Загадочный диск (Бекштрем)/ДО

Загадочный дискъ
авторъ Альбертъ Густавовичъ Бекштремъ

Дата созданія: 1911, опубл.: 1911. Источникъ: Статья опубликована в: «Журнал Министерства народного просвещения», 1911, № 12. • Текст разделён на параграфы (* * *) для облегчения восприятия — в оригинальной публикации это разделение отсутствует.

Другие редакции
- В новой орфографии

Доисторическая древность задаетъ намъ все болѣе и болѣе загадокъ, надъ которыми нерѣдко напрасно бьются ученые, пытаясь найти ихъ рѣшеніе. Одной изъ такихъ еще не разрѣшенныхъ загадокъ является найденный въ 1908 г. при раскопкахъ на о-вѣ Критѣ дискъ съ непонятными письменами. Напомнимъ вкратцѣ исторію этого памятника. Археологическая итальянская миссія, послѣ нѣсколькихъ дополнительныхъ разслѣдованій подпочвы второго дворца въ Фестѣ, 29-го іюня 1908 г. приступила къ раскопкамъ новой зоны, простирающейся съ востока на западъ вдоль сѣверо-восточнаго края акрополя Феста (1). На небольшой глубинѣ показались выступы стѣнъ и утварь эллинистической эпохи, остатки которой были находимы и ранѣе на всемъ протяженіи акрополя; подъ этимъ слоемъ найдены были болѣе древнія постройки, заложенные непосредственно на скалѣ. По типу и способу кладки открытое зданіе подходитъ скорѣе къ первому, чѣмъ ко второму дворцу Феста. Это подтверждается большихъ размѣровъ знакомъ, высѣченнымъ на одномъ изъ блоковъ и вполнѣ соотвѣтствующимъ знаку, нѣсколько разъ встрѣчающемуся на блокахъ въ фундаментѣ стѣны, которая въ средне-минойскую эпоху запирала съ сѣвера лѣстницу театра(2). Точно также найденные здѣсь черепки совершенно отвѣчаютъ тѣмъ, которые были откопаны на мостовой перваго дворца Феста. Здѣсь же вечеромъ 3-го іюля былъ найденъ глиняный дискъ, съ обѣихъ сторонъ покрытый іероглифическими письменами, обломокъ терракоттовой таблички, тоже исписанный съ обѣихъ сторонъ знаками строчного критскаго письма.

↑ (1) L. Pernier, Un singolare monumento della scrittura pittografica Cretese въ Rendiconti della Reale Accad. dei Lincei, XVII (1909), 642—651; Ausonia, 190 8/9, 255—302. Pernier e Міlanі въ Atti del II Congresso della Società ilaliana per il Progresso delle Scienze (Firenze 1908), Roma 1909, 477—479. A. della Seta, Il disco di Phaistos въ Rendiconti della R. Accad. dei Line. XVIII (1910). 297—367. Ed. Meyer. Der Diskus von Phaestos und die Philister anf Kreta въ Sitzungsberichte der K. Preuss. Akad. d. Wiss. 1909, II, 1022. A. J. Evans, Scripta Minoa, I Oxford 1909, 22—28; 273—293. A. J. Reinach, Le disque de Phaistos et les peuples de la mer въ Revue archéologique. XV (1910), 1—65.
↑ (2) См. Burrows, The discoveries in Crete, Lond. 1908 (3), 58 сл.

Оба эпиграфическихъ памятника не были найдены in situ, но, по-видимому, попали сюда изъ верхняго слоя и лежали засыпанные черной землей, смѣшанной съ золой, углемъ и обломками вазъ, большая часть которыхъ казалась одного типа съ керамикой, представленной остатками послѣдняго періода перваго дворца въ Фестѣ, то есть цилиндрическимъ или коническимъ типомъ сосудовъ съ 2 горизонтальными ручками по бокамъ и одной вертикальной, противоположной носику. Вся очевидность, такимъ образомъ, говоритъ въ пользу того, что это новооткрытое зданіе было современнымъ первому дворцу Феста и погибло въ той же катастрофѣ, которая постигла дворецъ въ концѣ средне-минойскаго періода. Пернье замѣчаетъ, что въ этомъ зданіи можно видѣть родъ сокровищницы, содержавшей также эпиграфическіе документы, или, еще вѣроятнѣе, — архивъ(1). Какъ система письма на найденной вмѣстѣ съ дискомъ таблицѣ, такъ и другіе откопанные здѣсь предметы позволяютъ съ точностью отнести дискъ къ послѣдней эпохѣ средне-минойскаго періода (Middle-Minoan III — по общепринятой терминологии Ивенса). Эта эпоха «храмовыхъ сокровищницъ» Кносса хорошо опредѣляется найденнымъ въ этомъ слоѣ алабастромъ съ именемъ гиксосскаго царя Хіана(2). Датировка его жизни вплоть до послѣдняго времени подвергалась большимъ сомнѣніямъ(3). Питри на основаніи сохранившихся съ его именемъ скарабеевъ принималъ его принадлежность 9-й или 10-й династіи(4). Эти скарабеи отчасти обрамлены прерывающимися спиралями; на другихъ вертикальныя черточки справа и слѣва отсѣкаютъ поля. Но какъ разъ такіе скарабеи со спиралями были найдены въ могилахъ, относящихся къ промежутку между 12-й и 18-й династіями(5). Послѣ изслѣдованій Гриффита и Фразера(6) было установлено(7), что подобное обрамленіе спиралями появляется лишь со времени Сезостриса I (1970—1935), а отсѣченіе краевъ вертикальными линіями, какъ было предположено, является типичнымъ признакомъ скарабеевъ времени гиксосовъ (1675—1580). Къ этому присоединяется то, что нижняя часть гранитной статуи въ Бубастѣ(8), относимой по стилю, техникѣ и матеріалу къ 12-й династіи, имѣетъ картуши царя Хіана сверхъ выскобленной надписи, современной статуѣ(9). Такимъ образомъ онъ долженъ былъ жить послѣ 12-й династіи, и дѣйствительно, послѣ того какъ въ одной изъ могилъ времени гиксосовъ самимъ Питри(10) былъ найденъ скарабей съ именемъ Хіана, стало несомнѣннымъ, что и самъ Хіанъ принадлежалъ къ числу гиксосскихъ царей. Ивенсъ относитъ его теперь приблизительно къ 1600 г.(11), и такимъ образомъ отпадаетъ болѣе ранняя датировка XVIII-ымъ вѣкомъ, по прежнему принимаемая Сетой(12).

↑ (1) Rendiconti, ХVIII, 644.
↑ (2) Griffith, Beport 1900—1901, 37. Evans, Annual of the Brit. School, VII (1901), 65 fig. 21. Scripta Minoa, I, 273.
↑ (3) Fimmen, Zeit und Dauer der kretisch-mykenischen Kultur, Leipzig 1909, 62 сл.
↑ (4) W. F. Petrie, History of Egypt, I, London 1903, 118 слл.
↑ (5) Eg. Expl. F. 20. Petrie, Diospolis parva, 52 сл., т. 41.
↑ (6) Proceedings of the society of biblical archaeology, 19, 294 слл.; 21, 148 сл.
↑ (7) Newberry, Scarabs, 79 слл.
↑ (8) Eg. Expl. F. 8. Naville, Bubastis, табл. 12.
↑ (9) Borchardt въ Aeg. Zeitschr. 1895, 142; 1902, 95.
↑ (10) Eg. Research Account, 12. Petrie, Hyksos and Israelite cities, 1, 3, 10, 15, табл. IX, 124.
↑ (11) Evans, Scripta Minoa, I, 273.
↑ (12) Rendiconti, ХVIII, 297. Г-жа Гэрріеттъ Бойдъ Хауэзъ (Hawes, Crete, the forerunner of Greece, London a. New-York 1911, 18) относитъ впрочемъ M. M. III къ 1900—1700 г. до Р. Хр. Рeйнакъ придерживается хронологіи Ивенса (Rev. arch., XV. 1).

* * *

Дискъ сдѣланъ изъ очищенной и хорошо обожженой глины, сформованъ отъ руки, вслѣдствіе чего его форма не представляется геометрически правильной: діаметръ его колеблется между 158 и 165 миллим., толщина — между 16 и 21 миллим. Сохранность прекрасная. Знаки ясные и тонкіе. Нѣсколькими трещинами по краямъ чуть задѣты нѣкоторые знаки, и только одинъ изъ нихъ поврежденъ до неузнаваемости. На каждой сторонѣ диска проведены выцарапанныя (граффитныя) линіи и фигуры, вытѣсненныя въ глинѣ, когда она была еще сырою. Граффитныя линіи проведены твердымъ остріемъ (стилемъ) 1) по спирали, которая, какъ кажется Ивенсу, начинается въ центрѣ и, разворачиваясь, идетъ къ периферіи; Пернье, наоборотъ и, какъ теперь думаютъ, правильно, принималъ за начало ея конецъ на периферіи, откуда она, свертываясь, направляется къ центру диска; 2) въ видѣ небольшихъ черточекъ, которыя, по мнѣнію Пернье, служатъ для отличія однѣхъ вытѣсненныхъ фигуръ отъ другихъ, имъ подобныхъ; 3) въ видѣ различныхъ вертикальныхъ линій, идущихъ лучеобразно отъ одного изгиба спирали къ другому и служащихъ для отдѣленія одной группы вытѣсненныхъ знаковъ отъ другой. Изъ этихъ линій та, которая съ точки зрѣнія вершины спирали спускается съ каждой стороны диска къ его периферіи, имѣетъ по пяти точекъ, сдѣланныхъ тѣмъ же остріемъ стиля, и указываетъ, по мнѣнію Ивенса, конецъ текста, по нашему и другихъ изслѣдователей взгляду, — его начало.

