Виктор Ирецкий
правитьЛовец человеков
правитьБыло это в Отранто, вскоре после того, как умер повелитель неверных Магомет Второй, в неизмеримой дерзости своей полагавший, что ему удастся так легко покорить Италию, как он покорил Византию и множество других земель. После внезапной смерти могущественного султана войско его с позором было изгнано из пределов Италии, и от огромного полчища нехристей в городе осталось незначительное число турок, мирно занимавшихся торговлей и ювелирным делом. О неистовствах бывших победителей скоро забыли, и те несколько человек в цветных чалмах, которые робко появлялись на базарах, уже пользовались покровительством нестрогих законов неаполитанского короля.
Однажды, в день св. апостолов Петра и Павла, небольшая группа жителей Отранто расположилась недалеко от города на берегу залива. После душного полуденного зноя и раскаленных каменных зданий, приятно было провести несколько часов у моря, в тени деревьев. К тому же нигде так хорошо не играется в тарок и кости, как на морском берегу, когда начинает дуть предвечерний бриз.
Дети оживленно прыгали по выглядывавшим из воды камням, женщины с затаенным дыханием слушали какую-то старуху, которая рассказывала о том, как один человек съел печень своей жены. Мужчины играли в кости, время от времени вступая в перебранку с рыбаком Антонио. Ему чертовски везло, и партнеры не без основания полагали, что за него играет сам диавол.
Вдруг дети, без умолку трещавшие, как лягушки, сразу притихли, и, подбежав к взрослым, стали указывать им на сверкавший вдали парус, странно бившийся по воде. Потом с моря донесся протяжный крик, повторился еще два раза, и стало ясно, что кто-то тонет.
— Эй, вы, — закричали женщины, обрадовавшиеся случаю прекратить азартную игру. — Человек тонет!
Игроки, неохотно отрываясь от костей, лениво посмотрели на море, где на ровной глади виднелась торчавшая из воды лодка, о которую цепко ухватился человек, и спокойно стали высказывать догадки насчет того, кто бы это мог быть.
— Антонио, старый черт! — снова закричали женщины. — И ты, Николо, бездельник проклятый! Садитесь же в лодку! Неужели дадите погибнуть христианской душе?
— А в самом деле, Антонио, — сказал один из игроков, пожелавший хоть на время избавиться от счастливого партнера. — Тебе не мешало бы замолить перед Богом свои шашни с дьяволом. Отправляйся в море!
Антонио, которому как раз был черед бросать кости, поднялся с земли, и, прищурив свои старые дальнозоркие глаза, хрипло произнес:
— Да ведь это турок тонет, обрезанец. Чего вы всполошились, старые чертовки!
И, бросив в сторону кричавших женщин неприличную шутку о нехристе, Антонио тотчас же вернулся на свое прежнее место.
Старый моряк, зоркие глаза которого охватывали весь горизонт, был прав: действительно тонул турок, неосторожно наскочивший на острый подводный камень.
Женщины поворчали немного, а затем согласились с Антонио, что утопавший турок.
— Пусть тонет, собака! Одним нехристем станет меньше. Их и так много.
В это время из голубых волн высокого неба показался строгий лик апостола Петра. Услышав весь этот разговор, апостол в сильном гневе хотел было спуститься на землю и предстать пред бессердечными игроками в виде монаха, с суровым словом на устах. Но затем, подумав, что проступок отрантских жителей требует большего возмездия, решил наказать их строже.
Быстро поднявшись на самое верхнее небо, апостол вскоре очутился перед Иисусом Христом, и, целуя Его светлые ризы, взволнованно сказал:
— Разреши мне, Господи, совершить чудо с одним утопающим.
Кроткая улыбка Христа свидетельствовала о том, что Он согласен, и, склонив голову Свою, как это Он всегда делал, говоря с праведниками и детьми, произнес:
— Да будет спасен.
— Нет, нет, Господи, — торопливо заговорил Петр. — Я не об этом прошу Тебя. Я хочу иного чуда. Я хочу, чтобы спаслась группа отрантских жителей, не уразумевших того, что им повелевает долг верующих в Тебя.
— Чего же ты хочешь? — удивленно спросил Христос. — Какое же иное чудо требуется совершить с утопающим, как не дать ему утонуть?
Все еще взволнованный, а затем и смущенный ответом Христа, Петр сказал:
— Господи, утопающий уже мертв. Позаботимся лучше о живых, которые отказались спасти его, говоря, что он иной веры. Разреши Господи, сотворить такое чудо, чтобы утонувший оказался веровавшим в Царствие Твое. Ибо, увидев труп христианина, отрантские жители глубже и скорее поймут свой грех и покаются.
Тихим, как шелест листьев, голосом отвечал апостолу Христос:
— Мне приятнее было бы спасти этого несчастного, вернувши ему жизнь. Но ты, названный мною ловцом человеков, — ты лучше знаешь людей. Иди и сотвори чудо.
Вечером того же дня, когда острые звезды усеяли небо, Петр снова стоял перед Иисусом Христом.
Глубокие тени падали на его лицо. Под тяжестью каких-то мучений он весь согнулся, вздыхающий и уставший. В глазах апостола, полузакрытых ресницами, блуждало тревожное смущение, подобное тому, какое некогда испытывал он на дворе первосвященника Каиафы.
Христос спросил:
— Ты совершил чудо?
— Я совершил его, — глухо отвечал апостол. — Я сделал из турка неаполитанского рыбака.
— Жители Отранто видели его?
— Да, Господи. Когда спустились сумерки, дети разложили у моря костер. Труп несчастного подплыл к берегу вместе с лодкой, и при свете костра грешники ясно разглядели лицо утонувшего.
— Они покаялись?
Апостол Петр, названный ловцом человеков, виновато взглянул на Христа и, тяжело вздохнув, сказал:
— Напрасной оказалась жертва. Они оттолкнули труп обратно в море и избили одного монаха, который в суровых словах уличал их в грехе бессердечия.
— Это был ты? — с печалью спросил Христос.
Апостол молча кивнул головой.
Источник текста: Гравюры. Рассказы / В. Ирецкий. — Пб.: А. С. Каган, 1921. — 85 с.; 16 см.