Лихоимец (Сумароков)

Лихоимец
автор Александр Петрович Сумароков
Опубл.: 1787. Источник: az.lib.ru

ПОЛНОЕ СОБРАНІЕ
ВСѢХЪ
СОЧИНЕНIЙ
въ
СТИХАХЪ И ПРОЗѢ,
ПОКОЙНАГО
Дѣйствительнаго Статскаго Совѣтника, Ордена
Св. Анны Кавалера и Лейпцигскаго ученаго Собранія Члена,
АЛЕКСАНДРА ПЕТРОВИЧА
СУМАРОКОВА.
Собраны и изданы
Въ удовольствіе Любителей Россійской Учености
Николаемъ Новиковымъ,
Членомъ
Вольнаго Россійскаго Собранія при Императорскомъ
Московскомъ университетѣ.
Изданіе Второе.
Часть V.
Въ МОСКВѢ.
Въ университетской Типографіи у Н. Новикова.
1787 года.

ЛИХОИМЕЦЪ

КОМЕДІЯ
ДѢЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА

КАЩЕЙ, лихоимецъ.

ИСАБЕЛЛА, ево племянница.

ДОРАНТъ, ея любовникъ.

ЛЕАНДРъ, другъ ево.

КЛАРА, служанка Исабеллина.

ПАСКВИНъ, слуга Дорантовъ.

Дѣйстіе въ Москвѣ, въ Кащеевомъ домѣ

ЛИХОИМЕЦЪ
КОМЕДІЯ.

ДѢЙСТВІЕ I.

править
ЯВЛЕНIЕ І.
Дорантъ и Пасквинъ.
Дорантъ.

Ни ково нѣтъ, и спросить не у ково, дома ли онъ, или нѣтъ. Что етова скучняе! шатайся у презрѣнной твари въ передней: а я и у большихъ бояръ шататься по переднимъ комнатамъ не привыкъ. Иныя таскаяся по прихожимъ большихъ господъ, и то уже ставятъ себѣ честію, что они вхожи къ нимъ. И лутче мнѣ быти въ закутѣ господиномъ, нежели въ королевскомъ домѣ истопникомъ.

Пасквинъ.

Съ едакимъ обычьемъ не много доброва наживешъ на свѣтѣ.

Дорантъ.

Не всѣ вельможи раболѣпства требуютъ: къ нашему въ Россіи щастію, ето примѣчено, что самыя доступныя люди, исключая малое число, были не горды: а гордились и гордятся только тѣ, которыя думаютъ о себѣ, что они доступны, или паче показываютъ то: а въ прямомъ дѣлѣ они сами передъ другими какъ простолюдины ползаютъ. Постучимся: нѣтъ ли тамъ ково.

Пасквинъ.

Не дѣлай етова: не попадися въ бѣду.

Дорантъ.

Въ какую бѣду?

Пасквинъ.

Кащей подумаетъ то, что мы пришли нему красть, и запишетъ явочное челобитье.

Дорантъ.

Ето правда, хотя онъ и безграмотенъ,

Пасквинъ.

То то ябѣднику и нарядъ.

Дорантъ.

Правду ты сказалъ. Въ другихъ мѣстахъ ябѣдники и стихотворцы всѣхъ протчихъ людей грамотняе, а у насъ они по большой части ни аза не знаютъ: и ежели число ябѣдниковъ и стихотворцовъ не уменшится, такъ я думаю, что всѣ наши манифактуры въ бумажныя преобратятся. О ежели бы кто объ етомъ предложилъ! вить ето не бездѣлица и кромѣ излишняго употребленія бумаги, что ябѣдник людей разоряютъ, а худыя стихотворцы языкъ нашъ портятъ.

Пасквинъ.

Однако видно, что намъ здѣсь ночевать. Мнѣ право прискучилося уже Кащея такъ долго дожидаться: а прохаживаться здѣсь тѣсно.

Дорантъ.

Поди же да проходися по улицѣ, и отнеси отъ меня письмецо.

Пасквинъ.

Къ кому?

Дорантъ.

Я самъ етова не знаю.

Пасквинъ.

Изрядное посольство! поди: Богъ знаетъ куда! отнеси: Богъ знаетъ кому!

Дорантъ.

Послушай: раза три видѣлъ я въ маскарадѣ дѣвицу, а, кто она и какъ ее зовутъ, етова я не допытался; она мнѣ сказать о себѣ не хотѣла: сказала только, что у нея есть дядя правнучетной, которой ей по сиротству и по нещастію вмѣсто отца, и что она въ маскарады тайно, и то на самое краткое время отлучается; по тому что онъ ее въ дѣвкахъ засадить хочетъ, и опасается, что бы кто не полюбилъ ее и не сталъ на ней свататься, и что ради тово онъ ей не только въ маскарады ѣздить не дозволяетъ, да и къ окошку подходить запрещаетъ: а ето она объявила мнѣ бывъ уже въ послѣдній разъ въ маскарадѣ, и объявила мнѣ, видя мое къ себѣ почтеніе и прилѣпленіе, во всѣ мои съ нею свиданія: и по открытіи взаимнаго влюбленія, которое такъ просто и естественно было, что она о моей истинной склонности не усумнилася, сказала мнѣ, что она мнѣ хотя и вѣритъ, но будучи зависаема отъ дяди, къ вѣчному союзу со мною согласиться не можетъ, а ко временному ни когда не склонится, свою честь и самой жизни предпочитая, и не объявивъ мнѣ своево имени, сказала только, что живетъ она въ етой улицѣ, и что около сего времени будетъ въ окошко смотрѣть, по чемъ мнѣ узнати, гдѣ она живетъ и кто ея дядя, а узнавъ то, чтобъ я искалъ случая войти въ ево домъ и свататься. А кто я, ето она знаетъ; такъ ты пойди и отнеси къ ней отъ меня ето письмецо, чтобы етова часа не пропустить; а мнѣ видно что здѣсь замѣшкаться, что я предвидѣлъ; и ради того то и ей письмецо заготовилъ.

Пасквинъ.

Улица ета долга, и дѣвушекъ въ ней много: да и не узнаешъ издалека, кто дѣвка, кто баба.

Дорантъ.

Что тебѣ до тово, баба она или дѣвка, отдай прекраснѣйшей, которую ты въ окошке увидишъ.

Пасквинъ.

Намнясь читалъ я исторію, что нѣкогда было кому то дано яблоко съ надписью, чтобы онъ его вручилъ прекраснѣйшей, и что предстали предъ нимъ во три богини на судъ, которую онъ предпочтетъ и что онъ предпочелъ ту, которая ему за то помогла украсть прекрасную отъ мужа жену, за которое ево предпочтеніе другія двѣ богини такъ осердилися, что городъ отца ево безъ остатка. сожгли; такъ боюся, чтобъ другія на етой улицѣ живущія женщины не сожгли той улицы, гдѣ мы жительство имѣемъ, а меня бы какъ виновника тово пожара не взяли въ полицію.

Дорантъ.

Конечно не ошибешся. Пріятнѣйшія глаза, узенькія брови, продолговатой носъ, какъ ангелъ — - —

Пасквинъ.

Читалъ я притчу, какъ нѣкогда по страстному описанію соколъ ошибся. А соколъ между птицъ гораздо знатняе, нежели Пасквинъ между людей; такъ мнѣ ошибиться еще легче; развѣ ты не знаешъ тово, что чѣмъ которая тварь знатняе, тѣмъ она и почтенняе, а слѣдовательно и умняе; вить не знатность отъ ума, да умъ отъ знатности зависаетъ, и что не умъ человѣка украшаетъ, да чинъ; не умамъ люди кланяются: кланяются чинамъ. А притчу объ ошибкѣ сокола я знаю наизустъ, вотъ она:

Когда то соколу сова другиней стала:

И сь нимъ какь равная по воздуху летала:

И говорить ему: я дѣтокъ воспитала:

Так ты любезный кумь не трогай ихъ,

И береги еще и оть другихъ:

Храни ихъ, хоть они со мною, хоть за очно:

Я ихъ тебѣ,

Вручаю какъ себѣ,

И опишу ихъ точно:

И стала красоты ихъ класти на веки,

Съ примѣсомъ пудь пяти пристрастныя любови:

Умильныя глаза, орлиныя носки,

Сокольи брови:

Какъ ангели они?

Пожалуй ихъ храни;

А я тебѣ кума и нынѣ и на предки.

На завтрѣ видитъ ихь соколъ: сидять совята:

Сказалъ: не кумушки моей сидятъ рабята;

Тѣ будто ангели, а ето чертенята;

Конечно ето дѣтки

Какой ея сосѣдки,

И здѣлаль изъ цыплятъ онь ужинъ безъ наседки.

Соколъ ошибся да ужинъ себѣ етою получилъ ошибкою: а я опасаюся, чтобы за ошибку, кто изъ меня не здѣлалъ себѣ ужина: и когда мнѣ и руки и ноги переломаютъ; такъ мнѣ въ чужемъ пиру похмѣлье будетъ; тебѣ готовятся поцѣлуи, а мнѣ можетъ быть готовится дубина.

Дорантъ.

Когда ты въ окошкѣ увидитъ красавицу, такъ ты въ слухъ мимоходящимъ о мнѣ спроси: не знаетъ ли кто такова то человѣка: и ежели она въ окошко смотритъ, такъ она конечно тебѣ объявится, что то она: а чтобъ тебѣ и тогда не ошибиться; такъ ты мало по малу доведи до тово, что ты къ ней письмо отъ меня имѣешъ. Можно узнать по обстоятельству рѣчей, да другая же не къ ней назначеннова письма и не приметъ.