Нѣтъ никакого сомнѣнія, говоритъ Пернье въ предварительномъ сообщеніи(1), что вытѣсненные между спиральными линіями знаки, представляютъ примитивное іероглифическое письмо, подобное египетскому, халдейскому, хеттскому. Уже ранѣе Ивенсъ обратилъ вниманіе на подобныя же фигуры древнѣйшихъ критскихъ рѣзныхъ камней и призналъ въ нихъ письменные знаки(1). Если вертикальная линія, снабженная пятью точками, дѣйствительно указываетъ конецъ надписи каждой стороны, говоритъ Пернье, то нужно принять, что надпись начинается въ центрѣ и продолжается къ периферіи въ направленіи слѣва на право. Дѣйствительно, фигуры нѣкоторыхъ живыхъ существъ обыкновенно смотрятъ вправо и по обычаю египетскаго и хеттскаго письма это указывало бы на то, что надпись начинается съ правой стороны, то есть на краю диска, но на табличкахъ со строчнымъ характеромъ письма изъ Кносса фигуры смотрятъ вправо, а строчки, несомнѣнно, читаются слѣва направо, имѣя у праваго края обозначенія чиселъ, которыя, конечно (?), находятся въ концѣ, а не въ началѣ предложеній.

↑ (1) Rendiconti, XVII, 646.
↑ (2) Cretan Pictographs. Journal of Hellen. Studies, XIV, 300 sqq.

Къ этимъ соображеніямъ Пернье(1) Ивенсъ(2) прибавляетъ, что расположеніе надписей на обѣихъ сторонахъ диска, развивающихся отъ центра къ периферіи a prima facie, имѣетъ сходство съ линеарной надписью класса А, начертанной при помощи особаго рода чернилъ на боку чаши изъ Кносса(3), однако въ этомъ случаѣ надпись идетъ не по спирали и непрерывно, а состоитъ изъ двухъ концентрнческихъ круговъ письма вокругъ центральной начальной группы. Такимъ образомъ ни Пернье, ни Ивенсъ не сомнѣваются, повидимому, что читать надпись слѣдуетъ слѣва на право. Однако, какъ выше сказано, это далеко не такъ несомнѣнно. Напомнимъ, что способъ спиральнаго письма не ограничивается Критомъ, хотя въ другихъ мѣстностяхъ и встрѣчается онъ въ совсѣмъ уже другое время, значительно позднѣйшее. Не говоря уже объ извѣстномъ сосудѣ Дуэноса, укажу на греческую надпись τᾰς θιον τσ. παιδός εἰμι на золотой пластинкѣ изъ Пэстума CIGr. 5778 и этрусскую граффитную надпись на вазѣ изъ bucchero, найденной въ Кьюзи(4). Делла Сета(5) указываетъ еще на дискъ изъ Кефалленіи IG. IX, 649, кумскій дискъ, изданный Сольяно(6), и извѣстную надпись изъ Мальяно(7). Рейнакъ прибавляетъ еще аттическую надпись(8). При этомъ всѣ указанныя надписи читаются въ направленіи отъ периферіи къ центру. Существуютъ и литературныя свидѣтельства, подтверждающія, что въ древней Греціи спиральное письмо или «змѣевикъ» не представляло рѣдкости (ср. Bekker, Anecd. Gr. II, 783, 24 сл.: των γαρ αρχαίων oι μέν σπυριδόν έγραφον, гдѣ нужно читать σπειρηδόν, какъ въ cod. Ottobon. 173 f. 168 v: Ίοτέον ότι τών αρχαίων οι μέν βουστροφηδόν έγραφον τά γράμματα… οί δέ σπειρηδόν, ibid. I, 1700; впрочемъ, сами грамматики плохо отдавали себѣ отчетъ въ томъ, что означали передаваемые ими термины, и каждый толковалъ ихъ по своему, ср. ibid. I, 786 слл.), а Моммсенъ (Röm. Gesch. I, 286) полагалъ даже, что письмо σπειρηδόν было свойственно первоначальному письму этрусковъ. Если на нѣкоторыхъ глиняныхъ табличкахъ изъ Кносса и попадаются отъ времени до времени экземпляры съ искривленнымъ или начинающимся спиралевиднымъ размѣщеніемъ знаковыхъ группъ, то, вопреки Ивенсу, этотъ способъ письма показываетъ извѣстное родство съ болѣе выработаннымъ расположеніемъ надписей на дискѣ не болѣе, чѣмъ родство диска съ греческой или этрусской манерой спиральнаго письма. Точно также концентрическое расположеніе надписей встрѣчается и въ Этруріи(9).

↑ (1) Rendiconti, XVII, 646.
↑ (2) Scripta Minoa, I, 274.
↑ (3) Report. 1902, 108, fig. 66 a. Scripta Minoa, I, 29, fig. 12.
↑ (4) Fabr. I Suppl. P. II, f. 1. p. 216—217=II S., 83. Fabretti, Palaeographische Studien, Leipzig, 1877, 111. Corssen, Ueber die Sprache der Etrusker, Leipzig 1875, II, 605. Pauli, Etrusk. Studien, III, Göttingen 1880. 51. № 178. Bugge, Etrusk. Beiträge II въ Bezz. Beitr. X (1885), 83 sq. Herbig, Rhein. Mus. N. F. 64 (1909), 129: …kinaśkurtinaśenminipikapimirnunei. Тамъ же издана Гербигомъ (стр. 122) другая надпись на чашѣ VII b, также спиральная: θupes fulusla mi еі шіnрісаріmі nunar|θevruclnas.
↑ (5) Rendiconti, XVIII, 311 n. 2.
↑ (6) Atti della R. Acc. di Xapoli, 1908, 103—109. См. также Röhl, Inscriptt. antiquiss. № 370 (читается изъ центра), 466, 512a и др.
↑ (7) Teza въ Rivista di Filologia, Χ. 530—534. Milani въ Monum. ant. delta R. Acc. dei Lincei, 1893 II, табл. κъ ст. 37—68. Deecle въ Rhein. Mus. f. Philol. Ν. F. 39, 141 и въ программѣ Буксвейлерской гимназіи (1885). Alf. Torp, Etruscan notes, 4—19 въ Christiania Videnskabs-Selskabets Skrifter. II. Hist.-Filos. Kl. 1905 № 1. Pernier въ Ausonia III (1900—1909). 301.
↑ (8) 'Αθηνᾶ, 1909. I. pl. I.
↑ (9) Напр., въ надписи на чернолаковой вазѣ (Conway, Ital. Dial. II. 524): mi nipi capi mi χuliχna cupes alθrnas ei (=Herbig, 1. с. № 9) и на сѣверно-этрусской чашѣ (Pauli, Altital. Forschungen, I, Leipz. 1884, 43, № 110).

* * *

Далѣе возникаетъ вопросъ, какъ былъ изготовленъ дискъ. Предположеніе, что дискъ вмѣстѣ съ фигурами происходитъ отъ наложенія матрицы и является такимъ образомъ копіей, недопустимо по разнымъ соображеніямъ. Прежде всего неправильная форма диска не позволяетъ сдѣлать это заключеніе; во-вторыхъ, граффитныя линіи не могутъ происходить отъ матрицы; далѣе, нѣкоторая неувѣренность и неправильность въ расположении фигуръ(1) плохо соотвѣтствуютъ копіи; наконецъ, различные типы фигуръ, хотя и являются тожественными, однако выдавлены одни глубже, другіе мельче. Кромѣ того, необходимо замѣтить, говоритъ Пернье, что, если бы мы имѣли дѣло съ копіей, снятой съ матрицы, на послѣдней знаки должны бы были быть скорѣе углубленными, чѣмъ рельефными. Сохранились формы, сдѣланныя изъ различнаго матеріала, не исключая глины, и носящія углубленныя фигуры: съ этой точки зрѣнія дискъ скорѣе самъ кажется матрицей, чѣмъ штампованной копіей.

Такимъ образомъ, Пернье приходитъ къ неоспоримому выводу, что дискъ является оригинальной композиціей, а тотъ фактъ, что различные типы знаковъ повторяются, постоянно оставаясь вполнѣ тожественными, приводитъ его къ заключенію, что эти знаки не были вырѣзаны всѣ заразъ, а отпечатаны одинъ за другимъ на сырой еще глинѣ посредствомъ наложенія пунсоновъ. Эти пунсоны, отпечатки которыхъ представляютъ ясные и тонкіе контуры, весьма вѣроятно, были сдѣланы изъ слоновой или какой-либо другой кости или твердаго камня. Дѣйствительно, изъ матеріала, употребляемаго для печатей и для другихъ мелкихъ вещицъ въ ту отдаленную эпоху, къ которой восходитъ дискъ, слоновая и всякая другая кость служили матеріаломъ, отъ котораго получались наиболѣе тонкіе и ясные отпечатки.

