Федор Сологуб
Из немецкой поэзии
'''Оригинал находится здесь: "Федор Сологуб"'''
У Сологуба всю жизнь был непреходящий интерес к литературе немецкого
романтизма. Помимо Новалиса и Рюккерта, Сологуб перевёл три пьесы Генриха
Клейста (одну совместно с Анастасией Чеботаревской).
Осенью 1923 года к Фёдору Сологубу обратился Г. Петников с
предложением перевести современных немецких поэтов для антологии (среди
переводчиков также значились Пастернак, Пяст, Рюрик Ивнев, Зенкевич,
Луначарский и др.). Помимо Цеха Сологуб выполнил переводы из Бенна,
Верфеля, Гейма, Гейнике, ван Годдиса и Голла. Антология "Молодая Германия"
вышла в 1926 году в Харькове.
СОДЕРЖАНИЕФридрих Рюккерт. "Тужить о веке золотом..."Пауль Цех. Дома глаза раскрыли. Майская ночь.Якоб ван Годдис. Утренняя заря.Георг Гейм. "Длинны твои ресницы..."Франц Верфель. Улыбка, дыхание, стремление.Иван Голл. Демонстрация. Maternite. Стикс. Лес. Канарейки.Курт Гейнике. Народ. Труба бури.
Фридрих Рюккерт
''Фридриху Рюккерту (1789-1866) известность принесли прежде всего
стихотворения на восточные темы (он переводил арабскую, китайскую и
индийскую поэзию).''
* * *Тужить о веке золотом,
Твердить, что время к нам сурово, -
Что за нелепость! Мы найдём
Вокруг нас много золотого.
Сменяя золото зари,
Нам светят звёзды золотые.
Они погаснут, - посмотри:
Зовут уж нас лучи дневные.
Сияет кубок золотой,
И золотая плещет влага.
Ты пьёшь, - и с пенною волной
Струится в грудь твою отвага.
А россыпь - золото кудрей,
А взор невесты! Эти очи
Светлее солнечных лучей
И кротче звёзд глубокой ночи.
Итак, не плачься, человек,
Гляди бодрей на жизнь земную, -
Чтоб золотой соткался век,
Возьми основу золотую.
Пауль Цех
''Пауль Цех (1881-1946) был одним из самых плодовитых писателей в
немецком экспрессионизме: множество томов стихов, пьес, рассказов, романов,
опубликованных известными издательствами. В 1933 году эмигрировал в
Аргентину, где вынужден был жить в бедности до самой смерти.
Помещены переводы стихотворений "Die Hauser haben Augen aufgetan" и
"Mai-Nacht".''
Дома глаза раскрылиПод вечер всяк предмет уже не слеп,
Не стенно-твёрд в гонимом полосканье
Часов; приносит ветер с мельниц в зданья
И влагу рос, и призрачность небес.
Дома глаза раскрыли в тишине,
Мосты ныряют вниз в речное ложе,
И на звезду земля опять похожа,
Плывут ладья с ладьёю в глубине.
Кусты растут страшилищем большим,
Дрожат вершины, как ленивый дым,
И давний горный груз хотят долины сдвинуть.
А людям надо лица запрокинуть,
Смотреть на серебристый звёздный свод,
И каждый пасть готов, как зрелый, сладкий плод.
Майская ночьНе смолкли водоливы. Окна, светло-алы,
Вступают, как фламинго, в лампный океан.
На берегах песчаных к крану жмётся кран,
И стены прорастают с трёх сторон в каналы.
Убогость шлаков перед трубным лесом прямо
Забыла здесь свирепствовавший взрыв...
Из комнат зазвучал призыв,
В кабак луна глядится, краска срама.
И вдруг однообразно-плоских улиц лик
Громадной надписью горит,
Что апокалиптически гласит:
"Простор на скатах, верфях и валах,
Простор на травах, грядках и кремнях
Для Мая, чей из наших глоток рвётся крик!"
Якоб ван Годдис
''Якоб ван Годдис (1887-1942) - псевдоним немецкого поэта Ганса
Давидсона. Вместе с Куртом Гиллером открыл "Новый клуб" - пристанище первых
экспрессионистов. Был близким другом Георга Гейма. Вследствие признаков
шизофрении в 1912 году был отправлен на лечение в больницу. В 1942 году был
вывезен вместе другими больными в концлагерь Бельцек. Умер во время
транспортировки.
Помещён перевод стихотворения "Aurora".''
Утренняя заря Из яркой, жёлтой ночи кинуть дом
Спешит обуться всяк, смущён и стар.
В холодном небе ярко-голубом
Сквозь наши фонари дрожит пожар.
Пятнистых, длинных улиц тяжкий ход
В широком блеске дня завьётся живо.
Заря могучая нам свет несёт
В озябших, толстых пальцах боязливо.
Георг Гейм
''Георг Гейм (1887-1912) - ключевая фигура раннего экспрессионизма.