Пасквинъ.

Какая причина тебѣ писать; вить ты ее видѣлъ; такъ ты то о чемъ пишешъ и переговорить могъ?

Дорантъ.

Она какъ молнія сверкала во глазахъ моихъ съ такой же красотою и съ такой же и скоростію, опасаяся кѣмъ нибудь быти примѣчена, что она въ маскарадѣ.

Пасквинъ.

Отдавать ли ето письмо, кромѣ ее кому, ежели она для принятія каково вышлетъ?

Дорантъ.

Ежели она прикажетъ тебѣ, чтобы ты отдалъ; такъ отдай.

Пасквинъ.

Какъ же ты мнѣ, къ кому ни пошлешъ, черезъ людей ихъ говорить не приказываешь: я де къ господамъ, а не ко слугамъ ихъ моихъ слугъ посылаю.

Дорантъ.

Здѣсь другое обстоятельство.

Пасквинъ.

Да не написалъ ли ты чево такова, что ей можетъ колкимъ показаться?

Дорантъ.

Я ево еще не защипнулъ; такъ тебѣ прочту. Вынимаетъ письмо и читаетъ. Не имѣя времени вамъ изъясниться въ маскарадѣ, изъясняюся сими строками: я васъ люблю паче жизни моей: зная то отъ васъ самихъ, что и я вамъ не противенъ, и что вы хотите выйти за меня, прошу васъ, дайте наставленіе какъ ето дѣло начать, и могу ли я гдѣ нибудь о томъ съ вами переговорить: а вѣчно меня заразивъ постарайтеся и вѣчною быть моею любовницею. Складываетъ письмецо: а между тѣмъ дѣвушка дома того выходнтъ; такъ онъ сложенное письмецо кладетъ себѣ въ карманъ.

ЯВЛЕНIЕ ІІ.
Дорантъ, Пасквинъ и Клара.
Клара.

Господинъ Кащей приказалъ вамъ сказати, что онъ скоро васъ до себя допуститъ.

Дорантъ.

Я уже и такъ давно здѣсь дожидаюся.

Клара.

Мы ето всѣ видѣли какъ вы пришли; однако онъ имѣетъ нужду крайнюю и перебираетъ чотки. Ужъ онъ нѣсколько разъ ихъ перебралъ, и не много добирать осталося.

Дорантъ.

Уже по полудни пятой часъ; такъ кажется теперь не молитвы время.

Клара.

Мы по чоткамъ не молимся, да деньги считаемъ, въ которыхъ молитвахъ и ваше имя у нево не рѣдко поминается.

Дорантъ.

О ежели бы какъ можно скоряе былъ я изъ ево молитвенника исключенъ: и что бы во здѣшнемъ домѣ вѣчно мое не поминалося имя!

Клара.

Не всѣ наши желанія къ лутчему клонятся; не желайте етова, что бы ваше имя въ нашемъ не поминалося домѣ.

Дорантъ.

Конечно, дѣвушка, етова я желаю.

Клара.

А я желаю, чтобы ето Ваше желаніе не исполнилось.

Дорантъ.

Изрядное желаніе! Съ такими людьми, каковъ твой господинъ, худое знакомство.

Клара

Да вить онъ въ етомъ домѣ не одинъ живетъ.

Пасквинъ, особливо.

Конечно она въ нево влюбилася! Шепчетъ Доранту потомъ то же въ ухо, а онъ вынявъ платокъ, выдернулъ то сложенное письмецо съ платкомъ и уронилъ. А Клара подняла. Слышанъ голосъ: Пожалуй ко мнѣ.

Дорантъ входитъ.
ЯВЛЕНІЕ ІІІ.
Пасквинъ и Клара.
Пасквинъ.

Спѣсивъ господинъ Вашъ; дожидайся ево въ псредней, будто вельможи; а онъ по тому только вельможа, что у нево много денегъ и торгуетъ лихоимствомъ, за которое по малой мѣрѣ достоинъ онъ каторги. Нещастлива ты дѣвушка, что едакому служишъ господину.

Клара.

Я ево племянницы, а не ево, и служу ей. А ежели бы ево была, такъ бы я давно удавилась. Я думаю, что другова едакова гнуснова человѣка на свѣтѣ нѣтъ; и удивляюся какъ ево по ето время громъ не убьетъ. Я получаю все отъ госпожи своей, а ево люди въ мясоѣдъ питаются протухлою ветчиной, а въ посты толокномъ.

Пасквинъ.

Ето что за причина, скажи мнѣ дѣвушка, что на вашихъ нѣкоторыхъ людяхъ бѣлыя кафтаны съ черными заплатами?

Клара.

Кащей охотникъ до пѣгихъ лошадей; такъ онъ и любимыхъ у себя служителей такъ одѣваетъ.

Пасквинъ.

Ты въ шутку говоришъ, а я не въ шутку спрашиваю.

Клара.

Какая шутка! у нихъ кафтаны изорвалися; такъ на починку бѣлыхъ кафтановъ, сошитыхъ ради того, чтобы ихъ мыть было можно, далъ онъ имъ за неимѣніемъ бѣлова сукна, старой свой черной камзолъ: а когда они докладывали ему, что черныя заплаты на бѣлыхъ кафтанахъ не красивы, такъ онъ имъ точно такъ отвѣчалъ: когда мои воронопѣгія лошади въ каретѣ красивы, такъ и воронопѣгія слуги красивы будутъ: а на пересмѣшниковъ нѣчево смотрѣть: у насъ де и свѣтъ на томъ стоитъ только что другъ друга пересмѣхаютъ.

Пасквинъ.

Какая чудная у нево карета, и какая скаредная ливрея.

Клара.

Въ етой каретѣ ѣздилъ ево дѣдъ; такъ онъ говоритъ будто онъ ее держитъ за диковинку: а нынѣ етотъ рыдванъ выкрасилъ ево стряпчій, дворецкой и камердинеръ своими руками: а по тому что они съ роду ни чево не крашивали, такъ стараяся здѣлать ево зеленымъ, выкрасили ево такою краскою, которая еще и названія не имѣетъ. А ливрея ета дѣлана еще ко свадьбѣ ево, сорокъ лѣтъ уже тому: а нынѣ выворочена: нынѣ де, говоритъ онъ, такой доброты суконъ не вывозится. И надѣваютъ лакѣи тѣ кафтаны только тогда, когда онъ выѣзжаетъ, а дома ходятъ они въ такомъ платьи, какъ бобыли въ деревняхъ, исключая пѣгихъ ево офиціантовъ, которыя красили ево карету.

Пасквинъ.

Почтенной человѣкъ!

Клара.

А къ друзьямъ своимъ возитъ онъ на именины: зимою мерзлой платвы, рыбы по три: а лѣтомъ даритъ онъ именинниковъ и именинницъ рѣпою, хреномъ и кочнами капусты.

Пасквинъ.

Какая ето подлость.

Клара.

Онъ себя такъ не называетъ: а говоритъ то, что у нево всѣ лутчія фамиліи въ сундукѣ; по тому что они у нево деньги занимаютъ и подписываютъ на крѣпостяхъ имена свои.

Пасквинъ.

Вотъ еще какая гордость !

Клара.

Даетъ себѣ титло великороднаго.

Пасквинъ.

Едакой!

Клара.

Ужь нынѣ по постамъ и мясо зачалъ ѣсть.

Пасквинъ.

Едакой !

Клара.

Намнясь подарилъ онъ пріятеля не мерзлой уже платицей; привезъ ему въ карманѣ убитова сырова цыпленка, да и самъ половину убралъ, а ето было въ пятницу.

Пасквинъ.

Модной человѣкъ!

Клара.

Въ другой домъ привезъ онъ артишокъ, а не хренъ уже, и хотѣлъ такъ же половину подарка убрать: а не ѣвъ никогда артишоковъ чудь было не подавился.

Пасквинъ.

Туда бы и дорога.

Клара.

Поставилъ у себя передъ дворомъ столбъ: ежели продаетъ когда сѣно, или овесъ, или какія другія деревенскія припасы; такъ прибиваетъ на етомъ столбѣ цыдулки, что то то, или то то продается.

Пасквинъ.

Конечно быть ему самому у столба, и имѣти на себѣ цыдулку: преступникъ законовъ и лихоимецъ.

Клара.

А когда его товары станутъ торговать; такъ ради тово, чтобы не обманули ево, выходитъ онъ самъ за ворота, и слушаетъ какъ торгуютъ: а сверьхъ того, самъ переторговываетъ товары свои, какъ посторонній, чтобы цѣну возвысить.

Пасквинъ.

Едакая свинья, достойнали господскова имени!

Клара.

Крестовому изъ деревни своей священнику даетъ онъ за всенощну по три копейки, и подноситъ ему, ежели всянощна съ акафистомъ, еще по чаркѣ водки: а естьли безъ акафиста, такъ тогда и водки нѣтъ. А молебны заставляетъ онъ такъ пѣти, чтобы многимъ угодникамъ вдругъ, хотя бы и Спасу притомъ; и ради тово ежегодно торжествуетъ онъ праздникъ Всѣхъ Святыхъ болѣе всѣхъ праздниковъ: всѣмъ де Святымъ я здѣлаю угожденіе одною свѣчею. Днемъ лампады у нево предъ образами не зажигаются: а горятъ они ночью вмѣсто нощниковъ.

