П. М. Майков
правитьЗаписки графа Л. Л. Беннигсена о войне с Наполеоном 1807 года.
править
Публикуется по изданию: Майков П. М. Записки графа Л. Л. Беннигсена о войне с Наполеоном 1807 года. СПб, 1900.
Граф Леонтий Леонтьевич Беннигсен происходит из древней баронской фамилии в Ганновере. Он родился в 1745 году; на 14-м году от роду поступил в ганноверскую пехоту и участвовал в Семилетней войне. В 1773 году он перешел на службу в Россию с чином премьер-майора и был зачислен в Вятский мушкетерский полк. Находясь в армии графа Румянцова, он, в 1774 году, принимал участие во многих сражениях с турками, а в 1787 году назначен командиром Изюмского легкоконного полка, с которым участвовал в кампаниях 1789 и 1790 гг., причем отличился под Очаковым и при взятии Бендер. В 1792 г., во время действий против польских конфедератов, Леонтий Леонтьевич командовал особым летучим отрядом, вместе с генералом Ферзеном взял замок Несвиж и 2-го июля находился при поражении главных сил польских конфедератов. В 1794 году Беннигсен разбил поляков при Солами, за что и произведен был в генерал-майоры, а затем, переправившись вплавь через Неман, произвел нечаянное нападение на неприятеля у Олиты и нанес ему поражение. В делах под Вильною он взял семь пушек, за что и награжден орденом св. Георгия 3-й степени; в 1796 году Леонтий Леонтьевич участвовал в войне с Персией и отличился при взятии Дербента. По возвращении из похода он, в 1798 году, был произведен в генерал-лейтенанты, [2] а в 1802 году — в генералы-от-кавалерии. В войну с Наполеоном 1805 года Беннигсен командовал одною из русских армий, посланных на помощь Австрии, но принять участия в военных действия не успел. В следующем 1806 году он нанес поражение французам под Пултуском и получил за эту победу орден св. Георгия 1-й степени. Назначенный в 1807 году главнокомандующим, вместо графа Каменского 1-го, Леонтий Леонтьевич в кровопролитном сражении при Пресиш-Эйлау. 26-го января, остановил напор всей французской армии, предводительствуемой самим Наполеоном, за что и был награжден орденом св. апостола Андрея Первозванного и 12 тыс. ежегодной пенсии. Весною того же года Беннигсен нанес поражение маршалу Нею у Гутштадта, дал отпор Наполеону у Гейльсберга, но сам потерпел поражение, 14-го июня 1807 года, под Фридландом.
После Тильзитского мира он был уволен от командования армией и жил до 1812 года в Вильно, в своем имении «Закрет», находившимся близ самого города. Отечественная война вызвала Беннигсена опять на военное поприще. Он сперва состоял при императоре Александре I, потом занял место начальника главного штаба армии, участвовал в Бородинском сражении, руководил известным сражением под Тарутиным, а затем вскоре удалился из армии и поселился в своем поместье. За отличия в Отечественной войне он был награжден орденом св. Владимира 1-й степени, алмазными знаками ордена св. Андрея Первозванного и 200 тыс. руб.
В 1813 году Беннигсен командовал так называемой польской армией. разбил маршала Сен-Сира и принимал участие в битве гигантов под Лейпцигом, за что и был возведен в графское достоинство Российской империи. после этого Леонтий Леонтьевич был при обложении крепостей Торгак, Макдебурга и Гамбурга. По заключении Парижского мира, граф Беннигсен был награжден орденом св. Георгия 1-й степени, командовал второй армией, но в 1818 году, по своей просьбе, был уволен от должности, вышел в отставку и вернулся на свою родину в Ганновер, где и скончался в 1826 году.
Во время кампании 1806—1807 г.г. Беннигсен близко сошелся с лицом, обращавшим на себя внимание современников по выдающимся способностям, и именно с Александром Борисовичем Фоком, с которым и сохранил дружественные отношения до конца жизни.
