— Но, — спросил Панург, — в каком законе определено и установлено, что те, которые насаждают новые виноградники, те, которые строят новые жилища, и новобрачные будут освобождены в течение первого года от обязанности идти на войну?
— В Моисеевом законе, — отвечал Пантогрюэль.
— Почему же освобождены новобрачные? — спросил Панург. Я слишком стар, чтобы интересоваться виноградарями; строители, складывающие мёртвые камни, тоже не внесены в мою книгу жизни. Я складываю только живые камни, а именно, людей.
— По моему мнению, — отвечал Пантагрюэль, — причина этому та, что желали, чтобы в первый год они в волю наслаждались любовью и запаслись наследниками. Таким образом, если бы случилось им на второй год быть убитыми на войне, то их имена и оружие перешли бы к их детям. Также хотели узнать наверное, плодовиты ли их жёны или бесплодны, — для чего опыт одного года казался достаточным в виду зрелого возраста, в котором они вступали в брак, — чтобы в случае смерти первых мужей жёны скорее могли вторично выйти замуж: плодовитые — за тех, которые пожелают многочисленного потомства; бесплодные — за тех, которые об этом не думают и возьмут их ради их добродетелей, а именно: добронравия и для домашних утех и поддержания хозяйства.
— Проповедники в Варенне, сказал Панург, — осуждают вторичный брак, как безумие и нечестие.
— Не по носу табак, — отвечал Пантагрюэль.
— Само собой разумеется, — сказал Панург, — да и брат Пролаз в разгаре проповеди, сказанной им в Парельи, когда он громил вторичный брак и божился, что пусть его дьявол унесёт в ад, если он не предпочтёт лишить невинности сто дев, нежели связаться с одной вдовой. Я нахожу ваше мнение разумным и основательным. Но что вы скажете, если это увольнение от военной службы было дано им потому, что в течение первого года своей брачной жизни они так усердствовали — что вполне законно и справедливо — в любви к жёнам, что истощили все свои силы; и что в день битвы они бы оказались совсем никуда не годными и остались бы при обозе, как трусы, вместо того, чтобы занять те места, где храбрые воины, предводительствуемые Беллоной, идут в атаку и наносят жестокие удары неприятелю; и если бы их подвиги под знамёнами Марса оказались бы ничего не стоящими от того, что они слишком усердствовали в служении Венере? Что это именно так и было, можно заключить из того, что во всех знатных фамилиях до сих пор удерживается старинный, умный обычай посылать по истечении шести недель новобрачных навестить дядюшку, чтобы удалить их от жён и дать им отдых и возможность возобновить свои силы для новых подвигов по возвращении, причём часто у них даже и нет никакого дядюшки или тётушки. Таким образом король Пето[1] после битвы при Корнабоне, собственно говоря, не прогнал нас, меня и Куркалье, но отослал нас домой собраться с новыми силами. Он до сих пор ещё ищет свой дом. Крёстная мать моего дедушки, когда я был маленьким, говаривала мне:
«Молитва Господня и другие молитвы существуют для тех, кто их может запомнить. Флейтист, отправляющийся на сенокос, сильнее двоих, возвращающихся с сенокоса». Что меня утверждает в этом мнении, так это то, что виноградари почти не едят винограда и не пьют вина в продолжение первого года, когда они насаждают виноградники, а строители не живут первый год во вновь отстроенном доме, под страхом задохнуться, как это отметил учёный Гален (lib. II. De la difficulté de respirer.). Не в обиду вашей чести будь сказано, я спросил это не без причинной причины и не без резонного резона.
- ↑ Король из старинных сказок, от которых осталась поговорка: La cour du roi Pétaud.