Мысли и замечания
правитьМонтень говорил: что я знаю? Это не так скромно сказано, как вообще думают, и значит: какая мне нужда знать? Истину сего доказывает его холодное равнодушие в рассуждении предметов весьма важных.
Платон и его ученики изъясняли систему мира духовно. Другие изъясняли ее вещественно — но никого из сих последних не названо божественным.
Есть много людей, которые, не имея ни веры (foi), ни чести, ни любви к ближнему, ни религии, совсем о том не заботятся; те же самые люди за великий грех почитают ошибку против обычаев света. Они походят в этом на Верреса, который не уважал законов римских, но свято наблюдал законы пиршества.
Человека несчастного обыкновенно почитают виноватым; немногие жалеют о нем. Кажется, что люди неохотно изъявляют сострадание. Если кто-нибудь начинает говорить о несчастном, невинно терпящем бедствие — всякий произносит сквозь зубы односложное жаль. Пускай же скажут, что этот человек заслуживает свой жребий; приметьте, как слушатели обрадуются тому, что избавлены от несносной обязанности соболезновать.
Многие принимают гигантское за великое. Умы мелкие хотят быть великими, и кажутся великими — чудовищами. Ваятель, хотевший сделать статую Александра из горы Афонской, таким образом, чтобы на каждой руке можно было выстроить по одному городу, и между ногами пропустить море, имел самое гигантское намерение. Но Александр презрел ваятеля; он любил только великое.
Зарядив ружье пулею, вы метите несколько выше цели, чтобы попасть в желаемое место; пуля описывает кривую линию. В светской жизни поступайте совсем напротив; чтобы попасть в цель, надобно метить ниже.
Во Франции смешное несчастье не почитается несчастьем; над ним шутят и смеются.
Не говори глупцу ничего худого о самом себе; он поверит твоему слову и в нужном случае воспользуется им, чтоб изобличить тебя.
Не старайтесь в обществе казаться несчастным; лучше принимайте на себя вид печального: в свете скорее согласятся забавлять вас, нежели утешать.
Многих людей несправедливо почитают высокомерными и всех презирающими: всмотритесь в них пристальнее, и вместо гордости откроете застенчивость. Умейте искусно обойтись с ними, заставьте их полюбить вас, и увидите в них людей самых кротких и обходительных.
Унижать того, кто унижает других, я почитаю делом человеколюбия. Как вы думаете об этом?
Сравнением ничего нельзя доказывать, говорит простая пословица. Но наши остроумцы не знают ее; они сравнивают, сравнивают, будут сравнивать даже до Страшного Суда, и ничего тем не докажут.
Не почитайте счастливым того, кто вам по наружности кажется счастливым. Может быть, смотря на пурпуровую мантию, не видите струпьев, которые она покрывает.
Тот вообще нравится всем, кто скрывает ум свой и не мешает другим отличаться. Мы не любим того, кто унижает нас. Но нет правила без исключения. Есть люди, которых непременно надо уведомить, что они глупцы; тогда они признаются, что вы имеете ум и сведения.
У сердца есть своя математика, которая столько же верна, как и всякая другая. Покойный Лагарп часто повторял мне следующее: «Друг мой! Мне стоило великих усилий заставить себя не верить; напротив того вера неприметным образом взяла верх надо мной».
Кориолис Г. Г. Мысли и замечания: (Из франц. Мерк.) / Кориолис // Вестн. Европы. — 1805. — Ч. 21, N 10. — С. 99-103.