В числе многих голштинских дворян, переселившихся в наше отечество в царствование императрицы Елисаветы, был и отец Александра Борисовича Фока, служивший под начальством И. И. Бецкого, по канцелярии строения и садов ее величества, и заведовавший [3] исключительно придворными садами. Он определили сына своего Александра в коллегию иностранных дел, но врожденная склонность молодого юноши к военному делу заставила его, вопреки воле отца, поступить 14-ти лет от роду сержантом в бомбардирский полк. Служа в артиллерии, молодой Фок участвовал при осаде и взятии приступом Очакова в 1788 году, затем в шведской войне 1788-90 годов, будучи уже капитаном, «с искусством и неустрашимостью своею производя в ближайшем расстоянии от неприятельской батареи сильный огонь, за заливом лежащую фланговую батарею сбил, так что посланный для прогнания неприятеля отряд мог беспрепятственно снять с оной пушки» (Отношение к Фоку Кавалерской думы военного ордена от 30-го ноября 1791 г., и указ императрицы ноября 26-го дня 1791 года). За это Фок был представлен к ордену св. Георгия 4-го класса, причем императрица Екатерина II сама своеручно надела его, повелев пригласить Фока к своему обеденному столу. Вскоре после этого А. Б. был переведен в Польшу и в битвах с конфедератами при Столбцах и Мире командовал уже всей русской артиллерией. «Мужественные подвиги, оказанные вами при разбитии скопившейся толпы от войск противной в Польше ф[р]акции, при местечке Мире, — говорит императрица в рескрипте 28-го июня 1792 года, — где, командуя артиллериею, расторопною и цельною стрельбою принудили противников обратиться в бегство, обращают на себя наше внимание и милость». Фоку пожалован был тогда орден св. Владимира 4-й степени (Указ императрицы от 28-го июня 1792 года, за собственноручным подписанием). Затем он участвовал в сражении под Вильно, во взятии приступом укреплений и занятия самого города, за что, по окончании войны, в 1794 году, произведен в майоры. В делах под Вильно Фок состоял под начальством Беннигсена, тогда уже генерал-майора; здесь было их первое знакомство, обратившееся позднее в искреннюю дружбу.
По возвращении из похода, Фок, по поручению генерал-фельдцейхмейстера князя Платона Зубова, занимался формированием первых в России конно-артиллерийских рот и был командиром одной из них. Со вступлением на престол императора Павла, последовало переформирование артиллерии в отдельные батальоны, причем Фок поступил в конно-артиллерийский батальон. В 1797 году он был произведен в полковники, а в 1799 году — в генерал-майоры и назначен начальником артиллерии в Финляндии. Но вскоре Александр Борисович, как и многие другие, подвергся немилости; 21-го [4] января 1800 года он был отставлен от службы и поселился в Петербурге. Император Александр I принял опять Фока на службу в 1801 году и поручил ему сформировать 2-й конно-артиллерийский батальон. Исполнив очень успешно это поручение, он, 21-го мая 1803 года, был назначен шефом сего батальона, но через несколько месяцев, по прошению, был вторично уволен от службы. В войну 1806 года Беннигсен, назначенный главнокомандующим, выразил желание иметь ближайшим своим помощником Фока, который 10-го января 1807 года и был назначен состоять по армии. Он немедленно отправился в главную квартиру Беннигсена, куда и прибыл накануне сражения при Прейсиш-Эйлау, а затем был назначен дежурным генералом армии. Фок принимал живое участие в сражении 27-го января; он командовал артиллерией на нашем правом фланге и способствовал отражению маршала Нея, появившегося позади нашей позиции. За это сражение А. Б. награжден был орденом св. Георгия 3-го класса. При возобновлении 25-го мая 1807 года военных действий Александр Борисович участвовал в двухдневных делах под Гутштадтом, а затем в сражении при Гейльсберге, где руководил действием артиллерии. В пылу Гейльсбергского сражения Фок был ранен в грудь, замертво вынесен с поля сражения, а затем отвезен в Петербург. Император Александр поручил его особенному попечению знаменитых лейб-медиков Виллие и Буша. Сам монарх удостаивал его своими посещениями. Поправившись, Фок был в 1810 году назначен, по ходатайству военного министра Барклая-де-Толли, дежурным генералом при нем и явился деятельным сотрудником его по приготовлениям к предстоящей Отечественной войне 1812 года. «За вашу всего непоколебимую ревность и усердие к пользам службы, невзирая на здоровье ваше, поврежденное от ран, полученных на поле брани», — так говорилось в рескрипте 30-го августа 1810 года, — Фок награжден орденом св. Анны 1-й степени, брильянтами украшенным.
