В. Г. Белинский. Полное собрание сочинений.
Том третий. Статьи и рецензии (1839—1840). Пятидесятилетний дядюшка
М., Издательство Академии Наук СССР, 1953
67. Краткое руководство к познанию племен человеческого рода, с присовокуплением главных признаков, отличающих его от других животных. Составленное из сочинений об этом предмете доктора Сосеротта и профессора Брока П. А. Л--ким. С литографированными картинами. Москва. 1838. В университетской типографии. 48, II (4).1
Человек, поставленный на верху всего сотворенного, занимает первое место в ряду земных тел: следовательно, необходимо входит в круг естественных наук; но, в этом случае, чем ограничивается натуралист? Известно, что цель естественной истории состоит в рассматривании многоразличия тел и в приведении многоразличия к единству, а потому человек может быть рассматриваем с двух сторон: в состоянии единства и в состоянии многоразличия. В первом случае, испытатели природы обыкновенно принимают человека отдельно, сравнивают его с другими животными и наблюдают в различных периодах жизни; во втором, человек ставится лицом к лицу с собственною породою, показывается различие людей в различных странах и причины этого различия.
Исследования последнего предмета весьма важны. От одной четы явились миллионы существ, разнообразных до неимоверности. Цвет кожи, наружный вид, язык, обычаи, нравы, религия — не одни и те же у детей Адама и Евы. Дикарь с изумлением смотрит на белых; белые переплывают моря, чтобы взглянуть на диких. Где ж источник такого любопытства, как не в резких отличиях породы человеческой? Где источник этих отличий, как…
Вот здесь и остановка. Напрасно заглядываете вы в трактаты антропологические (в обширном значении): в них нет ответа на ваш вопрос. Еще великий врач древности, Гиппократ, сказал: «Пройдите неизмеримость земной поверхности, рассмотрите все народы, на ней обитающие: вы увидите большое в них различие; увидите также, что это различие зависит всегда от свойства климата». После Гиппократа говорили то же Циммерман и Бюффон, говорил знаменитый Монтескье; Теория климатного влияния, изложенная последним, опирается на простом наблюдении, что холод сжимает нервы, а жар расширяет их. Умен, очень умен был автор «Духа законов», а смешно, однако ж, целый ряд явлений выводит из одного факта, даже и в том случае, когда б он был решительно доказан, ясен, как день. За безграничное самовластие, врученное климату, досталось порядочно г-ну Монтескье от многих, в том числе от г. Батюшкова2 и аббата Гуаско. Теперь, куда ни обратите глаза, везде или прославляют, или проклинают климат. Отчего такой-то умен? — от климата. Отчего такой-то глуп? — от Климата. Отчего запоздал нумер журнала? — от климата. Отчего у нас переменился климат? — от климата.
Что ж такое климат?
В тесном смысле, под климатом разумеют температуру и всё, от чего она зависит, т. е. долготу и широту места, высоту и направление гор, течение рек, близость моря и проч. и проч. В обширном, словом климат означают вещественные условия народного быта и физические предметы, посреди которых он живет.
Действия климата как на телесные, так и па душевные, тесно с ними соединенные способности совершенно отвергать нельзя. Многие факты доказывают его власть: цвет жителей знойных областей варварийских и земель, приминающихся к Средиземному морю, почти белый, как у европейцев, вероятно, оттого, что ветры, дующие с моря, и вечные снега, покрывающие вершины Атлантских гор, охлаждают излишний жар этих стран. Некоторые азиатские островитяне смуглы, а не черны, вероятно, оттого, что воздух островов, ими населенных, умеряется морем, окружающим острова. Дикие нравы некоторых воинственных орд, составляющих вторую отрасль (по Вирею) поколения Цельтического (крымские татары, индийцы, живущие на берегах Ганга), смягчились в плодоносных полях востока и запада и проч. и проч.
Но при оценке и разборе климатного влияния не должно упускать из виду главного обстоятельства — противодействия человека, существа мыслящего, немыслящим силам природы, и спросить: который из двух предметов действует первый: грубые ли стихии или творение совершеннейшее, образ и подобие божества? Чье действие могущественнее и решительнее? Где грань законам физическим? Человек ли изменяет климат или климат изменяет человека? Вопрос важный! Берегитесь, чтоб не впасть в бездну крайностей, зияющих по сторонам его. Как часто мы слышим заключения медиков: такой-то человек здоров, потому что ходит много, такой-то также здоров, потому что ест один раз в день! Справедливы ли эти заключения? не сказать ли другим образом: такой-то человек ходит много, потому что здоров, такой-то человек может есть один раз в день, потому что здоров? Все повторяют: «Привычка — вторая природа»; но мне больше нравится мудрое замечание Паскаля, который сказал: «Природа есть первая привычка».
