Н. Г. Чернышевский. Полное собрание сочинений в пятнадцати томах
Том XVI (Дополнительный). Статьи, рецензии, письма и другие материалы (1843—1889)
ГИХЛ, «Москва», 1953
КОРМИЛО КОРМЧЕМУ править
Глава первая править
(1) Во дни Абд-Эль-Кадера и маршала Бюжо был в Алжирии, в горах Джурджурских, человек угодный богу. И имя ему было Махмуд-Абу-Джафар-Ибн Мустафа 1. (2) И жил он в горах Джурджурских с отцом своим Мустафою и сыном своим Джафарой. (3) И был отец его Мустафа старец, исполненный долготою дней; и занимался богомыслием, земные же дела оставил. (4) И занимался ими сын его Махмуд-Абу-Джафар. И продавал Абу-Джафар втайне водку правоверным; въяве же, — девушек Джурджурских французским офицерам. (5) И ездил он в Алжир; и был угоден маршалу Бюжо. И ездил в смалу Абд-Эль-Кадера; и был угоден Абд-Эль-Кадеру. (6) И был он по званию марабут: 2 и потому прозвали его марабут Абу-Джафар Продажная Душа. (7) И благо было ему с отцом его Мустафою, и сыном его Джафаром, и всем домом его. (8) Потому что был он угоден Абд-Эль-Кадеру и угоден маршалу Бюжо. И творил добро и был угоден богу.
(9) И по днях маршала Бюжо настали дни герцога Омальского. И генерал Ламорисьер взял в плен Абд-Эль-Кадера 3. (10) И не стало в Алжирии вождя правоверных, чтобы быть Абу-Джафару угодным вождю правоверных. А гяурам4 стало не нужно, чтобы Абу-Джафар был угоден им. (11) И восплакал Абу-Джафар плачем великим, с отцом своим Мустафою, и сыном своим Джафаром, и всем домом своим.
(12) И исполнились дни отца его Мустафы в плаче том, от печали великой; и умер Мустафа. (13) И оплакал Абу-Джафар смерть отца своего, и предал земле тело его, и перестал плакать об отце своем; (14) и продолжал плакать с сьгном своим Джафаром и всем домом своим от печали великой, что нет в Алжирии вождя правоверных, чтобы быть угодным вождю правоверных; а гяуры говорят: «нет нам надобности, чтобы ты был угоден нам».
(15) И по немногих днях явился ему ночью в видении сна отец его Мустафа, и сказал: (16) "Восстань от гор Джурджурских, и иди в страну Восточную, в горы Кавказские. (17) Есть там вождь правоверных, и воюет с гяурами. И благо тебе будет в горах Кавказских, и сыну твоему Джафару. (18) И возбудившись от сна, поведал то Абу-Джафар сыну своему Джафару, и возрадовались оба радостью великою.
(19) И продал Абу-Джафар французским офицерам жен своих, и жен сына своего Джафара, и других домочадиц молодых своих; (20) а старым домочадицам своим и всем домочадцам своим дал по гяурской монете в пять франков, каждой старой домочадице и каждому домочадцу дал монету в пять франков; и отпустил их с миром. (21) Потому что был Абу-Джафар человек угодный богу и творил добро.
(22) И восставши с сыном своим Джафаром от гор Джурджурских, пошел в страну Восточную, на Кавказ. (23) И пришел с сыном своим Джафаром в горы Кавказские, и поселился там.
(24) И были на Кавказе дни Шамиля, и дни князя Воронцова. (25) И стал Абу-Джафар втайне продавать водку правоверным; въяве же девушек кавказских русским офицерам. (26) И ездил он в Тифлис, и был угоден князю Воронцову; и ездил в Гуниб к Шамилю, и был угоден Шамилю 5. (27) И благо ему было в горах Кавказских, лучше прежнего в горах Джурджурских, и сыну его, Джафару. И купил себе новых жен, лучше прежних; и домочадиц молодых новых, лучше прежних и больше числом. И сыну своему Джафару. (28) Потому что был он угоден Шамилю, и угоден князю Воронцову. (29) И творил добро, и был угоден богу.
Глава вторая править
(1). И в двадцатое лето дней Шамиля, и в десятое лето дней князя Воронцова, в месяце Шеввале6, в первый день месяца, в праздник Великого Байрама, в первый день праздника, в седьмой час дня, пришел Абу-Джафар в Гуниб во двор Шамилев, и сын его Джафар с ним; и рукописание в руке сына его Джафара; (2) и стал Абу-Джафар во дворе Шамилевом, посреди двора; а возопил Абу-Джафар голосом великим:
(3) Услышь, о Шамиль Гимрийский, и услышьте, наибы Шамилевы и мюриды его, и весь народ 7.