Пасквинъ.

О мерзавецъ! не слыханной мерзавецъ! думаю, что твоей душѣ и во адѣ мѣста не будетъ.

Клара.

Что ето я съ тобою такъ заговорилась.

ЯВЛЕНІЕ IV.
Пасквинъ одинъ.

Не постижимы судьбы! сверчки и тараканы ни какой пользы естеству не приносятъ; на что они созданы? но то еще не столько удивительно; отъ нихъ только мерзость; черти то, ябедники и лихоимцы на что созданы? А едакова скареднова лихоимца, каковъ Кащей, в на свѣтѣ не бывало. Чудно ето, что о ево лихоимствѣ по сіе время при Дворѣ незнаютъ. Со всѣхъ лупитъ по двенатцати, по пятнатцати процентовъ, и всѣ молчатъ, будто какъ бы заимодавцы въ непристойной вѣрности ему присягали. Не опасаются ли они, чтобы ихъ не назвали доводчиками. Ежели опасаются; такъ надобно молчать и видя вора, разбойника и предателя своего отечества. По етому и машейниковъ не надобно ловить: а Кащей всѣхъ машейниковъ гаже.

ЯВЛВНІЕ V.
Кащей, Дорантъ и Пасквинъ.
Дорантъ.

Сверьхъ излишнихъ процентовъ, вы требовали отъ меня, чтобы я заплативъ уже по пятнатцати со ста, занявъ у васъ мѣдными грошевиками, заплатилъ вамъ рублевиками: а ежели я платить буду мѣдными; такъ бы я придалъ по гривнѣ на рубль: а на конецъ положили, что хотя бы я вамъ заплатилъ и серебреными; однако за пожданье, на каждый бы рубль отдалъ вамъ безъ отговорки по гривнѣ.

Кащей.

Не въ твою пору плачевали мнѣ по дватцати по пяти процентовъ со ста: а ты что за выскочка? Ты человѣкъ молодой; такъ тебѣ надобно заслуживать себѣ честное имя. Мнѣ, дѣдъ твой, другъ былъ: я съ нимъ грамотѣ вмѣстѣ учился; такъ видя такое твое упрямство, сердце мое разрывается. Какой ты скупентяй! жаль тебѣ, бездѣлицы, одной гривны.

Дорантъ.

На четыре тысячи рублевъ такихъ гривенъ много будетъ.

Кащей.

Фу, какая причина! да вить тебѣ жить съ добрыми людьми, а не съ деньгами: а деньги прахъ; вить какъ умремъ, такъ ничево съ собою не возмемъ.

Дорантъ.

Такъ на что же вы лишнева съ меня и требуете?

Кащей.

Да ето порядокъ только.

Дорантъ.

Етотъ порядокъ вамъ не праведно прибыленъ, а мнѣ не праведно убыточенъ.

Кащей.

Отруби ту руку по локоть, которая себѣ добра не желаетъ.

Дорантъ.

Да вить и у меня такія же руки.

Кащей.

Ты человѣкъ молодой, такъ разбогатѣть можешь: а я уже на страшный судъ готовлюся, и смотрю во гробъ; такъ некогда мнѣ разживаться: и только о томъ пекуся, чтобы чѣмъ мою грѣшную душу помянуть.

Дорантъ.

Много на ваши поминки останется, а дѣтей у васъ только три дочери и ни кто изъ нихъ по миру не пойдетъ.

Кащей.

Да вить деньги то мѣтать и грѣшно, должно ихъ почитать и беречь, по тому что на нихъ Царской ликъ.

Дорантъ.

На голландскихъ червонныхъ и Царскова лика нѣтъ; а ты ихъ съ меня требуешь, говоря мнѣ де все равно, хоть голландскія, хоть русскія.

Кащей.

Да вить изъ золота и церковныя сосуды дѣлаются; такъ какъ ево не почитать?

Дорантъ.

Я вамъ лишнева больше платить не хочу какъ вы изволите: а по договору лишку я заплатилъ довольно; въ закладной написано шесть процентовъ, а вы вычли сверьхъ того по девять рублевъ со ста при дачѣ мнѣ.

Кащей.

Едакой упрямецъ! мнѣ казалося, что я самой доброй человѣкъ, и о такой мѣлочи, и слова не скажешь. Вотъ говорятъ, будто науки людей просвѣщаютъ, намнясь у меня былъ хотя и безграмотной, однако весьма ученой человѣкъ, и сказывалъ то мнѣ, что за моремъ какая то напечатана книга, въ которой ясно изображено, что науки человѣка портятъ; и подлинно такъ; ежели бы ты жилъ по дѣдовски, такъ бы ты не былъ таковъ упрямъ; подлинно то, что науки всему злу корень.

Дорантъ.

На чемъ же мы разстанемся..

Кащей.

На томъ, что я своево честнова слова ни для какова прибытка не перемѣню, и меньше тово, какъ я положилъ, не приму, и честію моею тебѣ клянуся, что я твоихъ закладовъ инако тебѣ не отдамъ; вить я не вѣртопрахъ, и говорилъ бы и то и другое; что молвлено, то и здѣлано.

Дорантъ.

Такъ я деньги свои при доношеніи внесу, куда надлежитъ.

Кащей.

Пойдижь вонъ ябѣдникъ.

Дорантъ.

Ты меня не высылай, государь мой: или будетъ худо.

Кащеи.

Какъ! худо мнѣ въ моемъ домѣ будетъ?

Дорантъ.

Тебѣ, когда нибудь, ежели твоя жизнь попродлится, худо будетъ и на площади.

Кащей.

Люди, люди! дубья! я тебя другъ моц управлю: я тебя доѣду: я тебя проучу.

Дорантъ.

Право, я тебя не боюся.

ЯВЛЕНІЕ VІ.
Кащей, Дорантъ, Пасквинъ и Исабелла.
Исабелла.

Что ето вы, дядюшка, дѣлаете?

Дорантъ.

Что я вижу ! — - — я не знаю, сударыня, что мнѣ теперь дѣлать; одно мнѣ велитъ ему голову размозжить, а другое передъ нимъ молчать.

Исабелла.

Что вамъ полезняе, то и дѣлайте.

Кащей.

То дѣлати ему, что полезняе? нѣтъ, дѣлай онъ то, что мнѣ полезняе. Воровка! такъ то почитаешь ты дядю то?

Исабелла.

Да за что такъ сердиться; можно и безъ сердца обойтися.

Кащей.

Какъ безъ сердца сбойтися? я прошу у нево надлежащаго, а онъ мелитъ околесную какъ сумасшедшій.

Дорантъ.

Взявъ съ меня по пятнатцати рублевъ, съ ста процентовъ, требуетъ ни зашто, ни прошто, къ четырямъ тысячамъ заемныхъ ево четырехъ сотъ рублевъ.

Исабелла.

Соглашайтеся, сударь, ежели то правда что вы мнѣ объявляете, и не потеряйте за четыре ста рублевъ тово, чево вы за четыре тысячи не купите: да и денежной етотъ убытокъ Вамъ окупится, когда вы то получите чево желаете.

Кащей.

О разумница! за четыре ста рублевъ потеряетъ онъ мое къ себѣ почтеніе, такова старова, великороднаго и почтеннаго человѣка: вить етова люди ищутъ, и чево ни за какія деньги не купишъ.

Дорантъ.

Ето, сударь, истинна; оставьте моей скорости, что я васъ прогнѣвалъ: я съ вами соглашаюся.

Кащей.

Едакая разумница! однимъ словомъ привела ево къ разсудку: а я тысячами, съ кривой дороги ево не збилъ.

Исабелла.

Лутче тебѣ потеряти деньги, нежели къ себѣ почтеніе и любовь.

Дорантъ.

Конечно такъ, сударь; я за ету любовь цѣлова не возьму свѣта, мнѣ безъ нея и животъ мой не надобенъ.

Кащей.

Какъ онъ опомнился; такъ инымъ запѣлъ голосомъ.

Дорантъ.

Етотъ человѣкъ, къ которому я пою ету пѣсню, мнѣ всево дороже.

Кащей.

Такъ ето и правда, что не съ деньгами жити, съ добрыми людьми. А особливо дружелюбіе старыхъ людей всево надобняе.

Дорантъ.

Ета старость еще умѣренная.

Кащей.

И подлинно такъ; я еще бодръ и скачу, какъ прындикъ. Обнимаетъ ево и цѣлуетъ. Благодарствую, другъ мой. Надѣйся на мою дружбу, какъ на городскую стѣну: а деньги привези всѣ сполна, севодни же: и ежели солнце сядетъ, ты деньги не привезешъ; такъ я закладов твоихъ не выдамъ: хлѣбъ соль ѣшъ, а говори правду.

Исабелла Доранту.

Держите свое слово, а мы своево всеконечно не перемѣнимъ. Я вамъ всею честью клянусь, что данное вамъ слово не премѣнится.

Кащей.

У ково едакая дочь, а не только племянница; кланется за меня, что я принявъ ево деньги, къ нему не отмѣню моево усердія.

ЯВЛЕНІЕ VІІ.
Дорантъ и Пасквинъ.
Пасквинъ.

Какая нечаянная тебѣ стрѣча!

Дорантъ.

