Заседание в нижнем парламенте 3 апреля. План образования войска
правитьГ. Виндам, встав с места, говорил следующее:
План, ныне представляемый от меня парламенту, есть не что иное, как приведенные в порядок правила, о которых часто я упоминал, когда было рассуждаемо о защите отечества. Известно, что мнения мои во многом не сходны с нынешнею системою; итак не мудрено, что предлагаю сделать некоторые перемены. Однако скажу, что нетерпеливость, изъявленная членами, моими противниками, была совсем не у места. Не надлежало предполагать, что я тотчас по вступлении в новую должность объявлю мысли свои о состоянии войска, и что план мой сочиню в одну минуту. Я не подал никакой причины к столь нетерпеливому ожиданию, и никогда так не думал о состоянии военных сил наших, будто бы в самом скором времени надлежало приступить к важным переменам. Меры, которые предложить хочу, требуют не поспешности, но глубокомыслия. Предприятия, худо обдуманные, много уже наделали зла нации. Сочиняя план, я думал о прочной, всегдашней безопасности, а не о том, что могла бы полезно быть только на один случай. Тот худо понимает наше положение, кто заботится только о настоящей опасности. По несчастью, с некоторого времени у нас более занимались настоящими обстоятельствами, а о будущем не думали.
Главный предмет моего плана есть всегдашняя безопасность; почему и предлагаю учредить войско существенное, полное, действительное, — войско, которое состояло бы из людей, совершенно отделенных от гражданских сословий своими обычаями, нравами, упражнениями. Военные люди не должны ни пахать, ни шить; не должны думать ни о мануфактурах, ни о фабриках, ни о торговле; должны учиться только одному ремеслу военному, учиться тому, как поражать неприятеля везде, где с ним ни встретятся. Вот какого войска желаю! Не говорю, чтобы отнять у нации средства защищать себя другим образом; но хочу, чтобы отечество защищаемо было людьми, нарочно к тому назначенными. Знаю, что много было говорено о выгодах, ожидаемых от вооруженной толпы, и что даже парламент несколько лет сряду занимался сим предметом. Частью нашего войска почитались ополчения, которые существенно ничего де имели в себе военного. Сколько раз благородный лорд (Кастлериг) говорил о 800,000 вооруженных воинов. Но не странно ли почитать солдатами поселян, одетых в мундиры и поставленных в линию? Не значит ли это делать то же, что ребенок, которой, воткнувши палку в землю, стал бы уверять, будто посадил дерево (Смеются.)
Образование войска по моему плану есть дело не новое. В корпусах наших волонтеров не может быть совершенного порядка военного, а войско без дисциплины никуда не годится. Чтобы иметь войско, надобно знать прежде, как образовать его и дополнять рекрутами. Солдата никем другим заменить не можно. — Известно, что всегда войска решали важнейшие распри и судьбу народов. Нация не может вся идти на сражение, но посылает войска; если их побьют, то и дело проиграно. Никогда поголовное вооружение не имело желаемого успеха. Слова мои не к тому клонятся, чтоб ослабить усилия народа; говорю только, что при нынешних обстоятельствах нельзя на него полагаться. Я весьма уверен, что патриотизм соотечественников моих, приверженность их к законам, королю и месту рождения, заставят каждого скорее умереть с оружием в руках, нежели покориться неприятелям. Однако не надобно терять из виду примера других народов, а особливо таких, которые имели побудительные причины всего надеяться от своей храбрости. Швейцары суть народ воинственный; они храбры, неустрашимы, умеют управлять оружием, любят свое отечество: что ж сделалось со Швейцариею?
В плане моем не исключается намерение требовать помощи от народа в случае неприятельского нападения; но хочу только доказать, что мы не должны полагаться на его помощь. Я намерен предложить надежные средства к наполнению войска. О дисциплине не скажу ничего, будучи уверен, что наше регулярное войско в сей части не уступает никакому в Европе. — Войско дополняется людьми или добровольно, или по принуждению. Последнее средство противно нашей конституции. Парламент может законом установить принужденный набор рекрут; но при исполнении сего закона встретились бы великие препятствия.
Люди опытные в военном деле справедливо заметили по нынешнему состоянию войска, что оно наполняется людьми ленивыми, шалунами, бродягами, бездельниками; да и тех надобно заманивать хитростью и обещаниями. Это еще не все: видя, что не можете дополнять недостаток в людях, вы заменяете их детьми. Что причиною сему? Некому служить? или негде взять людей? совсем нет. Военное состояние почитается ниже всех других в королевстве; и так мудрено ли, что всякий от него бегает? Пока солдату не дадут полной свободы оставить свое звание и избрать другое, когда захочет, — до тех пор военная служба не будет у нас в хорошем состоянии. Поставьте военное ваше на высшую степень, и увидите, что многие найдутся до него охотники. Что делают на фабриках, когда надобны люди? Предоставляют разные выгоды, прибавляют жалованье; а если трудна работа, или вредна для здоровья, то удваивают плату. Не знаю, почему бы нам, не приноровить сего к нашей военной службе.