(4). Я, марабут Махмуд Абу-Джафар Ибн-Мустафа Джурджурскин, человек угодный богу. (5) И жил я в стране Западной, в горах Джурджурских, и был я угоден Абд-Эль-Кадеру. (6) И по слову отца моего Мустафы, бывшему ко мне ночью в видении сна, восстал я от гор Джурджурских, от страны Западной, и пошел в страну Восточную, на Кавказ. (7) И живу в горах Кавказских, и угоден я Шамилю. (8) И вот пришел я во двор Шамилев в Гуниб, и стал во дворе Шамилевом, посреди двора; и сын мой Джафар со мною. (9) И стою я посреди двора Шамилева, и сын мой Джафар стоит при мне, и рукописание в руке Джафара. (10) И истинно слово мое.
(11). И вышел Шамиль, и вышли наибы Шамилевы и мюриды его из дому его, на средину двора его. И сошелся весь народ: (12) Кумыки, и Казы-Кумыки, и Авары, и Мизджехи, называемые Чеченцы, собравшиеся на праздник Великого Байрама в Гу-ниб, многое множество народа. (13) И стал народ окрест мюридов, и мюриды окрест наибов, и наибы окрест Шамиля, и Абу-Джафара, и сына его Джафара. (14) И стал Абу-Джафар перед Шамилем, и сын его Джафар, и рукописание в руке Джафара. (15) И возопил Абу-Джафар голосом великим:
(16). Я, марабут Абу-Джафар Джурджурский, человек угодный богу. Истинно слово мое. (17) И сын мой Джафар стоит при мне, свидетель мой, и рукописание в руке Джафара.
(18). Было мне, Абу-Джафару, видение сна. Явился мне ночью в видении сна Казы-Мулла8 и сказал: — (19) Абу-Джафар, человек угодный богу, выслушай слово мое. И да напишет сын твой Джафар слово мое к тебе, по слову твоему, и будет свидетель твой. (20) И иди в Гуниб во двор Шамилев, и сын твой Джафар с тобою, свидетель твой, и рукописание в руке его. (21) И стань во дворе Шамилеве на праздник Великого Байрама, в первый день праздника, и поведай Шамилю и наибам Шамилевым, и мюридам его, и всему народу слово Казы-Муллы, что прочел я, Казы-Мулла, в книге судеб.
(22). И возопил Абу-Джафар голосом великим:
(23). Слово Казы-Муллы к Абу-Джафару, и слово Абу-Джафара к Шамилю, и наибам Шамилевым, и мюридам его, и всему народу, по слову Казы-Муллы ко мне.
Глава третья править
(1). И возопивши, возопил Абу-Джафар голосом великим, великим: Слово Казы-Муллы о судьбе Кавказа, как написано о судьбе Кавказа в Книге судеб.
(2). Будут дни Шамиля; и во дни Шамиля сокрушится Кавказ. Будут дни князя Воронцова, и во дни князя Воронцова сокрушится Кавказ.
(3). Не от князя Воронцова сокрушится Кавказ. Но будет во дни князя Воронцова Пожиратель Книг 9; и не от Пожирателя Книг сокрушится Кавказ. (4) Но будет во дни князя Воронцова Сейсмот Хадергет; и от Сейсмота Хадергета сокрушится Кавказ.
(5). И написано о том в книге судеб так:
(6). Во дни Махмуда Стамбульского и Мегемет-Али Каирского родится в самом большом городе на самой большой из гяурских рек |0 дитя мужеского пола, не умеющее читать. И назовут имя ему: Пожиратель Книг.
(7). И прежде, нежели выучится дитя ходить, выучится оно читать. Трудно для веры людей слово то. Но истинно.
(8). И выучившись читать, будет читать. (9) И по мере возрастания своего, будет все больше заслуживать данное ему имя: Пожиратель Книг.
(10). И изучит семьдесят семь глупых наук и семьдесят семь пустых наук. А для отдыха будет читать. (11) Потому что такова воля божия, чтоб у гяуров было 77 глупых наук, и 77 пустых наук; и чтоб это дитя по мере возрастания изучило их все. (12) Потому что велика немилость божия к гяурам, и велик его гнев на Пожирателя Книг. (13) Потому что от этого гяура будет много вреда правоверным.
(14). И когда он изучит 77 глупых наук и 77 пустых наук, начнет он изучать 77 хороших наук. И в это время начнут пробиваться у него усы. (15) Потому что такова воля божия, чтобы нельзя было гяурам изучать никакой хорошей науки, прежде чем начнут пробиваться усы; и то редко бывает, чтобы добивались гяуры до таких наук так рано. (16) И изучивши 77 хороших наук, выберет он из них семь, чтобы заниматься дальнейшего разработкою их. (17) И выбравши, станет разрабатывать их; а для отдыха будет читать всякие книги, попрежнему.