Подлинно, что нечаянная. — - — Да гдѣ я дѣлъ письмецо то свое? — - Ищетъ по карманамъ. У тебя оно?

Пасквинъ.

Нѣтъ.

Дорантъ.

Да гдѣжъ оно?

Пасквинъ.

По чему я знаю?

Дорантъ.

Конечно я ево какъ нибудь выронилъ.

Пасквинъ.

Или оно сквозь карманъ, и сквозь землю провалилося.

Дорантъ.

Ну какъ оно Кащею въ руки попалося? нѣтъ ли тебѣ ково знакомова здѣсь? такъ бы въ ево комнатѣ поискали.

Пасквинъ.

Опасно у нево по комнатамъ шарить; подумаетъ еще, что денегъ ево ищутъ.

Дорантъ.

Ахъ, Боже мой! что мнѣ дѣлать!

ЯВЛЕНІЕ VІІI.
Дорантъ, Пасквинъ и Клара.
Клара.

Не выронили ли вы, сударь, письмеца?

Дорантъ.

Выранилъ, дѣвушка; не подняла ли ты ево гдѣ?

Клара.

Оно ли ето, сударь?

Дорантъ.

Кажется что ето побольше тово, которое я выронилъ; однако оно конечно.

Клара.

Въ нашемъ домѣ всему великой ростъ. Ваше, сударь, ето письмецо, извольте ево прочесть: оно выросло; возмите ево и съ процентами.

Дорантъ беретъ и читаетъ.

«Не сомнѣвайся душа моя о моей къ себе любви; только ладь, какъ можно съ дядею момъ. Четыре ста рублевъ, вы въ моемъ довольномъ приданомъ получите. А ежели онъ меня не будетъ за васъ выдавать, такъ ево къ етому и принудятъ; по тому что я въ такомъ случаѣ и безъ ево воли выйти за васъ могу. Однако пойдемъ по порядку, чтобы мнѣ ни предъ нимъ, ни передъ свѣтомъ не отвѣчать. А я почитаю себя уже твоею, и хочу тебѣ вѣрна быти до Гроба.»

О Несказанное щастіе! о радостныя минуты! скажи, душа моя, своей госпожѣ, что сей день благополучнѣйшимъ жизни моей почитаю, я ей предаюся на всѣ дни оставшего моего вѣка.

Конецъ перваго дѣйствія.

ДѢЙСТВІЕ II.

править
ЯВЛЕНІЕ І.
Кащей и Исабелла.
Кащей.

Онъ у тебя по ниткѣ пляшетъ; такъ ты здѣлай предисловіе въ пріемѣ денегъ, а то сердце у меня дрожитъ, и я опасаюся, чтобы онъ слова своего не отмѣнилъ; молодыя люди не обстоятельны: то то, то другое говорятъ, и постоянства въ нихъ нѣтъ.

Исабелла.

Я ужь ево подсижу; надобно съ нимъ умѣючи поступать: а постоянства въ молодыхъ людяхъ и подлинно что мало.

Кащей.

Право Исабелла не выходи замужъ, ежели спокойно жить во свой хочешь вѣкъ; лутче тебѣ, коли правду сказать, зависать отъ себя самой, нежели отъ непостояннова мужа, которой на всякую недѣлю раза по два влюбливаться будетъ, и тебя крушить. Нѣтъ, коли правду сказать, лутче дѣвичей жнзни на свѣтѣ.

Исабелла.

Коли правду сказать, такъ нѣтъ желательняе мнѣ той жизни, которую я себѣ выберу.

Кащей.

Такъ ты замужъ хочешь по этому?

Исабелла.

Я ни тово, ни другова еще не говорю.

Кащей.

Коли правду сказать, такъ у меня сердце отъ едакихъ рѣчей замираетъ.

Исабелла.

Послушайте дядюшка: я примѣчаю у васъ ежедневно присловицу ету: коли правду сказать; а она отъ тово, что вы рѣдко правду говорите: честному человѣку такая присловица непристойна, по тому что они не иногда, да всегда правду говорятъ: а вы, можетъ быть, да и конечно, и въ самую ту минуту, когда ету присловицу твердите, не то думаете, лишь только другихъ увѣряете, что правду говорите ложъ и съ етою присловицею и безъ етой ложь, а истинна всегда истинна. Чево вамъ пужаться, не йду ли я замужъ; я приданое имѣю отъ моево отца, и вашихъ имѣній не трону.

Кащей.

Имѣніе плюнуть, да мнѣ жаль тебя, чтобы ты не посадила урода себѣ на шею и не заѣла бы своево вѣка. А отъ присловицы своей мнѣ отстать не долго; однако ее у меня многія переняли, и у многихъ она въ такой же модѣ, какъ имѣетъ быть, не имѣется, преслѣдовать и обнародовать.

Исабелла.

Однако слова изобрѣтаемыя невѣжествомъ гораздо сносняе ушамъ словъ, изобрѣтаемыхъ криводушіемъ. Каковы наши чувствія и мысли, таковы и слова: надутой человѣкъ изображается надутыми словами, низкой низкими, громкой громкими, нѣжной нѣжными, а разумной благопристойными. Что естественно и основано на истиннѣ, то и хорошо; такъ на что ето: коли правду сказать? вить неправды и никогда говорить не надобно: а когда не льзя говорить правды, такъ надобно молчать. А иду ли я замужъ или нѣтъ, до етова ни кому нѣтъ дѣла, кромѣ меня самой, и кромѣ тово, за ково я выйду.

Кащей.

Коли ты выйдешъ замужъ; такъ тебѣ же и худо будетъ.

Исабелла.

Я ево и чувствовати стану.

Кащей.

Вить не я съ мужемъ твоимъ жити буду, ты.

Исабелла.

Я, сударь.

Кащей.

Вить не я подъ властію ево буду; ты.

Исабелла.

Я, сударь.

Кащей.

Бока то онъ палкой переломаетъ не мнѣ, да тебѣ.

Исабелла.

У меня они и болѣти станутъ, сударь.

Кащей.

Имѣніе то онъ твое промотаетъ, а не мое.

Исабелла.

Мнѣ, сударь, будетъ и убытокъ.

Кащей.

Какой убытокъ? разоренье. Да что объ етомъ? Еще улита ѣдетъ: коли то будетъ? Не о томъ теперь дѣло; надобно должника то уломати, чтобъ онъ не отперся отъ слова своего; а ты съ нимъ ладить мастерица. Я бы у тебя въвѣкъ ни полушки не занялъ; ты изъ горла выворотишъ. Откуда тебѣ едакое дарованіе.

Исабелла.

Только не помѣшайте мнѣ, дядюшка: то онъ у меня не отвертится.

Кащей.

Говори, какъ ты знаешь, я тутъ буду.

Исабелла.

Однако вы изъ другой комнаты что нибудь услышите, выбѣжите, и все дѣло испортите.

Кащей.

Я въ спальню свою уйду, и подушки такъ на голову положу, чтобы и не слыхать, какъ у васъ будутъ распри; вить отговорки ево слышать не шутка. Не льзя, не льзя: а всякое не льзя мнѣ какъ шило въ сердце.

Исабелла.

Я ево угомоню.

Кащей.

Да какъ ты съ нимъ станешь говорить?

Исабелла.

Ето мое, а не ваше дѣло.

Кащей.

Однако надобно поступать порасторопняе: умъ хорошо, а два еще и лутче.

Исабелла.

Положите, сударь, ето на меня.

Кащей.

Однакожь.

Исабелла.

Все исправно, сударь, будетъ.

Кащей.

Вотъ едакъ зачни: я чаю, сударь, вы довольно слышали, какой безпристрастной, важной и постоянной человѣкъ, мой великородной дядя, и что деньги почитаетъ онъ тлѣномъ, и что ему всево дороже на свѣтѣ честь — - —

Исабелла.

Очень хорошо.

Кащей.

Что ему всево дороже честь, и что онъ лутче умретъ, нежели изъ положеннаго по договору пріема, вамъ хотя четверть полушки уступитъ.

Исабелла.

Слышу, сударь.

Кащей.

Ни четверти полушки противъ даннова вамъ честнова своево слова не уступитъ.

Исабелла.

Слышу, сударь.

Кащей.

Да ето скажи ему повнятняе.

Исабелла.

Слышу, сударь.

Кащей.

Ни четверти полушки не уступитъ.

Исабелла.

Слышу, сударь; ни четверти полушки не уступите: и что вы человѣкъ самой доброй.

Кащей.

Скажи ему, что я святой человѣкъ, и что едакова подъ свѣтомъ нѣтъ. Слышишь ли, Исабелла? Что едакова подъ свѣтомъ нѣтъ доброва человѣка.

Исабелла.

Въ етомъ мнѣ онъ можетъ быть и не повѣритъ.

Кащей.

Побожися ему за меня, поклянися, сним образъ со стѣны: давай ему за меня Бога подъ рукою.

Исабелла.

Нѣтъ, сударь: етова я не здѣлаю: клястся Богомъ и давать Ево порукою, я могу только за себя, да и то въ правдѣ.

Кащей.

Дурочка! да хотя бы ты и въ неправде поклялася; вить языкъ не отсохнетъ?

Исабелла.

Противъ Бога и чести я ничево не зделаю.

Кащей.

Честь вить не свята, а Богъ милосердъ,

Исабелла.

Свята честь, а Богъ правосуденъ.