Большие города, войны и смерть стали главной темой его стихотворений, в
которых царил беспросветный мрак. У Гейма было издано два сборника стихов -
"Вечный день" (1911) и "Umbra vitae", который, как и сборник новелл "Вор",
вышел посмертно, - в январе 1912 года Гейм, катаясь с другом на озере
Гавель, провалился под лёд и утонул.
Помещён перевод стихотворения "Deine Wimpern".''
* * *Длинны твои ресницы,
В твоих глазах темные воды,
Дай погрузиться в них,
Дай в глубину войти.
Вот у шахт рудокоп
Качает тусклую лампу
Над входом в рудники,
Где высок вал теней.
Видишь, я нисхожу,
Чтобы забыть в твоём лоне,
Что сверху вдаль грозит,
Ясность, муку и день.
Вырастает в полях,
Где ветер кружит, зерном пьян,
Терн высокий, больной
Под синевой небес.
Руку дай мне,
Мы с тобою вместе срастёмся,
Ветру покорны,
Лёту пустынных птиц.
Услышим летом
Орган утомлённого грома,
Нырнем в осенний свет,
На берегу синих дней.
Мы встанем иногда
Окрай темного колодца,
В глубокую тишь смотреть,
Поискать там любовь нашу.
Или мы войдём с тобой
Из теней золотого леса
В широкую зарю,
Твою ласкающую лоб.
О, печаль Божья,
Крылья любви беспредельной,
Поднимай свой бокал,
Выпей сок сна.
На краю встанем однажды,
Где море, всё в жёлтых пятнах,
Уже тихо идёт
К гавани сентября.
И отдохнём
Вверху, в дому цветов увядших,
Где срывается со скал
Ветер вниз и поёт.
А тополь ронит,
Колеблясь в лазури вечной,
Уже засохший лист
На твоей шее заснуть.
Франц Верфель
''Поэт, романист и драматург Франц Верфель (1890-1945) наряду с другими
пражскими писателями - Ф. Кафкой, М. Бродом - составлял ядро немецкого
экспрессионизма в Австро-Венгрии (Чехии). В 30-е эмигрировал в США.
Помещён перевод стихотворения "Lacheln, atmen, schreiten".''
Улыбка, дыхание, стремлениеЧерпай, неси, удержаться могли бы
Многие воды улыбок твоею рукой!
Улыбка, блаженная влага, подъята
Всё через облик.
Улыбка - не сгибы,
Улыбка - познанный свет!
В пространстве блещет свет, но его ещё нет!
Не солнце - свет,
В нашем зреньи его расцвет,
И свет как улыбка, родится.
Из лёгких, звучных, вечных врат мчится,
Из врат очей сквозь прозрачные глыбы
Весна в первый раз в пене небес,
Пожар гася улыбкой одной.
Полощет улыбкой старую руку пожар дождевой,
Черпай, неси, удержаться могли бы!
Напрягай внимание, не спуская взоров!
В созвучьи свободных дыханий ночных пребудь, -
Дышит стройно высокая грудь.
Носится дух
Над прозрачностью мрачных хоров.
Дыханием высший Дух познать!
Не ветер, что станет нырять
В лес, в куст, в луговую гладь,
Не веянье, пред которым листья дрожат...
В дыханьии от Божьего духа человек родится.
Из губ, что закрывают,
Тяжелея, тёмные, вечные врата, мчится
Божий дух, и мир покоряет.
Начинает парус меж бурных волн
Дыхания величаться в обаянии,
Беспредельного слова ночной нагруженный чёлн.
Не спускай взоров, напрягай внимание!
Смирись, склони колена, рыдая!
Смотри, любимая уходит по надзвёздным стезям!
Стремись, туда, исчезни в движении сам!
Спеши восхитить
Всё к чистоте, где связь мировая.
Стремление больше, чем ход и скок,
Звёздной сферы Вверх и Поперёк,
Больше, чем пространств танцующий прыжок.
В стремленьи человека путь к свободе родится.
Божья прелесть и жизнь по всем сердцам и вратам
В стемленьи человека мчится.
Улыбка, дыхание, порыв по стезям
Больше, чем светы, ветры, звёздный ток,
Миру начало - человеческий срок.
В улыбку, в дыханье, в стремленье любимой погрузися!
Рыдая, склони колени, смирися!
Иван Голл
''Иван Голл (1891-1950) - немецкий поэт, представитель раннего
экспрессионизма. Зачинатель сюрреализма во Франции.
Помещены переводы стихотворений "Demonstration", "Maternite", "Der
Styx", "Wald" и "Kanarienvogel".''
ДемонстрацияО, как свято они несли в красном фонаре,
Качая на детской палочке сердце народа, дышащее светло,
За поднятым светом шумел океан.
Факелы лили елей мира на чёрных людей,
На каждого глянь, - вот первый избавитель.
Городые слова чрез город проносились,
Рея предо всеми в облаке красном, как кровь,
Мужественная музыка бешено с медных высот неслась.
В скверах люди, как кулаки, друг с другом плотно сжимались,
Огнём на воде ночи шипели вскрики толпы,
А рдеющая змея буравила себе путь сквозь бульварный туннель.