(18). И когда кончит писать семь томов сочинения по одной из семи наук, начнет писать сочинение в семь томов по другой. И в это время будет читать для отдыха 23-й том первой серии Энциклопедии Эрша и Грубера11. (19) Потому что такова воля божия, чтоб был на свете человек, который читал бы для отдыха Энциклопедию Эрша и Грубера, от доски до доски. (20) И что такое Энциклопедия Эрша и Грубера, не толкуется то в Книге судеб, и неизвестно никому на небесах; (21) потому что такова воля божия, чтобы не было то известно никому на небесах.
(22). И когда он прочтет для отдыха 123 тома Эрша и Грубера, близка будет погибель правоверных на Кавказе. Потому что по прочтении ста двадцати трех томов Эрша и Грубера мало уж останется вышедших томов той Энциклопедии для прочтения в отдых Пожирателю Книг. (23) И будет то около праздника Великого Байрама в двадцатое лето дней Шамиля. (24) И пришло время то. И близка погибель Кавказа.
(25). Потому что уж немного остается вышедших томов Эрша и Грубера для прочтения в отдых Пожирателю Книг. (26) И прочитавши все, которые вышли, он вздумает, в ожидании следующих, читать для отдыха интегралы. (27) И что такое интегралы, не истолковано в Книге судеб и неизвестно никому на небесах, потому что такова воля божия.
(28). И когда прочтет для отдыха интегралы, станет он больше прежнего думать о механике. И механика толкуется в Квиге судеб: столпотворение Вавилонское.
(29). И будет он думать так: Мало у людей силы, чтобы делать столько работы, сколько нужно. (30) И у скота их мало силы; и дорого стоит содержать скот. (31) И выдумали люди пар, чтобы работать; и мало силы у пара, и дорого стоит топливо, чтобы делать пар. (32) И потому не могут люди наработать себе ничего столько, сколько нужно. И потому живут скудно.
(32). И напрасна мысль эта, написано в Книге судеб. Потому что написано в Книге судеб:
(33). Не потому бедность между людьми, что мало у них силы на работу, а потому, что нет правды между людьми. (34) И пока не будет правды между людьми, не поможет людям ничто.
Глава четвертая править
(1). Нет правды в стране гяуров. (2) И пока не будет правды в стране, бедно будут жить люди страны той. Так написано в Книге судеб.
(3). Но не читал Пожиратель Книг Книгу судеб и не знает, что написано в Книге судеб. И напрасны мысли его:
(4). И мысли его: мало у людей силы работать; и у скота их; и у паровых машин их. И дорого стоит работа. И оттого бедность между людьми. И много силы у рек, и у моря, и у солнца. И сила та даром. И если брать силу у них на работу, будет работы, сколько нужно; потому что у них много силы. И работа их даром. И можно будет людям делать все, что нужно.
(5). И надобно, чтобы была такая машина, которая брала бы всякую силу на земле, и в воде, и в воздухе, и в небе, всякую большую силу, которая даром. Таковы мысли Пожирателя Книг. И прочитавши интегралы, будет он думать о той машине больше прежнего; и будет думать о ней правильно. Потому что правило тому в интегралах.
(6). И выдумает он такую машину. И можно будет делать ее такой силы, какой угодно. И работа ее даром.
(7). И годится она для всякой работы, и большой и малой. И малая работа ей: варить, и печь, и прясть, и ткать, и шить; и строить дома и топить; и возить людей; и возить товары; и пахать землю; и сеять, и жать, и собирать хлеб.
(8). И побольше малой, но не большая работа ей: строить дороги; и проводить каналы; и поправлять реки; и проводить канавами и ручьями и реками воду для поливания полей; и отводить воду канавами и реками, чтоб не было болот, и не было болезни от болот; потому что всякая болезнь от болот; и чтобы не было болезни. — И то побольше малой, но не большая работа машине той.
(9). И большая работа ей: чтобы не было ни песчаных степей, ни соленых пустынь, никакой бесплодной земли на лице земли; покрывать лицо земли плодородной землей; и делать равнины и долины, как нужно, и холмы и горы, как нужно; и бросать воду под облака дождем, и орошать землю дождем; и сосать воду из облаков, чтобы не было лишнего дождя; и дуть ветром, как нужно, и ставить до облаков загородки от ветра; и делать ветер и тихую погоду, ка.к нужно; и наводить облака; и разгонять облака, чтоб был вид земли, какой нужно, и почва земли, какую нужно, и дождь и ясная погода, как нужно.
(10). И подумает Пожиратель Книг: вот и будет все, как нужно людям, и будет всего у людей сколько нужно; и будут люди жить хорошо, от работы этой машины; и будет имя этой машине Эвергет 12. — И толкуется Эвергет по разумению гяуров: благодетель; и толкуется по Книге судеб: добрая работа.
(11). И сделает Пожиратель Книг чертеж Эвергета; и отдаст чертеж.
(12). И возьмут чертеж Эвергета и спрячут ото всех. И начнут делать три бомбы; каждую бомбу в сто миллионов пудов. И толкуется, то: вес Сиона. И будут делать их втайне.
(13). И вид той бомбы: огромность горы; и крепки стены ее, как врата ада; и сила воспламенения ее, как сила пламени геенны.