Кащей.

Екая безбожница, святою честь называетъ.

Исабелла.

Согрѣшающій противу чести, согрѣшаетъ и противу Бога.

Кащей.

Дурочка! давай Бога порукою: или ты послѣ етова вымолвить не умѣешь: согрѣшила окаянная?

Исабелла.

Нѣтъ, сударь! етому я у васъ учиться не намѣрена: а деньги вы всѣ сполна получите, въ етомъ не извольте безпокоиться.

ЯВЛЕНІЕ ІІ.
Кащей, Исабелла и Клара.
Клара.

Господинъ Дорантъ приѣхалъ.

Кащей.

Ель, иль сосна?

Клара.

Я, сударь, ни ели, ни сосны не видала; видѣла только, что люди ево изъ кареты мѣшки вынимаютъ.

Кащей.

Да деньги то всѣ ли тутъ?

Клара.

По чему мнѣ ето вѣдать?

Кащей.

Дура! да вить нѣсколько можно человѣка и по глазамъ узнать.

Клара.

Я, сударь, ему въ глаза не смотрѣла, да и науки етой, какъ по глазамъ узнавать, не знаю.

Кащей.

Пойдемъ же, Клара, да запремся въ моей спальнѣ, чтобы и уши наши не слыхали, какъ онъ отъ четырехъ сотъ рублевъ отговариваться станетъ.

Клара.

Что мнѣ, сударь, въ спальнѣ вашей делать?

Кащей.

Пойдемъ, ни кто не приревнуетъ: со мною любиться всево безопасняе; по тому что ни кто не подумаетъ тово, чтобы кто такова старова и безобразнова человѣка, у которова одне кости да жилы, полюбить могъ.

Клара особливо.

Конечно гнусна бы та была, которая тебя бы полюбила.

Ему.

Я, сударь, пойду во свою комнату, чтобъ мнѣ Дорантовыхъ не слышать рѣчей.

Кащей

Идетъ, идетъ; попроворь же ты Исабелла.

ЯВЛЕНІЕ ІІІ.
Дорантъ и Исабелла.
Дорантъ.

Пріятна теперишная мнѣ расплата, сударыня; она мнѣ здѣлала ето щастье, что я васъ вижу.

Исабелла.

И могу съ вами разговаривать по волѣи моей. Дядя мой мнѣ поручилъ васъ уговаривать, чтобы вы не отреклись отъ обѣщанныхъ ему ни мало не принадлежащихъ четырехъ сотъ рублевъ.

Дорантъ.

Все ему привезено.

Исабелла.

Я и не сумнѣвалася объ етомъ.

Дорантъ.

Только лишнія четыре ста рублевъ мѣдными.

Исабелла.

Мнѣ бы казалося, что бы лишекъ и мѣдными взялъ онъ; даровому коню въ зубы не смотрятъ. Оставимъ ето; не къ етому я теперишнія драгоцѣнныя мнѣ минуты предуставила. Севодни же намѣрена я ему сказати, что я выхожу за тебя; не прогнѣвайся, что я уже съ тобою просто говорю, почитая тебя уже своимъ, какой простоты и отъ тебя взаимно требую: и когда я тебѣ склонна, такъ онъ долженъ будетъ на конецъ согласиться.

Дорантъ.

Исполняется сладчайшая моя надежда. Етотъ часъ полагаетъ райской моей на свѣтѣ жизни основаніе. Въ тебѣ мое щастіе, въ тебѣ мои забавы, и ты главный видъ моево любочестія, и всѣхъ протчихъ моихъ желаній: ты единый видъ и едина цѣль моихъ радостей. Меня бы и мѣчтаніемъ соотвѣтствіе твое во восхищеніе привело; та соотвѣтствуетъ любви моей и утверждаетъ мое упованіе, безъ которой бы я животъ мой адскою почиталъ мукою и несноснымъ бременемъ; владѣй мною дражайшая Исабелла: повелѣвай мнѣ, а я твоимъ повелѣніямъ до гроба моево повиноваться буду: а ты до послѣдняго моево издыханія едина моимъ сердцемъ будешъ владычествовати.

Исабелла.

Какъ любовникъ будешъ ты чувствовать мою горячность: какъ мужъ будешъ ты видѣть мою покорность: какъ товарищъ мое согласіе, какъ другъ мою искренность. Словомъ, жертвую тебѣ и сердцемъ и мыслію и чувствіемъ.

Дорантъ.

Говорятъ обыкновенно всѣ лутчія Философы, что наша жизнь наполнена одними суетами; пріятны такія суеты, и неизреченны сладости ихъ: а то время, котораго я ожидаю, наши и желанія и воображенія превосходитъ; о пріятныя суеты! питайте душу мою и наполняйте мысли мои! доволенъ я вами; не разрушиеся только!

Исабелла.

Въ какихъ веселіяхъ буду я препроводить съ тобою дни мои! не буду при тебѣ чувствовати ни скуки ни уединенія: и все, на что ни взгляну, меня радовать будетъ. Всѣ дела, всѣ мѣста, всѣ виды и всѣ помышленія будутъ восхищати духъ мой.

Дорантъ.

Во утвержденіе нашего вѣчнаго союза, цалую руку твою, и жду совершенія моей радости.

ЯВЛЕНІЕ IV.
Дорантъ, Исабелла и Кащей.
Кащей.

Ладно, ладно. Все ли такъ?

Исабелла.

Все, сударь, какъ мы хотѣли.

Дорантъ.

Примите ли вы четыре ста рублевъ мѣдными?

Кащей.

На ето надобно небольшой процентъ.

Дорантъ.

Сколько вамъ угодно?

Кащей.

По малой мѣрѣ, копѣйки по двѣ съ рубля.

Дорантъ.

Когда вы такъ щедролюбивы, такъ я по четыре копѣйки заплачу.

Кащей.

Не можно ли уже прибавить и пятой то? денежку для нее, да для меня другую.

Дорантъ.

Можно, сударь, и ето здѣлать.

Кащей.

Отеческой ты сынъ. Да гдѣ деньги то?

Дорантъ.

Извольте приказать принять: они въ сѣняхъ.

Кащей.

Да для чево таки они сюда не пожавали? милости прошу! къ стати ли ето? меня и мѣдныя деньги въ сѣняхъ не дожидаются; къ стати ли ето? милости прошу сюда.

Дорантъ.

Прикажите ихъ кому принять и перечесть.

Кащей.

Нѣтъ, государь мой, я и самъ перечту приятельскія деньги, да не самому считать хотя я и старой человѣкъ, однако я учтивство знаю.

Дорантъ.

Да на что вамъ самимъ трудиться?

Кащей.

Праздность тяжкой грѣхъ, а человѣческая должность трудъ. На что бы насъ и солнце освѣщало, ежели бы мы жили въ праздности и ни какихъ бы другъ другу не дѣлали услугъ были бы не полезныя члены отечества. Я при васъ перечту.

Дорантъ.

Нѣтъ, сударь, ето для меня право скучно.

Кащей.

А я безо счота не приму; денежка счотъ любитъ.

Дорантъ.

Вы послѣ перечтете.

Кащей.

Такъ бы я и заклады твои, и закладную выдалъ, не перечетъ денегъ! Нѣтъ, государь мой, нѣтъ: етова у меня и въ мысли не бывало.

Дорантъ.

Я закладовъ и закладной не требую, покамѣстъ вы перечтете.

Кащей.

То дѣло девятое; да повѣрите ли вы мнѣ?

Дорантъ.

Повѣрю, сударь, а сверьхъ тово племянница ваша свидѣтельница.

Кащей.

Да женщинъ во свидѣтельство не принимаютъ; такъ не введи меня на старости въ соблазнъ, а отъ тово бы тебѣ не было грѣха; плохо лежитъ, брюхо болитъ; не худо бы было, ежели бы какое было обязательство, чтобы мнѣ не повихнуть душею; надобно, какъ возможно отъ искушенія остерегаться.

Дорантъ.

Не ужъ ли вы такъ слабы?

Кащей.

Вить я человѣкъ, и плоть.

Дорантъ особливо Исабеллѣ.

Въ немъ плоти нѣтъ: одни только кости да жилы.

Ему.

Я съ деньгами мѣшки вручаю Исабеллѣ: а чтобы вы и во счетѣ не пришли въ искушеніе; такъ я ето повѣряю, какой ея дѣвушкѣ.

Исабелла.

Очень хорошо.

Кащей.

На что етова лучше? да гдѣжъ деньги то? подавай ихъ сюда. Клара, Клара!

ЯВЛЕНІЕ V.
Кащей, Дорантъ, Исабелла и Клара.
Кащей.

Кларушка, Возми людей, да прими въ сеняхъ деньги, и вели ихъ внести въ мою спальню; а сама сиди при нихъ, покамѣстъ я приду, да береги жъ ихъ, и не отходи ни пяди; вить знаешь то, что ежели часовой съ часов сойдетъ; такъ за ето по военному уставу смерть.

Клара.

Я, сударь, человѣкъ не военной, а деньги ваши принявъ беречь буду.

Кащей.

Да не засни.

Клара.

Теперь еще рано.

Кащей.

Въ глазахъ постеля, въ глазахъ и сонъ.

Клара особливо.

Пройдетъ сонъ у человѣка, когда онъ на твою постелю взглянетъ; и клопы не такъ мерзки, какъ ты.

Кащей.

Да отдадутъ ли ей деньги то, люди ваши?

