И. А. Гончаров. Полное собрание сочинений и писем в двадцати томах
Том десятый. Материалы цензорской деятельности
СПб, «НАУКА» 2013
Мнение по поводу статей в № 19 за 1865 г. газеты «День»
правитьГазета «День», № 19, 8 мая 1865 <года>.
В одном из недавних номеров этой газеты появилась передовая статья, которая, как я слышал, обратила на себя особенное внимание в Министерстве внутренних дел тем, что она произнесла слишком смелый или неосторожный приговор новым законоположениям о делах печати.
Я также заметил эту статью, но не счел нужным доводить о ней до сведения Совета по делам книгопечатания потому, что, во-1-х, по моему мнению, такое обстоятельство, как обнародование новых законов о делах печати, подает прямой и естественный повод самой же печати возвысить с большим, нежели где-нибудь и когда-нибудь, правом свой голос и высказать откровенно свое мнение в столь близком ей деле; во-2-х, целью этой статьи, как мне казалось, было скорее желание, по возможности, уяснить себе будущее положение печатных органов, нежели находить недостатки, и также заблаговременно разрешить сами собой возникающие у всех редакторов вопросы и сомнения ввиду нового порядка вещей; в-3-х, наконец, тон статьи был сдержан, приличен, хотя и не чужд некоторой, впрочем умеренной, иронии.
Имея в виду этот пример, то есть что критический разбор нового цензурного положения был замечен не совсем с благоприятной стороны, я уже не могу пройти молчанием еще две статьи в этом же роде, помещенные в прилагаемом при этом № 19 той же газеты. Эти две статьи, по моему мнению, подают более повода остановиться на них, нежели первая: одна из них (передовая, от редакции) придирается, и уже другим, не столь мягким, как о деле печати, тоном, к судебной реформе, давая понять, что реформа предпринята без приготовленной для того почвы, что легче начертать реформу, нежели приводить в исполнение, что это достается нам легко, помимо народной жизни, не путем мучительных всенародных опытов и жертв, а усилиями и попечениями немногих избранных в Петербурге, что магическим жезлом власти «старый, неуклюжий порядок заменяется новым, высшего сорта, наилучшим в Европе» и т. д. Затем статья навязывает законодателю и порядок введения или пробы реформы, предлагая произвести опыт не единовременно и повсеместно, а над каким-нибудь одним округом.
Во второй статье, под заглавием «Заметка бывшего акцизного чиновника», предлагается не более не менее как отмена всей нынешней винной акцизной системы, которая, по мнению автора, имеет очевидное сродство с откупом, развращая народ пьянством, и, кроме того, не согласна с русской натурой, одинаким преследованием и надзором как честных, так и нечестных заводчиков. В экономическом же отношении она выгодна только для казны и вредна для развития промышленности, мешая сбыту русского спирта за границу. Автор предлагает другую систему, основанную на разложении пошлин на все питейные округа, сообразно доходам каждого, с тем чтобы сбор пошлин производился казначействами, а затем вся питейная администрация, стоящая казне до 6 миллионов в год, как ненужная, может быть уничтожена.
Принимая в соображение нравственную и экономическую сторону статьи, нельзя не отдать полной справедливости благонамеренности автора, но, с другой стороны, статья, порицая действующее законоположение по важной части государственного дохода, нарушает цензурные правила.
Что касается лично до моего мнения, то я полагал бы возможным оставить обе статьи без замечания, подобно как оставлены были многие в том же роде, появлявшиеся и прежде в газете «День» и не произведшие никакого заметного влияния на публику, по причине, конечно, всем известного исключительного, иногда эксцентричного, направления и образа мыслей этой газеты, не многими разделяемого.
Притом снисхождение в подобных случаях теперь, то есть накануне цензурной реформы, кажется, уже вызывается потребностью и может служить приготовительным переходным шагом к новой системе, дарующей более простора свободе печати. Через три месяца, без сомнения, статей, подобных по содержанию и тону вышеприведенным, будет появляться много: исключать из них «сомнительные в цензурном отношении места», за отсутствием предварительной цензуры, уже будет нельзя; к частому же преследованию статей предостережениями, может быть, не окажется достаточных, строго определенных поводов, поэтому при предполагаемом наплыве подобных статей не покажется ли переход от сегодняшней цензурной сдержанности к завтрашней свободе странным и резким?
Я позволил себе забежать несколько вперед, полагая, что чем ранее начнется практика в предстоящем, новом для всех нас (как администраторов, так и литераторов и журналистов) деле, тем лучше, а между тем сентябрь месяц не за горами.
И. Гончаров.
12 мая 1865 г<ода>.
ПРИМЕЧАНИЯ
правитьАвтограф: РГИА, ф. 774, оп. 1, № 14, 1865, л. 7-8 об.
Публикуется и в собрание сочинений включается впервые.
Печатается по автографу.
Документ относится к характеристике периодического издания, порученного наблюдению Гончарова.
С. 132. В одном из недавних номеров этой газеты ~ новым законоположениям о делах печати. — В № 17 газеты «День» была напечатана передовая статья И. С. Аксакова, в которой излагались главные пункты нового «Положения», регулирующего деятельность издателей и редакторов периодической и книжной печати, ставились вопросы о последствиях как отмены предварительной цензуры, так и сохранения ее, критически комментировалось определение в «Положении» причин судебного преследования авторов и издателей. В заключение Аксаков заявлял: «Мы признаем необходимость ограждения личности, уважение к которой так мало развито в нашей литературе, но вновь изданные правила, при строгом их применении, могут, как нам кажется, совершенно уничтожить возможность так называемой обличительной гласности, которая всё же принесла некоторую пользу нашему обществу». Далее в газете перепечатывал ось новое «Положение». Подробнее о принятых 6 апреля 1865 г. «Временных правилах о цензуре и печати» см.: наст. том, с. 426—427.
С. 133. …к судебной реформе… — В 1864 г. происходило реформирование судоустройства и судопроизводства России, в ходе которого реализовались основные принципы судебной системы, утвержденные Александром II в сентябре 1862 г.: отделение суда от администрации, равенство всех перед законом, гласность, устность и состязательность судебного процесса, несменяемость судей и судебных следователей, создание суда присяжных, института присяжных поверенных (адвокатов). В соответствии с принятыми 20 ноября 1864 г. судебными уставами вводились два вида судов: мировой и коронный. Первый, с упрощенным судопроизводством, создавался в городах и уездах, мировые судьи избирались уездными земскими собраниями, в столицах — городскими думами. Коронный суд состоял из окружных судов (первая инстанция) и судебных палат (вторая инстанция); в Сенате были созданы кассационные департаменты, для суда над высшими должностными лицами создавался Верховный уголовный суд. Всю эту систему Аксаков (автор данной передовой статьи) считал неорганичной для русской жизни.
С. 133. Во второй статье, под заглавием «Заметка бывшего акцизного чиновника»… — Подпись под статьей «Ив--ов». Излагаемая в статье характеристика винной акцизной системы близка к взгляду на нее самого Аксакова.
С. 134. …а между тем сентябрь месяц не за горами. — Новые цензурные правила должны были вступить в силу с 1 сентября 1865 г.