Итальянская консульта в Лионе
правитьЧизальпинская республика, образованная среди войны соединением разных областей, могла только от мира, времени и мощного правления ожидать своей политической твердости и внутреннего спокойствия. Она желала своего конечного образования, требовала того от первого консула и ждала от руки, которая основала ее в шестое лето республики и восстановила через два года потом, способа получить народное единство и решительное бытие.
Первый консул, удовлетворяя сему желанию, хотел приобрести все сведения, которые имеют только сами чизальпинцы о выгодах своего отечества; и для того чрезвычайная консульта, составленная из 450 членов, людей просвещеннейших в чизальпинской республике, собралась в Лионе, как в самом удобнейшем месте для нее и консула, и более других городов связанном, по разным сношениям, с северною Италиею.
Министр внешних дел, приехав в Лион, вступил в частные переговоры с чизальпинскими депутатами каждой области, и способствовал внутреннему учреждению консульты. Она разделилась на пять частей, сообразно с пятью главными народами республики, чтобы действовать спокойнее и тем надежнее изъявить общее согласие для образования единого народа. Сии отделения следовали в своих рассуждениях одному плану, чтобы к прибытию консула согласить различные мнения и представить ему общее, вместе со всеми нужными для него сведениями. Основание конституции, утвержденное законодательным советом миланским, было предложено каждому ртделению консульты в особенности, чтобы узнать мнения и сообщить их французскому министру. Сверх того всякой член написал 60 имен для составления законодательного совета из лучших людей. Консул, приехав в Лион и сведав все сделанное собранием, счел необходимым для основания коллегий, и требовал от всех пяти отделений по два списка тем гражданам, которые достойны быть членами сих коллегий. Между тем президенты отделений собирались у него, и рассуждали о конституции. Консул сделал в ней некоторые перемены, сообразно с его опытным сведением о пользе чизальпинской республики. Оставалось только назначить людей для правления. Консульта в первом общем собрании своем избрала комитет, составленный из 30 человек, и поручила ему сделать двойной список кадидатам для сообщения первому консулу. Сей комитет, по основательном рассуждении, предложил консульте следующее:
Ваша комиссия, с величайшим усердием исполнив возложенную на нее должность, сделать список гражданам, достойным быть членами правления, сообщает вам следствие рассуждений своих о выборе первого чиновника.
Они занимались сим важным предметом в трех заседаниях, и конечное следствие всех соображений выходило всегда одно.
Если вообще мало людей, достойных быть первыми чиновниками, то в нашем внутреннем состоянии *** их должно казаться еще менее подлинного. Шесть разных народов, составляющих нашу республику, не имели времени согласиться во мнениях о превосходных людях. Нельзя без опасения выбрать человека там, где люди столь различны законами, обыкновениями, нравами и мнениями — человека, который, оставляя всякую частную систему, должен заниматься только общею для произведения духа народного, сей главной опоры республик.
Перемены и судьба чизальпинской республики еще более затрудняли наш выбор. Те люди, которые доныне совсем не участвовали в делах, едва ли могут иметь нужные сведения для управления республикою; а те, которые отправляли важные должности, в сие несчастное время мятежа и раздоров не могли снискать общего уважения, приобретаемого удобнее во времена спокойные.
Но если и найдем человека для такой великой должности, то другие, еще важнейшие затруднения не дозволят нас совершенно положиться на сей выбор. Французское войско не может еще выйти из чизальпинской республики; оно необходимо для нашей политической безопасности, пока еще не имеем своей армии.
Сверх того чизальпинская республика, хотя и признанная Толентинским и Люневильским трактатами, не может еще сама собою вдруг приобрести от старейших правлений Европы общего уважения, необходимого для ее твердого бытия вне и внутри. Надобно еще, чтобы многие другие державы признали ее. Нужен человек, который именем и могуществом своим поставил бы республику на степень согласную с ее величием; но сего имени, сего могущества нельзя найти между нами.
Комиссия заключила, что собрание депутатов, желая с одной стороны утвердить вечную конституцию, избрать достойных людей для составления коллегий, законодательного совета и других начальств, должно с другой стороны ревностно желать, чтобы генерал Бонапарте почтил нашу республику в особе своей именем ее главы, и управляя делами Франции, согласился быть великою мыслью или душою нашего правления, во все то время, которое покажется ему нужным для приведения разных частей республики в совершенное единообразие. Тогда все державы признают ее, и новый блеск, и новое величие украсят начало политического бытия нашего!»
Мнение комитета сделалось общим; среди радостных восклицаний и громкого рукоплескания консульта определила, чтобы заключение комиссии представить генералу Бонапарте как единодушное желание всего собрания.
Бонапарте, уважая справедливые причины комиссии и волю всех депутатов, отвечал, что он будет на другой день в общее собрание, которому надлежало торжественно объявить конституцию и выбор членов для первого образования властей.
В два часа консул пришел в собрание, окруженный французскими министрами, государственными советниками, генералами и всеми главными лионскими чиновниками. Избранные депутаты консульты и всеобщие рукоплескания встретили его в зале. Он сел на возвышенное место и произнес следующую речь:
«Чизальпинская республика, признанная в Кампо-Формио, испытала уже много перемен в судьбе своей. — Первые старания об ее основании не имели успехи. — Потом неприятельские армии завладели ею, и бытие республики не казалось уже вероятным; но французский народ силою оружия вторично изгнал ваших неприятелей. — С того времени всячески старались разделить вас. — Покровительство Франции превозмогло. — Вас признали в Люневиле. — Республика, увеличенная новою пятою частью владений своих, имеет более силы, твердости и надежды. — Составленные из шести народов, вы соединитесь действием конституции, самой лучшей по вашим нравам и обстоятельствам. — Я призвал вас к себе в Лион как главных чизальпинских граждан. Вы сообщили мне сведения нужные для великого дела, возложенного на меня обязанностью первого чиновника Франции и долгом человека, который более всех способствовал вашему творению. — Выбор главных чиновников, сделанный мною, беспристрастен и чужд всякому духу местности. — Для президентского места я не нашел между вами никого, имеющего довольно прав на общее мнение, совершенно независимого от духа местности и оказавшего столько великих услуг отечеству, чтобы можно было поручить ему сию должность. — Представление вашей комиссии, в котором с истиною и точностью изъяснены все внешние и внутренние обстоятельства вашего отечества, тронуло мою душу. Соглашаюсь на ваше желание. Буду заниматься еще, пока обстоятельства сего требуют, великою мыслью о делах ваших. — Среди всегдашних умозрений моей должности, все, что до вас касается и может утвердить ваше бытие и благоденствие, будет принадлежать к любезнейшим чувствам моей души. — Вы имеете только частные законы: впредь вам надобны общие. — Народ ваш имеет только местные привычки: ему надобны привычки народные. — У вас нет еще армий: державы, которые могут быть вашими неприятелями, имеют войско многочисленное; но у вас есть то, что может произвести их: народное множество, нивы плодоносные и пример, данный вам во всех существенных обстоятельствах первым народом в Европе».
После речи консула, беспрестанно прерываемой рукоплесканиями, читали конституцию. Как скоро произнесли ее титул, общее движение собрания выразило желание дать республике, вместо чизальпинской, имя итальянской, и консул на то согласился.
Италиянская консульта в Лионе: (Выписка из журнала сей консульты); [Из «Decade». N 14] / [Пер. Н. М. Карамзина] // Вестн. Европы. — 1802. — Ч. 2, N 5. — С. 63-71.