«Литературное наследство», том 86
М., «Наука», 1973
…Право, хорошо бы нам с вами затем побеседовать обо многом, сидя на широких пнях в здешнем бору. Вы, мне кажется, немножко меньше стали бы нападать на монахов и попов. Верьте человеку, который родился в 31 году, а в детство, как вы видите, еще не впал, что для нас, русских, это самый существенный вопрос. Православие — это нервная система нашего славянского организма, а как хранить и лелеять художеством красоту и государственную силу этого организма, если мы нашим либеральным, общеевропейским отчуждением будем ослаблять постепенно эту нервную жизнь, эти органически духовные токи?
Достоевский, ваш любимец, понял это1…
Автограф. ЦГИАЛ, ф. 1120, оп. 1, ед. хр. 98.
1 Леонтьев имеет в виду основную мысль, которую Достоевский намерен был положить в основу «Братьев Карамазовых»: «Христианство есть единственное убежище Русской земли от всех ее зол» («Письма», IV, стр. 59).
В двух письмах Леонтьева к Соловьеву, относящихся к этому времени, встречаются следующие упоминания о Достоевском:
«…Пришлите мне также — очень, очень прошу вас — оттиск той <вашей> польской повести, который мне попался в „Ниве“ случайно — один только отрывок — он восхитил меня, особенно тем, что в нем язык такой простой и благородный, чуждый всех тех юмористических грубостей, от которых избавиться не может ни Тургенев, ни Достоевский, ни даже Толстой…» (15 января 1877 г.).
«…В моих первых повестях из русской жизни — замыслы были оригинальны и серьезны, — форма испорчена <…> А в „В своем краю“ выбор лиц хорош, но и в языке, и в подробностях те же отвратительные грубости и ненужные реальности, которые я ненавижу и у Тургенева, и у Некрасова, и у Достоевского и которые недурны только у Щедрина и Писемского…» (из посланной Соловьеву памятной записки «Для биографии К. Н. Леонтьева»).