Н. Г. Чернышевский. Полное собрание сочинений в пятнадцати томах
М., Государственное издательство «Художественная литература», 1949. Том II. Статьи и рецензии 1853—1855
Записки Русского Географического Общества. Книжка X. Спб. 1855.
правитьПо достоинству своего содержания, десятая книжка «Записок» Географического Общества одна из замечательнейших в этом издании, столь важном для русской географии, статистики и этнографии. Обе статьи, ее составляющие, — «Очерки торговли России с Средней Азией» г. Небольсина и «Список мест в северо-западной части Средней Азии, положение которых определено астрономически», составленный гг. Ханыковым и Толстым (и являющийся, как приложение к составленной г. Ханыковым карте этих мест), — принадлежат к числу капитальных трудов, или, справедливее сказать, должны быть названы, каждая по своему предмету, лучшими сочинениями.
Г. Небольсин, оказавший много услуг статистике своими трудами касательно внешней торговли России, особенно наших торговых сношений с Среднею Азиею, написал теперь очень обширный и полный трактат о торговле России с Бухарой, Хивою и Коканом. При составлении этого обзора он, кроме богатого запаса своих собственных заметок, пользовался многими рукописными материалами (особенно записками г. Генса) и представил исследование, драгоценное по множеству новых и точных подробностей. Чтобы составить ясное понятие о степени важности наших торговых сношений с Средней Азией, прежде всего приведем итоги «Общей ведомости» этой торговли за последнее десятилетие (1840—1850 гг.) в круглых числах.
Звонкая монета — 1 530 000 руб.
Медь, железо, чугун и разные изделия из этих металлов — 10.14000 "
Бумажный товар — 1 408 000 "
Шелковый и шерстяной товар — 625 000 "
Кожевенный товар — 825 000 "
Прочие товары — 1 281 000 "
Итого — 6 763 000 "
Бумага хлопчатая, сырец, пряжа — 2 748 019 руб.
Бумажный товар — 4 012 000 "
Шелковый и шерстяной товар — 150 000 "
Меха, мерлушки, пух — 1 075 000 "
Фрукты — 299 000 "
Марена — 224 000 "
Прочие товары — 863 000 "
Итого — 9 371 000 «
Из этих цифр получаем средний годовой отпуск (по сложности последнего десятилетия) — 676 000 р., годойой привоз 897 000; вся сумма среднего годичного оборота торговли с Среднею Азиею — 1 573 000 р. сер.
Незначительность этой цифры поразительна, и часто обвиняют непредприимчивость русского купечества в том, что его торговля с Бухарою, Хивою и пр. не приобрела более широких размеров. Г. Небольсин принадлежит к числу людей, которые чрезвычайно заняты будущностью и возможным развитием наших сношений с Среднею Азиею; потому его нельзя подозревать в пристрастии, когда он доказывает, что в настоящее время торговля эта остается маловажна по необходимости, в которой вовсе не виноваты русские купцы. Бухарцы и соседи их, говорит он, народ бедный, а нищий не может быть ни покупщиком, ни продавцом на большие суммы. Немногие зажиточные люди, которые находятся между ними, боятся обнаруживать свое богатство — они должны притворяться нищими, иначе будут ограблены своим эмиром или ханом. Они не могут пускаться в значительные торговые операции, не смеют даже покупать себе хорошего платья, хорошей мебели — они живут, как бедняки. Потому русские товары не нашли бы себе покупщиков, если бы привозились в большом количестве. Обвинять наших купцов за то, что они возят в Бухару и пр. изделия только самых низших сортов, — также несправедливо, па мнению г. Небольсина: по своей бедности и безвкусию среднеазиатцы могут покупать только самые дешевые товары; не купцы наши хотят продавать им плохой товар, а сами бухарцы и хивинцы заставляют их ограничивать свой привоз грошовыми вещами. Таков же и вывоз из Средней Азии: три четверти его суммы составляют бумажные ткани и пряжа, имеющие одно только достоинство — дешевизну, и потому годные для простолюдинов Оренбургского края, куда не привозится из фабричных губерний дешевых русских тканей, появление которых в Оренбурге значительно сократило бы нашу торговлю с Хивой и Бухарой. Сношение с этими странами остаются незначительны также по недостатку гражданского благоустройства там — зажиточный русский купец, привыкший дома пользоваться почетом, не захочет сам ехать в такую землю, где может на каждом шагу подвергаться грубостям и придиркам; потому русская торговля ведется преимущественно через мелких приказчиков, которые не имеют ни средств, ни охоты слишком заботиться о расширении круга ее. Прибавим, наконец, медленность и дороговизну караванного провоза, и мы будем иметь достаточное объяснение причин, по которым наша торговля с Среднею Азиею ограничивается несколькими сотнями тысяч рублей. За общим введением следует у г. Небольсина подробное описание способов и маршрутов караванной торговли России с Бухарою, Хивою и Коканом, очень богатое точными подробностями; потом он говорит о торговых связях среднеазиатских владений между собою и путях, которыми следуют караваны из одного владения в другое; подробно объясняет качество и назначение каждой привозной и отпускной статьи товаров и заключает свой трактат общею ведомостью о движении среднеазиатской торговли за 1840—1850 годы. Извлечение из этой ведомости мы уже представили и теперь сообщим краткий обзор других отделений его интересного сочинения.
