ФЕРЕНЦЪ ГЕРЦЕГЪ.
правитьЛейтенантша.
правитьОнъ былъ слишкомъ шести футовъ ростомъ; горизонтальныя плечи и бычачья шея вопреки стройному стану свидѣтельствовали о гигантской силѣ его мышцъ. Когда онъ ударялъ себя кулакомъ въ грудь, его могучая, крутая грудная клѣтка издавала гулкій звукъ, точно чугунный котелъ. Онъ по самый лобъ заросъ волосами, а сверкающіе глаза придавали его лицу злое выраженіе.
Таковъ былъ лейтенантъ Регъ, по годамъ дитя, по внѣшности гигантъ. Въ немъ текла горячая, неугомонная кровь. Еслибы онъ жилъ во времена минотавровъ и лернейскихъ драконовъ, изъ него вѣроятно вышелъ бы герой; но теперь, когда излишнее шампанское начинало бушевать въ немъ съ силой урагана, онъ обыкновенно учинялъ какую-нибудь большую глупость. То загонялъ на смерть лошадь, то предавался безконечнымъ попойкамъ и въ опасной веселости разбивалъ въ щенки подвернувшуюся подъ руку мебель, то опять-таки безъ причины придирался къ самымъ близкимъ товарищамъ. За таковые подвиги ему доставалось въ удѣлъ въ полковыхъ рапортахъ не безсмертіе героя, а въ лучшемъ случаѣ домашній арестъ. Онъ очень любилъ крѣпкіе напитки и съ хмельною головой становился настоящимъ enfant terrible полка. Если въ такое время ему попадалось какое-нибудь начальственное лицо, онъ безпощадно высыпалъ передъ нимъ всѣ вольнодумныя мысли которыя пускаютъ корни въ головѣ вѣчно недовольнаго командира маленькой части.
Другаго человѣка давно сгубили бы такія выходки, но Регъ занималъ въ полку исключительное положеніе: во-первыхъ, потому что отецъ его былъ корпуснымъ командиромъ и имѣлъ орденъ Маріи-Терезіи, а во-вторыхъ, потому что онъ несмотря на опасную температуру крови слылъ добрѣйшимъ малымъ. Я знаю что это противорѣчіе, но ничего не могу сдѣлать, дѣло было именно такъ.
По своему онъ любилъ женщинъ. Если какая-нибудь особа заслуживала его расположеніе, онъ сообщалъ ей объ этомъ съ безцеремонною наивностью, не взирая ни на какого мужа, отца или поклонника. На учрежденіе брака у него были удивительные взгляды.
— Мнѣ цѣна миліонъ! сказалъ онъ однажды. — Ровно столько мнѣ и нужно. За кругленькій миліонъ я пожалуй женился бы хотя на чертовой бабушкѣ, но дешевле не возьму и Венеру милосскую.
Многихъ приводили въ негодованіе эти циничныя слова, но было довольно и такихъ которые увѣряли что Регу рано или поздно попадется набобъ женскаго пола и заплатитъ за него такую цѣну.
На комитатскомъ балу произошелъ достойный упоминанія случай: лейтенантъ познакомился съ дѣвицей Адой. То была дочь полковаго врача, бѣдная, но, по утвержденію знатоковъ, очаровательно хорошенькая дѣвушка. Впрочемъ, во всей Адѣ было едва четыре фута, считая и высокіе каблуки. Ея маленькая фигурка развилась въ очаровательной микроскопической соразмѣрности: руки, ноги были малы почти до смѣшнаго. Крупно было у нея только одно, глаза. Они были похожи на глаза тѣхъ прехорошенькихъ кукольныхъ фей которыхъ обыкновенно добрыя дѣти видятъ во снѣ въ рождественскую ночь.
Оба эти человѣка встрѣчаясь во время кадрили въ недоумѣніи оглядывали другъ друга. Регъ отъ удивленія вбиралъ въ себя сквозь зубы воздухъ, Ада же отвертывала голову въ негодованіи полномъ достоинства. Послѣ часоваго перерыва они познакомились. Великанъ протанцовалъ вальсъ съ кукольною феей, и начальствующія лица со вниманіемъ отнеслись къ этому забавному зрѣлищу.
