1828 год. Транспорт Змия. Командир капитан-лейтенант А. И. Тугаринов. (Чёрное море.) Следуя из Варны в Одессу с орудиями, с больными и ранеными, всего около 300 человек, 23 октября встретил северо-восточный шторм и, выбитый им из парусов, сильно потёк. Принесённый 26 числа к мысу Инада, стал здесь на якорь и, чтобы не затонуть, ибо воды было в нём уже 10 футов, а корпус погрузился по самые вант-путины, положили в совете идти в берег, тогда неприятельский. Однако ж, на рассвете следующего дня увидели близко стоявший коттер Ласточка, также занесённый сюда бурею, и все переехали на него, прорубив транспорт, чтобы он не достался неприятелю. «Во всё время бедствия транспорта, доносил командир, команда сохраняла присутствие духа, повиновение и прилежание, свойственные русскому солдату; ни чрезмерные труды, ни жажда, коею они томились в продолжение четырёх дней, ничто не отвлекало оных от трудов».
Вот как описывает это бедствие один из участников его в статье напечатанной в «Морском сборнике» 1854 года, № 3, подписанной буквами Б. В.
«В ночи с двадцать пятого на двадцать шестое число, когда по нашим расчётам берег был недалеко, мы привели в бейдевинд под нижними стакселями и дожидались утра.
В девятом часу сквозь туман действительно увидели берег и пошли к нему; это был мыс, но какой — в тумане не рассмотрели, а пошли вдоль его и, зайдя в бухту, бросили якорь.
Нечего было думать о спасении транспорта; оставалось только приискивать средства для спасения людей, которых значительно убавилось: из больных и раненых умерли один офицер и восемьдесят солдат.
Все надежды основывались на единственной уцелевшей во время шторма шестивёсельной шлюпке и ещё десятивёсельном баркасе; но последний до того был повреждён, что без явной опасности не мог отойти далеко от борта. Транспорт всё лежал на боку и с каждым часом более погружался в воду, особенно носовою частью. Для облегчения его все тяжёлые вещи, находящиеся наверху, как то: орудия, верпы и прочее были брошены за борт. Со страхом и надеждою ожидали прочищения тумана[1], чтобы узнать где находимся. Только к шести часам вечера несколько прояснело, и капитан послал мичмана Кубаркина на шестёрке на берег, во-первых, узнать что это за берег, а, во-вторых, привезти сколько-нибудь пресной воды, потому что все чрезвычайно страдали от жажды.
Шлюпка отправилась, но за сильным буруном не могла пристать к берегу и возвратилась с горестным известием, что берег покрыт турецкими солдатами, которые хотели напасть и на шлюпку, бросившись на лошадях в воду, но были остановлены буруном.
Теперь нам оставалось на выбор два средства: плен или гибель; и последняя гораздо ближе и вернее, потому что отдаться в плен можно было на берегу, а мы мало надеялись до него добраться.
Туман всё прочищался; вскоре мы заметили недалеко от нас купеческое судно под австрийским флагом; немедленно послан был на него мичман Кубаркин и с ним раненый на штурме Варны лейб-гвардии Измайловского полка барон Вревский, несколько знающий немецкий язык. Им поручено было просить шкипера перевезти команду транспорта в ближайший русский порт за известную плату. Шкипер согласился и дал анкерок воды; но видя, что мы не в силах его задержать, принял с берега турецкий десант и ушёл в море. От него мы узнали только, что стоим у мыса Инады.
Посторонней помощи было ожидать неоткуда; в 9 часов вечера капитан собрал из морских офицеров совет, на котором решили, что если обстоятельства не переменятся, то с рассветом обрубить канат и спуститься на берег; поставить транспорт на мель и потом спасать команду. С мучительным нетерпением ожидали мы утра, может быть, последнего для многих из нас; но провидение уже готовило нам помощь самым неожиданным образом. Едва стало рассветать, туман очистился, и мы увидели невдалеке от нас за мысом русский катер Ласточка, также загнанный сюда бурею.
В первую минуту радость наша не имела границ: после совершенного отчаяния в спасении, мы были почти в безопасности; но это только так казалось, на самом деле ещё предстояло многое.
Мичман Кубаркин и, по собственному желанию, барон Вревский, отправились на Ласточку уведомить командира о нашем положении и просить помощи; там их встретили и приняли как братьев и, что особенно важно, напоили горячим чаем, которого они давно не пробовали.
Вскоре прибыл на транспорт командир Ласточки, лейтенант Власьев, и условился с нашим командиром о перевозе всей нашей команды на Ласточку. Прежде всего перевезли раненых и больных, потом команду, а в заключение сошли офицеры и последним командир.
Хотя мы благодарили бога за спасение; но всё как-то особенно грустно было оставлять своё судно. Нас утешала одна мысль, что командир, офицеры и матросы вполне и безропотно исполняли свою обязанность, употребляя все средства к спасению, и не наша вина, если все усилия не спасли транспорта.
На Ласточку перебрались мы только в том платье, которое было на нас надето; всё прочее наше имущество было оставлено на транспорте, потому что катер Ласточка едва мог поместить одних людей.
Длина катера была пятьдесят футов, наибольшая ширина около двадцати. Наверху и в нижней его палубе чистого места было не более двухсот пятидесяти квадратных аршин, и на этом пространстве помещалось: двадцать пять флотских и сухопутных офицеров и до трёхсот матросов и солдат. Счастлив был, кто мог лежать; большая часть сидели и даже стояли. В провизии и воде был крайний недостаток; воды отпускали в сутки около полустакана на человека.
Штиль задержал нас близ Инады; вечером 27-го числа послан был шкипер прорубить транспорт, чтобы им не воспользовались турки; к утру 28-го числа сверх воды были видны одни его салинги, а ночью он совсем потонул.
«Утром 29-го числа подул ветер, и мы пошли в море; плавание наше было весьма опасное: мы боялись всего, штиля и свежего ветра. При долгом штиле мы должны были умереть с голоду, а в свежий ветер залило бы волнением, потому что катер был чрезвычайно загружен.
Однако, благодаря бога, чрез пять долгих и тяжких дней, мы бросили якорь на варнском рейде и сошли на берег. На переходе умерло семь человек».
Командир был оправдан.
Примечания править
- ↑ Между «ожидали» и «прочищения» неразборчиво, возможно пропущены 2—3 буквы. — Примечание редактора Викитеки.