Ночлежные дома — помещения, предназначенные только для ночного пребывания; отвод мест производится лишь на одну ночь. Большие города с их непрерывно растущим, скученным населением, являются местами скопления лиц, приведенных в бедственное состояние несчастными обстоятельствами или порочными склонностями, отвращением к труду, неспособностью к упорядоченному образу жизни. Вместе с теми, кого безработица низводит в их ряды, лица эти наполняют частные ночлежные приюты и притоны, содержимые в видах наживы эксплоататорами несчастья и порока. Такие безобразные и антигигиенические логовища служат рассадниками эпидемических болезней и постоянной угрозой общественной нравственности и безопасности. Особенно велика роль Н. домов в развитии возвратного и сыпного тифов, которые распространяются эктопаразитами (кровь сосущими насекомыми). В Петербурге, в эпидемию 1908 г., среди заболевших возвратным тифом лица, пользовавшиеся ночлежными приютами в той или иной форме (постоялые дворы), составляли 36%. В эпидемии 1909 г., там же, Н. дома дали 27% заболеваний; на 1000 чел. столичного населения пришлось 4,9 случаев возвратного тифа, на 1000 чел. ночлежников — 139,2 случаев. Инфекция, занесенная извне, прежде всего поражает обитателей ночлежек, которые передают заразу прочему населению города (Караффа-Корбут). Полицейские власти и муниципалитеты должны иметь неослабный надзор за ночлежными приютами и строгими предписаниями регулировать их устройство. Далеко не все русские города регламентируют устройство и порядок содержания ночлежных помещений; изданные обязательные постановления нередко отстают от требований гигиены (напр., в Петрограде — по вопросу о кубическом содержании воздуха) и соблюдаются не точно (в 20 из 34 петроградских Н. домов минимальный объем воздуха на каждого ночлежника в 1910 г. был меньше установленной нормы). По действующим в Петрограде обязательным постановлениям открытие Н. домов разрешается городскою управою по соглашению с градоначальником, после освидетельствования помещения особою комиссией с участием техника и врачей; каждый Н. дом должен иметь помещение для сушки платья и белья посетителей; обязательное полное разобщение мужских и женских отделений; комнаты, служащие для ночлега, должны проветриваться и подметаться каждое утро, полы и койки мыться, по крайней мере, раз в неделю, стены и потолки дважды в год белиться раствором негашеной извести; на каждого ночлежника должно приходиться не менее 3/4 куб. саж. воздуха; кровати, особые для каждого, расстанавливаются с промежутком в 1/2 арш.; устройство открытых нар допускается не иначе, как в один ярус, и не ближе 1 арш. от окна; каждое место на нарах должно иметь не менее 18 вершков шир. и отделяться от соседнего перегородкой в 4 вершка выс.; при отсутствии нар и большом скоплении ночлежников разрешается размещать их на полу, на соломенных тюфяках, ежедневно проветриваемых и просушиваемых. Н. дома должны быть открыты с 6 час. веч. до 8 час. утра. Предъявление к ночлежкам повышенных требований удорожает плату за ночлег и тем неизбежно увеличивает число ночующих на полу. Иные вертепы являются таким вопиющим злом, бороться с которым можно только путем совершенного его уничтожения (такое решение принято в 1914 г. московской комиссией санитарных врачей относительно ночлежных квартир Хитрова рынка). Основной мерой для улучшения дела является поэтому устройство муниципальных и благотворительных Н. домов. Однако, в зап. литературе раздаются голоса против чрезмерной комфортабельности Н. домов, как поощряющей тунеядство, тем более, что организация обязательных для переночевавших работ и затруднительна (многочисленный, ежедневно меняющийся контингент ночлежников), и нецелесообразна; она препятствует приисканию работы ищущими честного заработка ночлежниками, отнимая у них утренние часы. Очень важно соединение Н. домов с конторами по приисканию занятий. Э. Лёнинг рекомендует устройство, на ряду с Н. домами, открытыми для каждого бесприютного и обставленными скудно и сурово, убежищ улучшенного типа, но доступных лишь тем, кто может удостоверить свою добросовестность и безуспешность предпринятых попыток достать себе иной ночлег. Московская комиссия санитарных врачей считает желательным устройство Н. дома повышенного типа, как бы переходного от квартирного к ночлежному, чтобы для человека, впавшего в случайную нужду, этот переход был менее заметен; здесь должны быть организованы дешевая столовая, чайная, удешевленная продажа одежды и обуви, устроено помещение для дневного пребывания, место для хранения имущества и т. п. Парижские и берлинские Н. дома имеют характер бесплатного пристанища для лиц, временно оставшихся без крова (в Берлине посещать Н. дом можно не чаще 4—5 раз в месяц или даже в три месяца — правило, не поддающееся строгому соблюдению). В Петрограде, Москве и др. русских городах Н. дома являются, в сущности, суррогатом дешевых квартир; так, среди петроградских ночлежников 34% мужчин и 42% женщин ночуют в Н. домах постоянно (1910 г.); здесь ищут крова не только «бывшие люди», но и рабочие, лишенные возможности подыскать себе лучшее помещение. — Одним из первых по времени ночлежных приютов в Западной Европе был устроенный в Париже, в 1361 г., на частные средства дом (maison de St. Esprit en Grève); приют давался всем беднякам, независимо от их прошлого, но здоровым, после нескольких посещений, отказывали в приеме. По мере увеличения пролетарского населения росло число Н. домов в зап.