(14). И сделают три бомбы. И тогда по чертежу Эвергета сделают машину такой меры, чтоб она бросала ту бомбу на тысячу верст в высоту; и толкуется то: сто высот облаков, и выше того. И будут делать машину ту с катапультою; и толкуется то: рукоять, и на рукояти ложка, и ложка та для бомбы, и рукоять та вертится. И будет то машина не для работы; будет то машина для бросания бомбы; И будут делать ее втайне.
(15). И сделавши машину, откроют; и скажут: имя этой машины Сейсмот; и толкуется то по разумению гяуров: Потрясатель земли; и толкуется то по Книге судеб: магер — шалал; и толкуется то: сильное оружие. — И откроют бомбы, и пустят машину заводить пружины, и охватят пружины одну бомбу, и будут подымать бомбу на катапульту.
(16). И увидев то, и услышав то, вострепещут народы и скажут в сердцах своих: На кого та бомба? Горе стране той, на которую та бомба!
(17). И посыплет пеплом голову свою Пожиратель Книг, и возрыдает, и скажет: не сделан Эвергет, вместо Эвергета сделан Сейсмот, и да будет проклят Сейсмот и да будет имя ему Хадергет. И толкуется то по разумению гяуров: Делатель геенны; и толкуется то по Книге судеб: Хаз-Базо. И толкуется то: Сейсмот Хадергет потрясатель земли силою геенны, и толкуется то Ма-гер-Шалал-Хаз-Базо, Сильный оружием вскоре разорится.
(18). Так написано в книге судеб: Магер-Шалал-Хаз-Базо, Сильный оружием вскоре разорится.
Глава пятая править
(1). И возопивши, возопил Абу-Джафар голосом великим: "Потрясатель земли силою геенны, Сильный оружием вскоре разорится; так написано в Книге судеб.
(2). И откроется народам Сейсмот, и будет подымать на себя бомбу, и положит на себя, на катапульту. И начнет Сейсмот заводить пружину катапульты. И будут трепетать народы.
(3). И заведется пружина катапульты и спустится; и взмахнется катапульта, и полетит бомба. И будут смотреть народы, куда полетит бомба. Горе стране той!
(4). И поднимется бомба на тысячу верст в высоту и полетит на Кавказ. Горе Кавказу, горе!
(5). И возопил Абу-Джафар и, возопивши, возопил голосом великим: «Горе Кавказу, горе!»
(6). Потому что с тысячи верст высоты упадет бомба на Эльбрус. И пробьет Эльбрус до основания. И великое землетрясение будет по всему Кавказу. И десятая часть людей на Кавказе погибнет в расщелинах и под обрывами скал.
(7). Велико горе Кавказу от падения бомбы. И от взрыва ее — погибель.
(8). Взорвется бомба под Эльбрусом, под основанием Кавказа, и разнесет Кавказ; от моря до моря весь разнесет его, на все четыре ветра небес — в море и в море, и на север и юг разнесет она Кавказ обломками скал. И в этом взрыве и падении раздроблено будет в щепки всякое дерево, бывшее на Кавказе, и стерто будет с пылью в грязь всякое живое тело, бывшее на Кавказе, от человека до мухи и до блохи.
(9). Так написано в Книге судеб. Горе Кавказу, горе! — И возопивши, возопил Абу-Джафар голосом вопля великим, великим: Горе Кавказу, горе! Так написано в Книге судеб.
(10). И стояли наибы и мюриды, и плакали. И весь народ.
Глава шестая править
(1). И возопил Абу-Джафар: Горе Кавказу, горе! Так написано в Книге судеб. (2) Но милосерд бог и милостив. И пошлет бог спасение Кавказу. И спасение то будет баран.
(3). Войдет баран во двор Шамилев в Гунибе и взлезет на кровлю дома Шамилева, (4) и заблеет баран по-козлиному, и спасется Кавказ.
(5). Потому что будет то весть от бога Кавказу: стал Пожиратель Книг читать для отдыха интегралы, и скоро выдумает Эвергета. (6) И не сделают гяуры Эвергета, сделан будет гяурами Хадергет. (7) Потому что так написано в Книге судеб: заблеет баран по-козлиному, и будет то знамение Кавказу о Пожирателе Книг. (8) Потому что баран символ качеств души Пожирателя Книг, голос же у этого гяура козлиный. Так написано в Книге судеб.
(9). И явится на кровле дома Шамилева знамение того гяура, и услышит народ козлогласование его, и поймет Кавказ: близка погибель Кавказу от Потрясателя Земли. (10) И смирится Кавказ, и спасется Кавказ. Так написано в Книге судеб. (11) И возопил Абу-Джафар: Так написано в Книге судеб! (12) И возопивши, возопил голосом великим: Смирится Кавказ, и спасется Кавказ!
