1852—1902 г.
СБОРНИКЪ СТИХОТВОРЕНІЙ,
ПОСВЯЩЕННЫХЪ
ВЕЛИКИМЪ ПИСАТЕЛЯМЪ ЗЕМЛИ РУССКОЙ:
О мученикахъ слова,
И честныя слова
Пусть повторятся снова.
Москва.
Типографія Вильде, Малая Кисловка, собственный домъ.
В. А. Жуковскій,
великій русскій писатель
править
Легенда.
правитьЗа моремъ далекимъ, въ странѣ благодатной,
Тамъ рыцарскій замокъ роскошный стоялъ,
И рыцарь съ семьею, богатый и знатный,
Въ томъ замкѣ прекрасномъ подолгу живалъ.
Могучимъ, всесильнымъ онъ былъ властелиномъ
Надъ множествомъ слугъ и прилежныхъ рабовъ,
И добрымъ, хорошимъ онъ былъ господиномъ;
Всегда всѣмъ онъ помощь подать былъ готовъ.
Отраднѣй всего сознавать ему было,
Что сына наслѣдника онъ ужъ имѣлъ;
О немъ его сердце болѣзненно ныло,
Онъ зналъ — будетъ сыну тяжелый удѣлъ.
Не разъ предавался онъ думамъ тяжелымъ
О томъ: кому сына довѣрить учить,
Полезнымъ чтобъ быть могъ онъ въ возрастѣ зрѣломъ
И жизнь всѣхъ несчастныхъ людей облегчить.
И Богомъ былъ рыцарь отъ горя избавленъ,
Благое желанье свершилось его:
Былъ мудрый, достойный наставникъ приставленъ,
Питомца онъ нѣжно любилъ своего.
Вотъ полночь глухая давно наступила,
И въ замкѣ всѣ люди давно уже спятъ;
Луна блѣднымъ свѣтомъ весь міръ озарила,
И звѣздочки ясныя въ небѣ горятъ.
Никто не шелохнется въ замкѣ безмолвномъ,
Покой и безлюдье повсюду царятъ.
Одинъ лишь наставникъ не спитъ благородный,
Онъ съ юношей — другомъ въ бесѣдѣ сидятъ.
И слушаетъ мальчикъ учителя рѣчи,
И вѣетъ на душу его въ нихъ тепло.
Уныло и тускло свѣтилися свѣчи,
Въ душѣ-жъ у ребенка такъ было свѣтло.
— Слушай, такъ учитель тихо говоритъ,
Слушай, какъ на свѣтѣ жить намъ Богъ велитъ:
Богу постоянно съ вѣрою молись,
Добрыхъ дѣлъ полезныхъ дѣлать не стыдись.
Мать люби всѣмъ сердцемъ, добраго отца,
Милость ты получишь Вышняго Творца,
Не давай ты сильнымъ немощныхъ губить,
Слабыхъ пріучайся съ малыхъ лѣтъ любить,
Въ сердцѣ своемъ радость будешь ощущать,
Если бѣдныхъ станешь твердо защищать.
— Добрый мой учитель, — юноша сказалъ,
Головой кудрявой на грудь ему палъ,
Все это исполню, что ты говоришь,
Стану я любить всѣхъ такъ, какъ ты велишь.
Буду чтить я Бога, чтить отца и мать,
Жить для всѣхъ, стараться всѣмъ свободу дать.
Много измѣню я, выросши большой,
Сдѣлаю порядокъ я тогда иной;
Всѣмъ рабамъ оковы тяжкія сниму,
Когда я правленіе замкомъ симъ возьму.
Пусть всѣ Бога хвалятъ, для себя живутъ,
Что себѣ посѣютъ, пусть то и возьмутъ.
Вотъ смотрю на клѣтки; сердце все груститъ,
Хочется на волю птичекъ отпустить.
Такъ тогда и будетъ — вѣрно говорю:
Всѣмъ своимъ я клѣткамъ дверцы отворю,
Орелъ молодой возмужалъ, оперился,
И сильнымъ, могучимъ онъ рыцаремъ сталъ,
И съ ласковымъ взоромъ къ рабамъ обратился,
И слово прекрасное всѣмъ имъ сказалъ:
"Бога Всемогущаго въ помощь призываю,
"Жизни путь свободный всѣмъ я вамъ даю,
"Васъ на трудъ, на волю всѣхъ я отпускаю
«И за васъ я Бога пламенно молю.»
Прошло съ той поры уже времени много,
И витязь могучій въ могилу сошелъ,
И послѣ борьбы въ этой жизни убогой,
Въ ней мирный покой своей жизни нашелъ.
И тамъ-же, въ могилѣ, лежитъ тотъ учитель,
Что доброе сѣмя въ птенцѣ молодомъ,
Какъ мудрый наставникъ и честный мыслитель,
Посѣялъ и видѣлъ плоды ихъ на немъ.
И время бѣжитъ… поколѣнья смѣняютъ
Другъ друга; за старымъ и новое мретъ,
Но память о рыцарѣ всѣ сохраняютъ,
А съ нимъ и учитель его не умретъ.
Т. Яковлевъ.