Верблюды для бухарских караванов нанимаются от киргизов. Средний вьюк верблюда — 18 пудов; на дромадера (одногорбого верблюда) можно класть до 24 пудов. Собственно, неизбежна была бы перевозка товаров на верблюдах только через пески Кызыл-кум, между Бухарою и Сыр-Дарьею; до этих песков от Бухары можно было бы доставлять товары на арбах, что иногда и делается; от Сыр-Дарьи до нашей Линии также возможен колесный путь. Возможно было бы также учредить из Бухары водяную доставку по Аму-Дарье (отстоящей от города Бухары только на один переход) до Аральского моря: судоходность Аму-Дарьи на этом пространстве доказана опытом. Но привычка и простота караванной перевозки доселе одерживают верх. В киргизской степи ныне водворено спокойствие, и караваны там не подвергаются более опасностям от хищников. Один из опытных торговцев говорил г. Небольсину, что, вероятно, скоро караваны будут ходить на арбах, запряженных волами, и верблюды переведутся в степи. И действительно, перевозка на волах от Линии до Сыр-Дарьи уже начинает входить в обыкновение. До Бухары из Оренбурга или Троицка считается около 1 700 верст; средняя цена провоза — 10 р. сер. с верблюда, т. е. по 55 коп. сер., полагая вьюк в 18 пудов. Прежде платилось гораздо более — от 20 до 25 р. за верблюда; ныне цена упала, от обеднения ли киргизов, от спокойствия ли, водворенного в степи, или от правильности, введенной при найме. Доставка из Бухары в Троицк ныне обходится дешевле, нежели в Оренбург. Караван в Бухару из Оренбурга идет 55—60 дней, из Троицка 50—55 дней. Караваны в Кокан (Ташкент) ходят преимущественно из Петропавловска. Путь-- 45—50 дней; плата за верблюда 7—8 р. сер. В Хиву ходят караваны из Оренбурга; путь 50—55 дней; плата 8—10 руб. сер. Главная наша торговля — с Бухарой; Хива — второстепенный пункт; торговля с Коканом ничтожна. Десятилетие 1840—1850 гг. дает следующие цифры.
|
|
| |
| Торговля с Бухарой | 5 225 000 руб. |
|
| » с Хивой | 1 335 000 " |
|
| » с Коканом | 205 000 " |
|
Потому средний годовой оборот бухарской торговли — 1 255 000 р., хивинской — 275 000, коканской — 47 000 р.
Чтобы видеть, каких сортов товары требуются от нас среднеазиатскими покупщиками, приведем цены некоторых отпускных статей. Бритвы для этой торговли идут из продающихся на нижегородской ярмарке по 14 коп. сер. за пару, перочинные ножи — по 55—70 коп. сер. за дюжину ножей о двух лезвиях. При такой цене очевидно, какое качество могут иметь изделия. Более высокая доброта не требуется. Ситцы посылаются различных сортов: лучшие — 9 коп. сер., дешевые — 6 коп. сер. аршин по ценам на нижегородской ярмарке. Коленкор — 1 р. — 1 р. 50 к. сер. за кусок в 12—16 аршин. Бумажные платки имеют величины обыкновенно 4—7 вершков в квадрате; имеющие 8—10 вершков требуются уже мало. То, что называется «плисом» в среднеазиатской торговле, есть, по удачному выражению г. Небольсина — «вещество, неприятное для осязания и обоняния, не имеющее ничего общего с тем товаром, который мы знаем у себя под именем плиса, приводящее зрителя в раздумье о том, неужели можно этому изделью изобрести какое-нибудь употребление?» — Но это вещество требуется среднеазиатцами, потому что цена аршина его — 11¼ коп. сер. Таковы же шелковые и шерстяные материи, годные по цене для бухарца или хивинца. Таково же качество всех прочих статей нашего отпуска. Напр., по словам г. Небольсина, «фарфоровая и глиняная посуда отправляется от нас в Среднюю Азию только тех сортов, которые по негодности не могут уже иметь сбыта нигде внутри империи; по бедности и незатейливости азиатца, наш брак посуды для него находка, благо товар наш очень дешев». Интересна также доброта очков, требуемых этими народами. Они не бывают дороже 1 р. 50 коп. дюжина. «Эти инструменты, замечает г. Небольсин, если, может быть, и плохо приспособлены для человеческого глаза, зато весьма хорошо согласованы с достатком народов Турана». Однакоже эти удивительные изделия достаются среднеазиатцам вовсе не так дешево, как было бы можно предполагать. С одной стороны, дороговизна привоза, с другой — необходимость брать значительный барыш при мелочности, медленности и неверности торговых оборотов сильно повышают продажные цены наших изделий на бухарских и хивинских рынках. По расчету г. Генса, торговцы наши получают в Бухаре выгоды:
на ситец — 33 процента с рубля
" нанку — 47 " " "
" платки — 35 " " "
" сукно — 46 " " "
Потому-то, например, кусок сукна, купленный в Нижнем за 12½—17½ р. сер., продается в Бухаре 24—32 р. сер.