Употребленіе пунсоновъ, продолжаетъ Пернье, приводитъ внезапно къ мысли о подвижныхъ буквахъ современной типографіи, но пунсоны диска и по ихъ природѣ, и по ихъ способу употребленія отличаются отъ дѣйствительныхъ подвижныхъ буквъ. Прежде всего такіе древніе пунсоны не носятъ знаковъ, соотвѣтствующихъ отдѣльнымъ буквамъ, такъ какъ фигуры въ нѣкоторыхъ случаяхъ, по крайней мѣрѣ, имѣютъ идеографическое значеніе; затѣмъ, различные пунсоны не были скомбинированы вмѣстѣ для образованія извѣстнаго сочетанія, съ котораго могло бы прямо получаться нѣсколько копій, но употреблялись, какъ штампы, каждый отдѣльно. Поэтому ихъ употребленіе соотвѣтствуетъ скорѣе употреблению штамповъ, или матрицъ, вообще бывшихъ въ ходу въ древности для полученія рельефовъ разнаго рода. Вызываетъ на дискѣ наше удивленіе то, что на одномъ памятникѣ мы встрѣчаемъ 45 различныхъ отпечатковъ, и отпечатковъ, носящихъ знаки, вполнѣ соотвѣтствующіе элементамъ письма. Съ пунсонами диска еще не была изобрѣтена типографія, но былъ сдѣланъ большой шагъ къ ея открытію. Рейнакъ относить изобрѣтеніе пунсоновъ къ третьему тысячелѣтію(2).

↑ (1) Напр., одинъ и тотъ же знакъ встрѣчается то стоящимъ прямо, то бокомъ, то почти или совсѣмъ перевернутымъ (знакъ 29 «кошачья голова» или № 31 «орелъ»).
↑ (2) Rev. arch. XV, 2.

* * *

Разъ мы пришли, такимъ образомъ, къ выводу, что дискъ представляетъ оригиналъ, а не копію, то ясно, что текстъ его предназначался для чтенія, въ настоящемъ видѣ, непосредственно, а не въ зеркальномъ отраженіи. Пернье и Ивенсъ, какъ мы видѣли, склоняются къ мысли, что текстъ диска читался слѣва направо и начинался въ центрѣ круга. Замѣтимъ, что приводимая Пернье и Ивенсомъ аналогія критскихъ, точнѣе, кносскихъ письменъ, по нашему мнѣнію, недоказательна, уже потому, что мы не знаемъ, какого происхожденія дискъ. Есть много данныхъ, говорящихъ за то, что дискъ — иноземнаго происхожденія. То, что дискъ найденъ во дворцѣ Феста, не даетъ увѣренности въ томъ, что это — произведенiе минойской цивилизаціи; въ формѣ письма или договора оно могло прибыть и изъ одной изъ странъ восточнаго бассейна Средиземнаго моря, съ которымъ минойская культура на Критѣ находилась въ сношеніи и соприкосновеніи, то есть изъ Ливіи или Египта, изъ Халдеи или страны хеттовъ, вообще изъ странъ, гдѣ были въ употребленіи іероглифическія, точнѣе — пиктографическія системы письма. Но при сопоставленіи іероглифовъ диска съ іероглифами другихъ письменныхъ системъ оказывается, что совпаденій весьма немного и что символы, обнаруживающее это совпаденiе, имѣютъ на дискѣ свой особый характеръ, показываютъ другую, отличную отъ нихъ культуру и искусство, а всѣ вмѣстѣ представляютъ различное расположеніе(1). Дѣйствительно, фигуры диска, рассматриваемыя, какъ элементы письма, на первый взглядъ обнаруживаютъ замѣтное отклоненіе также и отъ обычныхъ критскихъ іероглифовъ, какіе встрѣчаются на рѣзныхъ камняхъ центральнаго и восточнаго Крита и на глиняныхъ документахъ Кносса, принадлежащихъ къ условной пиктографической системѣ. Въ точности лишь десятокъ буквъ диска находитъ соотвѣтствіе въ серіи критскихъ іероглифовъ и этотъ десятокъ внѣшній видъ имѣетъ нѣсколько иной, отличный. Различный видъ, который представляютъ уже извѣстные символы іероглифическаго критскаго письма, думаетъ Пернье, можетъ происходить отъ того, что онъ является продуктомъ фазы и центра минойской культуры, отличныхъ отъ тѣхъ, которымъ принадлежатъ другіе документы того же рода: значительное число новыхъ символовъ должно, повидимому, объясняться тѣмъ, что надпись диска, по своему содержанію, совершенно разнится отъ другихъ критскихъ іероглифическихъ надписей, содержащихъ только весьма похожія другъ на друга указанія на собственность и принадлежность, счетъ и инвентарь. Съ точки зрѣнія такого однообразія содержанія большое количество критскихъ іероглифическихъ надписей, найденныхъ ранѣе диска, даютъ въ своей совокупности немного болѣе сотни различныхъ знаковъ; поэтому неудивительно, что дискъ, содержащiй, наоборотъ, связный текстъ спеціальнаго содержанія, прибавляетъ около 35 новыхъ знаковъ къ указанной серіи іероглифовъ, во всякомъ случаѣ, неполной и недостаточной.

↑ (1) Подробный анализъ знаковъ Пернье даетъ въ Ausonia, III, 281 sqq.

Если затѣмъ, говоритъ Пернье, мы изслѣдуемъ одну за другой фигуры диска, мы увидимъ, что, большей частью, онѣ связаны съ другими родами фигурныхъ изображеній минойскаго искусства и что въ связи всѣ онѣ относятся, главнымъ образомъ, къ культурѣ и искусству эпохи большихъ критскихъ дворцовъ. На эту культуру указываютъ способы мужской и женской прически, разнообразіе животныхъ и растеній, выраженія морскія и типы архитектоническіе, фасонъ оружія и различныхъ предметовъ обихода, между тѣмъ, какъ натурализмъ, съ которымъ изображены различныя фигуры, напоминаетъ одну изъ характернѣйшихъ чертъ минойскаго искусства въ его блестящiй періодъ, къ которому принадлежатъ, напримѣръ, склады кносскаго святилища(1).

На этомъ основаніи Пернье придерживается того мнѣнія, что дискъ является продуктомъ минойской цивилизаціи той мѣстности, въ которой найденъ, и показываетъ, какое письмо было въ употребленіи въ Фестѣ въ послѣднее время перваго дворца, въ первые вѣка II тысячелѣтія до Р. Хр. Оставляя въ сторонѣ гипотезу, что дискъ является письмомъ или договоромъ, прибывшимъ въ Критъ изъ чужихъ странъ, Пернье старается рѣшить, какого другого рода могъ быть этотъ новый эпиграфическій памятникъ, и здѣсь найти новыя доказательства въ пользу своего предположенія. Онъ указываетъ на то, что по своей формѣ дискъ существенно отличается отъ всѣхъ другихъ письменныхъ документовъ и, такъ какъ не содержитъ, повидимому, числительныхъ, съ трудомъ можетъ быть отнесенъ къ общей категоріи счетовъ, инвентарей и т. п. Выборъ его формы не долженъ былъ быть произвольнымъ и, хотя въ дѣйствительности могъ имѣть связь со спеціальными условіями употребленія, заставляетъ думать, что онъ опредѣленъ какимъ-либо символизмомъ въ соотношеніи съ характеромъ памятника.

Пернье указываетъ, что въ минойскомъ мірѣ, какъ и въ религіяхъ наиболѣе отдаленныхъ временъ и мѣстъ, дискъ вообще имѣлъ священное значеніе. На Критѣ мы находимъ его, напримѣръ, на символическихъ конусахъ Гурніи на верху посвятительныхъ роговъ. Можетъ быть, и диску изъ Феста не чуждъ такой священный характеръ, и его надписи содержатъ, если не ритуальный предписанія, то какую-либо условность, помещенную подъ покровительство божества, воспоминаніе о приношеніи или посвященіи(2).

↑ (1) Evans, Annual of the British School, IX, 38 слл.
↑ (2) См. также Dechelette, Le culte du soleil aux temps préhistoriques въ Rev. arch. XIII (1909), I. 317 сл. Ср. Hommel въ Memnon I, 1, гдѣ онъ привлекаетъ золотой дискъ изъ Пергама къ сравненiю съ бронзовой печенью изъ Пьяченцы.