(13). И плакали наибы и мюриды, и говорили: «Увы, если не смиримся, сокрушится Кавказ. Увы нам, ах!» — И плакали плачем великим. И весь народ. (14) И возопил народ, и мюриды, и наибы возопили: Так написано в Книге судеб: Смирится Кавказ, и спасется Кавказ.
(15). И возопили воплем великим, как рев моря в плеске бури волнами о скалы Кавказа: смирится Кавказ, и спасется Кавказ! Так написано в Книге судеб. И смиримся, и спасемся.
Глава седьмая править
(1). И сказал Шамиль наибам своим и мюридам своим и всему народу: — Кто вам сказал это?
(2). И сказали все: «Это сказал марабут Махмуд Абу-Джа-фар Ибн-Мустафа Джурджурский, человек угодный богу (3) и свидетель Абу-Джафару сын его Джафар; и рукописание в руке Джафара».
(4). И сказал Шамиль: «Как же по прозванию этот марабут Махмуд?»
(5). И сказали все: «По прозванию он марабут Абу-Джафар Продажная Душа».
(6). И сказал Шамиль: «Он человек угодный богу; богу ли только? Может быть, еще кому-нибудь?»
(7). И сказали все: «Он также угоден тебе, Шамиль».
(8). И сказал Шамиль: «Мне он угоден, это точно. Но мне ли только?»
(9). И сказали все: «Нет, не тебе только; и князю Воронцову также».
(10). И сказал Шамиль: «Хорошо. Он угоден и мне, и князю Воронцову. Одному бы кому из нас, еще годилось бы куда-нибудь. А то, угоден обоим нам. Как же может он быть угоден богу? — И сами вы говорите: по прозванию он Продажная Душа. — Понимаете, как вышло дело?»
(11). И сказали все: «Чего тут не понимать? Князь Воронцов подкупил его сказать так. И слово его лживое». (12) И выхватили шашки наибы, и мюриды, и весь народ, изрубить Абу-Джафара и сына его Джафара в мелкие куски.
(13). И сказал Шамиль: «Младшему обманщику хорошо будет так; этого наказания довольно с него, потому что он лишь подговорен отцом. А старшему обманщику мало такого наказания. Сделайте вот так: возьмите большое бревно, толстое; и расколите вдоль, и выдолбьте; и вложите лживого пророка в это дерево и возьмите пилу; и распилите его».
(14). И сказал Абу-Джафару: «А пока готово будет дерево, в котором пилить тебя, иди за мной».
(15). И повел Шамиль Абу-Джафара в дом свой. (16) А Джафара изрубили мюриды в мелкие куски; и рукописание с ним.
Глава восьмая править
(1). А Абу-Джафара Шамиль ввел в дом свой, в особый покой дома своего. (2) И дрожал Абу-Джафар, как дрожит лист осины в лесах гяуров; и был синий, как лед в ледниках Эльбруса. (3) И затворил Шамиль дверь покоя особого своего за собой и Абу-Джафаром; и поставил у двери Арслан-бея.
(4). И был наиб Арслан-бей мюрид из мюридов; и один из наибов и мюридов не восплакал и не сказал: «смиримся и спасемся», когда восплакали все и сказали то. (5) И был Арслан-бей головой выше всех мюридов; и воин сильный пред богом. (6) И была праведна душа его, и не было коварства в сердце его, и не было обмана на языке его. (7) И добрый был человек Арслан-бей; и видна была доброта его на бесстрашном лице его.
(8). И поставил Шамиль наиба Арслан-бея на страже у двери покоя особого своего, а сам затворился с Абу-Джафаром, и сказал Абу-Джафару:
(9). «Марабут Абу-Джафар, ты мерзавец; ты хуже пса; и душа твоя грязнее нечистого тела свиньи. Но ты марабут. Как допускает бог таких людей быть марабутами, я не знаю. Но такова воля божия. — Знаю я, недорого купить тебя на всякое подлое дело. Но не подкуплен ты князем Воронцовым на такой совет. Сколько ни давать тебе, чтобы ты устраивал мир, ты будешь расстраивать мир. В том твоя выгода, чтобы не было мира. И знал ты, что ведет тебя на смерть такой совет. Своею волею не мог ты прийти сказать такое слово. Сила божия привела тебя против твоей воли. И знаю я, твое слово истинное».
(10). И сказал Абу-Джафар: «Так. Знал я, что иду на смерть. И не хотел итти. И сын мой Джафар не хотел итти; и не хотел писать моего слова. Но велела ему писать сила божия, и повела его со мною, как повела меня».
(11). И сказал Шамиль: «Как быть! Знал я то, что не виноват он, Но молодой человек не умел бы после молчать, что было это слово по воле божией и что истинно оно. Нельзя было мне поступить с ним иначе».
(12). И сказал Абу-Джафар: «А меня ты помилуй».
(13). И сказал Шамиль: «А что это было в руке у него? Написано было слово твое по слову Казы-Муллы, это конечно. Но было еще что? --От князя Воронцова было что-нибудь?»
