Марокко
Весьма примечательное во многих отношениях государство на севере Африки. Оно очень удачно расположено географически и омывается как Средиземным морем, так и Атлантическим океаном. Лето в Марокко жаркое, а зимой в горах выпадает снег. Население занимается сельским хозяйством; развитая туристическая индустрия, большое количество французских и немецких туристов. В последнее время приобретает репутацию «гашишной Мекки северной Африки». Немало репортажей о поездках в центры гашишного производства можно найти на поисковике YouTube.
Местные жители бережно хранят древние традиции изготовления и употребления гашиша. Он широко распространён и принимается общественным мнением примерно так же, как пиво в Германии. Подавляющее большинство мужского населения страны курит, а сельские жители активно производят гашиш нескольких сортов. Он настолько популярен в стране, что упоминания о гашише можно встретить в народном эпосе.
Конкретнее, в Марокко существует немало старинных легенд о курильщиках гашиша. Они рассказываются вечерами перед костром и веками передаются от отца к сыну. Часто противоречивые, многие из них упоминают один и тот же персонаж — Сиди Хиди. Известный каждому крестьянину, он считается святым среди курильщиков. Легенды утверждают, что именно он принёс в Марокко манеру курить киф.
Популярное во всей стране изречение «Киф — как огонь: когда его немного, согревается сердце, когда его много — сгорает душа» приписывается Сиди Хиди.
Дата его рождения неизвестна: по одним данным, он жил в ХIХ столетии и был философом, по другим — принадлежал к элите общества и дружил с дедушкой короля Марокко Хуссейна. По уверениям крестьян, Сиди Хиди научил короля курить и привил ему интерес к выращиванию конопли.
Жители деревушки Сиди Хиди уверены, что их поселение носит имя святого, и считают, что он жил 2 тысячи лет тому назад и принадлежал к секте Суфис.
Возможно, ввиду уважения к святому имени, вплоть до 1956 года выращивание и продажа конопли были разрешены законом. Торговцы табаком на рынке предлагали связки сушёной конопли наравне с табачными листьями. По регламенту, коноплю заворачивали в обёрточную бумагу.
Местные жители называют такие рулончики «киф», причём это понятие распространяется как на листья конопли, так и на смесь табака с коноплёй. Мелко нарубленные, очищенные от листьев цветки конопли смешивают с табаком в пропорции 2:1. Обычно добавляют табак мягких и ароматных сортов, самый дорогой из возможных.
Полученную смесь, то есть киф, курят при помощи длинной трубки с чубуком из обожжённой глины или камня. Хотя трубка и не очищает дым, но он успевает изрядно охладиться, проходя через длинный мундштук, и не так обжигает верхушки лёгких.
После получения независимости в 1956 году в Марокко на словах запретили выращивание и торговлю коноплёй. Побывавшие в стране в те времена туристы не заметили, однако, никаких беспорядков и гонений. В 1957 году американец Хупер пишет в путевом дневнике:
«Уличный мальчик за вознаграждение в два доллара привёл меня к продавцу гашиша. У того было в наличии два сорта: прибывший из Индии тёмный чарас, кусками размером от яйца и до цилиндра диаметром в предплечье. Второй был прекрасный марокканский киф, твёрдый, как камень, и чудесно гладкий. За $48 я получил свой кусок размером с небольшой ломтик французской булки».
Вскоре после визита Хупера, а именно в период с 1959 по 1965 год, правительство предпринимало несколько попыток покончить с конопляным фермерством. Рассудив, что бумажные законы и полиция бессильны, дело — как это водится в большинстве государств — предоставили войскам.
Задачей нескольких военных частей стало уничтожение плантаций конопли. В 1961 и 1962 годах солдаты занимались выжиганием полей в провинции Кетама, всемирно известной по одноимённому сорту гашиша. Воинственные племена берберов, ответственные за местную «агрономию», оказали активное сопротивление. Вооружённые стычки и открытое народное недовольство стали повсеместными.
В 1966 году силами местной жандармерии было уничтожено ещё несколько посевов, но в целом с начала 70-х годов государство оставило фермеров в покое. Возмущение и противодействие жителей было таким сильным, что продолжение репрессий могло бы вызвать масштабные народные волнения или даже войну. К тому же, многих селян такая политика оставила в буквальном смысле без хлеба, и в народе пополз бессмысленный, но неприятный слух, что страна погружается в нищету… Закрыв глаза на гашишный промысел, государство получило взамен мир и стабильность. Семьи бедняков, у которых едва не отняли право растить коноплю на выжженных склонах гор, получили возможность заработать. В результате конопляное фермерство набрало просто ошеломляющие масштабы. Близость Европы, в которой живёт более 20 миллионов курильщиков, гарантирует скорый и стабильный сбыт продукта.
Деревня Кетама
Коммерческие плантации конопли выращивают на севере страны, в суровых предгорьях горного массива Риф.