Однако, многія обстоятельства, къ которымъ мы еще вернемся, говорятъ противъ предположений Пернье. Здѣсь же достаточно будетъ упомянуть, что, какъ указываетъ самъ Ивенсъ, знатокъ въ подобныхъ вещахъ, д-ръ Мэкензи положительно утверждаетъ, что глина, изъ которой сдѣланъ дискъ, не критскаго происхожденія, хотя Пернье и находитъ въ ней сходство съ матеріаломъ, такъ называемыхъ «яйцевидныхъ» чашъ кносской дворцовой фабрики(1). Внѣшній видъ самыхъ знаковъ, не имѣющій соотвѣтствія въ минойской системѣ письма, мы пока оставимъ въ сторонѣ и посмотримъ, нѣтъ ли на самомъ дѣлѣ какихъ-либо указаній на то, откуда слѣдовало читать текстъ. Зададимъ себѣ вопросъ, какъ былъ изготовленъ дискъ? Ясно, что сперва была проведена спиральная линія на одной изъ сторонъ(2). Это установилъ еще самъ Пернье(3). Возьмемъ хотя бы сторону А. Писецъ, или лучше сказать, наборщикъ отмѣтилъ вертикальной чертой приблизительную ширину строкъ на периферіи диска и подъ прямымъ угломъ къ ней повелъ отъ ея вершины спиральную линію. Доведя почти до конца первый оборотъ въ видѣ приблизительно правильнаго круга, чтобы вышла дѣйствительно спираль, а не окружность, онъ подъ нѣкоторымъ угломъ къ первому обороту начинаетъ второй, который и продолжаетъ далѣе къ центру диска, дѣлая третій и четвертый оборотъ. Если бы онъ началъ линію въ центрѣ, то какъ онъ могъ знать напередъ, что текстъ окончится именно тамъ, гдѣ проведена вертикаль съ пятью точками, обозначающая, какъ мы думаемъ, начало текста, и какъ онъ могъ довести спираль именно до этого мѣста? Не проще ли и не естественнѣе ли ему было бы довести спираль до самаго края диска, скажемъ, въ отдѣлѣ 12-мъ? Далѣе, если бы текстъ читался слѣва направо, то, заполнивъ знаками участокъ № 14, штамповщикъ соединилъ бы вертикально вторую волюту спирали съ первой (внѣшней), а не провелъ бы вертикальную линію безъ пересѣченія съ этой внѣшней волютой и на нѣкоторомъ разстояніи отъ вертикали съ пятью точками непосредственно къ краю диска. Наоборотъ, эта линія, отдѣляющая 13-й участокъ отъ 14-го, проведена тогда, когда штампъ обошелъ весь край диска и въ участкѣ 13-мъ были помѣщены его два знака, и притомъ проведена такъ, чтобы не повредить линіи съ 5-ю точками, то есть на нѣкоторомъ разстояніи отъ нея, такъ что штамповщикъ предпочелъ даже зацѣпить стилемъ второй знакъ въ № 13-мъ, чѣмъ повредить вертикаль съ точками, которой, очевидно, придавалъ особое значеніе, если такъ ее берегъ. Но что нужнѣе знать читателю въ подобномъ памятникѣ, гдѣ его конецъ или гдѣ начало? Я думаю, что важнѣе было знать начало, которое и отмѣчено вертикалью съ 5-ю точками. Поэтому и штамповщикъ оберегалъ ее отъ поврежденiя, чтобы не стереть точекъ. Наоборотъ, если бы надпись начиналась въ центрѣ, то, собственно говоря, и конца ея незачѣмъ было отмѣчать особо, такъ какъ, слѣдя за текстомъ и идя по спирали, читатель, дочитавъ текстъ на сторонѣ А до конца, уперся бы въ вертикаль, отдѣляющую участокъ 13-й отъ № 14-го. А если это такъ, то вертикаль съ пятью точками обозначаетъ то мѣсто, откуда слѣдуетъ начать чтеніе текста, и весь текстъ читается справа налѣво. Если приложить это разсужденіе къ сторонѣ В, то и здѣсь окажется то же самое, что читать слѣдуетъ справа налѣво, то есть такъ, какъ это указано на дискѣ положеніемъ фигуръ живыхъ существъ и какъ это принято было въ письмѣ египетскомъ и хеттскомъ.

↑ (1) Evans, Scripta Minoa. I. 274.
↑ (2) Такъ, напр., въ группѣ № 31 первый знакъ, какъ я вижу, показываетъ это достаточно убѣдительно, такъ какъ цѣльность спиральной линіи нарушена здѣсь наложеніемъ штампа и оттискомъ, пересѣкающимъ оставшуюся подъ нимъ спираль, а не наоборотъ и т. п.
↑ (3) Ausonia, III, 272 сл.

Детальный анализъ, произведенный делля Сетой(1), еще болѣе утверждаетъ насъ въ этомъ мнѣніи, котораго держатся также Эд. Мейеръ(2) и Рейнакъ(3).

Установивъ направленіе письма на дискѣ, обратимся къ разсмотрѣнію и классификаціи знаковъ. Всего на дискѣ 242 знака; изъ нихъ 123 на сторонѣ А, 119 на сторонѣ В(4). Соединены они въ группы (31 на сторонѣ А, 30 на сторонѣ В), отдѣленныя другъ отъ друга вертикальной чертой и обнимающія отъ 2 до 7 знаковъ каждая; преобладаютъ, однако, группы съ 3 и 4 знаками. Этотъ фактъ, отмѣченный Ивенсомъ еще при обозрѣніи критскихъ рѣзныхъ камней съ пиктографическими знаками, указываетъ на то, что на дискѣ, по крайней мѣрѣ, часть знаковъ имѣетъ фонетическое или, весьма возможно, силлабическое значеніе, между тѣмъ какъ другая часть, по мнѣнію большинства изслѣдователей, можетъ оставаться идеографической. Если это такъ, то вертикальныя линіи отдѣляютъ другъ отъ друга не предложения или фразы, а только слова, подобно точкамъ или линіямъ, черточкамъ въ древнѣйшемъ финикійскомъ письмѣ, въ архаическомъ греческомъ, въ этрусскомъ и т. п. Письмо диска является по внѣшнему виду какъ бы уже несколько развитымъ. Поэтому не было бы удивительно, замѣчаетъ Пернье, если бы съ внутренней стороны оно представляло одну изъ степеней развитія, не особенно отличающуюся отъ іероглифическихъ системъ Египта или страны хеттовъ.

↑ (1) Rendic. XVIII. 301 слл.
↑ (2) Sitz.-Ber. 1909, 1023.
↑ (3) Rev. arch. XV, 10 cл.
↑ (4) Ивенсъ ошибочно насчитываетъ здѣсь 118, а всего 241 знакъ.

* * *

Всѣ знаки, какъ сказано, сводятся къ 45 разновидностямъ или различнымъ типамъ, изъ которыхъ каждый повторяется нѣсколько разъ. Повторенія отдѣльныхъ знаковъ вполнѣ между собою тожественны, такъ какъ всегда происходятъ отъ выбиванія однимъ и тѣмъ же пунсономъ. По внѣшнему виду знаки распадаются на 7 группъ(1):

I. Человѣческое тѣло и его части.

II. Оружіе, инструменты и утварь.

III. Строеніе.

IV. Корабль.

V. Животныя и ихъ части.

VI. Растенія и деревья.

VII. Неопредѣленные предметы.

Произведенный Пернье, Сетой, Ивенсомъ, Мейеромъ и Рейнакомъ подробный анализъ знаковъ, начертанныхъ на дискѣ, тщательно отмѣчаетъ сходство нѣкоторыхъ іероглифовъ съ письмомъ критянъ, хеттовъ и египтянъ. Располагая знаки по указаннымъ выше рубрикамъ, мы получаемъ слѣдующее раздѣленіе.

↑ (1) Мы сохраняемъ классификацію Ивенса (Scripta Minoa, I. 275). Пернье составляетъ тѣ жe 7 группъ, но въ несколько иномъ видѣ и порядкѣ: 1) человѣческая фигура и ея части; 2) животныя и ихъ части; 3) растенія и ихъ производныя; 4) изображенія топографическія и морскія; 5) постройки и утварь; 6) оружіе, инструменты и посуда; 7) неопредѣленные символы.

Группа I. Человѣческое тѣло и его части.

1. Шагающая мужская фигура въ короткой туникѣ съ поясомъ. Верхушка его головы обнаруживаетъ легкую опушенность, которая, можеть быть, обязана суммарной попыткѣ показать, что на голову надѣть шлемъ съ султаномъ изъ перьевъ (плюмажемъ) 1, 4. 11, 1. 15, 2. 21, 2. 26, 4. 30, 2. 38, 2. 39, 4. 43, 4. 46, 3. 48, 4(1).

2. Голова мужчины въ плотно одѣтомъ шлемѣ съ султаномъ изъ перьевъ (плюмажемъ). Головной уборъ напоминаеть изображенія сѣверныхъ морскихъ разбойниковъ «Великаго зеленаго моря», опустошавшихъ Дельту начиная съ конца XVIII и до XXI династіи, которые въ египетскихъ памятникахъ являются подъ именемъ Tsakkara, Dаnanas и др., особенно же Pulusati или филистимлянъ. Его же мы находимъ на головѣ 2 вооруженныхъ людей на болѣе или менѣе современномъ кипро-микенскомъ рельефѣ изъ слоновой кости на ларцѣ изъ Энкоми(2), на эгинской золотой подвѣскѣ(3) кипро-микенскаго стиля(4) и цѣломъ рядѣ другихъ изображеній, приводимыхъ Сетой, Мейеромъ и Рейнакомъ, между тѣмъ какъ другой рельефъ на ручкѣ зеркала, также сдѣланный изъ слоновой кости и найденный тоже въ Энкоми, изображаетъ воина съ круглымъ щитомъ, который въ эту эпоху неизвѣстенъ въ минойскомъ циклѣ остатковъ. Короткая туника и поясъ — обычный нарядъ этихъ народовъ-опустошителей(5). 1, 1. 5, 1. 8, 1. 10, 1, 12, 1. 14, 1. 16, 1. 17, 1. 19, 1. 20, 1. 22, 1, 23, 1. 26, 1. 29, 1. 32, 1. 34, 1. 42, 1. 48, 1. 59, 1.

