Колесница (Державин)

Колесница
автор Гавриил Романович Державин (1743—1816)

См. Стихотворения 1793. Дата создания: 1793. Источник: Сочинения Державина с объяснительными примечаниями Я. Грота. — СПб.: Изд. Имп. Академии наук, 1864. — Т. 1. Стихотворения. Часть I. — С. 524—531.

Колесница

Течет златая колесница
По расцветающим полям;
Седящий, правящий возница^[1],
4По конским натянув хребтам
Блестящи вожжи, держит стройно,
Искусством сравнивая их,
И, в дальнем поприще спокойно
8Осаживая скок одних,
Других же к бегу побуждая,
Прилежно взорами блюдет;
К одной мете их направляя,
12Грозит бичем, иль им их бьет.

Животные, отважны, горды,
Под хитрой ездока уздой
Лишенны дикия свободы
16И сопряженны меж собой,
Едину волю составляют,
Взаимной силою везут;
Хоть под ярмом себя считают,
20Но, ставя славой общий труд,
Дугой нагнув волнисты гривы,
Бодрятся, резвятся, бегут,
Великолепный и красивый
24Вид колеснице придают.

Возница вожжи ослабляет,
Смиренством коней убедясь;
Вздремал, — и тут врасплох мелькает
28Над ними черна тень, виясь,
Коварных вранов, своевольных:
Кричат и, потемняя путь,
Пужают коней толь покойных.
32Дрожат, храпят, ушми прядут,
И, стиснув сталь во рту зубами,
Из рук возницы вожжи рвут,
Бросаются и прах ногами,
36Как вихорь, под собою вьют;
Как стрелы, из лука пущенны,
Летят они во весь опор.
От сна возница возбужденный,
40Поспешно открывает взор...

Уже колеса позлащенны,
Как огнь, сквозь пыль кружась, гремят!
Ѣздок, их шумом устрашенный,
44Вращая побледнелый взгляд^[2],
Хватает вожжи, но уж поздно;
Зовет по именам коней,
Кричит и их смиряет грозно;
48Но уж они его речей
Не слушают, не понимают;
Не знают голоса того,
Кто их любил, кормил, — пыхают
52И зверски взоры на него
Бросают страшными огнями.
Уж дым с их жарких морд валит^[3],
Со ребр лиется пот реками,
56Со спин пар облаком летит,
Со брозд кровава пена клубом
И волны от копыт текут.

Уже, в жару ярясь сугубом,
60Друг друга жмут, кусают, бьют
И, по распутьям мчась в расстройстве,
Как бы волшебством обуяв,
Рвут сбрую в злобном своевольстве
64И, цели своея не знав,
Крушат подножье, ось, колеса:
Возница падает под них.
Без управленья, перевеса,
68И колесница вмиг,
Как лодка, бурей устремленна,
Без кормщика, снастей, средь волн,
Разломанна и раздробленна,
72В ров мрачный вержется вверх дном.

Раззбруенные Буцефалы,
Томясь от жажды, от алчбы,
Чрез камни, пни, бугры, забралы
76Несутся, скачут на дыбы
И, что ни встретят, сокрушают.
Отвсюду слышен вопль и стон;
Кровавы реки протекают;
80По стогнам мертвых миллион!
И в толь остервененьи лютом,
Все силы сами потеряв,
Падут стремглав смердящим трупом,
84Безумной воли жертвой став^[4].

Народ устроенный, блаженный
Под царским некогда венцом,
Чей вкус и разум просвещенный
88Европе были образцом,
По легкости своей известный,
По остроте своей любим,
Быв добрый, верный, нежный, честный
92И преданный царям своим!
Не ты ли в страшной сей картине
Мне представляешься теперь?
Химер опутан в паутине,
96Из человека — лютый зверь!

Так ты, о Франция несчастна!
Пример безверья, безначальств,
Вертеп убийства преужасна,
100Гнездо безнравья и нахальств.
Так ты, на коей тяжку руку
Мы зрим разгневанных небес,
Урок печальный и науку,
104Свет изумляющие весь^[5]:
От философов просвещенья,
От лишней царской доброты,
Ты пала в хаос развращенья
108И в бездну вечной срамоты^[6].

Увы! доколе слышны стоны
И во крови земля кипит,
Ревут пожара страшны волны
112Или предел их небом скрыт?