Послѣ бала они стали часто встрѣчаться. Съ теченіемъ времени между ними образовались сердечныя товарищескія отношенія. Лейтенантъ относился къ Адѣ съ добродушнымъ снисхожденіемъ, какъ медвѣдь къ мыши попавшейся ему на тропѣ; Адѣ же въ свою очередь льстило сознаніе что она не могшая достать даже словаря съ полки безъ усилія пріобрѣла нѣкоторую власть надъ неуклюжимъ медвѣдемъ.
То что неизбѣжно должно было случиться произошло скоро.
Они были на какой-то прогулкѣ въ горахъ. Ада расшалившись взобралась на скалу, наверху испугалась собственной храбрости и уже не умѣла сойти.
— Регъ! помогите мнѣ! кричала она, испуганно размахивая руками.
Регъ помогъ. Но когда легкая какъ пухъ фигурка дѣвушки очутилась у него на рукахъ, небесамъ извѣстно что съ нимъ сталось! Онъ безмолвно поцѣловалъ ее въ щеку и губы, какъ обыкновенно цѣлуютъ грудныхъ дѣтей.
Бѣдняжка Ада чуть не умерла со страха и стыда; краснѣя, рыдая и задыхаясь отбивалась она отъ могучаго медвѣдя. Регъ самъ увидалъ что наглупилъ и сталъ поправлять дѣло вѣжливыми извиненіями. Онъ завѣрялъ честнымъ словомъ что и самъ не знаетъ, какъ могла случиться такая вещь; но такъ какъ малютка продолжала тихонько въ голосъ плакать, онъ крикнулъ на нее въ бѣшенствѣ отчаянія: значитъ, вы меня не любите?
— Люблю, право, люблю, лепетала растерявшаяся Ада, — но все-таки не душите меня!
Его превосходительство корпусный командиръ просто объявилъ сына осломъ, когда тотъ сообщилъ въ письмѣ составленномъ при помощи справочной книги подъ заглавіемъ: «Кореспондентъ», о своемъ желаніи вступить въ бракъ съ бѣдною, но честною дѣвицей Адой.
Лейтенантъ съ недѣлю раздумывалъ застрѣлиться ли ему только самому, или разнести въ дребезги весь этотъ презрѣнный міръ? Однако, одумался и во второмъ образцовомъ письмѣ попросилъ взаймы у важной тетушки тридцать тысячъ флориновъ на уплату долговъ чести, подъ угрозою самоубійства въ случаѣ отказа. Семейный совѣтъ вздохнулъ съ облегченіемъ и послалъ ему требуемую сумму въ надеждѣ что онъ сейчасъ же выкинетъ изъ головы первую глупость.
А Регъ положилъ деньги въ банкъ и… женился на Адѣ. Прилетѣвшее по телеграфу отцовское проклятіе нимало не возмутило радости молодаго мужа.
Когда лейтенантъ и лейтенантша возвратились изъ краткаго отпуска въ деревню гдѣ стоялъ ихъ эскадронъ, началась удивительная семейная жизнь. Жена страстно привязалась къ мужу и, такъ какъ къ ея любви примѣшивалась значительная доля ребяческаго страха, она смѣло исполняла всѣ его причуды. Регъ въ свою очередь отлично чувствовалъ себя въ роли полновластнаго господина семьи и на основаніи своихъ правъ вмѣшивался въ мельчайшіе вопросы хозяйства. Все домоводство скорѣе всего напоминало то хозяйство которое устраиваютъ вдвоемъ дѣти когда принимаются играть въ большихъ.
Въ сумерки ихъ обыкновенно можно было встрѣтить на концѣ деревни. Лейтенантъ валялся на травѣ съ часами въ рукахъ, а жена задыхаясь бѣгала взадъ и впередъ вдоль деревьевъ, таща на нѣжномъ плечѣ страшно тяжелое охотничье ружье.
— У моей куколки слаба грудь, объяснялъ Регъ любопытнымъ, — мы ее закалимъ!
Въ цѣляхъ закалки Ада сопровождала мужа и на охоту; смертельно усталая брела она за нимъ по камышамъ и щипала назначенныхъ на ужинъ бекасовъ которыхъ лейтенантъ безъ промаха билъ въ летъ. Добычу охоты они изготовляли дома общими силами.
