Акмеизм в критике. 1913—1917
СПб.: Изд-во Тимофея Маркова, 2014.
Дий Одинокий
правитьИЗ ЗАПИСНОЙ КНИЖКИ
правитьБеседа о современной литературе, устроенная группою поэтов и писателей в минувший вторник в Политехническом музее, прошла вяло, скучно, утомительно.
Это известно уже из хроникерского отчета.
Неинтересная сама по себе беседа имеет большое показательное значение при сопоставлении с недавним прошлым.
Восемь лет назад группа поэтов-декадентов составила крайнее крыло в русской литературе. Она обращала на себя внимание шумом, который подымала своими выступлениями. Обращала внимание нападками на всех писателей, кто не исповедовал ее эстетической веры, ее художественных вкусов.
Был у этих писателей и поэтов приподнятый, воинственный тон, было презрение ко всему прошлому. Было полное отсутствие скромности.
Глава группы, самый талантливый из них поэт, Константин Бальмонт, открыто, смело, бесстыдно ставил себя выше Пушкина.
Он писал:
«Я — изысканность русской медлительной речи,
Предо мною другие поэты — предтечи,
Я впервые открыл в этой речи уклоны;
Перепевные, гневные, нежные звоны».
В сознании своей силы, в сознании того, что будущее принадлежит им, поэты-декаденты чувствовали себя пророками или принцами. Если когда-нибудь в их душу закрадывалась тоска, они, как короли, жаловались на бремя своего величия.
В. Я. Брюсову принадлежит следующее признание-исповедь:
«Я жить устал среди людей и в днях,
Устал от смены дум, желаний, вкусов,
От смены истин, смены рифм в стихах.
Желал бы я не быть Валерий Брюсов».
Были у писателей-декадентов в то время свои журналы и свои книгоиздательства. И была у них дерзновенная мысль: захватить под свое влияние все вновь возникающие газеты и журналы.
И вот всего только через семь-восемь лет перед нами картина: группа тех же писателей-декадентов ставит на обсуждение вопрос:
— Умерло ли декадентство?
Если оно и не умерло, то хорошее же существование влачит оно, коль скоро приходится выходить на кафедру и доказывать, что мы-де еще живы!
И роль декадентов на кафедре радикально изменилась.
Теперь они уже не нападают, а защищаются от натиска новых пришельцев в литературу — «акмеистов» и «эгофутуристов».
Былые цитадели декадентов, — их собственные журналы и альманахи, — потеряны ими. Они должны были сдаться и подписать себе смертные приговоры ввиду равнодушия публики.
Выбитые теперь из левого крыла акмеистами и эгофутуристами и отодвинутые ими к центру, декаденты теряют последнее обаяние. От них отвертываются теперь и те из молодежи, которые дарят свои симпатии и свое внимание крайним направлениям, не разбираясь в их сущности (лишь бы было крайнее!).
Оглашенные Ю. А. Буниным в конце беседы результаты одной анкеты как раз говорят о потере декадентами симпатий молодежи.
Анкета была произведена между воспитанниками тридцати двух учебных заведений:
— Каких авторов они любят и читают?
Оказалось, что молодежь совершенно бросила читать декадентов и вернулась к Толстому, Тургеневу и Достоевскому. После этих трех писателей наиболее любимым является Антон Чехов. Далее идут: Куприн, Горький, Андреев, гр. А. Н. Толстой…
В беседе приняло участие восемь человек. Все они очень робко высказывались по вопросу, — умерло ли декадентство?
Говорили:
Литературная школа не может умереть бесследно. Декаденты будут жить всегда в … воспоминаниях наших. Принципы, которые принесли декаденты, вошли в литературу и утвердились в ней.
Все это было похоже на надгробное слово. Из всех явился исключением в этом отношении поэт С. А. Соколов-Кречетов.
Он заявил:
— Декадентство победило и заняло сейчас в литературе главенствующие посты. Везде теперь сидят декаденты. Трудно ответить на вопрос — кто же сейчас лучший писатель, но это, во всяком случае это — не Чириков (т. е. никто из реалистов). Кто лучший поэт — не знаю, но, во всяком случае, это не Тан.
Везде не везде, но кое-где главенствующие посты заняли декаденты. Это верно. Однако это совсем не доказывает победы декадентства.
В. Я. Брюсов сделался, например, редактором беллетристического отдела «Русской мысли». Но разве ему потому предложили этот пост, что «Русская мысль» перешла в декадентство?
Не вернее ли объяснить это тем, что В. Я. Брюсов ушел от декадентства и отрекся от некоторых увлечений своей юности.
Довольно указать, что в новых изданиях его книг вы уже не найдете наиболее характерных для декадентского периода стихотворений. Ну, хотя бы, например, знаменитого стихотворения в одну строчку:
О, закрой свои бледные ноги.
Нет, что уже тут тешить себя победою, когда вырыта могила и ученики-друзья сочиняют надгробные речи!
Декадентство прошло. Это — один из несомненных переворотов в литературе. Есть и другие. О них в следующий раз.
Печатается по: Дий Одинокий. Из записных книжек // Московский листок. 1913. № 84. С. 3. «Дий Одинокий» — псевдоним театрального критика Никандра Васильевича Туркина (1863—1919).