(14). И сказал Абу-Джафар: «Было. Но ты помилуй меня».
(15). И сказал Шамиль: «Так я и понимал, что было. Потому и дал изрубить его бумаги с ним. Говори, что было».
(16). И сказал Абу-Джафар: «Ты помилуй меня».
(17). И сказал Шамиль: «И просить не о чем. Зачем же я и увел тебя от тех бешеных? — Сына твоего нельзя было оставить живого. А ты будешь говорить всем, что твое слово было лживое. От тебя вреда не будет. А выгода мне от тебя большая. Нечего тебе бояться».
(18). И обрадовался Абу-Джафар, и припал к ногам Шамилевым, и целовал их.
(19). И поднял его Шамиль, и сказал: «Ездил ты в Тифлис. Что там?»
(20). И сказал Абу-Джафар: «Идут на тебя полторы дивизии гяуров. И я сказал князю Воронцову, где найти тебя: в Хунд-захе».
(21). И сказал Шамиль: «Хорошо сказал ты. Съезжу в Хундзах, чтобы прав ты был перед князем Воронцовым. А как и где они пойдут?»
(22). И стал говорить Абу-Джафар. И когда рассказал все, сказал: — Так я узнал. И о тебе рассказал я им все, что велел ты сказать, ничего не забыл. И дал мне князь Воронцов за то тысячу рублей. И другую тысячу, чтоб я отвез к тебе ту бумагу. И два дня и две ночи молился я богу, чтоб он научил меня, как не отдать ее.
(23). И улыбнулся Шамиль, и сказал: «Все ты говорил хорошо, а в этом соврал: не по страху ты хотел утаить ее, — отдать мне одному, втайне, какой же страх? А невыгодно было тебе, вот что».
(24). И улыбнулся Абу-Джафар, и сказал: «Когда так, то правда. Жаль мне сына; а что бумага изрублена, хорошо».
(25). И сказал Шамиль: «Что же, предлагал князь Воронцов условия лучше прежних?»
(26). И засмеялся Абу-Джафар, и сказал: «Что изрублено, то изрублено».
(27). И сказал Шамиль: «Не бойся, не соблазнишь. Говори. Для соображения моего, не мешает же знать».
(28). И сказал Абу-Джафар, какие условия для мира были в той бумаге.
(29). И задумался Шамиль, и сказал: «Дураки гяуры, предлагать такие условия. Лучше, нежели я думал, хоть и знал глупость гяуров».
(30). И испугался Абу-Джафар, и сказал: «Вот оно так и есть».
(31). И сказал Шамиль: «Не пугайся, друг. Я только дивлюсь глупости гяуров. Половину б их силы мне, взял бы я и Москву их, не то что эти горы. А соблазнить меня, не бойся: не соблазнят».
(32). И обрадовался Абу-Джафар, и сказал: «Так не соблазняешься и на эти условия?»
(33). И сказал Шамиль: «Нечего спрашивать у орла, какие условия примет он, чтобы дать подрезать свои крылья. Теперь, этот разговор кончен, Абу-Джафар; и прошу тебя, доскажи, что там дальше в Книге судеб. Там было о трех бомбах. Первая — на Кавказ; а те две на кого будут?»
(34). И сказал Абу-Джафар: «Что слышал от Казы-Муллы, все сказал. Больше не слышал. Потому что, как услышал: „смирится Кавказ“, я очень испугался за такое слово, что должен сказать тебе такое слово при всем народе. И от испуга проснулся».
(35). И сказал Шамиль: «Жаль. Надо бы мне узнать о тех двух бомбах».
(36). И сказал Абу-Джафар: «Чего не знаю, того не знаю. Но, может быть, если помолюсь, откроет мне бог».
(37). И сказал Шамиль: «Хорошо. Молись». — И замолчал.
(38). И сидел Шамиль, и молчал. И сел Абу-Джафар, как садятся при совершении намаза, и молился в духе своем.
Глава девятая
(1). И встал Абу-Джафар; и знамение духа на лице его; и глаза его возведены вверх, и неподвижны глаза его, и раскрыты широко. И возопил Абу-Джа’фар:
(2). В неправде рожден я, и полна беззакония жизнь моя.
(3) Продажна душа моя, и алчет геенна пожрать душу мою.
(4) Но правы видения мои, и сила божия говорит устами моими в ўидениях моих.
(5). Возносится дух мой к богу, и возвожусь я в духе на вершину Эльбруса. (6) Долины Грузии подо мною на юге; и море на западе; (7) и обращается лицо мое "а север.
(8). И когда говорил Абу-Джафар: «обращается лицо мое в духе на север», вошел Арслан-бей и сказал: «Шамиль, пришли мюриды». (9) И сказал Шамиль Абу-Джафару: «Замолчи. Доскажешь в другой раз». И не замолчал Абу-Джафар, и говорил в видении своем:
(10). На север обращено лицо мое, и степь гяуров подо мною.
