Моралитэ (фр. Moralité) — особый вид драматического представления в средние века и в эпоху Возрождения, в котором действующими лицами являются не люди, а отвлеченные понятия. В латинской мистерии об антихристе и римской империи («Ludus paschalis de adventu et interitu Antichristi»), появление которой относится к царствованию Фридриха Барбароссы, между действующими лицами встречаются Церковь, Синагога, Лицемерие, Ересь и пр. Наклонность выводить на сцену такие лица особенно усиливается к концу XIII в., когда все выдающиеся произведения светской поэзии принимают дидактико-аллегорический характер. В сводные мистерии, в особенности ветхозаветные, входят целые ряды сцен в роде «Procès de Paradis», т.-е. судбища между Милосердием и Миром с одной стороны, Справедливостью и Правосудием — с другой — о роде человеческом. Во Фpaнции (специально в Париже) этот вид представлений, повидимому, пропагандировало братство базошей (IV, 697). Одним из самых ранних (около 1440 г.) М. считается «La Farce de la Pippée» (pippée — ловля птиц на приманку), осмеивающее модников. Из наиболее серьезных М. известно явившееся около 1475 г. «Moralité du bien advisé et du mal advisé» (около 8000 стихов), развивающее мысль о двух путях — добродетели и порока. В начале XVI в. подновляется М. с латинским заглавием: «Mundus, Caro, Daemonia» (Мир, Плоть, Демоны), изображающее победоносную борьбу христианского рыцаря с приманками мира. Еще популярней и влиятельней этот род представлений был в Англии, где М. вскоре перерождаются в комедию нравов. От начала XV в. мы имеем: «The Castle of Perseverance» («Замок Постоянства» — в нем заключился род человеческий, осаждаемый 7-ю смертными грехами, под предводительством Мира, Плоти и Дьявола), «Mind, Will and Unterstanding» (Характер, Воля и Разум) и «Mankind» (Человеческий род). От времени Генриха VII до нас дошел целый ряд М., таких же серьезных и назидательных. Протестантскую тенденцию еще с большей энергией проводит М. Натаниэля Вудса: «Борьба с совестью» («The Conflict of Conscience»). Некоторые М. той же эпохи проводят идею о необходимости гуманистической науки; были М. и с чисто-политической тенденцией. Чем дальше, тем все бо́льшее значение получали в М. живые лица, превращающие аллегорию в настоящую национальную драму. Из постоянных «типов» М. доживает до Шекспировской эпохи Порок (Vice), одетый в шутовской костюм, постоянно сопровождающий дьявола, чтобы дурачить его, и, в конце концов, попадающий в преисподнюю. В позднейшее время пережитком М. являются фамилии действующих лиц комедий, указывающие на их свойства (Простаков, Скотинин, Ханжихина и пр.).