Съ благоговѣніемъ представляю Вашему Императорскому Величеству плодъ усердныхъ, двѣнадцатилѣтнихъ трудовъ. Не хвалюся ревностію и постоянствомъ: ободренный Вами, могъ ли я не имѣть ихъ?
Въ 1811 году, въ счастливѣйшія, незабвенныя минуты жизни моей, читалъ я Вамъ, Государь, нѣкоторыя главы сей Исторіи — объ ужасахъ Батыева нашествія, о подвигѣ Героя, Димитрія Донскаго — въ то время, когда густая туча бѣдствій висѣла надъ Европою, угрожая и нашему любезному отечеству. Вы слушали съ восхитительнымъ для меня вниманіемъ; сравнивали давно-минувшее съ настояшимъ, и не завидовали славнымъ опасностямъ Димитрія, ибо предвидѣли для Себя ещё славнѣйшія. Великодушное предчувствіе исполнилось: туча грянула надъ Россіею — но мы спасены, прославлены; врагъ истребленъ, Европа свободна, и глава Александрова сіяетъ въ лучезарномъ вѣнцѣ безсмертія. Государь! если счастіе Вашего добродѣтельнаго сердца равно Вашей славѣ, то Вы счастливѣе всѣхъ земнородныхъ.
Новая эпоха наступила. Будущее извѣстно единому Богу; но мы, судя по вѣроятностямъ разума, ожидаемъ мира твердаго, столь вожделѣннаго для народовъ и Вѣнценосцевъ, которые хотятъ властвовать для пользы людей, для успѣховъ нравственности, добродѣтели, Наукъ, Искусствъ гражданскихъ, благосостоянія государсгавеннаго и частнаго. Побѣдою устранивъ препятствія въ сёмъ истинно Царскомъ дѣлѣ, даровавъ златую тишину намъ и Европѣ, чего Вы, Государь, не совершите въ крѣпости мужества, въ теченіе жизни долговременной, обѣщаемой Вамъ и закономъ Природы и теплою молитвою подданныхъ!
Бодрствуйте, Монархъ возлюбленный! Сердцевѣдецъ читаетъ мысли, Исторія предаетъ дѣянія великодушныхъ Царей, и въ самое отдаленное потомство вселяетъ любовь къ ихъ священной памяти. Пріимите милостиво книгу, служащую тому доказательствомъ. Исторія народа принадлежитъ Царю.
Николай Карамзинъ.
1815.