Дорантъ.

Я имъ скажу. Выглянувъ. Отдайте етой дѣвушкѣ деньги.

Кащей.

Примите, да смотрите, чтобы не прорвалися мѣшки. Деньги такъ надобно носить, какъ дитя. Не разшибите, не разшибите. Когда же вы ко мнѣ пожалуете?

Дорантъ.

Очень скоро.

Кащей.

Пускай заклады то твои у меня переночуютъ: дай мнѣ етой мыслію полюбоваться, что они еще у меня.

Исабелла.

Что ближе къ концу, то и лутче.

Кащей.

Да: я ближе къ концу сталъ состаревься; такъ ето рядъ дѣлу лутче.

Исабелла.

Ето, сударь, не такое дѣло; растаться съ жизнію, дѣло великое.

Кащей.

Съ жизнію и собака растается, а съ имѣніемъ только человѣкъ. Прости, покамѣстъ увидимся.

Дорантъ.

Вашъ покорный слуга.

ЯВЛЕНІЕ VІ.
Кащей одинъ.

Цѣловалъ онъ у нея руку; то ли ето знаменовало, что онъ согласился съ ея предложениемъ по моему дѣлу, какъ я и почелъ: или ужъ не влюбился ли онъ? — - — Да полно до тово ли ему, чтобы влюбиться, когда о деньгахъ, дѣло идетъ! Вздумаетъ ли человѣкъ о любви, ково что до денегъ касается, напрасна моя ревность. Всякое животное любится и сочетавается, а богатѣетъ человѣкъ только. Ково бы смерть устрашила, ежели бы на томъ свѣтѣ деньги были! кто бы отвращался отъ кончины своей. И ежели въ царствіи небесномъ денегъ не будетъ такъ какое ето намъ добрымъ людямъ воздаяніе. О праведный Боже! не исповѣдимы судьбы твои!

ЯВЛЕНІЕ VІІ.
Кащей и Леандръ.
Кащей.

Что у васъ новенькова?

Леандръ.

И старенькова, сударь, довольно.

Кащей.

Все о моей деревнѣ?

Леандръ.

Все о своей деревнѣ.

Кащей.

По чему она твоя! она за мною отказана, развѣ ты законовъ не знаешъ?

Леандръ.

Вы знаете, какъ она за Вами отказана; за вами по закладу надлежало отказать половину дерсвни, надлежащую теткѣ моей, а ошибкою отказана вся, чему мать моя и противилась; такъ ошибка та, сколько была не извѣстна пьяному отказчику, столько вамъ то вѣдомо было, принадлежитъ ли по закладной вамъ та деревня.

Кащей.

Да я уже ею многія владѣю лѣта, и крестьянъ, какъ отецъ чадъ оберегалъ, и бралъ съ нихъ только въ двое больше, нежели съ отцовскихъ, смертный часъ, и судъ Божій памятуя.

Леандръ.

Довольно вамъ и того, что я съ васъ завладеныхъ не требую денегъ.

Кащей.

Мнѣ съ тебя требовать денегъ надобно, мужикн тѣ мнѣ въ куплю обошлися во время недорода хлѣба. Что мнѣ до тово, чья деревня за мною отказана? за мною хоть Каширу откажи, такъ я ею владѣти стану; да Кашира то Государская.

Леандръ.

А деревня то, сударь, моя.

Кащей.

Для чево ты давно о поворотѣ деревни своей не билъ челомъ?

Леандръ.

Для тово, что я малъ былъ, а потомъ былъ я въ школѣ долго, и потомъ въ арміи и въ походахъ.

Кащей.

Вотъ я вышлю Исабеллу, такъ она тебя лутче уговоритъ; она васъ учить умѣетъ; Дорантъ отъ четырехъ сотъ рублей не отвертелся. Вить онъ тебѣ другъ я чаю?

Леандръ.

Конечно, ету честь я имѣю.

Кащей.

Такъ какова Исабелла, то спроси у нево,

Леандръ.

Я ето знаю и безъ нево, что она дѣвца достойная. Ее всѣ добросердечною дѣвицею почитаютъ, не смотря на то, что Колчулай ее злословитъ.

Кащей.

Колчулай, плутъ.

Леандръ.

На что то сказывати, что всѣмъ извѣстно? конечно плутъ: и ругаетъ ее за то, что она не выдала за нево въ замужство своево имѣнія, и не отдала за ними ему себя въ приданое.

Кащей.

Что бы я племянницу свою выдалъ за Кочулая!

Леандръ.

Етова онъ хотѣлъ.

Кащей.

За крючкотворца и за вора!

Леандръ.

Онъ искалъ етова.

Кащей.

Которой кралъ всякое животное!

Леандръ.

Онъ етова — - —

Кащей.

Которой командуя кралъ казенныхъ лошадей!

Леандръ.

Онъ етова — - —

Кащей.

Которой на заборахъ пасквили прибиваетъ.

Леандръ.

Онъ етова — - —

Кащей.

Который судя колодниковъ, у нихъ просилъ за освобожденіе ихъ отъ смертной казни, сахару, изюму и винныхъ ягодъ!

Леандръ.

Онъ — - —

Кащей.

Который средь улицы вскочивъ на суму кареты, сорвалъ у нѣкоторой дѣвицы съ руки перстень.

Леандръ.

Онъ — - —

Кащей.

Который влюбливается въ деньги невѣстъ, и на тѣхъ дѣвицъ подаетъ плутовскія явки, пиша въ нихъ то, чево тѣмъ дѣвицамъ о немъ и не грезилося, и представляетъ ради допросу старыхъ, почтенныхъ, добродѣтельныхъ и безпорочныхъ боярынь, и знатныхъ отцевъ дочерей во свидѣтельство.

Леандръ особливо.

Такими поступками онъ таковъ обществу гнусенъ, каковъ ты.

Кащей.

Которой — - —

Леандръ.

И который давно ошельмованъ быти достоинъ.

Кащей.

Я о немъ и слышать не хочу, а о деревнѣ твоей не хочу и думать.

ЯВЛЕНІЕ VIII.
Леандръ одинъ.

Давно васъ обѣихъ повѣсить надобно: одново за воровство и за протчія бездѣльства, а другова за лихоимство и за протчія бездѣльства, чтобы исчезли такія твари, которыя толико общему спокойству и честности ядовиты.

Конецъ втораго дѣйствія.
ДѢЙСТВIЕ III.
ЯВЛЕНІЕ І.
Клара одна.

Нѣтъ, не приѣхалъ еще господинъ Дорантъ, а деньги уже скоро всѣ дочтутся. Всякой человѣкъ имѣетъ утѣшенія по своему вкусу. Кащей услаждается Дорантовою къ себѣ чивостью, а Исабелла Дорантовою къ себѣ горячностію; что кому мило, тотъ о томъ и мыслитъ, и что кому надобно, то тому и важнымъ кажется, и всякъ забавляется своею охотою: военныя люди говорятъ о войнѣ, гражданскія о законахъ, ученыя о наукахъ, художники о художествахъ, щеголи и щеголихи о нарядахъ; однако есть люди, которыя и обо всемъ разговаривать умѣютъ. Только ни кто я чаю столько не мыслитъ и не говоритъ ниже о своей любовницѣ, какъ Кащей о своихъ деньгахъ; я часто слыхала, что онъ и во снѣ о нихъ бредитъ.

ЯВЛЕНІЕ ІІ.
Пасквинъ и Клара.
Пасквинъ.

Доложи, дѣвушка, господину своему, что я ради принятія закладовъ присланъ отъ господина своево.

Клара.

Будто онъ тебѣ заклады отдастъ?

Пасквинъ.

А для чево?

Клара.

Для тово, что онъ не только тебѣ, да, никому въ етомъ, кромѣ ево не повѣритъ безъ свидѣтелей.

Пасквинъ.

Я ему дамъ росписку, за подписаніемъ моево господина.

Клара.

Ето дѣло другое.

Пасквинъ.

Мнѣ мой господинъ и не въ томъ вѣритъ.

Клара.

А нашъ Кащей называетъ подлостью слугъ своихъ.

Пасквинъ.

Развѣ подлостью?

Клара.

Нѣтъ, падлостью, думая, что слово ето отъ падать началося, и что слуги ево и всѣхъ господъ люди, самыя презрѣнныя, и что нихъ не такія души, какъ у господъ: и всегда, кричитъ: Хамово колѣно: злодѣи мои: враги мои: вотъ какъ онъ домочадцовъ своихъ называетъ.

Пасквинъ.

Крестьяня, или земледѣльцы степенью еще и насъ ниже; однако не знаю, за то бы ихъ называть подлыми, или по ево падлыми людьми; я думаю, что земледѣлецъ почтенняе лихоимца.

Клара.

Да принесъ ли ты тѣ деньги, которыя въ добавокъ за мѣдныя назначены?

Пасквинъ.

И тѣ здѣсь.

Клара.

Онъ въ приемѣ денегъ гораздо точенъ. Давъ онъ родному своему брату, и еще нѣкоторому ближайшему свойственнику, по сту рублевъ, вычетъ по двенатцати процентовъ, и взявъ заклады въ десятеро больше, когда они нѣсколько дней къ заплатѣ не исправилися, ихъ было съ ума свелъ, и въ день раза по два къ нимъ съ промеморіями посылалъ, ставя еще имъ новымъ одолженіемъ и то, что слуги ево подошвы попротоптали, а онъ за то съ нихъ, какъ родной братъ и ближній самый свойственникъ, не взялъ ни по копѣйкѣ, и клялся передъ своими друзьями, что онъ имъ ето уступилъ.