-европейских городах. В России Н. дома появляются с конца 1860-х гг. Инициатива их учреждения нередко принадлежит полицейским властям; так, в Вятке (1872), Одессе (1875) Н. дома открыты первоначально при полицейских участках; в Варшаве благотворительные ночлежные приюты были созданы в 1892—95 гг. стараниями обер-полицеймейстера Н. В. Клейгельса. История Н. домов в Петрограде тесно связана с именем д-ра Дворяшина. Этот гуманный деятель, убедившийся во время переписи столичного населения (в 1869 г.) в крайне антисанитарном состоянии ночлежных приютов (дом кн. Вяземского), пропагандировал широкую помощь всем нуждающимся в городах и селах и представил в 1881 г. министру вн. дел грандиозный проект устава «Общества братской помощи», не получивший утверждения. Тогда Дворяшин организовал «О-во Н. домов» в СПБ., открывшееся в 1883 г. В 1910 г. О-во имело два Н. дома; содержание их обошлось в 15385 р. 28 к., ночлежников было 183076; плата за ночлег — 7 коп.; вечером дается кусок хлеба и похлебка — в скоромный день с мясом, в постный со снятками, утром — чай с хлебом и сахаром. В конце 1910 г. было произведено санитарно-статистическое обследование Н. домов Петербурга; их оказалось всего 34 на 6208 мест (5596 мужских и 612 женских), в том числе городских домов 13 (на 2748 мест), благотворительных 3 (на 1363 места) и частных 18 (на 2097 мест). В городских Н. домах дается за 5 коп., кроме ночлега, утром и вечером по кружке чая с сахаром и хлебом; переполнение не допускается, санитарное состояние в общем лучше, чем в благотворительных — не свободных от переполнения — и частных Н. домах — худших из всех: высокая плата (7—35 коп.), за которую получается только ночлег, переполнение нередко на 100, 200 и более %. Главнейшие недостатки петроградских Н. домов: скученность их населения [при нормальном наполнении домов приходится на человека от 0,494 куб. саж. (один из частных домов) до 1,450 куб. саж. (городской дом); при переполнении объем воздуха спускается до 0,25 куб. саж.; площадь пола 0,395—1,047 кв. саж. на человека, при переполнении иногда опускается до 0,12 кв. саж.]; прямое следствие скученности — крайнее насыщение воздуха угольным ангидридом (к утру от 4 до 5%), влажность его (85—90%) и повышение темп. (до 24°—26° C); искусственная вентиляция отсутствует; некоторые дома страдают от обилия насекомых-паразитов; отсутствуют бани, отсутствуют ожидальни, что ведет к образованию «хвостов», собирающихся у Н. дома за 2—4 часа до впуска; дальнейшие недочеты связаны с тем, что Н. дома помещаются в зданиях, построенных для иной цели; некоторые устроены в подвальных этажах, темны, сыры. Перепись Н. домов, произведенная 10 сентября 1910 г., показала следующее. До 75% ночлежников принадлежит к крестьянскому сословию, при чем почти половина мужчин и лишь десятая часть женщин сохранили связь с землей. Семейных немногим более 25%; семьи мужчин проживают в большинстве случаев вне столицы, семьи женщин — в столице. Дети до 11 лет почти не встречаются в Н. домах; 78% мужчин и 65% женщин находятся в лучшей рабочей поре — в возрасте 20—50 лет. Из 100 ночлежников приходится на:
| Ремесл. | Черно- раб. |
Торгов- цев. |
Ни- щих. |
Лиц других занятий. | |
|---|---|---|---|---|---|
| Мужчин | 32,6 | 33,8 | 8,5 | 0,6 | 22,8 |
| Женщин | 14,5 | 20,5 | 2,2 | 12,3 | 35 |
Безработных мужчин было 12%, женщин — 42%; нетрудоспособных обоего пола — около 10%; наличность последних указывает на недостаточное развитие богаделен и приютов для неизлечимых, престарелых и т. п. По грамотности ночлежники стоят выше жителей столицы (18,7% неграмотных мужчин против 20%), ночлежницы — ниже (55% неграмотных). Теплое платье и сапоги имеют около 30% посетителей Н. домов. Целая треть не имеет другого приюта, как в Н. домах; временно ночующих в Н. домах — 47% мужчин и 44,5% женщин, случайно ночующих — 20% и 14%. — В Москве в 1912 г. значилось: городских Н. домов 6 (в том числе один из лучших в России Н. дом Ф. Я. Ермакова, на 1500 мест); вместе с домом имени Белова, который содержится о-вом поощрения трудолюбия, они насчитывали 5842 посетителя; некоторые дома бесплатны. Ночлежные квартиры Хитрова рынка имели 5449 посетителей, 32 мелких Н. дома (не считая пригородов) — 804. В отличие от Петрограда, частные Н. дома в Москве недостаточно соблюдают правило об очищении их от ночлежников на день. Включая посетителей сходных заведений — 35 ночных чайных, 19 постоялых дворов (столичные постоялые дворы — не столько пристанище для приезжих, сколько ночлежки пониженного типа), — общее число ночлежников достигает в Москве 13½ тыс., в том числе женщин около 10%. Расходы города на содержание своих Н. домов — 103 тыс. руб. в 1910 г. — См. E. Loening, «Obdachlose» («Handwörterbuch der Staatswissenschaften» Conrad’а, т. 6); К. В. Караффа-Корбут, «Н. дома в больших русских городах» («Городское Дело», 1912 г., №№ 10—14; там же указана литература); В. Ф. Горбачев, «О выработке сети Н. домов в Москве» («Известия Московской городской думы. Врачебно-санитарная хроника г. Москвы», 1915 г., №№ 1 и 2).