3. Голова мужчины (женщины, по мнѣнію Сеты), изображеннаго бритымъ или съ плотно сидящей ермолкой или тюбетейкой. На щекѣ его виденъ знакъ въ видѣ восьмерки, по мнѣнію Пернье, указывающій на татуировку или раскраску, какъ на нѣкоторыхъ минойскихъ фигурахъ. Сета считаетъ это за серьги, Рейнакъ — за локоны (пейсы). 28, 2. 31, 2.

4. Нагая фигура человѣка, повидимому, плѣнника, со скрещенными (связанными?) за спиною руками. 5, 3.

5. Нагой мальчикъ. Ясно выраженная безпомощность, сравнительно малый рость, характерный очеркъ гениталій достаточно гарантируютъ вѣрность толкованія Ивенса. Пернье видѣлъ въ этой фигурѣ «мужчину съ признаками органической слабости», которая дѣлается понятной, говоритъ Ивенсъ, если мы примемъ фигуру за изображеніе ребенка, какъ думалъ уже Сета. То, что Пернье принимаетъ за подолъ рубашки, какъ справедливо замѣчаетъ Ивенсъ, есть лишь попытка оттѣнить выдающійся или отвислый животъ. 34, 4.

6. Женщина съ обнаженными грудями, въ поясѣ, короткой туникѣ, вырѣзанной по нижнему краю фестонами, обозначающими широкiя складки, и длинной нижней юбкѣ. На поясѣ у нея виситъ какой-то предметъ. Быть можетъ, въ немъ нужно видѣть подвѣски пряжки или узелъ опояски. Прическа напоминаетъ Ивенсу такую же прическу фигуръ шардана(6) изъ временъ Рамзеса II. Весь видъ фигуры съ преувеличенно широкой тальей сильно контрастируетъ съ минойскими и микенскими женскими типами. 8, 3. 24, 1. 47, 1. 59, 2.

7. Ивенсъ и Сета принимают этотъ знакъ за женскую грудь, Пернье и Рейнакъ видятъ въ немъ pileus или шапку. Еще не зная этихъ толкований, я тоже принималъ этотъ знакъ за изображение ермолки или тюбетейки, но, въ отличіе отъ надѣтыхъ на голову у фигуръ 1, 3, 4, съ пуговкой, которая, можетъ быть, на нихъ не изображена, вслѣдствіе крайней своей миніатюрности сравнительно съ ростомъ фигуръ. Ивенсъ(7) думаетъ, что женская грудь является здѣсь символомъ женскаго божества, такъ какъ въ анатолійскихъ памятникахъ она обыкновенно символизируетъ «великую богиню-мать». Однако, страннымъ является ея перевернутое положеніе, соскомъ вверхъ. На критскихъ памятникахъ встрѣчаются обѣ груди и притомъ въ нормальномъ анатомически положеніи(8). 3, 3. 6, 3. 11, 4. 32, 5. 33, 3. 39, 2. 41, 1. 49, 3. 51, 3. 52, 4. 54, 1. 55, 1. и 3. 56, 1. 57, 4. 58, 5. 59, 5. 61, 2.

8. Кулакъ, обернутый въ cestus, подобно тому, какъ мы встрѣчаемъ это у минойскихъ боксеровъ(9). 7, 3. 49, 4. 50, 2. 52, 5. 57, 5.

↑ (1) Первая цифра указываетъ № участка, вторая — мѣсто знака въ участкѣ или группѣ, считая справа налѣво. 1-ый участокъ находится на краю стороны А диска. См. таблицу.
↑ (2) Murray, Excavations in Cyprus. London 1903, pl. 1, 13.
↑ (3) Seta, Rendic. XVIII, 365
↑ (4) Evans, Journ. of the anthropol. Inst. 1900, 201.
↑ (5) Evans, Scripta Minoa, I, 25. Seta, Rendic. XVIII. 365. Meyer, Sitz.-Ber., 1909, 1025 сл. Reinach, Rev. arch. I. с. 20—27.
↑ (6) Max Müller, Asien u. Europe, 380.
↑ (7) Scripta Minoa, I, 24, 275, 291.
↑ (8) Ibid., 161, P. 66 a; 182, 232, № 4. Reinach, Rev. arch. 1. c. 7 n. 3.
↑ (9) Scripta Minoa, I, 27. Mosso, Escursioni nel Mediterraneo, Milano 1907, fig. 89, 100, 149. Burrows, The discoveries in Crete, London 1908(3), 34, 173 и так называемая ваза боксеровъ из Агiи Трiады на табл. I А. Lagrange, La Crete ancienne, Paris 1908, 39. Annual of the Brit. School, VII, 95, 31; IX, 57, 35.

Группа II. Оружіе, инструменты и утварь.

9. Этотъ знакъ имѣетъ сходство съ тіарой и особенно съ ранней формой персидской митры. Подобные же головные уборы встрѣчаются, какъ указалъ Ивенсъ, въ хеттскихъ памятникахъ (Corp. Inscr. Hettit. t. IV Hamath, XI Jerabis). Рейнакъ и Сета считаютъ его за тесло или лемехъ. 48,2. 58,1.

10. Опахало (павлинье перо). Пернье и Ивенсъ принимаютъ этотъ знакъ почему-то за стрѣлу, изображенія которой попадаются въ разныхъ формахъ въ минойскомъ письмѣ. Въ такомъ случаѣ странно было бы, что стрѣла повернута бородкой кверху, отсутствуетъ на ней наконечникъ или, во всякомъ случаѣ, остріе изображено совершенно тупымъ. Рейнакъ думаетъ, что это рѣжущая стрѣла, употреблявшаяся въ историческую эпоху на Кавказѣ и въ Египтѣ. Изображения павлиньихъ перьевъ во II поздне-минойскій періодъ мы имеѣмъ на плоскихъ фрескахъ на стѣнѣ кносскаго дворца, гдѣ представленъ минойскій царь въ коронѣ изъ павлиньихъ перьевъ (такъ называемый the King with the Peakock Plumes(1)). 14,4. 20,4. 31,1.

11. Роговой или «азіатскій» лукъ. Этотъ типъ луковъ изъ соединенныхъ между собою двухъ роговъ, какъ показываютъ печати, встрѣчался на Критѣ еще въ средне-минойскую эпоху. Въ арсенальномъ складѣ Кносса, относящемся къ концу періода дворцовъ, были найдены вмѣстѣ съ другими принадлежностями луковъ дощечки изъ рога άγρίμι или критскаго ibex’a, очевидно, употреблявшіяся при выдѣлкѣ такихъ сложныхъ луковъ, вмѣстѣ съ обширнымъ запасомъ самыхъ луковъ. Азіатскій лукъ безъ тетивы часто встрѣчается въ хеттскихъ памятникахъ. 13, 2.

12. Дискъ съ 6 углубленными кружками, концентрически расположенными вокругъ 7-го. Пернье сравниваетъ этотъ знакъ съ хеттскими іероглифами изъ Jerabis (С. I. Н. XIII, 7. XL, 17). Если дискъ изъ Феcта представляетъ матрицу, замѣчаетъ онъ, то этотъ знакъ въ своемъ позитивѣ дастъ выдающіяся шишки и можетъ изображать щитъ; въ противномъ случаѣ, будучи снабженъ круглыми углубленіями, онъ скорѣе внушитъ мысль о столѣ для возліяній (χέρνος), видимомъ сверху, или астрономическомъ символѣ. Не безъ колебаній Пернье предполагаетъ, что этотъ знакъ можетъ представлять также условное изображеніе самого диска. Ивенсъ, однако, думаетъ, что повторное появленіе этого знака въ сосѣдствѣ съ головою воина въ волосатомъ шлемѣ (№ 2) служитъ лучшимъ доказательствомъ того, что здѣсь изображенъ щитъ, но отмѣчаетъ, что такой же знакъ, хотя и съ другимъ значеніемъ, встрѣчается у египтянъ. Подобно тому какъ при-зналъ въ этомъ знакѣ щитъ еще Милани, не находитъ въ этомъ ничего невозможнаго и Рейнакъ. 1,2. 2,3. 5,2. 6,4. 8,2. 10,2. 12,2. 16,2. 17,2. 19,2. 22,2. 23,2. 25,3. 26,2. 29,2. 32,2. 36,4.

13. Обитая гвоздями съ высокими шляпками палица, подобная дубинѣ, составляющей аттрибутъ Геракла. Сета и Рейнакъ считаютъ этотъ знакъ за дерево, стилизованное въ видѣ дубины. Рейнакъ думаетъ, что это кипарисъ. 1,3. 26,3. 30,1. 38,1. 39,3, 50,3.

14. «Плоскія вершины двухъ возвышеній и замки (?) для привязыванія ремней въ базѣ представляютъ характерныя черты наручниковъ (колодокъ)», — говоритъ Ивенсъ. Пернье и Рейнакъ принимаютъ этотъ знакъ за «горы», но въ такомъ случаѣ нужно было бы ожидать, говоритъ Ивенсъ, заостренныхъ или, въ крайнемъ случаѣ, закругленныхъ вершинъ, какъ, напр., Scripta Minoa I, 233 № 114. Можетъ быть, въ этомъ знакѣ слѣдуетъ скорѣе видѣть двойное ярмо для упряжки воловъ, какъ думаетъ и Сета. 23,4. 45,2.

