ЛѢНИВАЯ ЖЕНА.
Жилъ мужъ съ женой. Жена была ужасно лѣнива. Ей ничего не хотѣлось дѣлать, и до того дошло у нихъ, что не было рубашки. Мужъ и говоритъ: жена, что же ты не работаешь?—А жена отвѣчаетъ: «мнѣ некогда!»—Что же ты не прядешь?—«У меня мотовила нѣтъ; поди же ты сходи въ лѣсъ, сруби дерево и сдѣлай мнѣ мотовило; я и стану прясть».—Мужъ взялъ топоръ и пошелъ въ лѣсъ. А она ему и сказала, гдѣ и какое дерево срубить; а сама по другой дорогѣ убѣжала; нашла пустое дупло, да въ него и сѣла. Мужъ приходитъ, начинаетъ рубить дерево; а она оттуда и говоритъ: «мужикъ, не дѣлай мотовила: жена умретъ!» Сдѣлать мужику хотѣлось, да и жалко, что жена умретъ; онъ и не сталъ дѣлать мотовила.
А она впередъ его успѣла прибѣжать и легла на печку.—«Мужъ, что же ты мотовила не сдѣлалъ?»—Да вотъ такъ и такъ.—«То-то и дѣло.»—Только чрезъ нѣсколько времени мужикъ опять пошелъ мотовило дѣлать; она опять прибѣжала другой дорогой и тоже кричала. Такъ онъ и не сдѣлалъ мотовила. И въ третій разъ тоже.
Въ четвертый разъ взялъ да и срубилъ.—Пусть, говоритъ, жена умретъ, а сдѣлаю мотовило.—Сдѣлалъ мотовило, приноситъ домой; а жена раньше его прибѣжала, легла на печку. Мужъ и говоритъ: вотъ тебѣ жена и мотовило!—«Ну, какъ же я буду прясть? Вѣдь, какъ сяду, такъ и умру!»—Вотъ она беретъ льну, садится прясть; напряла нитку, другую; а третью стала прясть, стала у ней рука опущаться, а потомъ и сама повалилась; упала и захрапѣла, начала умирать. Мужъ и догадался, что она привередничает.—Жена, не умирай! Я тебя воскрешу!—Она ему ничего не отвѣчаетъ; духъ сталъ захватываться.—Жена, никакъ ты кончаешься?—Взялъ да плетью ее и началъ бить. Какъ она вскочила, давай бѣжать. Онъ билъ ее до тѣхъ поръ, пока она созналась, что это все отъ лѣни; и стала она съ тѣхъ поръ рукодѣльная, и стали они хорошо жить.
