Анакреонтические оды (Струйский)

 См. также одноимённые страницы.

Анакреонтические оды
автор Николай Струйский

Из сборника «Анакреонтические оды ^[1]». Дата создания: 1780-е, опубл.: 1789^[2]. Источник: Николай Струйский. «Еротоиды. Анакреонтические оды». — М., Издательство «Прометей» МГПИ им. В.И. Ленина, 1990 г. — 48 стр., тир.: 2000

Анакреотические оды

К САПФИРЕ

Не думай, дарагая,^[3]
Чтоб мной забвенно было
Всё то, чем мне, драгая,
Ты тщилась угождати.
Всё дух мой то прельщает
И всё одной тобою
Моё веселье множит,
Моё стенанье рушит
И сердце услаждает!
И самы, ах, тропинки,
По коим ты ходила,
По коим ты ступала;
Цветы, которы ходя
Ты по саду срывала;
Цветы и древ листочки,
Ты к коим мимоходом,
Драгая, прикасалась;
Иль идучи по тропкам,
С кустов прелестных мелких
Любимы мне цветочки
Сорвав, где подавала;
Где рвав рукой прелестной,
Рукой дражайшей нежной,
Рукой дрожащей слабой
На грудь мне прикрепляла;
Где резво их срывая,
Со мной ты там, драгая,
Где робко озиралась...
А там, где меж кусточков
Тропинка пролегает?
По той ты по тропинке
Дойдя со мной, драгая,
Где цвет румяный дышит,
Где цвет любезный музам
Сугубей процветает,
Цветя который дышит
Тем сладким дыхновеньем,
Ты коим мне, драгая,
Из уст в уста дыхаешь,
Из уст в уста мне дышишь...
Сей цвет толико нежный,
В садах твоих цветущий,
Во всём подобен цвету
Твоим щекам румяным
В лилеях погруженну...
Сей цвет, твой взор влекущий,
А мой, твоим влекущись,
Мой взор с твоим тут взором
На цвет сей упадали...
Сей цвет как ты, драгая,
Срывати покусилась,
Подобно гибкой лозе
Ты вдруг тут приклонилась.
Двукратно приклонилась,
Плечам моим касалась,
Плечам моим коснувшись,
Коленям прикоснулась.
Зелёный лист как к цвету
И так, как лист где к цвету
Всколеблен прилипает,
Так точно ты, драгая,
Пустив свой взор ко цвету,
Рукой своей прелестной,
Рукой дрожащей мягкой,
Подобно пуху птицы
Венере посвящённой,
Подобно пуху птицы
Рукой своей мне нежной
Моим коленям робким
Внезапно ткасалась...
Мои тут члены страстны,
Спознав твой огнь, вложенный
В мои колени гибки,
Мои колени робки
Едва не подломили...
К чему б ни прикасалась,
На что б ты ни глядела,
То всё меня прельщает!
Есть ли что любезней в свете,
Как держать перед собою
Цвет Ероту посвящённый?
Есть ли что любезней в свете,
Как приять из рук драгия
Цвет Киприде посвящённый?
И её питаться вздором,
И ея питаться духом...
А тобой я цвет сей принял,
От руки твоей как принял,
Я вздохнул... и ты вздохнула.

---

К РОЗЕ

Пусть в венок вплетет мне розу
Белокурая лишь девка,
Здесь котора лишь подобна
Прелестьми самой Киприде.
Пусть увенчан буду розой,
Розой самой той прекрасной,
Кою снят сама Сапфира
Здесь меж роз царицей розу.
Ей одной хочу быть венчан!
Венчан быть хочу я розой,
Розою из всех прелестной!
Роза, ты в руках прелестной
Будешь ты ещё прелестней,
Будешь ты всех роз нежнее,
Будешь ты всех роз алее...
Ей одной хочу быть венчан!
Венчан быть хочу я розой
От её руки прелестной.
Роза, я тебя срываю!
Знай, мной, роза, хоть заблёкнешь,
Мной пускай ты хоть и свянешь,
Не тужи, что ты мной свянешь,
Ты здесь свяла б и на стебле
И не сорвана б завяла ж.
Ты мной свянешь здесь меж миртов,
На главе замрёшь пиита,
Во своём прекрасном виде
Возблеснув лишь паче в свете.
Ты завянешь не от бури,
Не от тех бурливых вихрей,
Кои к нам Борей наносит,
Но от нежна воздыханья,
С коим я тебя срывая
Здесь несу к моей Сапфире,
Чтоб вплела своей рукой,
Над главой моей дыхая,
И украсила б тобою
Мой венок пушиста роза.
В чём её драгие персты
Бесподобно здесь искусны...
На челе пиита свянешь.