(11). И дернул Шамиль Абу-Джафара за рукав одежды его, и покачнулся Абу-Джафар, и обозрелся, и увидел Шамиля и Арслан-бея, и удивился, и сказал Шамилю: «Не мешай же».
(12). И сказал Шамиль Арслан-бею: «Держи его, а я завяжу ему рот». И снял тюрбан свой. И сказал Абу-Джафар: «Что такое?» — И сказал Шамиль: «Ничего». — И распустил тюрбан свой, а Арслан-бей взял Абу-Джафара за руки. И сказал Абу-Джафар: «Как?» — и задрожал, и стал синий. — И сказал Шамиль: «Нельзя иначе, Абу-Джафар». И завязал ему рот тюрбаном своим. А Арслан-бей держал его.
(13). И закричал Шамиль мюридам: «Войдите». — И вошли мюриды и сказали: «Готово, Шамиль». И сказал Шамиль: «Хорошо. Возьмите его. И смотрите, чтобы он не сорвал повязку. Он богохульствовал здесь».
(14). И взяли мюриды Абу-Джафара, и повели его. И вложили между двух половин расколотого дерева, выдолбленных, и связали половины. И положили пилу на грудь Абу-Джафару, на дерево против груди его.
(15). И стоял народ, и смотрел; и стоял Шамиль, и смотрел. И говорил народ: «Так и хорошо обманщику». А мюриды пилили. А Шамиль говорил мюридам: «Вы не торопитесь; подольше, будет лучше ему. Он хотел обмануть народ». — И пилили мюриды без торопливости. А народ говорил: «Так и хорошо ему. Он хотел обмануть народ».
(16). И пилили Абу-Джафара, человека утодного богу. Да помилует душу его бог. Беззаконна была жизнь его. Но по воле божией умер он. — И молился за него Шамиль в сердце своем: «Да помилует бог душу его».
(17). И когда распилили Абу-Джафара, сказал: «Бросьте тело его собакам». И взяли мюриды тело его, бросить собакам.
(18). А Шамиль пошел назад в дом свой.
(1). И вошел Шамиль в дом свой, и пошел в покой особый свой дому своего. И Арслан-бей с ним.
(2). И сказал Арслан-бей: «Разве он богохульствовал? Мне казалось не похоже на то. Было знамение духа на лице его».
(3). И сказал Шамиль: «Так богу было угодно, чтоб умер он, как велел бог. И жаль мне, что рано пришли мюриды. Немножко бы еще, и услышал бы я от него о тех двух бомбах, на кого они будут».
(4). И сказал Арслан-бей: «О тех двух бомбах? А точно. Понимаю, важно бы это. Может быть, те, на кого будут те бомбы, помогли бы нам, если |бы сказать им».
(5). И сказал Шамиль: «Так».
(6). И помолчавши, сказал Арслан-бей: «Как же ты убил истинного пророка, Шамиль? Не хорошо. Грех перед богом».
(7). И оказал Шамиль: «Так надобно, Арслан-бей. Кто не делает так, не годится управлять народом. Вот, например, ты. Сражаться, ты хорош. А в правители не годишься. Потому что большая душа у тебя, правдивая. Сердце у тебя справедливое. Ты не мог бы понимать, как должно правителю. Грех мне, говоришь ты. Нет: на то воля божия. Когда поставил тебя бог управлять народом, то и воля божия на все, что надобно делать, по делам моим, чтобы оставаться на месте, на которое поставлен я». — И помолчавши, сказал: «Арслан-бей, правдивая душа! Без обмана тут нельзя».
(8). И сказал Арслан-бей: «Но когда слово его истинное, то все равно, сбудется же».
(9). И сказал Шамиль: «Когда сбудется, то исбудется. А пока сбудется, не надобно позволять, чтобы смущали народ и мешали нашему делу».
(10). И помолчавши, сказал Арслан-бей: «Но хоть бы о двух-то бомбах дать ему договорить».
(11). И сказал Шамиль: "Хорошо бы, если бы можно. Но мюриды-то ждали бы; что подумали б они? — видно, Шамиль верит истине его слов, когда заставляет нас ждать, — подумали б они.
(12). И сказал Арслан-бей: «Так. А жаль, что не услышал ты о двух-то бомбах».
(13). И сказал Шамиль: "Я и сам сказал: «жаль».
(14). И сказал Арслан-бей: «Как же ты теперь? где найдешь другого пророка, чтобы узнать?»
(15). И сказал Шамиль: «Обойдусь. Что надобно мне видеть в видении, то я и сам все вижу».
(16). И замолчал Арслан-бей. И замолчал Шамиль
(17). И сел Шамиль писать слова те, все, от слова до слова, для научения детям своим, если кто из них будет править народом. Потому что этого не знает Шамиль, и не может видеть в видении, будет ли кто из его детей править народом. Потому что такова воля божия. Что нужно видеть Шамилю, то дает ему бог видеть в видении. А чего бог не дает ему видеть, того он не знает.