15. Сѣкира, подобныя которой извѣстны изъ раскопокъ Трои, Вафіо, Дельфъ, Ѳракіи и Сардиніи, кромѣ Крита. 39, 1.

16. Ножъ съ изогнутой задней частью. Такого же фасона пила встрѣчается въ минойскомъ письмѣ и въ египетскихъ іероглифахъ 57,1. 45,1.

17. Портняжный или сапожный ножъ для кройки, съ ручкой наверху, какъ на одной греческой вазѣ(2). Пернье и Сета считаютъ его за профиль круглаго щита, Рейнакъ — за кольцо съ чечевицевидной печатью. 24, 3.

18. Плотничій угольникъ, подобный минойскимъ(3). 1,5. 8,4. 14 6 20,6. 23,6. 24,2. 37,3, 39,5. 45,3. 54,2. 56,3. 58,4.

19. Рубанокъ или стругъ (?). 10,4. 24,4. 27,2.

20. Ваза съ ручкой. Ивенсъ замѣчаетъ, что ручка была ясно видна на одной изъ первыхъ фотографій, но стерлась отъ послѣдовавшей чистки диска. Форма сосуда внушаетъ предположеніе, что здѣсь изображенъ подлинный ασκός. Въ сосудахъ критской фабрикаціи не попадаются такіе типы до конца III-го средне-минойскаго періода, но весьма обыкновенны въ одновременной кикладской керамикѣ на Милосѣ и въ другихъ мѣстахъ. Рейнакъ видитъ аналогію въ іероглифѣ раскрытой руки (tet) и считаетъ этотъ знакъ за профиль руки со сжатыми пальцами. 36,3. 44,4.

21. Любопытный двойной гребень или расческа, быть можетъ, имѣющая отношеніе къ ткацкому ремеслу. Странный гребень съ 4 зубцами и короткой ручкой встрѣчается, какъ идеограмма, среди критскихъ строчныхъ знаковъ класса В. Сета думаетъ, что это грабли. Рейнакъ считаетъ за планъ дома, по сравненію съ египетскимъ іероглифомъ дома. 17,7. 29,7.

22. Повидимому, музыкальный инструментъ изъ 2 трубочекъ съ длиннымъ дульцемъ, или мундштукомъ. Ивенсъ отмѣчаетъ(4), что деревянный инструментъ этого рода — svirala — распространенъ среди сербскихъ и хорватскихъ крестьянъ. Однако, по-сербски онъ называется svirale (свирѣли), а свирала — обычная прямая одноствольная флейта, или свирѣль(5). Названіе свирале осталось неизвѣстнымъ Привалову и вмѣсто него онъ употребляетъ далматинское слово свардоника или свардониста. Свирале отличаются отъ древнихъ tibiae именно этимъ длиннымъ мундштукомъ, который мы находимъ и на дискѣ. Приваловъ считаетъ свирѣль обще-арійскимъ духовымъ инструментомъ. Сета и Рейнакъ обозначаютъ этотъ іероглифъ просто, какъ опрокинутую вилку. 32,3. 35,1. 40,1. 52,1. 57,1.

23. Быть можетъ, молотокъ съ кубической головкой. Пернье, Сета и Рейнакъ считаетъ этотъ знакъ за колонну съ капителью особаго рода, встрѣчающейся въ минойскихъ рельефахъ и архитектурной живописи. Ивенсъ отклоняетъ этотъ взглядъ въ виду того, что 1) колонны такого рода или продолжены выше капители или, во всякомъ случаѣ, какъ на ῥυτον'ѣ изъ Агіи Тріады, имѣютъ сверхъ капители часть архитрава; 2) самыя капители продолговаты, а не кубичны; 3) по краямъ онѣ имѣютъ даже на весьма мелкихъ изображеніяхъ печатей диски, похожіе на небольшія поперечныя балки(6); 4) по всей вѣроятности, это вовсе и не капители въ обычномъ смыслѣ, но продолговатыя сооруженія, охватывающія концы поперечныхъ балокъ. 12,4. 14,5. 18,2. 20,5. 27,1. 34,3. 37,2. 53,3. 56,2. 59,4. 60,3.

↑ (1) Burrows, 1. с. 19 и 86.
↑ (2) Guhl u. Koner. Leben der Griechen u. Römer 1. с. 19 и 86, Berlin 1893, 435
↑ (3) Scripta Minoa, I, 232, № 42
↑ (4) Through Bosnia, 1877, 22 fig. 3. Scripta Minoa, I, 278.
↑ (5) Приваловъ, Музыкальные духовые инструменты русскаго народа въ Зап. Имп. Русск. Арх. Общ. (отдѣлъ русск. и слав. арх.). VIII, 2, 171 сл. С.-Пб. 1909.
↑ (6) Report, 1903, 56 fig. 35. Ср. Peroutka, Dějiny Rěcké, I, Praha 1908, 153 fig. 69.

Группа III. Строенiе.

24. Подобное пагодѣ зданіе, на первый взглядъ внушающее мысль о круглой куполообразной постройкѣ(1) съ идущей вокругъ платформой. Однако, болѣе вѣроятнымъ объясненіемъ Ивенсъ(2) считаетъ то, что мы имѣемъ здѣсь фасадъ четыреугольнаго зданія съ цилиндрическимъ (коробовымъ) сводчатымъ покрытіемъ. Это подтверждается тѣмъ обстоятельствомъ, что двѣ верхнія подпорки замка не наклонены и не расходятся лучеобразно отъ послѣдняго, какъ это должно было бы быть, если бы мы имѣли передъ собою купольный сводъ, но поддерживаютъ, повидимому, выгнутыя стѣнки развилки. Но если мы имѣемъ здѣсь дѣйствительно коробовый сводъ, то бросается тотчасъ въ глаза близость его къ традиціонному архитектурному типу, представленному въ могилахъ и высѣченныхъ въ скалахъ гробницахъ Ликіи. Постройка должна была быть сооруженной изъ дерева. Проекція стропилъ и платформа напоминаютъ типическія черты, представленныя, напримѣръ, извѣстнымъ фасадомъ гробницы въ Мирѣ(3) или нѣкоторыми иноземными постройками, вѣроятно, также могилами, поднимающимися надъ стѣнами города на рельефахъ Пинары(4). «Естественно», говоритъ Ивенсъ: «что сепулькральное искусство классической Ликіи должно было сохранить черты жилищной архитектуры болѣе отдаленнага періода». Конечно, эти сравненія только общаго рода. Платформа или веранда ведетъ насъ дальше на востокъ и подсказываетъ сравненіе съ пагодами, во всякомъ же случаѣ представленная на дискѣ форма зданія не соотвѣтствуетъ фасадамъ минойскимъ, насколько мы знаемъ ихъ по архитектурнымъ изображеніямъ въ стѣнной живописи и на intaglio. 2,1. 36,2. 41,2. 44,2 и 3. 56,4.

↑ (1) Pernier, Ausonia, III, 288 сл. Reinach, Rev. arch. XV, 8 и 33.
↑ (2) Scripta Minoa, I, 26 сл.
↑ (3) Perrot et Chipiez, Histoire de l’art etc. V, 377 fig. 284. Ивенсъ отмѣчаетъ при этомъ, что нижняя балка имѣетъ загнутый кверху конецъ, какъ и на гробницѣ въ Мирѣ.
↑ (4) Benndorf u. Niemann, Reisen in Lykien u. Karien, Wien 1884, I, 56, fig. 36. Perrot et Chipiez, 1. c., 368, fig. 252.

Группа ІV. Корабль.