Главная привозная статья из Бухары и Хивы — хлопок и бумажные ткани, очень дешевые. Ткани дают одежду всему населению Оренбургского края, потому что привозимые из империи слишком непрочны и дороги. Покойный Гене говорит по этому поводу: «У нас любят продавать товар лицом; обыкновенно начинают торговцы хорошо, сначала товар красив и вместе с тем и прочен. Потом убавляют меры и плотности. Через несколько лет изделие, одного названия с первоначальным, по достоинству уже не то, и покупщик, обольстившийся названием, находит, что ом обманут. Ткани бухарские и хивинские, каковы были за сто лет, таковы и теперь; их покупают без оглядки, а нашим не доверяют. Вот почему наши фабриканты, несмотря на мнимую утонченность промышленности и на так называемую изящность своих произведений, не успели вытеснить из здешней торговли (т. е. из Оренбургского края) грубые выбойки, зендели, бязи и проч.». Г. Небольсин, оправдывая фабрикантов, принужден, однакоже. прибавить, что всеобщее употребление среднеазиатских тканей в прилежащих русских провинциях «указывает на беззаботность промышленника о развитии русской промышленности». Цены этих привозных тканей следующие:
Белая бязь (бумажное тканье, видом похожее на холст) лучшая, кусок в 16—21 арш. (общая ширина всех тканей 6 вершков), в Троицке — 60—80 коп. сер.
Синяя бязь (или зендель) лучшая, кусок в 13 арш., на Линии — 50—55 коп. сер.
Выбойка (или бахта), т. е. бязь набивная красками, подобная ситцу, лучшая, кусок 22—24 арш., в Троицке — 1 р. —1 р. 20 коп. сер
Алача (или суса), полосатая бумажная ткань для халатов, лучшая, кусок в 9 арш., на Линии — 40—50 коп. сер.
К обширной статье своей г. Небольсин присоединил три приложения; извлеченные из записок г. Генса: 1) Дорога из Семипалатинска в Ташкент; 2) дорога из Амбергера в Кашемир, Кокан и Кабул; 3) описание странствований Габайдуллы Амирова по Средней Азии до Индии. Все эти маршруты и рассказы записаны г. Генсом со слов самих путников, и если многое в них потеряло интерес новости, то многие указания будут небесполезными и ныне.
Важность «Карты местностей в северо-западной части Средней Азии, положение которых определено астрономически», составленной г. Ханыковым, и приложенного к ней списка этих местностей очевидна. Труды г. Ханыкова по географии этой части азиатского, материка пользуются достаточным весом в ученом мире, чтобы уже имя составителя ручалось за высокое достоинство его нового труда. Свод астрономических наблюдений сделан из 23 русских и иностранных ученых путешествий. Всех местностей, определенных астрономически до 1849 года между 64° и 102° долготы и 34°—54° северной широты, собрано и списке и отмечено на карте 486; из них большая половина определена трудами русских ученых, из которых первым был г. Вишневский (в 1806—1815 гг.), почти не имевший в этом деле предшественников и между иноземцами. Из общего числа местностей, 360 находится таких, для которых определена и широта и долгота; для остальных найдена только широта. В некоторых полосах этой части материка число определенных местностей так значительно, что карты могут быть составлены с удовлетворительною точностью. Таково пространство, ограничиваемое Орскою крепостью на севере, Аральским морем на юге и р. Тургаем на востоке (45°—51° сев. шир., 76°—83° долг.) и Персидские области, прилежащие к Каспийскому морю; другие полосы, напротив того, остаются еще бедны астрономически определенными пунктами; особенно это надобно сказать о пространствах между южною частию Каспийского моря на западе. Аральским морем на севере и Бухарою на юго-востоке (38°—43° сев. шир. и 71°—79° долг.) и еще более обширном пространстве на восток от рек Ишима и Сары-Су и на север от озер Кара-Кул и Исык-Кул (43°—54° сев. шир. и 84°—102° долг.). Трудами русских ученых в скором времени, конечно, пополнятся и эти пробелы; тогда карта северозападной половины среднеазиатских стран достигнет равной точности во всех своих частях.
ТЕКСТОЛОГИЧЕСКИЕ И БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЕ КОММЕНТАРИИ
правитьПервоначально опубликовано в «Современнике» 1855, № 6, стр. 37—43.
Перепечатано в полном собрании сочинений (СПБ., 1906), т. I, стр. 412—416.
Рукопись-автограф на двух полулистах писчего формата хранится в Центральном государственном литературном архиве (инв. № 1606).
Существенных разночтений с печатным текстом рукопись не содержит. Печатается по тексту «Современника».