Комментарий Я. Грота

Граф Сегюр в своих Записках (т. II, стр. 409), говоря о слабости и шаткости французского правительства в начале революции, замечает между прочим: «Престол был похож на колесницу, у которой сломалась ось, и лошади уже не повинуются вожжам». Ту же мысль события Франции внушили Державину: он начал это стихотворение, когда 31 января 1793 года в Петербург пришло известие о совершившейся 10-го (21) числа казни Людовика XVI. Есть много современных свидетельств о сильном впечатлении, какое эта роковая весть произвела у нас. Особенно поражена была сама императрица. «С получения известия о злодейском умерщвлении короля французского», пишет Храповицкий 2-го февраля, «ея величество слегла в постель и больна и печальна». Стихи Державина, как он говорит в своих Объяснениях, оставались однакож неконченными до 1804 года. Не зная, в какой степени они не были доделаны, мы, по принятому нами общему правилу, относим их тем не менее ко времени их происхождения. В апреле 1804 года граф Алексей Иванович Мусин-Пушкин, в письме от 18-го числа из Москвы, благодарил Державина за присылку Колесницы (вероятно в печатном экземпляре) и прибавлял: «Напрасно не поставили вы своего имени; все те, которые у меня оную читали, единогласно сказали, что это вашего пера. Копиев (т. е. копий) столько писец мой писал по требованиям желающих, что думаю, он знает ее теперь наизусть. В том числе ваш Николай Алексеевич (Дьяков, шурин Державина). По данному мне от вас позволению, хотел-было я оную напечатать в журнале, но Николай Алексеевич сегодня у меня обедал и сказал мне, чтоб я погодил и не печатал, покуда он с вами перепишется, что я обещал. Причину и примечание вы от него узнаете, по словам его, с сею же почтою». Несколько позже, именно 12 мая того же года, тогдашний с-петербургский гражданский губернатор, Сергей Сергеевич Кушников, по требованию Державина, доставил ему билет на выпуск из типографии пьес Колесница и Фонарь (см. письма разных лиц к Державину и вторую пьесу под 1804 г.). Спустя около двух месяцев, 5-го июля, наш поэт писал между прочим И. И. Дмитриеву: «Гр. Хвостов нарочным письмом выпросил у меня позволение напечатать в своем журнале Колесницу и Фонарь. Я позволил» (см. 9-е из Писем Державина к И. И. Дмитриеву, напечатанных М. А. Дмитриевым в № 10 Москвитянина 1848).

Таким образом стихи Колесница почти в одно и то же время появились как отдельно в Петербурге, так и в Друге просвещения за июль 1804 г. (ч. III, стр. 8), — журнале, который издавали в Москве граф Д. Хвостов, П. Голенищев-Кутузов и гр. С. Салтыков. В издании 1808 г. эта пьеса помещена ч. II, XXXIX.

Для большего удобства при ссылках мы разделяем оду так, как она была разделена при напечатании ея в 1804 г.; в издании 1808 первые четыре отдела соединены в один; то же сделано там с отделами 7 и 8.

Рисунки особого пояснения не требуют.

1. Седящий, правящий возница. — В оттиске 1804 г. сидящий, но в издании 1808 и в рукописях так, как в нашем тексте.
2. Вращая побледнедый взгляд. — В последних Смирдинских изданиях прилагательное побледнелый поставлено между запятыми и таким образом отнесено не к взгляду, а к ездоку; но так как ни в рукописях Державина, ни в напечатанных при нем текстах Колесницы мы не находим такой пунктуации, то и не решаемся, приняв ее, дать произвольное толкование выражению поэта. Нам напротив кажется, что в мыслях его вовсе не было той мудреной расстановки слов, которая этими двумя запятыми ему приписывается, и что скорее он мог позволить себе неточность, заключающуюся в приложении эпитета побледнелый к слову взгляд.
3. Уж дым с их жарких морд валит. — Ср. в 7-й строфе Водопада (стр. 461) стихи: «Ретивый конь, .... жарку морду подняв» и проч.
4. Безумной воли жертвой став. — Для сравнения укажем на басню Крылова Конь и всадник, которая как по основной мысли, так и по некоторым подробностям представляет сходство с этой пьесой Державина. В басне конь, с которого снята узда, кончает тем, что

   Не слушая слов всадниковых боле,
   ‎Он мчит его во весь опор
   ‎Черезо все широко поле.......
   И сбросил наконец с себя его долой;
   ‎А сам, как бурный вихрь, пустился,
   ‎Не взвидя света, ни дорог,
   Поколь, в овраг со всех махнувши ног,
   ‎До смерти не убился.

5. Свет изумляющие весь. — В 1804 г., как в отдельном издании Колесницы, так и в Друге просвещения, было напечатано следующее примечание Державина к этому стиху: «Не было бы удивительно, если бы несчастие Франции произошло от софистов, или суемудрых писателей, а также от поступок злобного государя; но когда народ был просвещен истинным просвещением и правительство было кроткое, то загадка сия принадлежит к разрешению глубокомысленных политиков»!
6. И в бездну вечной срамоты. — В одной из рукописных тетрадей поэта, относящейся к самым первым годам нынешнего столетия, текст настоящей пьесы, писанный посторонней рукой, оканчивается этим стихом. Под ним приписаны рукой самого поэта четыре заключительные стиха, очевидно в 1804 г., перед напечатанием, одновременно с предыдущим примечанием, которое тут же торопливо набросано на полях. Но в другой, более старой, отдельной рукописи этого стихотворения находится после выписанного стиха иное заключение, которое втрое длиннее напечатанного. Оно тщательно зачеркнуто, однакож легко могло быть разобрано, и приводится здесь:

   О вы, венчанные возницы,
   Бразды держащие в руках,
   И вы, царств славных колесницы
   Носящи на своих плечах!
   Учитесь из сего примеру
   Царями, подданными быть,
   Блюсти законы, нравы, веру
   И мудрости стезей ходить.
   Учитесь, знайте: бунт народный,
   Как искра, чуть сперва горит,
   Потом лиет пожара волны,
   Которых берег небом скрыт.