Типография требует, чтобы для каждой части её обширного и многосложного дела было особое помещение.
Обращая внимание на главные стороны разсматриваемого нами искусства, мы предполагаем весь состав типографского помещения из следующих особых отделений: а) Наборной, б) Печатной, в) Факторской, г) Корректорской. д) Пунсонной и словолитной.
Наборная должна быть отделяема от печатной не только в больших типографиях, но даже и в малых. Неудобство соединения их в одной комнате отражалось бы на всем, что касается до успешного хода работ. Если типография помещается в нескольких этажах, то по мнению некоторых ученых и опытных типографщиков[1], удобнее в нижнем помещать печатную, а в верхнем наборную.
Въ наборной обыкновенно размѣщаются кассы-реалы по числу наборщиковъ и метранпажей[2].
По правиламъ расположенія наборныхъ кассъ-реаловъ, наблюдается, чтобы на каждыя двѣ кассы было одно высокое и просторное окно; притомъ окно должно быть на западъ, потому, что западный свѣтъ выгоднѣе для наборщика, представляя ему возможность долѣе работать при дневномъ свѣтѣ.
Мѣста, отводимыя наборщикамъ для корректурныхъ выправокъ[3], требуютъ самаго большаго освѣщенія, соблюдая правило, чтобы свѣтъ преимущественно падалъ на наборъ и мраморную доску[4]. Около этой доски долженъ быть свободный проходъ.
Во многихъ типографіяхъ вмѣсто мраморной доски употребляется корректурный стулъ[5]; но дознано опытомъ, что мраморная доска гораздо удобнее и полезнее как для самого наборщика, так и по многим другим отношениям. Правда, что закупка мраморных досок обходится довольно дорого, за то они имеют ценность капитальную, не будучи подвержены скорой порче, а в последствии причиненные ими издержки покрываются с излишком, значительностью приносимой ими пользы.
Каждый верстовщик (metteur en pages) должен иметь при себе мраморную доску, единственно в его распоряжении находящуюся. Кроме того ему отводится место, где бы он мог поставить несколько касс-реалов[6]. В больших типографиях, где много метранпажей, все наборщики разделяются по числу их на отделения, и на это разделение должно быть обращаемо внимание при самом размещении касс-реалов, так, чтобы одно отделение не смешивалось с другими.
В наборной, кроме касс-реалов, ставят еще два или три станка, которые предназначаются единственно для корректурных и сводочных оттисков.
Вообще в наборной должны быть соблюдаемы большой порядок и чистота[7].
Помещение печатной состоит в соприкосновенности с помещением многих других отделений, иногда соединяемых в одной и той же комнате, что должно быть устраняемо в самых незначительных типографиях, по причине большего неудобства. Эти отделения суть следующие: мочильня, сушильня и прессовальня. Весьма полезно, при возможности, эти разнородные части последовательного процесса приготовления отпечатанных листов для сдачи их в переплетную, помещать в комнатах, отдельных одна от другой.
В случае невозможности иметь их отдельно, можно еще допустить соединение печатной с сушильной и с прессовальной; но мочильня ни в каком случае не может быть соединена ни с одною из этих комнат.
Если сушильня соединяется с печатной, то комната, при таком случае предназначаемая для печатной, должна быть довольно высока, чтобы таким образом свет от развешенных листов не затемнялся и тень от них не падала на станки, что легко можно усмотреть из правил размещения станков, ниже нами изложенных. Вешалки, на которых развешивают бумагу, должны быть волосяные. Обыкновенно же сушка, складывание и прессование совершаются в одной отдельной комнате, в верхнем этаже, если типография помещается в нескольких этажах, а когда помещение ограничивается одним этажем, то им предназначают комнату, смежную с печатною.
Мочильня также должна быть не в далеке от печатной, но совершенно от неё в отдельности. В мочильне устраивают стоки, по которым сбегает вода, каплющая с сырых листов бумаги. Пол в этой комнате делается каменный и несколько покат, для того, чтобы вода ни где не застаивалась. Запасная бумага, хотя бы самого простого качества, ни когда не должна быть хранима в мочильне[8].
Говоря собственно о печатной, заметим во-первых, что обширность этой комнаты должна соответствовать числу станков, долженствующих быть в ней помещенными, или на оборот, число станков должно быть соразмерно обширности печатной.
Важность соблюдения этого правила ясно усматривается из правил расстановки станков и их постановки.
При расстановке и постановке станков, мы должны сперва указать на различие этих двух действий. Расстановка и постановка печатных станков суть два действия совершенно различные одно от другого, потому, что сколько первое заключается в правильности их помещения относительно большего или меньшего пространства, ими занимаемого, столько последнее касается до их правильного освещения.
Расстановка станков требует непременно соблюдения следующих правил: во-1-х, чтобы станки вообще занимали наименьшее пространство; во-2-х, чтобы их ставить в линию, оставляя между ними самые незначительные промежутки; в-3-х, чтобы на каждый станок приходилось одно просторное и светлое окно; в-4-х, подле станка должно непременно ставить деревянную скамейку, несколько наискось, для складывания на нее отпечатываемых листов, что несравненно удобнее, нежели как обыкновенно их кладут через декель[9]; в последнем случае работа идет медленнее, декель подвергается трению и работник находится в неестественном положении.
