К биографическим материалам о М. А. Антоновиче
правитьВ декабре минувшего года скончался в Петербурге в возрасте 84 лет Максим Алексеевич Антонович, в начале 60-х гг. один из видных сотрудников «Современника», печатно выдвигаемый Чернышевским на первый план; а после ареста и ссылки Чернышевского М. А. стал одним из руководителей журнала (вместе с Г. 3. Елисеевым, Ю. Г. Жуковским и А. Н. Пыпиным) до самого закрытия этого журнала в 1866 г. Затем последовал перерыв в журнальной деятельности М. А., которым он воспользовался, чтобы пройти полный курс горного института. В первой половине 70-х гг. он вместе с Жуковским был фактическим редактором журнала «Знание», а когда этот журнал (официальный редактор Коропчевский, антрополог) был закрыт, то одно время сотрудничал в «Слове», издававшемся на средства Сибирякова, но вскоре разошелся с редакцией и с тех пор совсем отошел от журналистики. Лишь изредка появлялось его имя под отрывочными, случайными воспоминаниями; например, помнится, в «Журнале для всех» о Добролюбове. В 1896 г. он выпустил объемистый научный труд о Дарвине, которого он был убежденным последователем и почитателем. Но время увлечения Дарвином миновало, и почтенная работа М. А. прошла мало замеченной, да и самое имя М. А. ничего не говорило для новых поколений.
М. А. Антонович немало переводил; для меня он перевел «Этику» Спинозы, хотя на книге стоит только имя редактора перевода — В. И. Модестова.
С 1879 г. в течение четырех лет, когда я был на Амуре, М. А. вел мое издательское дело.
Я еще в первой книге моих «Воспоминаний из прошлого», вышедшей в 1905 г., в главе о студенческой истории в Петербурге осенью 1861 г. несколько коснулся террористического замысла, возникшего в среде сотрудников «Современника», и даже прямо назвал одного из инициаторов — Г. З. Елисеева. Затем в заметке в «Нашем веке» (28 апреля 1918 г.) целиком раскрыл сущность дела: захват в Царском Селе наследника (Николая) и требование по телеграфу от царя, находившегося тогда в Ливадии, немедленного обнародования конституции, иначе он должен проститься с сыном. Я не назвал только сотоварища Г. З. Елисеева, — то был М. А. Антонович; это они вдвоем являлись к студенту М. П. Покровскому, одному из самых энергичных руководителей, и предлагали с тремястами студентами учинить захват наследника.
Точно так же теперь могу пояснить, что Антоновичу была заказана, должно быть в конце 1862 г., тогдашней «Землей и волей» прокламация, забракованная комитетом, и что он предлагал Чернышевскому начать печатание за границей прокламаций, как раз в тот момент, что М. И. Михайлов начал эту операцию и даже присутствовал, когда ничего не ведавший об этом Антонович развивал Чернышевскому свою идею.
После каракозовской истории М. А. отошел от какого-нибудь непосредственного соприкосновения с революционным движением. Одно время он служил в Государственном банке, поступив еще при управляющем Цимсене и его товарище Ю. Г. Жуковском, а потом был инспектором ссудо-сберегательных касс, затем вышел в отставку.
Источник текста: Пантелеев Л. Ф. Воспоминания. — М.: ГИХЛ, 1958. — 848 с.