25. Корабль со стрѣлою, направленною впередъ съ его носа. Съ передней части стрѣлы свѣшивается какой-то неопредѣленный предметъ. На кораблѣ ясно изображенъ бакъ; корма оканчивается наверху украшеніемъ въ видѣ трилистника. Въ передней части корабля (ближе къ носу) подымается какое-то непонятное сооруженіе съ закругленной верхушкой въ родѣ набалдашника. Мейеръ думаетъ, что это — сидящій или стоящій человѣкъ. Это изображеніе корабля отличается отъ всѣхъ ему подобныхъ кораблей, встрѣчающихся въ іероглифическомъ или строчномъ критскомъ письмѣ. На минойскихъ корабляхъ мы находимъ весла и центральную мачту съ идущими отъ нея къ носу и кормѣ канатами(1). На нѣкоторыхъ таблицахъ строчного письма класса В, по сообщенію Ивенса, это изображеніе сокращено въ половину корабля, но все-таки съ мачтой. Здѣсь же ни мачты, ни веселъ. «Если разсматривать изображеніе, какъ идеограмму», говоритъ Ивенсъ(2): «то она кажется сложнаго вида и, быть можетъ, должна быть сравнена со знаками нома» на ранне-династическихъ или до-династическихъ египетскихъ іероглифахъ нильской барки. Особенно это сходство бросается въ глаза въ символѣ, прикрѣпленномъ къ форка-стелю нильскихъ барокъ, на замѣчательной серіи расписныхъ вазъ, найденныхъ въ доисторическихъ могилахъ, въ Негадѣ и других мѣстах(3). Подобные знаки оружія въ родѣ двойного гарпуна или скрещенныхъ стрѣлъ Нейтъ прикрѣпляются къ шесту, подымающемуся изъ небольшой башенки на носу корабля, а немного ниже ихъ двѣ наискось расположенныхъ подвѣски, требующихъ сравненія съ изображеніемъ нашего судна. Съ минойскими судами имѣютъ сходство корабли конфедеративныхъ племенъ, грабівшихъ Дельту въ концѣ XVIII-ой династіи (1580—1350 г. до Р. Хр.), по крайней мѣрѣ, въ томъ отношеніи, что имѣютъ центральную мачту. Настоящее судно въ нѣкоторыхъ отношеніяхъ сходно съ примитивными челноками, миніатюрныя свинцовыя модели которыхъ были найдены въ одной могилѣ на Аморгѣ и датируются началомъ средне-минойскаго періода на о-вѣ Критѣ. И на нихъ высокій носъ — наиболѣе выдающаяся черта. Естественное заключеніе, которое можетъ быть сдѣлано изъ отсутствія парусовъ и мачты на нашемъ суднѣ, то, что народъ, къ которому относится это изображеніе, прибылъ откуда-то неподалеку отъ Феста. Однако ранніе остатки западнаго Крита извѣстны еще настолько поверхностно, что, по справедливому замѣчанію Ивенса, съ этой стороны насъ могутъ ожидать еще большія неожиданности, но можно, по справедливости, задать вопросъ, было ли въ предѣлахъ острова мѣсто для параллельной формы культуры, столь отличной отъ минойской, какъ это открывается нѣкоторыми наиболѣе характерными знаками картиннаго письма на дискѣ, или, скорѣе, могли ли на столь ограниченномъ пространствѣ существовать двѣ независимыя iероглифическія системы письма? Что обычная минойская система письма употреблялась въ самомъ Фестѣ, показываетъ іероглифическая таблица, найденная во дворцѣ вмѣстѣ съ дискомъ(4). Мейеръ и Рейнакъ, наоборотъ, находятъ большое сходство между баркой диска и кораблемъ пуласати (пелесета) на фрескахъ Мединетъ Абу. 14,3. 20,3. 35,2. 40,4. 43,2. 53,4. 60,4.

↑ (1) Ср. напр. Scripta Minoa, I, 232, № 57.
↑ (2) Ibid., 26.
↑ (3) Petrie, Nagada and Ваllas, Lond. 1896, табл. 66, 67. Evans, 1. c. 278. Ср. Д. H. Анучинъ, Каменный вѣкъ и доисторическое населеніе Египта, Москва 1898, 16 сл., рис. 9; 10, 2.
↑ (4) Evans, Scripta Minoa. I, 26.

Группа V. Животныя и ихъ части.

26. Рогъ быка, имѣющій много аналогій въ минойскомъ письмѣ и скульптурѣ. 9,2. 16,4. 19,4. 22,4. 25,2. 42,2.

27. Шкура освѣжеваннаго животнаго, — быть можетъ, быка. Половинки кожъ или кожи, сложенныя вдвое по длинѣ, представляютъ параллель на печатяхъ изъ арсенальнаго склада въ Кноссѣ(1). 6,1. 7,1. 14,2. 17,3 и 4. 20,2. 23,3 и 7. 29, 3 и 4. 38,1. 35,3. 43.1. 48,3. 53,1.

28. Передняя конечность теленка въ профиль. Что это нога теленка, доказывается широкимъ эпифизомъ и тонкимъ, узкимъ діафизомъ фалангъ, если полагать, что натурализмъ доведенъ здѣсь до анатомической точности. Въ пользу передней, а не задней конечности, при томъ же условіи, говоритъ сравнительно короткій суставъ пясти: ossa metacarpalia короче, чѣмъ ossa metatarsalia. 15,1. 21,1.

29. Голова животнаго кошачьей породы въ профиль. Сравнительно короткая морда и общій контуръ говорятъ, повидимому, противъ предположенія Пернье и Сеты, видѣвшихъ въ изображеніи голову бульдога. Ивенсъ думаетъ, что здѣсь возможна связь съ великой богиней природы, и полагаетъ, что въ такомъ случаѣ эта голова представляетъ львицу, обычную спутницу минойской «Реи»(2). Рейнакъ замѣчаетъ, что кошка въ это время была извѣстна только на Критѣ и въ Египтѣ(3), но здѣсь можетъ быть изображено и другое животное того же семейства, 3,1. 4,1 и 2. 44,1. 46,1. 49,1. 50, 1. 51, 1. 52, 2. 57, 2. 60, 1.

30. Голова барана въ профиль, встрѣчающая себѣ аналогію въ минойскихъ іероглифахъ, гдѣ она представлена въ фасѣ(4). 58,2.

31. Летящая хищная птица, держащая, повидимому, въ когтяхъ змѣю. Въ томъ, чтобы это былъ непремѣнно орелъ, какъ думаетъ Ивенсъ, можно сомнѣваться, хотя изображеніе летящаго орла (?), но безъ змѣи, Ивенсъ находитъ въ обоихъ классахъ критскаго строчного письма. 9,1. 16,3. 19,3. 22,3. 25,1.

32. Сидящій голубь. Чистящій крылья голубь встрѣчается въ критскихъ іероглифахъ (№ 79); въ № 82 нужно, кажется, скорѣе видѣть утку, чѣмъ голубя. 12,3. 23,5. 47,3.

33. Рыба, отожествляемая Пернье, къ которому присоединяются Ивенсъ, съ тунцомъ, Рейнакъ — съ дельфиномъ, повидимому, ошибочно. 5,5. 18,1. 36,1. 38,4. 46,2. 47, 5.

34. Насѣкомое, вѣроятнѣе всего, пчела, какъ думаютъ Рейнакъ и Ивенсъ. 4,3. 53,2. 60,2.

↑ (1) Evans, Report, 1904, 57, fig. 20. Scripta Minoa, I, 279.
↑ (2) Scripta Minoa, I, 283.
↑ (3) Keller, Die Katze im Altertum въ Archäol. Jahrbuch, 1909.
↑ (4) Scripta Minoa, I, 232, № 67.

Группа VI. Растенія и деревья.

35. Вѣтка съ 5 листьями. 9,3. 10,5. 17,5. 27,3.' 29,5. 33,4. 41,4. 44,5. 47,2. 54,3. 59,3.

36. Развѣтвленный побѣгъ, вполнѣ соотвѣтствующій нѣкоторымъ варіантамъ минойскаго знака, описаннаго Ивенсомъ подъ названіемъ «оливковая вѣтвь» (№ 101). 42, 3. 49, 2. 52, 3. 57, 3.

37. Растеніе съ вѣерообразнымъ цвѣткомъ и почками на стеблѣ съ бисимметрическимъ листорасположеніемъ. 17,6. 29,6. 34,2. 40,2.

38. Маргаритка или анемона съ 8 лепестками. Это звѣздообразно-цвѣточное обозначеніе постоянно возвращается въ минойскомъ и микенскомъ декоративномъ искусствѣ. Оно можетъ быть ассимиляціей видимому сверху египетскому лотосу какого-либо мѣстнаго цвѣтка. 12,5. 28,3. 31,3. 43,3.

39. Пернье и Сета считаютъ этотъ знакъ за цвѣтокъ шафрана. Нѣчто подобное мы имѣемъ и въ минойскихъ знакахъ (№ 88). 13,1. 38,3. 47,4. 58,3.

Группа VII. Неопредѣленные предметы.

40. Неизвѣстный предметъ изъ двухъ симметричныхъ половинокъ (перевернутый сосудъ или мѣхъ?), который Сета считаетъ за перевернутый scrotum, но египетскій іероглифъ херуи всегда бываетъ въ нормальномъ анатомически положеніи. 2,2. 5,4. 11,3. 32,4. 41,3. 42.4.

41. Сета и Рейнакъ, какъ кажется, правильно узнаютъ въ этомъ знакѣ египетскій іероглифъ уа (кость съ мясомъ). 10,3. 11,2.

42. Неизвѣстный предметъ. Родъ пилы (?), по Рейнаку. 40, 3.

43. Треугольникъ съ грануляціей внутри. Простой треугольникъ встрѣчается въ минойскомъ письмѣ (№ 130). Нѣкоторое сходство имѣетъ съ нимъ и № 51 (воронкообразный сосудъ съ ручкой, съ грануляціей на стѣнкахъ, по Ивенсу ad n.; сачекъ?). κτείς, по Рейнаку. 37,4.

44. Загадочная для Пернье и Ивенса фигура представляетъ, можетъ быть, видъ лекала или модифицированную форму заступа, на отсутствіе котораго среди знаковъ диска указываетъ Ивенсъ(1). Сета и Рейнакъ думаютъ, что это полигональный клинокъ (сапожный ножъ — по Рейнаку). 7.2.

45. Пернье считаетъ этотъ знакъ за условное изображеніе воды. 3,2. 6,2. 33,2. 51,2. 55,2. 61,1.

Наконецъ, неизвѣстный знакъ стерся на сторонѣ А. 8,5.

↑ (1) Scripta Minoa, I, 285 и 187 № 18.