Пасквинъ.

Едакая гадина !

Клара.

Помолвилъ онъ дочь, коей съ ея сестрами треть материнскова имѣнія надлежала, и на которыхъ онъ деньги великую присовокупилъ казну, и выдалъ дочь ету, какъ слухъ носится, за хорошева человѣка, которова ему по ево небогатству и по любви къ дочери весьма снабдить надлежало: а онъ вычелъ у нево изъ дочерня приданова проценты; я де свою дочь не хотѣлъ выдавать въ нынѣшній годъ замужъ; такъ по всѣмъ правамъ, процентныя деньги сего года мнѣ взыскать надлежитъ. Такъ едакое дѣло, я чаю, никогда отъ начала мира во всей подсолнечной слыхано не бывало: съ дочери изъ денегъ ея матери, кто кромѣ етова адскова духа проценты возметъ: а другихъ дочерей онъ вѣчно въ дѣвкахъ засадилъ: а они бѣдныя живутъ у нево, какъ на каторгѣ. Да не только дочери, и племянница то ево отъ нево мучится: а она и сама о себя можетъ опереться.

Пасквинъ.

Гнуснѣйшее животное!

Клара.

При дачѣ въ заемъ выноситъ онъ ящечки съ дырками, какія у богодѣленъ поставляются, и собираетъ милостины, прося у заимщиковъ себѣ въ ящичекъ по два рубли, а иногда и болѣе съ тысячи, будто на дачу людямъ жалованья, а оныя деньги себѣ беретъ.

Пасквинъ.

Едакая непостижимая и преестественная тварь! какъ онъ соблюдается, что о ево преетественномъ лихоимствѣ ни кто не представитъ туда, гдѣ надлежитъ?

Клара.

Ето и мнѣ не понятно.

ЯВЛЕНІЕ ІІІ.
Кащей, Клара и Пасквинъ.
Кащей.

Не все сполна, не все сполна. — - Что ты?

Пасквинъ.

Я пришелъ по заклады.

Кащей.

По заклады? ха, ха, ха.

Пасквинъ.

Какой смѣхъ тутъ?

Кащей.

Чтобы я тебѣ повѣрилъ? ха, ха, ха.

Клара.

Онъ и самъ себѣ безъ свидѣтелей не очень вѣритъ, когда деньги считаетъ; а то выдалъ бы онъ ему заклады! ха, ха, ха!

Пасквинъ особливо.

Едакой уродъ! едакая чучила! екой Кащей безсмертной! ха, ха, ха.

Кащей.

Чему ты смѣешся?

Пасквинъ.

Я смѣюся, сударь, отъ радости, что вате высокопревосходительство въ такой глубокой старости къ житейскому толико крѣпко пригвождены, будто какъ бы вамъ никогда не умирать, хотя вы уже какъ скелетъ со всѣмъ изсохли, и думаю, что вы не простой Кащей, да Кащей безсмертной.

Кащей.

Ахъ, другъ мой, не миновати смерти. Все въ мирѣ семъ суета: и домъ, и деревни, и золото, и серебро, и жемчугъ, и самыя драгоценѣйшія камни: со всемъ раставаться, со всемъ прощаться, и горчайшими омывъ сундуки свои слезами, взглянуть въ послѣдній разъ на запечатанныя свои мѣшки, и сказать имъ: прощайте возлюбленныя мои денежки: ужъ я съ вами никогда не увижуся.

Пасквинъ и Клара.

Ха, ха, ха! — - — ха, ха, ха! — - — ха, ха!

Кащей.

Смѣйтеся богоотступники, смѣйтеся сокрушенію сердца, моево. — - — Въ четырехъ стахъ рублевъ недостаетъ дватцати копѣекъ.

Пасквинъ.

Вотъ вамъ, сударь, полполтинникъ.

Кащей.

Возми пять копѣекъ назадъ; лишнява не надобно.

Пасквинъ.

Я слыхалъ то, что слово лишекъ отъ лихости происходитъ, а лихоимство беззаконно.

Кащей.

Какъ не беззаконіе! грѣхъ душепагубный, грѣхъ на небо вопіющій; что украсти, взяти лишнее, ето все одно; на что мнѣ въ пять копѣекъ? Возми ихъ себѣ, да владей ими: а у меня къ чужому и сердце не лежитъ, отдай мнѣ надлежащее, да и полно. — - — Вотъ еще другъ мой, объ етомъ какъ? на четыре ста рублевъ дватцать рублевъ, принять положено: по пяти копѣекъ на рубль; а на тѣ дватцать рублевъ, ежели они мѣдныя, считая по пяти копѣекъ на рублъ, дватцать пятикопѣешниковъ, и того рубль: а на тотъ рубль еще пять копѣекъ, а на тѣ пять копѣекъ уже небольшое дѣло; то отдай пожалуй въ богодѣльни; пускай за меня Бога молятъ.

Пасквинъ.

Очень хорошо.

Кащей.

Да что бы Дорантъ самъ пришелъ: а тебѣ я закладовъ не отдамъ.

Пасквинъ.

Вотъ, расписка ево руки.

Кащей.

Да деньги то гдѣ?

Пасквинъ.

Въ сѣняхъ, подъ часами у вашева казначея.

Кащей.

Все въ сѣняхъ, да въ сѣняхъ?.. — - Желтозеръ!

Желтозеръ входитъ.
ЯВЛЕНІЕ ІV.
Кащей, Клара, Пасквинъ и Желтозеровъ.
Кащей.

Не укралъ ли ты чево злодѣй мой!

Желтозеръ.

Какъ украсть: они запечатаны сударь.

Кащей.

Да вы вить на ето проворны. — - Пасквину. А тѣ дватцать одинъ рубль и пять копѣек?

Пасквинъ.

Вотъ они, сударь, да еще и серебромъ.

Кащей.

Однако у насъ уже положено, чтобы взять какъ за мѣдныя, что доведется.

Пасквинъ.

Мнѣ велѣно вамъ безспорно повиноваться.

Кащей.

Что ты скотина, безъ башмаковъ?

Желтозеръ.

Протопталися, сударь, и изорвалися.

Кащей.

Что мнѣ съ вами дѣлать хамово плѣмя? я на нынѣшній годъ тебѣ еще жалованья четыре алтына прибавилъ.

Желтозеръ.

Мы, сударь, покупкою дровъ разоряемся.

Кащей.

Кто вамъ дрова покупать приказываетъ?

Желтозеръ.

Чѣмъ же, сударь, варить намъ себѣ щи, когда вы намъ дровъ не жалуете?

Кащей.

А сами вы дровъ достать не умѣете?

Желтозеръ.

Гдѣ, сударь, ихъ достанешъ?

Кащей.

Малоли на Москвѣ рѣкѣ дровъ? скажи имъ еще гдѣ; никакъ вы хотите чтобы я вамъ по спичкамъ толковалъ: гдѣ взять, какъ взять.

Желтозеръ.

Вездѣ, сударь, караулятъ.

Кащей.

Будто таки караульщикъ атъ и не заснетъ? Вотъ какая скотина! едакая неучь! едакой болванъ! отнеси дуракъ деньги то въ спальню, да возми себѣ мои старыя туфли, въ которыхъ я четвертаго году въ баню ходилъ. Пойти, да перечесть.

ЯВЛЕНІЕ V.
Пасквинъ и Клара.
Пасквинъ.

Я едакова скареда сроду моево не видывалъ.

Клара.

Такія то на свѣтѣ есть люди!

Пасквинъ.

Вамъ я думаю ево поступки и удивленія больше не приносятъ?

Клара.

Чему дивиться; мы ето каждую минуту видимъ.

Пасквинъ.

Какъ ево по сіе время ни кто въ сатиру не внесетъ?

Клара.

Ето правда, что онъ сатиры достоинъ: и онъ такъ етова слова не любитъ, какъ смерть, Сатиру и Пасквиль за одно почитая.

Пасквинъ.

Дорого бы я далъ, ежели бы Сатиру кто на нево здѣлалъ.

Клара.

Жалѣть о немъ, такъ жалѣть о беззаконіи.

Пасквинъ.

Намнясь нѣкоторыя господа говорили, что сколько хвала и награжденіе утверждаетъ добродѣтели, толико хула и наказаніе искоренятъ пороки: а мнѣ кажется, что они дѣло говоятъ.

Клара.

А Кащея, едакова смраднова человѣка, хулою не исправишь; виселица ему Сатира; лишь иметъ, гордостью наполненъ, клеветникъ, сплетникъ, мучитель — - —

Пасквинъ.

Такъ онъ и къ мучительству склоненъ?

Клара.

Подобнова ему тирана солнце не освѣщало, слуги ево, не учинившія ни какова злоѣдейства лѣтъ на пять заключаются въ кандалы: и когда онъ говоритъ о пыткахъ, такъ такъ же изображаетъ то, что инда волосы дыбомъ становятся: и и часто едакія исторіи онъ разсказываетъ, ругая ихъ иногда, что они только о нарядахъ говорятъ: а такія рѣчи, которыя человѣка по кожѣ подираютъ, будто приятныя и важныя въ бесѣдѣ разговоры.

