Аверченко А. Т. Собрание сочинений: В 13 т. Т. 7. Чёртова дюжина
М.: Изд-во «Дмитрий Сечин», 2013.
КОГДА ЖЕНЩИНА ЗАХОЧЕТ
правитьДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Муж.
Жена.
Горничная.
Жена. Где же утренняя почта?
Горничная. Сейчас принесу, барыня.
Жена. Очень мило. Выходит так, что не скажи я вам сейчас — вы бы принесли почту в три часа дня, или в пять! Или в десять — да?
Горничная. Сейчас принесу (уходит).
Муж. Ты, кажется, нервничаешь?
Жена. Кто? Я? С чего ты это взял?
Муж. Ну, как же! За что ты обидела горничную? Ведь она всегда приносит почту, когда ей скажут, не раньше.
Жена. Значит я, по-твоему, нервничаю?
Муж. Мне кажется.
Жена (кричит, хлопает ладонью по столу). А я тебе говорю, что я не нервничаю!! Слышишь ты?! Я совершенно спокойна!!! Вот и все. И не приставай ко мне.
Горничная (приносит почту). Вот извольте письмо барину и письмо барыне. А это газеты…
Жена (иронически). Благодарю вас. А то бы мы так и не разобрались без вас — что кому. Можете идти.
Жена (хватает журнал, срывает упаковку, кладет журнал на колени, берет письмо, потом перелистывает журнал, берет в одну руку письмо и, перелистывая журнал, рвет зубами край конверта. Вынимает зубами письмо. Читает. По мере чтения делается внимательнее. На средине чтения письма рука с письмом опускается. Говорит задумчиво.) Ах, мужчины, мужчины… Вот, говорят, что женщина, влюбившись, теряет голову… А я думаю, что нет ничего смешнее, трогательнее и бестолковее влюбленного мужчины.
Муж (с беспокойством). Ты это не обо мне ведь говоришь?
Жена. Успокойся — не о тебе. Просто я сейчас получила письмо от совершенно незнакомого мне господина. И, представь себе, — он изливается мне в своих чувствах.
Муж (снова принимаясь за газету. Рассеянно). Просто дурак какой-нибудь.
Жена. Почему же дурак? Уж сейчас и дурак. Значит, и ты был дурак, когда в свое время изъяснялся в любви ко мне?!
Муж (в голосе его нотка искренности). И я.
Жена. Очень мило! Благодарю вас!
Муж. Не стоит. Курите на здоровье.
Жена (читает). «Мое бесценное сокровище!» Обрати внимание: человек, который еще даже не знаком со мной — считает меня бесценным сокровищем.
Муж. Не обвиняй его! Для человека, незнакомого с тобой, — это простительно.
Жена (не поняв). Ага! Теперь уже и ты начинаешь отпускать мне комплименты, хитрец ты этакий! Да-а… «Другие, может быть, и назовут пошлой дерзостью то, что я пишу вам такое письмо, даже не будучи знаком, но, если вы так же умны, как и красивы, вы не сочтете это дерзостью»… Я и не считаю!
Муж. Еще бы!
Жена. «Благословляю тот счастливый случай, который привел меня третьего дня в „Аквариум“…» (снисходительно покачивает головой). Начиная с этих строк, бедняга совершенно теряет голову. Ха-ха-ха! Обрати внимание: он пишет — «Аквариум», в то время как мы были — в «Аркадии»… Помнишь, тогда? До чего у человека все в голове перепуталось…
Муж. Может быть, он тебя спутал с кем-нибудь?
Жена. Чепуха! С кем он меня может спутать?! «Сердце мое сжималось сладко и мучительно, когда ваша милая головка показывалась у окна кабинета»…
Муж. Постой, постой… Как это так «у окна кабинета», когда мы сидели в общем зале? Тут что-то непонятное!
Жена. Для кого непонятное, а для кого и понятное! Очень просто: значит, он сидел в кабинете, а мы снаружи, и моя, как он говорит, «милая головка» показывалась у окна кабинета.
Муж. Однако, я не думаю, чтобы твоя милая головка достигала окна второго этажа.
Жена. Он об этом и не говорит.
Муж. Но ведь кабинеты во втором этаже?!
Жена (нетерпеливо). Я не виновата, милый мой, что кабинеты так глупо устроены. Ну-с, дальше. «Я знаю, кто те двое мужчин, которые сидели с вами»… Постой-ка! Кто был тогда с нами?
Муж. Нас было трое: ты, твоя тетка и я.
Жена. Значит, он мою тетку за мужчину принял? О, Боже, Боже… Недаром говорят: любовь — слепа!
Муж (критически). Хорош гусь! Теперь ты согласна, что тут какая-то путаница?
Жена (язвительно). О, да. — Я вижу — ты бы очень хотел этого! Еще бы!
Муж. Да как же можно — женщину за мужчину принять?
Жена. Мало ли что. У тети, действительно, очень мужественный вид. Человек смотрел только на меня! Все остальные для него только ненужная декорация!
Муж. И я декорация?..
Жена. И ты декорация.
Муж. А ты знаешь: декорация иногда может на голову свалиться.
Жена. Я знаю — ты другого ничего не можешь сделать. Да… «…Те двое мужчин, которые сидели с вами; но если седой толстый господин в смокинге — ваш муж — не думаю, чтобы вы любили его»… Заметь: он маскирует эти слова хладнокровным тоном, но видно, что бедняга страдает.