Яркими окнами расцветились все дома,
За опьянённым потоком шли
Дальше, дальше, туда, где оратор стоял, человек,
Что, как сеятель, ровным движеньем
Сеял в алчные борозды тёмного множества
Златые слова свободы.
MaterniteВ любимых голосах сестёр покой так кротко дышит,
Далёк дождливый будень, что за окнами там бредит.
А здесь они на облаке лежат, и на висках их впалых
Угрюмо-гладки косы, глаз больших светильники погасли.
Их мучит часто мужа зов глухой,
Но Божье слово в пении сестёр.
И двери хлопают, и крик, как стаи вспугнутых галок,
Дрожат тела, и лилии ломаются от мук, -
Ещё темно, ещё заря окошек не напудрит,
Но что встаёт, встаёт, красно, кругло, тепло.
Как шар, вскипающий из ярости ночной?
И мечется, как море, мать, и раковинка на песке блестит:
О, человека сын родился.
СтиксО, ты, всеградный Стикс!
Вода призывная, что с рыбою ленивой в небе дышит!
К тебе, к тебе склониться приходят нищие в серые дни,
С тобою в нашем мире роднятся все!
На берегу кивают, словно тени, почти как древних теней их восторг,
Они, однако, не мертвее мёртвых! Но устали очень!
В Харонов челн, где черный парус, им входить не надо!
Падут, лишь только б голову склонить на землю:
Колка довольно, кустик, семь травинок,
К земле нагим плечом прильнуть, да без полиции хоть час один.
Вода струит забвенье. Так спокойно в материнской зыбке.
Далеко позади, за гатями, тюрьмой, ночлежкой,
Встаёт железный мост, из недр земли тысячью тихо,
Радуга чёрная, надежда безмерная, в лунном злачении тучи!
Лес1
В чертополох был путь к тебе,
Замкнулся ты в пылающий Космос,
Как патриарх посреди богов.
Блистательным явился ты запыленному страннику,
Озарён и успокоен,
Земли батрак блаженный;
И чужеземец чувствует всё больше себя чуждым.
Светы золотые из сладкого вечера каплют,
По ступеням последних солнечных лучей
Кружатся заботливо ангелы, алы,
И русалок, твоих дочурок,
Веют тела серебристые в твоей сорочке.
2
К моим ногам
Фиалка вдруг звездой упала синей:
Я в вечер золотой её отнёс.
Мы оба нашими очами
Путь озаряли и пылали мощно:
Мы оба кричали и целовались так легко!
Но как же наша речь была слаба!
И как любовь несказанно печальна!
Увяли мы, и умерли мы вместе.
3
Но в глуби тварями твоими,
Из влажных глаз темнея равным духом,
Равно велик мне был ты, лес!
Твоим созданьем быть,
Земли одним лишь вздохом,
Иль в бабочке быть пёстрой каплей солнца,
Лисою ловкой
С могучей кровью за кустами рыскать:
Быть жертвой и всемирным братским миром!
Так, тварями твоими стал ты мне священным,
Я предался тебе,
Стремлюсь, дышу, и стал велик.
КанарейкиНет печальнее в воскресный вечер этих канареек.
В клетке прутики качают
На голубом линялом лесу обоев.
О, даже вдовушка, их давняя сестрица,
Забыла их: летнюю шляпу несёт
Свою осторожно на улицу лип
Со всею тоскою застенчивого сердца!
На портрете блистает по-прежнему кавалерист,
Вокруг лампы струятся водопады солнца,
А жёлтые голосочки улетели б, улетели б,
Вдаль, вдаль, в море пылающих тучек.
Качаются со звоном железные прутья клетки.
Нет печальнее в воскресный день одиноких птичек.
Курт Гейнике
''Курт Гейнике (1891-1985) - немецкий поэт-экспрессионист.
Помещены переводы стихотворений "Volk" и "Sturmposaume".''
Народ
Мой род,
Цвети, народ!
Поток, разлитый от полночи на полночь,
Велик, глубок меж двух морей,
Рождает глубь твоя стремнины;
Извечно вскормлен ими
Народ.
Мой род,
Цвети, народ.
Грядущее в груди твоей,
И худший день не омрачит нам взоры.
И в небесах поднимутся души народной горы,
И нас поднимут,
Нас,
Народ.
Ты - лес, я - дерево, народ.
Моя листва впивает солнце,
И сном могущества мои все корни спят
В тебе,
Народ!
Мой род,
Склониться все перед тобой
Придут,
Когда душа твоя восстанет
До сердца твоего, превыше труб и стен.
Ты расцветёшь,
Народ.
Народ
В тебе.
Труба буриГолубых часов приманки
Звёздномило веют сны
Из твоих сердечных песен,
На сверхземлю порываясь,
Где сыны богов могучих
Хмельно солнце воспевают.
Грянь оттуда,
Голос бури,
Бледным душам прямо в уши,
Загоняй небесно вверх
К тебе!
Высь смеётся,
Жизнь крушится
У твоих внесрочных ног!
В полных пригоршнях воспоминаний
Мчатся тысячи желаний диких,
Пляшет вечный год!