В 1811 году А. Б. был назначен начальником 18-й дивизии, состоявшей в обсервационной армии на Волыни, но прежде отъезда своего получил другое, более важное поручение, а именно — ехать в Финляндию, и, приняв начальство над корпусом, сделать или высадку в Померании, или идти в Норвегию для действия совместно со шведами. По этому случаю Фок вошел в переписку с Сухтеленом, находившимся тогда в Стокгольме, а затем и сам ездил, под предлогом свидания с родственниками, в Стокгольм и Эрёбро для личных объяснений с наследным шведским принцем. Но обстоятельства изменили эти предположения. Русский корпус, стоявший в Финляндии под начальством графа Штейнгеля, получив приказание действовать вместе [5] с войсками графа Витгенштейна, а Фок был назначен начальником штаба этого корпуса, который 17-го августа 1812 года был перевезен из Свеаборга в Ревель и направился к Риге. После незначительных дел с прусскими войсками, бывшими тогда в составе великой армии Наполеона I, Штейнгель около конца сентября соединился с армией Витгенштейна, стоявшей невдалеке от Полоцка.
5-го октября Фок переправился у Дриссы на левый берег Двины и имел удачное дело с генералом Корбино, за которое произведен в генерал-лейтенанты. После сражения под Полоцком граф Витгенштейн перенес свои действия на левый берег Двины. Фок участвовал в сражениях при Чашниках и Смолянах, а затем был послан к Студянке — месту переправы Наполеона чрез Березину. Фланговым маршем А. Б. определил шедшие впереди него войска наши и прибыл на место сражения при Студянке в то время, когда маршал Виктор успел разорвать наш центр.
Преследуя после Студянки французов, Фок прибыл в Юрбург, а затем в Кенигсберг. Здесь, однако, болезнь принудила его проситься в отпуск, и, получив оный, он отправился в Петербург, причем граф Витгенштейн выражал Фоку желание, «чтобы, получив облегчение от болезней ваших, вы могли опять к нам возвратиться». Это желание, однако, не сбылось. Он не мог принимать участия в дальнейших военных действиях, просил о назначении его куда-либо комендантом, но вакансии не было в то время, и Фок уведомили, что его будут иметь в виду. Тогда он просил уволить его от службы, что и последовало 29-го декабря 1819 года. Он продолжал жить в Петербурге, но здоровье его видимо разрушалось. Память стала ему изменять, и 3-го апреля 1825 года он, 62 лет от роду, скончался от удара. А. Б. Фок похоронен на кладбище деревни Мартышкиной, близ Ораниенбаума, в семейном склепе (Фок, женатый на дочери коллежского советника Лидерса, Анне Ивановне, имел одного сына Бориса, служившего в уланском полку и умершего в турецкую кампанию 1829 года от раны и лихорадки, и четырех дочерей, из которых одна была замужем за своим двоюродным братом, также Фоком, гвардии полковником Александром Андреевичем. Внук ее А. А. Фок (или иначе правнук генерала А. Б. Фока), с давних пор находясь в самых близких со мною отношениях, в разговоре о памятниках старины упомянул о том, что он имеет несколько разного рода семейных бумаг, относящихся к давно прошедшему времени. Я, конечно, пожелал их посмотреть и ознакомиться с ними, на что со стороны их настоящего владельца, Александра Александровича Фока, при его живом интересе к русской истории, последовало не только полнейшее согласие, но вместе с тем и разрешение напечатать, для ознакомления с ними читателей, то, что всего более представиться интересным по моему усмотрению. В числе просмотренных мною бумаг несомненно всего более важным представляются помещаемые ниже записки графа Беннигсена. П. М.). [6]
Из писем Беннигсена, с 1807 по 1811 гг., видно, что в это время он жил в Вильне в своем имении «Закрет», и притом был болен, вероятно, водянкой (Письмо его Фоку от 25-го ноября 1807 года, из Вильно). Он опух до такой степени, что не мог надевать платья, которое носил во время войны, но благодаря каким-то травам, присланным ему из Петербурга сенатором Тейльсом, почувствовал значительное облегчение. Кроме физических страданий Беннигсен испытывал и душевные мучения. Его обвиняли в неудачном исходе кампании 1807 года. Множество пасквилей (libelles) и всяких брошюр, направленных против него, было тогда в ходу. Беннигсен утешал себя тем, что «все эти сочинения так же скоро потонуть в грязи, как вышли из нее, в особенности брошюра г-на Сакена, которая, однако, не должна бы пройти для него безнаказанно, потому что он задевает честь всей армии, печатая ложные известия, простительные газетчику, побуждаемому к этому деньгами или подкупленному врагами, но совершенно неизвинительные для русского генерала» (Письмо Беннигсена Фоку от 25-го ноября 1807 года). К тому же и материальное положение Беннигсена был то же не в цветущем положении. В письме к другу своему он говорит, что подаренное ему императрицей Екатериной имение в 250 душ (за войну с Польшей 1792 г.), давно продано, а остальное заложено в банке на 8 лет, так что он с трудом может выдавать сыну, служившему тогда в военной службе, около 200 рублей в месяц. Что же касается до имения его в Ганновере, то он сам с него ничего не получал; все доходы шли большей частью на уплату контрибуции, взимаемой французами с Ганновера, а затем на содержание живших там его детей.