Итак, первое обстоятельство есть прибавка жалованья. Назначив по пяти шиллингов на день, можно привлечь много охотников; но такие издержки были бы тягостны для общества и вредны для службы. Солдат вдался бы в своевольство; надлежало бы необходимо прибегнуть к строгости, а строгость отняла бы охоту записываться в службу. Следственно прибавку жалованья можно оставить, и подумать о доставлении лучшего содержания инвалидам. Можно также определить награды тем, кои будут их достойны, и таким образом в других возбудить соревнование. Ничто столько не приятно для людей военных, как отличия, которые справедливо названы защитою отечества, стоящей весьма небольших издержек.
По моему мнению, один из важных предметов требует перемены. Предлагая мысль свою, знаю, что многие уважаемые военные особы со мною не согласятся; однако я твердо уверен и в том, что не ошибаюсь; потому что также многие почтеннейшие особы уже одобрили план мой. Надобно принимать людей в службу на известное число лет. (Кричат: слушайте, слушайте!) Кто хотя немного наблюдал природу человеческую; тот легко согласится, что назначение срока заохотит многих записываться в службу. Некоторые утверждали, будто такая перемена могла бы иметь дурные следствия для характера нашего войска. Кто станет уверять, что войска других государств хуже наших? Однако везде служат солдаты по срокам. Если такое обыкновение нигде не признано вредным, то почему у нас оно может быть пагубным? Не ссылаясь на чужестранные войска, приведем в пример наши волонтерные корпусы, набранные на известное только время; а войска Индийской компании разве не срочно служат?
Солдату, выслужившему семь лет, пусть дано будет право получить отставку, и поселиться, где захочет. В течение другого семилетья, пусть получает он большее жалованье, в знак отличия; довольно прибавить шесть пенсов на неделю. По прошествии сего второго срока, пускай солдат, если захочет, получит отставку с пенсионом. Для конной службы другой срок. Кто служит третье семилетие, тому прибавить по шиллингу на неделю и дать право по окончании службы пользоваться содержанием живущих в Чильзи инвалидов, коим надобно предоставить еще некоторые выгоды.
Вот главные перемены, в рассуждении регулярного войска; другие, менее важные сделает главнокомандующий генерал по своему благоусмотрению. Упомяну еще, что надобно прибавить что-нибудь к пансионам вдов офицерских, которые до сих пор получали очень мало.
Теперь надобно мне решить мудреную задачу: что должно делать с толпою людей вооруженных, не составляющих войска, но назначенных для защиты королевства? Мнения различны о системе, у нас принятой. Что полезно в одно время, то ни к чему не годится в другое. В 1803 году, когда угрожала внезапная опасность нации, можно бы прибегнуть к таким средствам, которых ныне нельзя произвести в действо. Собраны волонтеры, и правительство, для ободрения, дозволило им почитать себя солдатами; какая ни была бы причина сего дозволения, по моему мнению следствия оного были пагубны. Великий муж (г. Питт), которого мы недавно лишились, был уверен, что волонтеры могут так учиться и так же служить, как регулярные войска. Я думаю, что он ошибался. Он говорил, что «сии ополчения отразят неприятеля» — но говорил более по пристрастию, более по доброте сердца. нежели по рассудку. Знаю, даже многие генералы писали в своих донесениях, что сии войска могут действовать вместе с регулярными. Пусть так, пусть каждый волонтер был бы храбр, как Цезарь: но никто не знает того, никто не испытал того на деле. Очень вероятно, что сия система имеет свои выгоды; несмотря на то, ее должно отменить. Она не отвечает своему назначению, и польза ее не стоит таких важных издержек. Впрочем, я не противлюсь, — набирайте волонтеров, сколько вам угодно, желаю только, чтоб они не стоили обществу издержек. Пускай все жители учатся управлять ружьем, — я очень тому порадуюсь; ибо во-первых, регулярное войско удобнее дополняться будет рекрутами; во-вторых, можно будет употребить вооруженных поселян на защиту отечества в случае неприятельского нападения.
Не одобряю нынешней системы по причине издержек. В три года с половиною она стоила правительству пяти миллионов фунтов стерлингов, и столько же частным людям; по подписке собрана сумма равная обеим вышеупомянутым, взятым вместе. (Кричат: нет, нет!) Я знаю на верное, что подписная сумма простирается до десяти миллионов. Невыгодно таким образом расточать деньги, из которых можно бы сделать гораздо лучшее употребление. Я сказал уже, что можно иметь волонтерные корпусы, надобно только так распорядить, чтоб они не стоили правительству издержек; все жители пусть учатся управлять ружьем. Предположим, что регулярное войско будет разбито, или претерпит важные потери; для такого случая необходимо надобно иметь запасных людей. Наблюдая сию предосторожность, мы будем непобедимы; ибо, имея верные средства дополнять войско, не испугаемся маловажных проигрышей, и будем уверены что решительная победа останется на стороне нашей. Для достижения сей цели и для облегчения народа от великой тягости, предлагаю знатно уменьшить число волонтеров. Это не трудное дело: надобно прекратить выдачу им жалованья, и между тем предоставить им другие преимущества.