Взглянув на предмет с этой точки зрения, мы усматриваем, что: 1) действие климата явственно в крайностях, разительно противоположных: в холодном и жарком поясах; 2) когда народ еще коснеет в диком состоянии — силы физические над ним владычествуют; но как только вышел он из оков варварства, как только искра божественного огня вспыхнула в душе его — берут верх силы нравственные; 3) нигде нет такого раздолья климату, как в сношениях между полами — сношениях, имеющих корень в физической потребности; однако ж и здесь природа изменена мощным дыханием умственных и нравственных качеств человека. Такие ли плоды принесли греческий политеизм и христианская религия, какие породил исламизм в одной и той же стране — в Малой Азии? Хотя любовь во времена язычества не красовалась тем идеальным характером, не оцвечивалась той поэзией, которыми наделило ее впоследствии христианство; однако ж в связи полов было что-то нежное, кроткое и приятное, чего нет теперь. Многоженство и магометанская религия всё истребили. Но ни то, ни другое нельзя назвать следствиями климата: ибо первое было неизвестно в тех же самых странах, а вторая — распространилась в государствах, которые в отношении к климату нисколько не походят па колыбель ее — Аравию; 4) если влияние климата так важно, как утверждают некоторые последователи Монтескье, то отчего ж во всех местах мы видим одни и те же добродетели, пороки, таланты, людей гениальных? Или организация человека, в различных полосах нашей планеты, не принимает от климата определенного, неизменного характера, или нравственные силы победоноснее сил физических? 5) даже животные и растения, покорные вещественной природе и чуждые разумения, переносятся в различные климаты, где живут и зреют покойно, в прежней красоте и силе.
Итак — действует ли климат или нет? Что следует из всего сказанного? То или это?.. ни то, ни сё, милостивые государи: следствие, похожее на болезнь прихотливой красавицы. — Как же поступать в подобном случае? Сомневаться… по крайней мере, я принадлежу к числу скептиков.
Однако ж сомнение — сомнением, а мы должны просить прощения у читателей за то, что не сказали еще ни слова о книге. Спешим исполнить долг рецензента.
«Краткое руководство к познанию племен человеческого рода» состоит из трех отделений. Первое есть перевод сочинения доктора Сосеротта: «Tableaux synoptiques des races humaines, montrant leur origine, leur distribution géographique, leurs caractères distinctifs; les peuples dérivés, etc.»;[1] второе — перевод сочинения профессора Брока: «Essai sur les races humaines, considérées sous les rapports anatomique et philosophique».[2] В последнем содержится прибавление П. А. Л--кого: «О признаках, отличающих человека от прочих животных». Сосеротт и Брок — новейшие классификаторы племен человеческих; их методы основаны на большем числе наблюдений, на ближайшем знакомстве с различиями народов, без чего нет места верным разделениям и подразделениям. Прежние были или слишком дробны, или слишком общи: из числа первых укажу на сочинение Bory de Saint Vincent[3] «О человеке»;3 ко вторым относится классификация Кювье.
Труд Л--кого достоин похвалы по многим причинам, особенно по двум: бедности у нас зоологической и, в особенности, антропологической литературы и хорошему изложению предмета. Пусть же автор заслужит тройную благодарность нашу изданием брошюрки или тома о причинах различия людей. Весьма неприятно оставаться в скептицизме, который ничем не лучше Кузенова эклектизма.
1. «Моск. наблюдатель» 1838, ч. XVIII, август, кн. 2 (ценз. разр. 7/VI 1839), отд. IV, стр. 418—423. Без подписи. См. примеч. 1291. Данной рецензией закончилось сотрудничество Белинского в «Моск. наблюдателе». Следующие свои статьи он печатал уже в изда-ниях Краевского — сначала в «Литер. приб. к Русск. инвалиду», а потом в «Отеч. записках».
2. Речь идет о статье К. Н. Батюшкова «Вечер у Кантемира» (см. «Опыты в стихах и прозе Константина Батюшкова», т. I, СПб., 1817, стр. 67—70, 80).
3. Имеется в виду, вероятно, труд французского географа и ботаника Жоржа Бори де Сент-Винцента «Essai zoologique sur le genre humain» («Зоологический опыт относительно человеческого рода»). Труд этот в России не переводился.
- ↑ «Синоптические таблицы человеческих рас, показывающие их происхождение, их географическое распределение, отличительные их характеры; народности, происшедшие и т. д.» (франц.). — Ред.
- ↑ «Опыт относительно человеческих рас, рассматриваемых в анатомическом и философском отношениях» (франц.). — Ред.
- ↑ Бори де Сент-Винцент (франц.). — Ред.