Впрочемъ, кухня была самою слабою стороною хозяйства. Изъ бережливости они держали кромѣ лакея только одну служанку, а такъ какъ кулинарныя познанія куколки находились еще въ стадіи попытокъ, Регъ хотѣвшій все умѣть прибѣгалъ къ своему опыту пріобрѣтенному въ походной кухнѣ у котелка съ гулашемъ и приводилъ тѣмъ въ немалый страхъ и домочадцевъ и гостей.
Разъ ему пришло въ голову поучить жену верховой ѣздѣ. Бѣдная Ада не питала ни малѣйшей склонности къ спорту и представляла собою воплощеніе трусости, но все-таки съ нѣмою покорностію взбиралась на высокую-превысокую лошадь которая чихая всякій разъ наполняла ее сердце смертельнымъ страхомъ.
— Выше голову, куколка, грудь впередъ! стало раздаваться по цѣлымъ недѣлямъ.
Регъ знавшій страхъ только по наслышкѣ хотѣлъ воспитать въ женѣ безстрашную наѣздницу.
Разъ на охотѣ они оба взобрались ужинать на верхушку стога сѣна. По утвержденію Рега сверху открывался отличный видъ на казармы. Когда Адѣ нужно было опять спуститься внизъ, она сразу оробѣла при видѣ крутой лѣстницы.
— Прыгай, я тебя поймаю, командовалъ Регъ.
Ада не рѣшалась. Лейтенантъ серіозно разсердился и опрокинулъ лѣстницу. Теперь она или спрыгнетъ, или останется наверху до серебряной свадьбы.
Ротъ куколки плаксиво искривился, но взглянувъ въ блестѣвшіе отъ гнѣва глаза мужа она зажмурилась и съ молитвою бросилась въ бездну. Мужъ поймалъ ее какъ мячикъ, потомъ поцѣловалъ въ лобъ и поставилъ на ноги. У Ады билось сердце; блѣдная она все-таки блаженно улыбалась.
Капитанъ случайно проѣзжалъ въ это время мимо и былъ свидѣтелемъ сцены.
— Грѣшно было отдавать бѣдную дурочку этому медвѣдю, проворчалъ онъ про себя.
Регъ долженъ былъ идти съ полкомъ на осенніе маневры.
Въ первый разъ въ жизни онъ неохотно выступалъ въ лагерь. Бѣдняжкѣ Адѣ предстояло очень тяжелое время, а Регъ былъ убѣжденъ что теперь онъ очень нуженъ дома.
Когда эскадронъ выступалъ изъ деревни, онъ съ тяжелымъ сердцемъ взглянулъ въ окно изъ котораго Ада съ заплаканнымъ лицомъ и стѣсненнымъ сердцемъ смотрѣла ему вслѣдъ въ утренній туманъ.
Черезъ три недѣли въ галицкомъ лагерѣ въ ночное время поднялись дикіе крики точно казаки напали на сонныхъ воиновъ. Однако, только одинъ лейтенантъ Регъ буянилъ въ офицерскомъ баракѣ съ телеграмою въ рукѣ.
— Эй, господа, ребята! Вставайте, всѣ вставайте, я отецъ!
Въ походной столовой зажгли свѣчи; къ разсвѣту весь запасъ вина былъ уничтоженъ, кромѣ того дюжины двѣ стакановъ, столъ и прочіе ломкіе предметы.
Еще черезъ три недѣли маневры кончились. Пока полкъ медленно подходилъ къ мадьярской границѣ, лейтенантъ Регъ съ отпускомъ въ карманѣ уже грубилъ среди мадьярской равнины начальникамъ желѣзнодорожныхъ станцій по поводу воображаемыхъ опозданій поѣздовъ.
Позднимъ вечеромъ онъ пріѣхалъ домой.
Стукъ его сабли разбудилъ весь домъ. Куколка со слезами и смѣхомъ бросилась ему на шею. Лейтенантъ поставилъ жену на столъ чтобы быть къ ней поближе. Жена удивительно похорошѣла за эти шесть недѣль. Она какъ будто выросла, плечи ея развились, глаза блестѣли, губы были ярко красны. Она хотѣла остаться живою и потому была принуждена положить конецъ привѣтствіямъ.