(18). И да будет воля божия. И что написано в Книге судеб, то написано. Но милосерд бог и милостив. И может быть, кроме того, что сказал из Книги судеб Казы-Мулла Абу-Джафару, там написано и еще что-нибудь. И может быть, написано там, как спастись Кавказу и без покорности гяурам. Бог велик; и нет меры всемогуществу его, и нет конца благости его к правоверным. — Так написал Шамиль Гумрийский.
Да будет препрославлен бог!
ПРИМЕЧАНИЯ править
12/24 января 1871 г. Н. Г. Чернышевский послал с оказией в Петербург О. С. Чернышевской письмо и посылку со своими произведениями, написанными им в Александровском Заводе («Пролог пролога», «Дневник Левицкого» и др., в том числе «Кормило кормчему» и «Знамение на кровле»; см. наст. изд., т. XIV, стр. 505—507). Они были переданы А. Н. Пыпину и найдены после его смерти в его бумагах М. Н. Чернышевским, который и опубликовал их в 1906 г. в X томе ПСС Н. Г. Чернышевского.
Автограф рассказа «Кормило кормчему», хранящийся в настоящее время в ЦГЛА (ф. I, ед. хр. 326), занимает несколько больше 5 страниц почтовой бумаги большого формата. На первой странице «Кормила кормчему» вверху в правом углу пометка автора: «Эпизод из книги Эрато», в левом углу — «Из чтений в Белом Зале». В конце рассказа заметка: «За этим Знамение на кровле прямое продолжение рассказа, хотя в другой форме». В конце рукописи пометка: «Конец отрывка».
Форму восточного сказания Чернышевский использует для острого политического памфлета. Печатается по фотокопии автографа.
1 Абд-Эль-Кадер (1807—1883) — эмир Алжира с 1832 г., с начала 1833 г. вел освободительную войну против французских колонизаторов. — Бюжо (1784—1849) — был послан французским правительством для подавления восстания в Алжире в 1836 г. С 1837 г. — главнокомандующий, с 1841 генерал-губернатор Алжира. --Махмуд-Абу-Джафар-Ибн-Мустафа — лицо вымышленное.
2 Марабут — то есть посвятивший себя благочестию.
3 Омальский, герцог — с 1847 г. генерал-губернатор Алжира. — Ламорисьер Кристофор-Луи-Леон-Жюто (1806—1865) — французский генерал. Абд-Эль-Кадер был взят в плен Ламорисьером 22 декабря 1847 г.
4 Гяур — иноверец, немусульманин.
5 Шамиль (ок. 1798—1871) — один из вожаков националистического панисламистского движения на Кавказе, вдохновляемого и организованного султанской Турцией. За спиной Турции стояли английские колонизаторы, агентом которых по существу и был Шамиль. — Воронцов Михаил Семенович (1782—1856) — с 1844 до 1854 г. наместник Кавказа и главнокомандующий. Шамиль был окончательно разбит и пленен 6 сентября 1859 г. в ауле Гуниб — его последнем оплоте.
6 Шеввале — десятый месяц лунного мусульманского года.
7 Шамиль Гимрийский — ироническое титулование Шамиля, родившегося в ауле (деревушке) Гимри. — Наиб (арабск. — замещающий) — в данном случае приближенный Шамиля. — Мюрид (арабск. — послушник) — последователь религиозно-политического движения — мюридизма.
8 Казы-Мулла (ок. 1785—1832) (искаженное имя Гази-Мухаммеда) — первый имам Чечни и Дагестана, проповедник и организатор мюридизма, вожак так называемой «священной войны», преднамеренно разжигаемой религиозными фанатиками в интересах английских колонизаторов, пытавшихся захватить Кавказ. Казы-Мулла убит в сражении 17 октября 1832 г. Одним из наиболее приближенных к нему мюридов был Шамиль.
9 «Пожирателем Книг» Чернышевский называет в своей автобиографии самого себя.
10 Самая большая из гяурских рек, конечно, Волга.
11 Эрш (1766—1828) и Грубер (1774—1851). — Издававшаяся ими «Всеобщая энциклопедия искусств и наук» печаталась в Лейпциге. С 1818 г. по 1851 г. вышло 103 тома.
12 Развиваемые в 4 главе рассказа «Кормило кормчему» мысли о преобразовании природы с помощью науки и техники занимали Чернышевского еще в годы студенчества и учительской деятельности в Саратове. Отголоском их является часть четвертого сна Веры Павловны в романе «Что делать?» (наст. изд., т. XI, стр. 280). Основная мысль Чернышевского: никакое развитие техники не может помочь народам, пока власть будет находиться в руках эксплоататорских классов.
«Не потому бедность между людьми, что мало у них силы на работу, а потому что нет правды между людьми. И пока не будет правды между людьми, не поможет людям ничто». (наст. том, стр. 342.)