1835 год. Бриг Елисавета. Командир, Корпуса флотских штурманов подпоручик И. С. Сидоров. (Берингово море.) Подходя к Авачинской губе, в которую следовал из Охотска с грузом (ценою на 43 674 рублей), и будучи от неё уже в шестнадцати милях, в полдень 8 октября был застигнут густою пасмурностью с дождём, при усилившемся от SO ветре. Зная опасность входа в Авачинскую губу, стеснённую каменьями, и притом, не имея на большом масштабе входной карты, командир при таких обстоятельствах, не решаясь входить в неё, привёл к ветру на правый галс. Марсели были уже зарифлены; но господин Сидоров столько уверен был в качествах своего брига, что убрал и нижние паруса, из опасения, чтобы не улавировать слишком далеко. Ходу было 3½ узла, дрейфу 1¾ R. Волнением очень много поддавало, и потому люки заколотили брезентами. В 2 часа ветер усилился ещё более и дул порывами; тогда нижних парусов нельзя было и поставить, рискуя потерять мачты; спустили брам-реи и брам-стеньги в ростры. В половине третьего поворотили фордевинд на левый галс и пошли по 3 узла, с тем же дрейфом. В начале шестого часа стали опять поворачивать фордевинд; но только что спустились, жестокий порыв ветра вырвал из шкаторин оба марселя (они были новые), и хотя распустили бизань, но бриг не шёл к ветру; поставили грот, но едва натянули галс и шкот, как его тоже вырвало. Между тем накинули глубину на семи саженях, грунт песок. Заключив по этой глубине, что находятся очень близко к берегу, убрали паруса и бросили якорь, с тридцати пятью саженями каната. Бриг ещё не пришёл против ветра, как его ударило о грунт, несколько валов перекатилось через палубу, удары повторялись, руль вышибло, и трюм до половины наполнился водою. Опасаясь, чтобы бриг не затонул на месте или чтобы его не выкинуло к какому-нибудь каменистому берегу, командир решился идти в тот, к которому был прижат, и который, судя по грунту, обещал довольно удобный выход. Убрали бизань, поставили фор-стеньги-стаксель и выпустили канат; буруны приподняли бриг, заворотили левым бортом к берегу и бросили на мель: это был последний удар, однако ж ещё буруны долго, пока не начался отлив, переливались через. Чтобы по возможности укрыться от них, перетащили некоторые тяжести на левую сторону, и бриг вскоре упал на этот борт; при этом лопнули талрепы, и мачты свалились; чтобы буруны не взбросили концы их на палубу, причём могло перебить людей, немедленно обрубили весь подветренный такелаж, и они отошли от борта. Трюм был полон водою; но как бриг стоял довольно спокойно, то командир не сомневался в возможности спасения. Он успокаивал команду и убеждал терпеливо дожидать рассвета. В седьмом часу рассвело, и тогда увидели отлогий берег, саженях в пятидесяти. Квартирмейстер Кулишев, умевший хорошо плавать, с дип-лотлинем в руке первым добрался до берега; по дип-лотлиню вытянули кабельтов, а по кабельтову перешла команда и вслед за нею командир.
Крушение это совершилось в четырёх с половиной верстах от речки Калахтырки. В течение пяти дней ветер стоял свежий и дождь лил почти беспрерывно. Командир и команда жили в палатках и понемногу разгружали своё судно; на третий день после крушения прибыл из Петропавловского порта капитан-лейтенант Сарычев с сорока четырьмя человеками команды. 24-го числа выгрузка окончена, и, оставив караул, все отправились к порту.
Грузу спасено на 15 981 рублей (погибло на 27 693) и часть вещей с брига. Бриг оставался в самом отчаянном виде: киль переломлен, несколько поворотных штангоутов треснувши, обшивные с подводной части доски отчасти выбиты, бимсы вышли из своих мест и палуба провалившись. Так как бриг был старый и члены его никуда бы не годились, как на дрова, а дров на месте девать некуда, перевозка же к порту не выгодна, то нарочно для осмотра брига назначенная комиссия решила, чтобы его сжечь, а железо и медь выбрать. Между тем бурею с 22-го по 24 декабря он был окончательно разрушен.
Командир полагает, что кроме жестокого ветра, вырвавшего паруса, уклонению брига под ветер могло содействовать течение от прилива, «которого законы вовсе неизвестны у камчатских берегов, и оно подвержено беспрерывным изменениям от направления и силы ветра и, быть может, от других причин; а как не существует никаких лоций, и на картах не назначено даже направления прилива, то о направлении течения я не имел никакой возможности судить». Комиссия Военного суда, найдя счисление господина Сидорова совершенно верным и не открыв никаких упущений, определила: так как крушение последовало «от непредвидимых и неизбежных причин», то на основании Воинских процессов, часть 2, глава 5, пункты 9 и 10, подпоручика Сидорова от суда освободить, с чем согласился и начальник Охотского порта, капитан 1 ранга Балк. Генерал-аудиториат 18 марта 1837 года утвердил это решение, предоставив право командиру и команде на определённое законом вознаграждение; Высочайшая конфирмация последовала 31 марта того же года.