Теперь нельзя добровольно склонить народ к принятию оружия. Надобно принудить его, однако с крайнею осторожностью. Предлагаю принять методу одного из почтенных членов (г-на Йорка), и основания Акта о поголовном вооружении. Число волонтеров уменьшится; зато волонтерные корпусы будут состоять из людей отборных: всякий богатый гражданин охотнее согласится служить волонтером на своем собственном содержании, нежели по принуждению ходить на ученье с крестьянами. Правительство должно снабдить их оружием.
Предлагаю разделить народ на классы: в первом состоять будут люди от 16 до 24 лет, во втором от 24 до 32, в третьем от 32 до 40. Корона, смотря по обстоятельствам, назначит, куда какому классу идти для защиты государства. Упоминаю только главные пункты моего плана, оставляя подробности до будущего времени", и проч.
Лорд Кастлериг сделал несколько возражений против нового плана, и хвалил распоряжения прежнего министерства.
Г. Фокс сказал между прочим: «Благородный лорд (Кастлериг) говорит, что нация и государство, по милости прежних министров, находятся теперь в самом цветущем состоянии. Где это, столько превозносимое, цветущее состояние? Я согласен, что морская сила наша своей беспримерной храбростью и неожиданными успехами изумила всех, что она теперь в хорошем состоянии, и что моему другу (Грею, нынешнему лорду Говику) нетрудно управлять морским департаментом, но можно ли на верное утверждать, что сим одолжены мы прежнему министерству? Не в финансах ли надобно искать доводов нашего благосостояния? Правда, мы получаем дохода 43,000,000 ф. с.; что ж в том, когда расходы ничем не менее? Что скажет благородный лорд о состоянии Ирландии и Восточной Индии? Где это розовое ложе, которое, по его мнению, разостлано для нас прежними министрами? Надо мною смеются, говоря мне о розовой постели, тогда как я чувствую под собой терн колючий. Если б состояние нашего отечества точно было самое счастливое, то все мы не должны забывать о положений государств Европы, которое — как и сам благородный лорд признается — не совсем хорошо. Он говорит, что нашедши дела в порядке, мы не умеем управлять ими. Итак благородный лорд думает, что для нас точно приготовлена была дорога к прочному, выгодному миру, и что нам даны средства принудить неприятеля просить мира, или ослабить его силы? Если это ему кажется нетрудным делом, я хотел бы послушать его советов. Не стану входить в рассмотрение, хорошо ли мы вели прошедшую войну, и можно ли было ожидать успехов от наших распоряжений; но знаю, что следствия последней кампании теперь стоят нам многих хлопот. Нация угнетена, правительство в трудном положении. Благородный лорд кажется хотел сказать, что прежние министры нашли средство напасть на слабую сторону неприятеля. Если это правда, то долг требует от него открыть правительству такое средство; если же это пустая выдумка, то пускай себе хранит тайну. Благородный лорд, говорит, что у нас многочисленное войско, а о том не думает, что у неприятеля оно еще многочисленнее. Конечно, войско наше теперь гораздо больше, нежели каким было оно при королеве Анне, или во время войны американской; но те ли ныне обстоятельства?»
Потом г. Фокс опровергал возражения лорда Кастлерига в рассуждении срочной службы; приводил в пример Немецкий легион и 60-й полк, которые служат по договору на английском жалованье; доказывал, что от волонтеров нельзя ожидать важной помощи.
«Благородный лорд — продолжал Фокс — уверяет нас, что покойный Питт хотел умножить число солдат, прибавив 20, или 25,000 человек. Я не сомневаюсь, что и мой почтеннейший друг (Виндам) предложит об увеличении нашей военной силы. Нам не должно забывать, что кроме России, весьма отдаленной по географическому положению от нас державы, мы не имеем у себя надежных союзников. Вот счастливое состояние, о котором благородный лорд говорит! Надобно, надобно умножить войско, какой оборот ни приняли бы дела наши, военный или мирный. Я принужден переменить прежнее свое мнение, и сказать, что нынешние обстоятельства предписывают даже и в мирное время содержать сильное войско. Если не заключим полезного и прочного мира, что кажется очень вероятным; если, продолжая войну, не будем иметь на своей стороне выгод, о которых упоминал прежде, то увидим себя в неприятном положении. Впрочем, что ни случится, какую систему ни решимся принять, — необходимость требует иметь в готовности сильное регулярное войско».
После того г. Виндам получил дозволение подать билль, в сходство сделанного предложения.
Заседание в Нижнем Парламенте 3 апреля. План образования войска [г. Виндама]: [Речь г. Виндама и ее обсуждение] // Вестн. Европы. — 1806. — Ч. 27, N 11. — С. 220-233.