Крах торгового дома (Аверченко)

Крах торгового дома
автор Аркадий Тимофеевич Аверченко
Опубл.: 1920. Источник: az.lib.ru

Аверченко А. Т. Собрание сочинений: В 14 т. Т. 11. Салат из булавок

М.: Изд-во «Дмитрий Сечин», 2015.

КРАХ ТОРГОВОГО ДОМА

править

Мой отец был купцом.

Значит, купеческая кровь рано или поздно должна во мне заговорить…

И вот теперь она заговорила, забурлила, шумно сметая все на своем пути:

— Хочу торговать!

Но я решил не просто торговать: у меня зрела глубокая идея…

Всюду широкой рукой разлилась спекуляция, жажда наживы, сдирание с покупателя шкуры. Позор! Стыд!

Я решил показать всем этим алчным людишкам пример: брать за свой товар действительную его стоимость.

Когда все презренные торгаши увидят мои торговые операции, может быть, что-либо шевельнется в их мохнатом сердце, они устыдятся и начнут постепенно спускать цены на товары.

Мысль у меня, правду сказать, не глупая: сегодня один купец сбросит рубль с фунта своего товара, завтра, заметив это, — другой, а там третий, увидев, что жизнь точно что стала дешевле, спустит у себя три целковых, что, в свою очередь, пришпорит первого и второго.

— Ах, — скажет четвертый, — раз крупа и сахар так подешевели, сем-ка я скину за свою колбасу!

И пойдет, и пойдет…

Лиха беда — начало.

*  *  *

И вот я стал торговать: купил лоток, на лотке разложил самым аппетитным образом папиросы, газеты, яйца, яблоки, пирожки, и на каждом предмете выставил изящные ярлычки:

«Папиросы 6 коп. десяток».

«Яблоки 8 коп. штука».

«Яйца по 3 коп.».

Газеты и пирожки, как это вообще принято, я объявил по пятачку.

Устроил все и стал ждать покупателей.

*  *  *

Подошел первый:

— Почем папиросы?

— Десяток 6 копеек.

— Ско-о-олько?

— Шесть копеек.

— Я вас серьезно спрашиваю. Я не намерен выслушивать ваши дурацкие шутки…

— Я и не шучу вовсе…

— Почем газеты?

— Как обыкновенно: пятачок!

— Я вас в участок отправлю!

— Помилуйте, за что же-с?

— Эй, стражник! Отведи вот этого в участок! Позволяет себе разное хамство, издевается над покупателями!

Нас повели.

Пристав долго тер свой покрасневший лоб.

— Почему вы его привели?

— Помилуйте, издевательство! Я спрашиваю: «почем папиросы?», а он: «шесть копеек десяток». Что я ему — мальчик?

— Как же это вы так? — огорчился пристав. — Нехорошо.

— Да я серьезно. Сколько ж можно взять за десяток папирос? Не дороже шести копеек. Или за яйцо? Ну, что в нем? Вздор! Один прах и ерунда. Больше трех копеек и стоить не может. А если за яблоко 8 копеек дорого, то я могу копеечку и сбросить! В своем я праве?

— Пожалуй, — нерешительно вздохнул пристав. — Освободите их. Пусть торгуют.

— Может, бумажку какую дадите, ваше благородие. Чтоб придирок не было?

— Бумажку? Можно и бумажку.

Получив бумажку, которая легализовала мои торговые операции со стороны благочиния и общественного спокойствия, я снова вернулся к лотку.

*  *  *

Подошел второй покупатель.

— Почем яйца?

— Три копейки штука.

— Здорово сделанные. Каменные?

— Помилуйте-с. Куриные.

— Толкуй. Одначе до чего дошли с этой фальсификацией. Слушайте, как вас? А если ребенку куплю поиграть — не разобьет?

— Разобьет.

— Что ж вы такую дрянь продаете? Папиросы почем?

— 6 копеек десяточек.

— А здорово коробка сделана — совсем как настоящая. Пустая?

— Что вы! Внутри папиросы.

— Из чего?

— Из табаку.

— А табак из чего?

— Не из чего. Сам из себя.

— То-то и оно. Много вас тут нынче, жулья, развелось. Постой, неужто ж яблоко 8 копеек?

— Ей-Богу.

— Мылится?

— Ни в коем случае.

— Так что ж ты его на прилавок вывалил, голова с мозгами?!! Раньше этак мыло делали — под яблоко будто. Для смеху. А пустой ты малый, как я погляжу. Пойдемте, Иван Федосьич.

*  *  *

И только к вечеру подошел настоящий покупатель.

— Почем яйца?

— 3 копейки штука.

— Можно пять штук? И пару яблок дайте. И пирожок, и коробочку папирос. Сколько с меня?

— Всего-с 42 копейки.

— С двухсот сдачи.

— Что вы-с! Тут всего-то товару на полсотни не будет! Нет ли помельче?

— Вот пятьдесят есть.

— Много-с. С вас всего 42 копейки.

— Ну, вот крымская четвертная, берите, мельче нет ничего.

— Как же вы этак, без мелочи, ходите?

— Крымские у меня и есть мелочь.

— А вы пошарьте у себя: 2 двугривенных и еще 2 копейки.

— Таких и в заводе нет.

Вздохнул покупатель, повертел в руках отобранным им товар, положил обратно и скорбно отошел.

*  *  *

Кончилась моя торговля. Сижу дома, читаю старые газеты, грызу яблоки, черствые пирожки и курю папиросы, дымя, как паровоз.

Наторговался.

КОММЕНТАРИИ

править

Впервые: Юг, 1920, 11 марта, № 184. Печатается впервые по тексту газеты.