ЯВЛЕНІЕ VІ.
Кащей, Пасквинъ и Клара.
Кащей.

Гдѣ жъ расписка то?

Пасквинъ.

А заклады то, да закладная то гдѣ, сударь?

Кащей.

Заклады ваши не пропадутъ.

Пасквинъ.

Да и расписка то не пропадетъ.

Кащей.

Да расписку то напередъ выдай. Вотъ заклады и закладная.

Пасквинъ.

Вотъ расписка.

Кащей.

Отдай же ее.

Пасквинъ.

Отдай же заклады и закладную.

Кащей вынимаетъ изъ запазухи мѣшечикъ и бумагу.

Не то было на умѣ, да быть уже такъ; простите друзья мои. Вотъ тебѣ.

Пасквинъ протягивая руку.

Пожалуйте.

Кащей протягивая руку.

Расписку то. Беретъ у нево расписку, отъ себя закладовъ и закладной не отдаетъ, кладетъ ихъ опять себѣ въ пазуху. Смотритъ расписку, и взявъ расписку въ зубы, вынимаетъ заклады, и раскрываетъ ему мѣшечикъ. Вотъ они цѣлуя ихъ: простите мои душеньки. Пойди же скоряе вонъ: не наядай глазамъ моимъ.

ЯВЛЕНІЕ VІІ.
Кащей и Клара.
Кащей.

Вотъ такъ то Кларушка! все суета въ свѣтѣ семъ: въ ету минуту заклады были меня: минута прошла и все миновалося: все сонъ и мѣчтаніе. Со брильянтами табакерка и часы и высокосіятельнѣйшій перстень увеселяли и мысли и глаза мои: красота ихъ затмилась предо мною, и оставило мнѣ только единое горестное воспоминаніе, лишивъ меня сладчайшей надежды; я думалъ было, что Дорантъ по молодости не исправится къ заплатѣ долгу, а вещицы ево у меня ухнутъ; однако не исполнилося мое чаяніе и желаніе.

Клара.

Кто то пріѣхалъ.

Кащей.

Конечно Дорантъ поблагодарить меня за неотплатныя мои къ себѣ милости.

Клара.

Онъ, да еще не знаю кто съ нимъ.

Кащей.

Денегъ занимать ково нибудь привезъ онъ; только я меньше дватцати пяти на сто не возьму, хоть онъ тресни.

Клара.

Мнѣ здѣсь дѣлать нечево.

ЯВЛЕНIЕ VIII.
Кащей одинъ.

Возми онъ у меня мѣдными: а за серебрецо то можно взять и по тритцати. О серебрецо, серебрецо! душа ты моя: ты мнѣ и во сновидѣніи утѣшеніе пріносишъ: когда съ тѣломъ духъ мой разлучится, тогда погибнутъ о тебѣ мои помышленія. О разлука, разлука! не возмущай прежде времени сею преужасною мыслію сердца моево!

ЯВЛЕНIЕ ІХ.
Кащей, Дорантъ и Леандръ.
Кащей.

Что вы, государи мои? Вить не все мнѣ съ вами пустое молоть! надобно хозяину и покой дать. Ты у меня перстенекъ, табакерочку, да часики подтибрилъ, а ты деревеньку сбрить хочешь; нечево вамъ у меня дѣлать.

Дорантъ.

Я, сударь, приѣхалъ въ вашъ домъ: за гораздо большею нуждою.

Леандръ.

А я теперь истинно ради ево съ нимъ пріѣхалъ, и что бы мы васъ оба удобняе умилостивя, привели ко исполненію ево предпріятія.

Кащей.

Етова, господинъ Дорантъ, не видать тебѣ, какъ ушей своихъ.

Дорантъ особливо.

Конечно Исабелла уже ему открылася — - —

Кащей.

Что бы я тѣмъ тебя удовольстволъ, нѣтъ, государь мой, и въ голову себѣ етова не бери.

Дорантъ.

Что жь бы тому препятствовало?

Кащей.

Что мое, то мое, а не твое.

Дорантъ.

Оно ваше только на время, а моимъ вѣчно быть можетъ.

Кащей.

Ежели я тебѣ отдамъ.

Дорантъ.

Да для чево жь вамъ и не отдать?

Кащей.

Едакой доброй человѣкъ; однако хотя бы ты семи пядей былъ во лбу, такъ у меня тово, что мое, изъ рукъ не вырвешъ.

Дорантъ.

Я не вырываю изъ рукъ вашихъ; да прошу васъ о томъ со всякою покорностію.

Кащей.

И я твой покорный слуга. Да что тебя къ етому привело?

Дорантъ.

Одна только любовь: а другой причиньі нѣтъ.

Кащей.

Едакое сумазбродство: влюбился въ чужія деньги!

Дорантъ.

Въ какія, сударь, деньги?

Кащей.

Такъ развѣ мѣдныя то деньги и не деньги?

Дорантъ.

Я, сударь, не о деньгахъ говорю.

Кащей.

Такъ о чемъ же ты говоришъ.

Дорантъ.

Я, сударь, говорю о вашей племянницѣ.

Кащей.

Ха, ха, ха! ---- ха, ха, ха.

Дорантъ.

Я не думаю, что бы ето смѣшно было.

Кащей.

Ха, ха, ха! ---- ха, ха, ха.

Дорантъ.

Ето не смѣшно.

Кащей.

Какъ не смѣшно? увидѣвъ дѣвку въ перьвыя, влюбился въ нее по уши! ежели бы я ето зналъ, такъ бы она съ тебя тысячу стибрила. Хороша горчица, да послѣ подана кушанья. ---- Пойдетъ ли она за мота, который перстни, табакерки и часы закладываетъ?

Дорантъ.

Меня не мотовство, да нужда привела къ тому.

Кащей.

Она ни за ково, а не только за тебя, замужъ ийти не хочетъ. А можетъ быть она еще и пострижется, что бы я и совѣтовалъ; временная жизнь и весь сей миръ только тѣнь сна.

Дорантъ.

Я тово только желаю, чтобы вы на ето мое предложеніе согласны были.

Кащей.

Бога даю тебѣ порукою, что я ее за тебя выдамъ, только бы она согласилась: а я вѣрно знаю, что она услыша такое твое предложеніе, отъ смѣха животъ надорветъ. Исабелла, Исабелла.

ЯВЛЕНІЕ ПОСЛѢДНЕЕ.
Кащей, Дорантъ, Исабелла, Леандръ и Клара.
Кащей.

Слыхала ли ты едакую диковинку? Влюбился въ тебя по уши, и сватается. Ха, ха, ха!

Исабелла.

Ето, сударь, вамъ еще и смѣшняе покажется, что я и сама въ нево влюбилася.

Кащей.

Вить она тебѣ ето на смѣхъ говоритъ.

Дорантъ.

Спросите, сударь, ее.

Кащей.

Чево спрашивать? Кларушка, подумай только, естьли въ немъ умъ: а съ виду дѣтина, какъ дѣтина. Ха, ха, ха!

Клара.

Ха, ха, ха!

Кащей.

Ха, ха, ха!

Клара.

Ха, ха, ха.

Кащей и Клара.

Ха, ха, ха! ---- ха, ха, ха! ---- ха, ха, ха!

Кащей указывая на Доранта.

Едакой уродъ!

Клара указывая на Кащея.

Едакой уродъ!

Дорантъ.

Вы, сударь, дали мнѣ Бога порукою, что вы будете согласны съ волею ея, и что ежели она захочетъ выйти за меня; такъ вы препятствовать не будете.

Кащей.

Такъ: я ето и теперь утверждаю.

Исабелла снявъ съ руки кольцо, отдаетъ ево Доранту.

Вотъ тебѣ залогъ вѣчной моей любви и вѣчной моей вѣрности.

Кащей.

Съ ума ты сошла Исабелла?

Исабелла.

Нѣтъ, сударь.

Кащей.

Я етова не хочу.

Исабелла.

Да я, сударь, хочу. А вы давъ Бога порукою, и противорѣчить не можете.

Кащей.

Я не въ такой мысли Бога порукою давалъ.

Исабелла.

Въ какой бы мысли вы етова поруку ни давали; нарушити своево соизволенія не можете: а нарушеніемъ лишъ только погубите душу свою.

Леандръ.

Извольте, сударь, отдавать ему ево невѣсту, а мнѣ мою деревню.

Кащей.

Дайте мнѣ хотя полчаса на покаяніе: дайте хотя отходную прочесть.

Леандръ.

Ради друга моево, я, сударь, и тѣхъ денегъ не требую, которыя вы въ толикія лѣта со крестьянъ въ оброкъ получали.

Исабелла.

А я Вамъ за нынѣшній годъ уступаю съ денегъ моихъ проценты, считая на ето по шести рублевъ, которыя, какъ вы знаете, отдавала я сама: а тово будетъ съ пятидесяти тысячь, три тысячи рублевъ.

Кащей.

Грабятъ меня, а ты ихъ благодари. Отомсти имъ Боже беззаконія ихъ!

Исабелла.

Благодарствую, дядюшка, за ваше содержаніе. Все то, что я отъ васъ имѣла худова, я забываю: да только желаю, чтобы вы на старости больше о душѣ своей имѣли попеченія: а жизни вашей уже не много осталося.

Кащей.

А я желаю тебѣ, жениху твоему и ево другу, чтобы вы всѣ сквозь землю провалилися.

КОНЕЦЪ КОМЕДІИ.