---

К ВЕНЕРЕ

Спознакомь меня, Киприда,
С прелюбезной сей подружкой,
Коя пляшет и вздыхает,
А рукой как подопрётся,
Подаёт другою розы.
Спознакомь меня, богиня,
Со прелестным сим твореньем,
Коим ты сама мне льстила!
Дай вкусить мне услажденье,
Ты которое вливаешь
Здесь в сердца счастливых смертных,
В те сердца, которы могут
Восприять твою лишь благость,
Восприять богинь здесь нежность.
Сделай мне сие в отраду,
Дай за всё моё пыланье,
Коим я палюсь и ныне,
Чтоб глаза её смежались
Против глаз моих томящих,
Чтобы вскользь не убегали
И не ранили б обратно
Сердце вполне ими страстно,
Кое им навек подвластно!
Чтоб в грудь искры воспримались,
Кои к ней мой взор рождает,
Кои к ней мой вздох пускает!
Чтоб уста её смежались
Против уст моих смеющих
И чтоб нежно утомлялись,
Со моими втай лобзаясь.
Поцелуй драгих коль может
Извлечи от смерти к жизни,
Повлечет из жизни к смерти?
Ах, дыханье б хоть смежалось
В ней с моим дыханьем жарким,
Иль хоть члены б услаждались
Ненарочным осязаньем.
Хоть рука б той заблуждалась
По моим плечам иль перстам,
Хоть нога б её ступала
По моим ступеням робким,
Хоть моей прочь не бежала б,
Как моя к ней наступает...
Тут душа б её спознала,
Как душа моя к ней страстна.
Чтоб так кровь её взгорела,
Как моя, возможно ль мыслить?
Ах, Кифера, ты то знаешь,
Что я чувствовать возможен,
Сколь я чувствовать умею
Все твои благодеянья.
Я любить ли не умею,
Иль почтить любовь дарами?
Из руки твоей бессмертной,
Из руки твоей, богиня,
Брал я некогда и пояс...

---

К АПОЛЛОНУ

Научи, бог муз, любезну
О полднях ходити к рощи
И внимать мои сложенья.
Научи, мой царь парнасский,
Близь долин чтоб тех ходила,
Близь долин тех украшенных,
В те кустарнички приятны,
В коих пеночка вспевает,
В коих зяблик мой порхает,
Соловей где свищет сладко!
Чтоб к местам тем подходила,
Где он куст свой пребегает,
С бегом крылашки вздымает;
Где журчит столь нежно, плавко
Где раскаты составляет,
Где верёвочки сплетает,
Вдруг сей звон здесь умножает!
Где свой тон приумножает,
Где опять тот унижает,
Где опять вдруг возвышает,
Гласу лирну подражает!
Научи, мой пастырь сладкий,
Чтоб к местам тем подходила,
Где бежит поток мои плавко,
Где струит по камням гладко;
Где я лиру настрояю,
Где любезну вображаю,
Где любезну вображаю,
Где я в струны ударяю,
Нежности её внимая,
Гласу птичек подражая!
Чтоб в кустарники ходила
Близь долин тех орошенных,
К тем пригоркам возвышенным,
Близь ключей прозрачных сладких,
Где я, шума отбегая,
Прелести её вспевая,
И ей дух мой весь питаю!
Научи, мой пастырь страстный,
Ей моей внимать там лире,
Ей внимать твоим уставам;
Повели самой Брате
Мне драгую обучати,
Чтоб на лире так уграла,
Иль под лиру б мне вспевала,
Сладость соловья б являла!
Чтоб на лире так играла,
Как моя днесь пред тобою,
Светлый бог, играет лира.

---

Примечания

1. Анакреонтические оды Николая Струйского — подражательное сочинение, имитация или авторская вариация, находящееся вполне в русле русской анакреонтической поэзии, чаще называемой русской анакреонтикой. Этот жанр включает в себя немалое число стихотворных текстов (в основном, второй половины XVIII века), воспевающих земные радости на манер раннего Ренессанса земной жизни. В основании своём эти тексты преставляют собой переводы из самого Анакреонта или из античной анакреонтики (разной степени свободы), а также стилизаций или вариаций на их темы. Помимо собственно переводов и адаптаций, сюда же можно отнести и вполне оригинальные русские стихотворения, варьирующие основные мотивы Анакреонта и его эллинистических подражателей. С другой стороны, внешняя граница жанра собственно анакреонтики оказывается очень шаткой, особенно в тех случаях, когда автор сам не обозначает его в заголовке. Многие стихи лёгкого, любовного, застольного и подобных жанров вполне могут быть определены как близкие или тождественные к анакреонтике.
   Значительно более жёстко определён жанр собственно анакреонтических од, составляющих центральное ядро русской анакреонтической поэзии XVIII века. Их тема та же, что и в любом анакреонтическом стихе, но добавляются чёткие требования к метру, рифме и строфике. Произведение, обозначенное как «Анакреонтическая ода» должно быть написано фиксированным типом анакреонтического стиха, который и пытается воспроизвести Николай Струйский.
   По всей видимости, основой для этого сочинения послужил известнейший перевод третьей анакреонтической оды «Ночною темнотою...», опубликованный Михаилом Ломоносовым в «Кратком руководстве к красноречию» (1748) в качестве примера басни. Ещё более близким первоисточником можно назвать появившийся десятью годами позднее «Разговор с Анакреоном», включающий в себя перевод четырёх анакреонтических од и ответы Ломоносова на нихм. Это сочинение было опубликовано впервые уже после смерти Ломоносова, в 1771 году, и с тех пор много раз переиздавалось. «Разговор с Анакреоном» стал образцом ломоносовского канона русской анакреонтической оды: он более свободен по форме и оставляет немало места для авторской фантазии. Правда, ломоносовские переводы отличаются регулярной рифмовкой (как с мужскими, так и женскими окончаниями). Николай Струйский в своих одах традиционно обходится почти без рифмы.
2. Струйский Николай Еремеевич. «Еротоиды». Санктпетербург. Типография Академии наук, 1789 г. — 84 с. Тираж 308 экз. В конце текста автограф: Николай Струйской. — Напечатано на счёт автора на его бумаге. Заставка и концовка гравированная. На заставке подпись гравёра: J.C. Nabholz (Набгольц Иоганн Кристоф).
3. В целом сохраняется авторская орфография.