В одной из своих записочек в А. Б. Фоку Беннигсен благодарит его за проявляемое им всегда к нему участие и говорит: «признаюсь вам от всей души, что я не имею иного желания, как совершенно удалиться от дел; в моем прежнем отечестве находится мое довольно многочисленное семейство, в кругу которого я желал бы провести остатки дней моих. Как только мне представится возможным устроить все мои дела, я буду проситься в отставку».
Но отставка (retraite) и полное удаление от всех общественных дел значительно способствовали восстановлению здоровья графа Леонтия Леонтьевича; он не ограничивался тем. что ел, пил и спал, но и занимался, во-первых — садом в «Закрете», имевшем очень красивое местоположение, а во-вторых — историей последней войны (Письмо Беннигсена Фоку от 11-го августа 1808 года). По словам Беннигсена сочинение это принимает большой объем, [7] чем он предполагал в начале, и составит два тома. «Само собою разумеется, говорит, он, что оно не будет выпущено в свет прежде, чем я не испрошу на это одобрения. Можно полагать, что это сочинение будет вообще читаться с интересом, тем более что в нем будет изложена одна правда, без всякого преувеличения».
Во многих современных газетах и журналах большей части Европы было объявлено, что Беннигсен пишет эту историю для своего оправдания, и что она появится в свет после его смерти. «Это дает повод предполагать, — говорит Беннигсен, — что я излагаю такие факты, которые не мог бы объявить в настоящую минуту. Напротив того, я пишу вовсе не для своего оправдания, в котором не нуждаюсь, а для славы русского оружия. Имея в своих руках все необходимые материалы и данные, я лучше всякого другого могу изложить весь ход войны, в продолжение которой я не завоевал Франции, это правда, но в течение шести месяцев удерживал все военные силы Франции и ее союзников от вторжения их в пределы Русской империи. Даже и теперь я даю читать всем желающим свои записки, по мере их составления, и все находят их весьма любопытными и поучительными. Генерал Бертран, состоявший при Наполеоне I, мне сказал однажды, что война 1806—1807 годов была одна из самых поучительных; в ней по-прежнему еще маневрировали армии» (См. письма Фоку 31-го декабря 1810 г. и 23-го апреля 1811 г.).
Беннигсен, к концу 1810 года, написал уже все относившееся до военной стороны кампании и, по желанию своего приятеля, генерала Фока, пересылал ему для прочтения копии своего сочинения, причем иногда переписывал некоторые главы сам из предосторожности, как он выражается. Он, по-видимому, желал, чтобы сочинение это было доведено до сведения государя императора. «Льщу себя надеждою, — прибавляет он, — что император прочтет мое произведение с интересом. Не упоминаю о его высочестве, великом князе; само собою разумеется, что вы ему представите мой труд» (Письма 18-го февраля и 15-го марта 1811 года. Предоставляя читателям решить вопрос, насколько эти записки интересны и поучительны, нам остается еще заявить, что граф Беннигсен хотя и немец по происхождению, но писал свои записки и вел свою переписку на французском языке. Вместе с тем, считаем своею обязанностью еще раз поблагодарить современного владельца этих записок, А. А. Фока, за обязательное разрешение познакомить с ними наших читателей. Нельзя не пожелать при этом, чтобы и другие владельцы рукописей, более или менее интересных, следовали этому, достойному подражания примеру и содействовали бы тем обогащению нашей исторической литературы. — Ред.).
Исходник здесь: http://www.adjudant.ru/bennigsen/bennigsen01.htm.