вместе! На небо восхищена отсюда среди молитвы оставившая жизнь Нонна.
Конец и молитве и жизни Нонниной! Сему свидетель — эта Трапеза, у которой поднята вдруг ставшая бездыханной Нонна.
Вот могила целомудренной Нонны, которая прежде, нежели разрешилась от жизни, вступила уже в небесные врата!
Смертных оплакивайте смертные, а кто, как Нонна, умер молясь, о том не плачу.
Прославляя непорочную жизнь Нонны, еще более прославлю ее кончину, потому что она и скончалась в храме молясь.
Здесь некогда, молясь и повергшись на землю, скончалась светлая Нонна; теперь же она молится, предстоя в лике благочестивых.
Памятником вожделенной смерти для тебя, Нонна, служит эта Трапеза, перед которой отрешилась ты от жизни, молясь в последний раз. Немного в тебе, Нонна, оставалось дыхания жизни, и то отдала ты Богу, молясь некогда здесь.
Все препровождайте из храма богоподобную Нонну, препровождайте отсюда выносимую великую старицу!
Из чистого храма восхитил Бог на небо меня — Нонну, которая поспешаю приблизиться к небесным!
Из великого храма выносимая Нонна говорила так: «За многие труды приемлю еще большую награду».
Здесь лежит Нонна — жертва любимой ею молитвы, — Нонна, которая, однажды молясь, разрешилась от этой жизни.
Из великого храма вознесена великая жертва — Нонна. Она разрешилась от жизни в храме. Радуйтесь, благочестивые!
Сия Трапеза препослала от себя к Богу богоподобную Нонну.
