Какъ станетъ моя баловница, играя,
Порой говорить, лепетать, распѣвать,
Такъ сладко лепечетъ, что я, не желая
Ни слова, ни звука ея потерять,
Смущонъ, очарованъ сижу передъ нею,
Дохнуть, засмѣяться, заплакать не смѣю,
Сижу неподвижно, любуюсь, молчу —
И слушать, и слушать, и слушать хочу!
Но если же очи ея голубыя
Огнемъ загорятся подъ говоръ живой,
Небрежно разсыплются кудри густыя
По розовой шейкѣ роскошной волной,
Зардѣются щечки, откроются губки
И ярко заблещутъ перловые зубки, —
Тогда перестану я милой внимать,
Хочу цаловать, цаловать, цаловать!