— А гдѣ мальчишка? крикнулъ Регъ.
Ада, наконецъ, перевела духъ и приложила палецъ къ губамъ.
— Тише! не кричи!
— Какъ такъ? Я хочу видѣть маленькаго!
Ада испуганно унимала его.
— Молчи, когда я тебѣ говорю! Послѣ…
— Жена, подавай мнѣ сына! вопилъ лейтенантъ.
— Закрой ротъ, медвѣдь! громко накинулась на него куколка.
— Ого!
Лейтенантъ въ недоумѣніи смотрѣлъ на свою подругу которая съ храбростію львицы глядѣла въ его сверкающіе глаза, показывая черезъ плечо большимъ пальцемъ на дверь спальни.
— Ты хочешь убить своего ребенка?
— Онъ боленъ? испуганно прошепталъ мужъ.
— Нѣтъ, но онъ спитъ.
Присмирѣвшій отецъ семейства умолкъ.
То о чемъ онъ лишь догадывался въ эту минуту вскорѣ оказалось печальною истиной: во всемъ хозяйствѣ, но особенно въ положеніи главы дома произошла большая перемѣна. Его права присвоилъ себѣ крошечный тиранъ который ежедневно шестнадцать часовъ спалъ, четыре сосалъ и четыре кричалъ благимъ матомъ, и ради котораго весь домъ ходилъ на цыпочкахъ и говорилъ шепотомъ.
Лейтенантъ раза два дѣлалъ попытку къ мятежу, но каждый разъ терпѣлъ постыдное пораженіе. На каждомъ словѣ сказанномъ погромче Ада указывала рукою на дѣтскую: «ты хочешь убить своего ребенка?» Эти слова мгновенно смиряли Рега.
Ада уже не имѣла времени ни ѣздить верхомъ, ни дѣлать гимнастику. Если мужъ ея вечеромъ собирался идти къ товарищамъ въ клубъ, она бѣжала за нимъ:
— Послушай! Не пей много и приходи домой тихо. Если ты нашумишь, ребенокъ испугается.
Но не затѣмъ же пойдетъ Регъ въ ресторанъ чтобы пить кофе. Если ему нельзя пить сколько душа проситъ, онъ лучше останется дома.
Когда онъ уѣзжалъ на охоту, жена говорила ему въ догонку:
— Послушай! Не сломай себѣ шею. Подумай о будущемъ своего ребенка!
— Я сломаю что мнѣ вздумается, ворчалъ лейтенантъ.
Но въ разгарѣ лисьей травли подскакавъ ко рву передъ самымъ скачкомъ онъ вспоминалъ о ребенкѣ, дѣлалъ вольтъ и, если никто не видѣлъ, бралъ лошадь за поводъ и переводилъ ее на другую сторону.
Черезъ нѣсколько недѣль Ада, наконецъ, позволила ему прикоснуться къ ребенку.
Но онъ скоро самъ отдалъ его ей со словами: «Бери своего мальчишку, я съ нимъ не слажу…» Капитанъ пришедшій въ эту минуту въ гости при видѣ этой семейной сцены позабылъ выпустить изъ руки ручку двери, а въ полку съ того дня распространился слухъ что бѣдный, славный Регъ попалъ подъ башмакъ.
Капитанъ взялся быть крестнымъ отцомъ. Во время совершенія таинства у него онѣмѣли обѣ руки. Когда же вода прикоснулась ко лбу новаго христіанина, раздался такой звукъ, точно трубачъ изо всѣхъ силъ затрубилъ атаку.
Въ числѣ многихъ подарковъ которыми порадовали Аду при этомъ случаѣ былъ присланный неизвѣстно кѣмъ хлыстъ какіе бываютъ у укротителей. На хорошенькой серебряной ручкѣ хлыста была вырѣзана надпись: "Извѣстной укротительницѣ ".
Регъ долго бѣсился и искалъ виновника дерзкой шутки. Когда же подозрѣнія его пали на капитана, онъ пересталъ допытываться.
— Чертъ съ нимъ! сказалъ онъ Адѣ. — Не стану же я заводить ссору съ отцомъ семейства.