Расположенный там посёлок Кетама известен как столица промысла, тамошние крестьяне традиционно занимаются конопляным фермерством и передают плантации от поколения к поколению. Неизвестно, когда Кетама стала символом гашишной торговли, но бесспорно, что титул остаётся и по сей день.
Едва ли не все семейства, живущие в посёлке, занимаются исключительно выращиванием конопли.
Постоянно высеивая семена на одном и том же месте, изготовители держат марку, из года в год производя одинаковый по качеству и свойствам гашиш. Небольшие горные делянки засеивают по весне, а осенью охапки травы спускают вниз в селение и сушат на плоской крыше.
Ассортимент продаваемого гашиша не особо богат. Все сорта изготавливаются из чистой пыли без связующих компонентов и носят названия «зеро-зеро», «премьер» и «кетама».
Стабильно высокие цены и большой спрос на гашиш активизируют деятельность селян, заинтересованных в повышении заработка. За последние три десятилетия в Марокко развилась полноценная индустрия из мелких, но успешных фермерских хозяйств, где старшие поколения изготавливают, а младшие — реализуют гашиш на месте или самостоятельно переправляют его в Европу.
Количество гашишных ферм и посевные площади не перестают увеличиваться. Путешественник, попавший в северный Марокко, не может не встретить конопляное поле — они расположены повсюду, в том числе и вдоль дорог. По оценкам разных источников, в 1970 году коноплёй было покрыто от 400 до 600 гектаров, а в 1993 году цифра выросла до 25 000 га.
В 2008 году коноплёй было засеяно около 130 000 гектаров, а общее число занятых в сельском хозяйстве насчитывает 800 000 человек, то есть подавляющее большинство жителей региона.
По этим показателям Марокко не имеет себе равных в мире (учитывается площадь посеянных и орошаемых растений, заведомо предназначенных для переработки в гашиш). Доходы с производства гашиша поддерживают существование 200 000 семей, вовлечённых в посев, уборку и прессование. Дело доходит до курьёзов — в уборочный сезон пучок травы меняют на еду и даже на мороженое, которое разносят по полям предприимчивые коробейники…
Готовый товар либо сдаётся перекупщикам, либо продаётся приезжающим из Европы туристам. Об этом знают немало европейцев, большие количества продаются на месте.
В окрестностях Кетамы гашиш можно купить везде — на улице, на заправке, в кафе, у дверей магазина…
Вне Кетамы это тоже не проблема — кусочек гашиша предложат на улицах любого марокканского курорта по цене не намного ниже голландской, около 5-7 евро за грамм. Это дело приносит многодетным марокканским семьям стабильный доход, а жаждущим туристам — удовлетворение.
Европейские и соседние арабские государства неоднократно выступали против такого положения вещей. Более того, Марокко получает ежегодную финансовую помощь для борьбы с фермерами, однако толку от этого нет. Совершенно ясно, что правительство сознательно смотрит сквозь пальцы на промысел и тормозит процесс уничтожения посевов и полицейское наступление.
В конце 90-х годов, впрочем, начали предприниматься кое-какие действия по контролю ситуации. Вместе с американскими сыщиками был арестован знаменитый контрабандист по имени Абдулазис Эль Якхлуфи, который на протяжении многих лет руководил крупными поставками гашиша в Европу. Господин Якхлуфи нажил на этом солидное состояние и являлся владельцем шикарной яхты и 15 автомобилей. Ему также принадлежали несколько счетов в крупных швейцарских банках и ряд компаний по продаже недвижимости во Франции.
По данным 1994 года, фермеры страны «выдали на-гора» 1500 тонн гашиша, а в 1996 году — уже 2000 тонн. Доставка гашиша в страны ЕС происходит по отлаженной схеме. Мелкими партиями от 10 до 100 кг товар скупается у фермеров, а в крупном портовом городе Танже тщательно упакованный гашиш грузится на суда. Быстроходные морские скутеры используются контрабандистами так же охотно, как и большие сухогрузы. В 1997 году судно «Волга», задержанное на севере Испании, таило в своих трюмах 28 тонн гашиша. Прибывшие во Францию партии реализуются по тройной цене. Продажа больших количеств затруднена ввиду жёсткости французских законов. Наибольшая часть продукта оседает в Амстердаме. Расфасованный порциями до 25 кг, гашиш продаётся мелким оптом владельцам кофешопов. Таким образом, товар в несколько сотен килограммов можно легко и быстро продать за наличные деньги, не рискуя быть наказанным.
Наименьшая часть продукции экспортируется в Англию и Ирландию, где гашиш продаётся по самой высокой в Европе цене. Для доставки используются обычные пассажирские паромы, перевозящие начинённый гашишем легковой транспорт.
Законодательство
Употребление и хранение небольших количеств не вызывает нареканий со стороны властей, в особенности в провинции. В целом, марокканская полиция коррумпирована свыше всякой меры.
Трафик и транспортировка крупных количеств возможны при условии щедрого вознаграждения и знакомств на местной таможне. В реальности законодательства, оговаривающего хранение конопли, не существует, есть только расценки…