В. В. Воровский. Фельетоны
Издательство Академии наук СССР, Москва, 1960
Европейцы далеко опередили нас, во Франции никто не удивляет, если какая-нибудь газета — «делательница» общественного мнения — вмешивается в доходную аферу.
Напротив, там это самое обыкновенное дело. Газеты — такая же коммерция, как торговля спиртными напитками, шерстью или скобяным товаром.
«Пресса — седьмая держава», — гордо заявляют европейские журналисты. В переводе на язык коммерции это значит, что пресса есть такое же орудие вышибания (прибылей, как любое спекулятивное предприятие. А так как газеты у нас печатаются на бумаге, то пресса старается усвоить «бумажные» нравы биржи и жарить вовсю то на повышение, то на понижение.
Да и может ли иначе быть в благоустроенном «гражданском» обществе, где всякая добродетель и всякая подлость расценена на звонкую монету и котируется свободно наряду с другими «ценностями»?
Так обстоит в Европе.
Россия, как известно, страна отсталая. Уж сколько лет стараются внушить русскому народу уважение к частной собственности, к капиталу, к прибыли на капитал.
Ничего не помогает. Известно — некультурная страна, живущая еще натуральным хозяйством, крепостническим трудом и положением об усиленной охране.
Недавно либерал (?!) барон Тизенгаузен (он же директор завода) весьма убедительно доказывал с высоты думской трибуны, что пора бросить принцип: «дело не медведь — в лес не уйдет» и заменить его истинно американским принципом: «время — деньги».
Вот что значит культурный немец (недаром немец и обезьяну выдумал!). Все умеет на деньги переводить!
Урок барона не пропал даром.
Его подхватил совершенно русский человек А. А. Суворин, сын еще более русского человека А. С. Суворина, издающий газету «Русь»1.
Он, видите ли, тоже «либерал». Но он либерал более решительный и своевременный, чем подмосковный барон.
— «Время — деньги», — рассуждает «Русь», — прекрасно. Но почему не пойти дальше? В капиталистическом обществе все становится капиталом: земля, титул, вера. Если время — деньги, то почему не деньги — совесть, мнение, убеждение? А если мое мнение может быть деньгами, то почему не может быть капиталом для меня общественное мнение, которое я держу в своих руках?
И придя к такому утешительному выводу, газета «Русь» понесла на биржу свой авторитет седьмой державы.
Темна вода во облацех! Что-то случилось, в чем замешаны сахарозаводчики, и киевские банки, и «Русь» — какая-то афера, ничего общего с журналистикой не имеющая. Разобраться в ней пока трудно: одно только можно сказать словами Глумова — от этой аферы сильно «воняет».
Как никак, а русская печать лишний раз показала, что Россия — страна отсталая, некультурная, не умеющая еще ценить принципа «время — деньги».
Так, например, газета «Речь»2, заручившись какими-то фактическими документами, заподозрила чистоту намерений «Руси».
Чистоту намерений!
Да разве может быть более чистое намерение, чем получить прибыль на свой капитал? Или вы станете оспаривать, что общественное мнение читателей «Руси» есть законченный, благоприобретенный капитал г-на Суворина-сына?
Итак, «Речь» заподозрила.
Надо знать, что в отсталых странах очень в ходу пышная фразеология.
Там очень любят громкие слова, трескучие обороты. Вместо того, чтобы тихо и скромно делать свое маленькое и благое дело, получать прибыль на капитал и хвалить господа, здесь любят кричать об «идеях», о служении обществу, о неподкупности прессы и т. п.
Любят «разоблачать» и «обличать».
Так и «Речь».
Ну, что мешало ей по-божески, тихо и честно уладить дело, получить свою порцию сахару, — как делают серьезные газеты в культурных странах.
Но нет, Зтой газетке, охочей до скандалов, нужно было непременно «разоблачать» и «обличать».
Разумеется, сотрудники «Русн» господа Климков и Попов 3 не могли равнодушно отнестись к подобной некультурности. Они должны были научить европейским манерам этих дикарей из «Речи».
И они пошли к Милюкову и шоколотили его.
И представьте себе! На них же, на провозвестников новой культурной эры, обрушились и пресса, и думские депутаты, и публика!
Удивительные люди, удивительная страна, удивительные нравы! Они до сих пор коснеют в невежестве феодальных времен!
Жалкие люди! Они никак не могут понять, что пресса — такое же торгово-промышленное предприятие, как и всякое другое, что идеи — такой же товар, как мыло и вакса, что общественное мнение — такой же капитал, как акции ломбарда или земельного банка.
Бедная страна! Дождешься ли ты, наконец, радостного дня, когда газетно-торговые операции не будут называть шантажом, когда участие прессы в сахарных, нефтяных и прочих предприятиях не будет шокировать читателей, когда эти читатели поймут, что можно быть гениальным биржевиком и — хорошим либералом, прекрасным акробатом и — весьма милым фельетонистом, расчетливым коммерсантом и — защитником самых распередовых идей???!!
Эх!!!
«Одесское обозрение»,
13 мая 1908 г.
Перепечатывается впервые.
1 «Русь» — умеренная либерально-буржуазная газета, выходила в Петербурге с 1903 по 1908 г.; колебалась между правыми и кадетами, была связана с крупными промышленниками и банкирами.
2 «Речь» — см. прим. к фельетону «Звериные времена» (№ 104).
3 9 мая 1908 г. сотрудники «Руси» Попов и Климков явились к редактору газеты «Речь» П. Н. Милюкову, и потребовали объяснения по поводу статьи, в которой «Речь» обвиняла «Русь» в соучастии в нечистых банковских операциях, а затем избили его. Этот скандал привлек вниманием печати и думских фракций.