Постановка станков, как мы объяснили выше, касается их правильного освещения. Правильность освещения может быть достигнута при соблюдении следующих правил: во-1-х, свет, проходящий чрез окно, должен падать преимущественно на декель, форму, бумагу и краску; во-2-х, это первое условие может быть исполнено, когда место, избранное для постановки станка, находится в прямом отношении к высоте окна. Слишком высокое или слишком низкое окно имеют различное преломление проходящих чрез них лучей света; посему станок должен быть поставляем в большем или меньшем расстоянии от окна во избежание, чтобы он не служил точкою их преломления, или чтобы не находился в тени, будучи слишком близко придвинут к окну; в-5-х, стекла в окнах должны быть белые, прозрачные, без всякого зеленого и другого отлива; в-4-х, вставливание зимних рам должно быть совершаемо при благоприятной погоде и температуре; в-5-х в вечернее сумрачное время комнату освещают лампами. В лампах должно гореть масло хорошего качества, не распространяющее ни малейшего смрада и ни каких вредных газов; это замечание должно быть принято во внимание всеми хозяевами типографий, как строгая гигиеническая мера: — ни что так не разрушает здоровья работников, как дурной, азотический воздух в мастерской, тем более, когда это происходит от горящего в лампах масла дурного качества; вредные частицы, отделяющиеся от такого масла, вдыхаются легкими и садятся на грудь, порождая гибельные болезни; в-6-х лампа должна висеть над каждым станком отдельно; в-7-х, развешивая лампы над станками, должно наблюдать, чтобы их вешали над самою срединою станка, а не иначе, то есть над талером[10], но отнюдь не над декелем , потому, что только при таком порядке развешивания ламп, свет от каждой из них будет равно освещать все части находящихся под ними станков; в-8-х, самое лучшее для типографии освещение есть гасовое, при возможности его иметь.
Факторская комната составляет центр типографской деятельности. Здесь принимаются в отпускаются материалы, потребные для всей типографии; сюда сходятся метранпажи и старшие печатники, то принося первые корректурные листы, то чистые уже отпечатанные, или принося образцы вновь набираемых, или прихода с вопросами по случаю встретившихся каких либо недоразумений и сомнений; сюда приходят донести об отлучившемся или заболевшем работнике и отсюда получают приказания и распоряжения. В факторской совершаются и заключаются условия на новые заказы и отпускаются уже изготовленные; из неё рассылаются листы или оттиски печатаемых произведений в корректорскую, к авторам, к редакторам, и в ней принимаются уже прочитанные корректуры, присылаемые из разных мест. Этот легкий очерк факторской дает нам разуметь, что должно избирать для неё комнату просторную, находящуюся в самой средине типографии и имеющую как можно более входов и выходов: одни (т. е. входы и выходы) для посетителей, другие для мастеровых и работников.
В факторской раскладываются на особом столе образцы всех шрифтов, употребляемых в типографии, а также помещается небольшая библиотека, по большей части состоящая из книг, когда либо отпечатанных в той типографии.
В факторской должны быть стенные часы.
Эта комната предназначается для занятий корректоров. Ее избирают вдали от всякого шума и в убранстве её избегают всего того, что могло бы служить к развлечению занимающихся делом.
При корректорской, равно как и при факторской, безотлучно должны находиться сторожа для рассылок.
Пунсонная и словолитная суть две мастерские, которые иногда помещаются при больших типографиях. Пунсонный мастер есть в тоже время и словолитный; потому обе эти мастерские обыкновенно находятся в ведении одного и того же лица. Бросим беглый взгляд на каждую особо.
I. Пунсонная. В этой комнате занимается сам словолитный мастер[11] с несколькими своими помощниками, из простых работников. Здесь вырезывают пунсоны, выбивают матрицы, приготовляют литейные формы (moules) и чинят старые. В комнате ставят несколько шкафов, в которых должно хранить инструменты в самом строгом порядке. На стенах развешивают таблицы, изображающие образцы всех шрифтов, имеющихся на лицо в типографском заведении и могущих быть изготовленными в случае заказа.
На столе же, где занимается мастер, кладут реестр всем инструментам и вещам, находящимся в его заведовании.
II. Словолитная должна находиться по близости от пунсонной. Правильное и удобное устройство печей в литейной комнате требует, чтобы они находились в довольно значительном разстоянии одна от другой, и чтобы идущие от них трубы[12] ни в каком случае не могли быть помехою для работников[13]. Словолитные печи обыкновенно бывают железные. Пол в словолитной во избежание несчастья делается каменный либо кирпичный.
Комната для полировки, чистки и приводки шрифтов должна быть непременно отдельна от литейной.
Вообще как в типографии, так и в словолитной должна быть большая чистота.
В 1819 г. Генрих Дидот положил основание устройству новых словолитен, так называемых: Fonderies polyamatipes. Выгоды и важность этого нового изобретения осуществляются весьма благодетельными результатами. Изобретение состоит собственно в искусстве отливать несколько букв за раз в одну и туже форму. По свидетельству известных словолитчиков, отливка производится с необычайною быстротою, выливая от 100 до 160 букв за раз в одну форму, что составит 100,000 букв в течении нескольких дней; при этом ни сколько не нарушается тождество букв, благодаря хорошо придуманному механизму форм, в которые они отливаются[14]. Устройство таких словолитен ни сколько не дороже устройства обыкновенных.
Генрих Дидот в 1819 г. получил золотую медаль за представленные им образцы на выставку мануфактур в Париже, а в 1833 г. был награжден орденом Почетного Легиона.
Желательно было бы, чтоб и наши обыкновенные словолитни заменяемы были новыми полиаматипными.