Муж. Интересно: кого он принял за седого господина в смокинге — тетушку, меня или тебя.
Жена. Не будь пошляком.
Муж. Милая: какой я толстый? Какой я седой? Какой я в смокинге, когда я в сюртуке был?
Жена. Очень ему нужно разбирать — в смокинге ты или в сюртуке! Только ему и дела.
Муж. А седой-то? Какой я седой?
Жена. Ты почти блондин. А блондины вечером кажутся седыми. Преломление лучей.
Муж. Именно. Оно самое. А толстым я кажусь тоже от преломления лучей?
Жена. А что ж ты худенький, что ли? Слава Богу четыре с половиной пуда!
Муж. Та-ак; а скажи, сколько ты весишь?
Жена. Три пуда семьдесят. Ах, да дело не в этом!.. Ты все перебиваешь меня! «Но то, что вы изредка кокетничали с другим господином — пронизывало мое сердце отравленными стрелами»…
Муж (отбрасывая газету, заливается ядовитым, смехом). С другим — это, значит, с теткой. Действительно, обидно! Если женщина со своей собственной теткой кокетничает — дело швах.
Жена. Конечно, конечно — тебе непонятно, что человек мог совсем потерять голову.
Муж. Ну, кто найдет ее, тоже не обрадуется.
Жена. Я так и знала: ты ревнуешь! А, ну, что дальше? «Я не могу себе представить, чтобы кто-нибудь другой обвивал руками вашу тонкую талию и целовал ваши черные, как ночь, волосы».
Муж. Ну, послушай, положа руку на сердце, можно назвать твою талию тонкой?
Жена (угрюмо). Если тебе не нравится — ищи себе другую!
Муж. Благодарю вас. Одно должен признать — он довольно мило перекрасил твои волосы в черный цвет.
Жена. Он этого не говорит!
Муж. Ну, как же! Там он сравнивает твои волосы с ночью, что ли.
Жена. Ночи бывают и черные, и белые. Если захотеть критиковать человека, всегда можно придраться. Он писал так, как чувствовал! «… Счастливый случай дал мне возможность узнать ваш адрес от Жоржа Кирюкова»… Это что еще за Жорж?
Муж (пожимая плечами). Тебе лучше знать.
Жена. Откуда же мне знать какого-то Кирюкова?! Это, наверное, один из твоих ресторанных забулдыг-знакомых. Знакомитесь, с кем попало! Гм!.. «… От Жоржа Кирюкова, жениха вашей свояченицы Клавдии»… С ума сошел человек! Какая свояченица?
Муж. Он же говорит — твоя?
Жена. Почему моя? Может быть, твоя?
Муж (иронически). Да, да. Я ее до сих пор в кармане на всякий случай прятал, а теперь вынул… Получайте, дескать. Новая родственница!
Жена. Нечего хихикать! Обрадовался…
Муж. Милая моя! Ни свояченицы, ни твояченицы, ни мояченицы — у нас нет!
Жена. Поразительно умно! Просто человеку не до того было, и он все перепутал…
Муж. Как это можно — все перепутать? С какой радости?
Жена (обиженно). Значит, по-твоему, я не способна внушить человеку сильное чувство, да?
Муж (поднимая с пола конверт). Удивительно, как этот идиот еще адреса не перепутал! Постой-ка!.. Гм!.. Тебя зовут Александрой?
Жена. Александрой.
Муж. Есть. Степановной?
Жена. Что за глупости! Какой Степановной?
Муж. Тут, дорогая моя Александра Ивановна, стоит «Степановна».
Жена. Что за нелепый человек! Ты фамилию посмотри!
Муж. Да, фамилия хорошая: Чебоксарова.
Жена. О, Господи! Неужели, он и фамилию… ошибся?!
Муж (ехидно). Ну, какие пустяки, Что такое фамилия? Номер дома правилен — 7, а квартира, гм!.. На три номера больше — это, впрочем, тоже деталь…
Жена (нервно). В таком случае… я ничего не понимаю!! Ты умным себя считаешь — ты и объясни… В чем тут дело?
Муж. В чем? Просто это письмо не к тебе адресовано.
Жена. Вздор! Как бы оно иначе ко мне попало! Это он мне писал! Только что волосы спутал…
Горничная (входя в столовую). Вам не попали по ошибке журналы госпожи Чебоксаровой из одиннадцатого номера?
Жена. Что такое? Какая Чебоксарова?
Горничная. Александры Степановны Чебоксаровой. Брюнетка такая тоненькая. Кажись, почтальон всю ее почту вам сунул. Умается, работамши, вот и сует зря…
Жена (горничной). Скажи своему почтальону, что он дурак! А ты тоже… обрадовалась, хватает почту… как слепая курица и тащит без разбору! Зря только вам жалованье платишь. (Мужу.) А ты тоже хорош. Вместо того, чтобы разобрать как следует почту — сейчас же хватаешься за свои глупые газеты! Убегут они от тебя, правда? Новости тебе нужно знать! Да? Без тебя политики не сделают?! Выше головы, милый мой, не прыгнешь, могу тебя успокоить (ходит в бешенстве по комнате).
Сборник вышел в качестве V тома Театральной библиотеки «Нового Сатирикона».
Когда женщина захочет.
Сцена в 1-м действии
править
Пьеса под названием «Птичья головка» вошла также в сборник «Чудаки на подмостках».