* * *

Приступая къ анализу изображенныхъ на дискѣ знаковъ, Ивенсъ замѣчаетъ, что сторона А обнаруживаетъ, можно сказать, болѣе воинственный характеръ, такъ какъ голова въ шлемѣ съ плюмажемъ встрѣчается въ началѣ 13 группъ(1), въ 12 случаяхъ сопровождаемая круглымъ щитомъ (А 3, 6, 9, 10, 13, 15, 16, 20, 22, 24, 27, 31 по Ивенсу; по нашему счету, эти группы составятъ А 1, 5, 8, 10" 12 16, 17, 19, 22, 23, 26, 29). Три другія группы (А 7, 26, 30 по Ивенсу) начинаются (оканчиваются, по нашему, А 2, 6, 25) щитомъ и щитъ съ головою въ шлемѣ съ плюмажемъ заключаютъ послѣднюю (по нашему — начинаютъ первую) группу. Въ двухъ случаяхъ заключительные (по нашему, начальные) знаки группы — стрѣла (опахало), предшествующая головѣ въ плотно сидящей шапкѣ безъ султана (А, 1, 4 = 28, 31 по нашему). Кромѣ того, двѣ группы показываютъ знакъ стрѣлы (опахала) предшествующимъ кораблю (А 12, 18=14, 20), въ свою очередь имѣющему стрѣлу, направленную съ его носа. Быстро шагающая мужская фигура начинаетъ четыре группы (А 2, 6, 11, 17=15, 21, 26, 30) и заканчиваетъ одну (А 21=11; по нашему, наоборотъ). Замѣчательно также, что въ А 27 (=5) щитъ и голова въ шлемѣ помѣщены передъ изображеніемъ плѣнника со связанными за спиною руками, а въ А 24 (=8) —передъ неуклюже одѣтой женской фигурой. Щитъ и голова въ шлемѣ или послѣдній знакъ одинъ въ пяти случаяхъ (А 3, 9, 12, 15, 18=14, 17, 20, 23, 29) слѣдуютъ (предшествуютъ) за тѣмъ, что кажется воловьей шкурой, въ двухъ мѣстахъ повторенной дважды (А 3, 15=17, 29); сама воловья шкура заключаетъ (начинаетъ) двѣ группы (А 25, 26 = 6, 7). По мнѣнію, Ивенса, возможно, что онѣ имѣютъ идеографическое значеніе и представляють кожи принесенныхъ въ жертву быковъ. На саркофагѣ изъ Агіи Тріады мы видимъ жертвователей, несущихъ кожи заколотыхъ быковъ. Въ свою очередь, въ пяти случаяхъ появляется бычачій рогъ (А 7, 10, 13, 16, 23=9, 16, 19, 22, 25).

↑ (1) На самомъ дѣлѣ 14-ти. Способъ выраженія Ивенса (1. с. 280 слл.) возбуждаетъ значительное недоумѣніе касательно того, откуда онъ начинаетъ чтеніе группъ, слѣва или справа. Если начало текста въ центрѣ, то Ивенсу не слѣдовало бы говорить о томъ, что группы «начинаются», а о томъ, что онѣ «кончаются» тѣм или инымъ знакомъ, и наоборотъ, но во всякомъ случаѣ не пользоваться этими обозначеніями promiscue.

Въ противоположность чистотѣ стороны А, сторона В значительно запятнана, но не настолько, чтобы нельзя было разобрать ея письма. Голова въ шлемѣ съ плюмажемъ въ качествѣ конечнаго (начальнаго) знака появляется въ пяти мѣстахъ (В 13, 14, 20, 28, 30 = 32, 34, 42, 48, 49) и, какъ на сторонѣ А, этотъ знакъ, сопровождаемый круглымъ щитомъ, появляется въ концѣ (началѣ) всей надписи. Шагающая фигура встрѣчается пять разъ (В 14, 16, 19, 23, 24 = 38, 39, 43, 46, 48), въ трехъ случаяхъ начиная (заканчивая) группу. Знакъ женщины является дважды, въ обоихъ случаяхъ въ соединеніи съ растеніемъ, которое Ивенсъ предположительно принимаетъ за плодовое дерево (В 3, 15 = 47, 59). Съ другой стороны знакъ, считаемый Ивенсомъ за женскую грудь (№ 7) и принимаемый нами за ермолку или тюбетейку, онъ находитъ на сторонѣ В въ 15 мѣстахъ (В, 1, 3, 4, 5,6, 7 (дважды), 8, 10, 11, 13, 21, 23, 29, 30 = 32, 33, 39, 41, 49, 51, 52, 54, 55 (дважды), 56, 57, 58, 59, 61), между тѣмъ какъ на сторонѣ А онъ попадается лишь три раза; два раза на сторонѣ В онъ встѣчается въ одной и той же группѣ, а также начинаетъ (заканчиваетъ) всю надпись. Въ пяти мѣстахъ появляется также строеніе въ видѣ пагоды, притомъ дважды въ одной группѣ (В 6, 18 дважды, 21, 26 = 36, 41, 44 дважды, 56). Также пять разъ изображенъ корабль со стрѣлою на носу (В 2, 9, 19, 22, 27 = 35, 40, 43, 53, 60), притомъ два раза въ соединеніи съ воловьей шкурой (В 19, 27 = 35, 43). Кулакъ, обмотанный ремнями cestus’a, встрѣчающійся на сторонѣ А одинъ разъ (А 25=7), здѣсь начинаетъ (заканчиваетъ) четыре группы (В 5, 10, 12, 13 = 49, 50, 52, 57). Аналогія, представляемая этимъ знакомъ съ cestus’ами минойскихъ боксеровъ, весьма замѣчательна и свидѣтельствуетъ, какъ уже замѣчено выше, объ извѣстной общности обычаевъ спорта среди минойскихъ критянъ и того народа, который употреблялъ письмо диска. Въ трехъ случаяхъ этотъ символъ соединяется съ женской грудью (ермолкой, по нашему В 5, 10, 13 = 49, 52, 57). Интересно отмѣтить, что на фрагментѣ стѣнной живописи, найденной вмѣстѣ съ фресками Торреадора въ Кносскомъ дворцѣ и подобно этимъ представляющей какое-то состязаніе на аренѣ, видны ремни, опутывающіе женскую руку. Въ всякомъ случаѣ рука не была сжата въ кулакъ и ремни, можетъ быть, просто должны были укрѣпить кисть для акробатическихъ упражненій при травлѣ быка, въ которой принимали участіе также исполнительницы-дѣвушки. Какъ бы то ни было, нѣтъ необходимости предполагать, говоритъ Ивенсъ, что грудь (по нашему ермолка), соединенная съ «вооруженнымъ кулакомъ» на дискѣ относится къ полу состязающихся. Минойскія свидѣтельства приводятъ къ заключенiю, что состязания на аренѣ въ видѣ травли быковъ или представленій борцовъ и кулачныхъ бойцовъ находились въ религіозной связи съ великой богиней природы и производились въ честь ея. На Кипрѣ и въ Анатоліи женская грудь разсматривалась, какъ наиболѣе естественная эмблема родственнаго божества, а нѣкоторые священные сосуды въ видѣ женской груди изъ минойскихъ слоевъ показываютъ, что тотъ же символизмъ господствовалъ и на Критѣ. Ивенсъ обращаетъ вниманіе на то, что въ В 21 (=41) женская грудь (ермолка) помещена передъ зданіемъ въ родѣ пагоды, и видитъ въ этомъ возможное указаніе на то, что здѣсь обозначается алтарь богини. Съ другой стороны въ В 18 (=44) двойному изображенію строенія предшествуетъ кошачья голова, которую, какъ мы видѣли, онъ также находитъ возможнымъ привести въ связь съ минойской «Реей». Такимъ образомъ Ивенсъ думаетъ доказать, что тѣ или иные знаки на дискѣ должны быть приняты въ идеографическомъ значеніи или въ смыслѣ детерминативовъ. По его мнѣнію, существуетъ нѣсколько указаній на это употребленіе, аналогичныхъ тѣмъ, которыя были найдены въ іероглифическихъ памятникахъ минойскаго письма. Къ нимъ онъ причисляетъ 1) удвоеніе нѣкоторыхъ фигуръ, какъ, напримѣръ, бычачьей шкуры (А 8, 15=17, 24), кошачьей головы (А 28=4) и строенія въ родѣ пагоды (В 18=44), придающее имъ, повидимому, множественное значеніе; 2) наличность того, что онъ описываетъ, какъ «кумулятивное идеографическое выраженіе», при которомъ картинный знакъ дополняется однимъ или болѣе знакомъ того же класса, пополняющимъ то значеніе, которое было желательно имъ выразить(1). Такимъ образомъ постоянное сочетаніе головы въ шлемѣ и круглаго щита могло бы быть принято для образованія представленія объ особомъ классѣ воиновъ. Дальнѣйшій выводъ Ивенса тотъ, что извѣстныя фигуры, постоянно, появляющіяся во главѣ, то есть на правомъ концѣ группъ, должны, по ихъ общему характеру, быть приняты въ идеографическомъ значеніи. Такъ голова въ шлемѣ и щитъ, которые, какъ только что отмѣчено, кажутся дополнительными знаками, постоянно употребляются въ этой постановкѣ. Кромѣ того, вѣроятно, въ высшей степени картинное изображеніе строенія въ родѣ пагоды во всѣхъ случаяхъ должно быть принято въ идеографическомъ значенiи, быть можетъ, какъ представленіе о храмѣ или о храмахъ. Весьма тщательное въ подробностяхъ изображеніе женщины и пленника также могутъ разсматриваться, какъ идеограммы. 4) Путемъ отнятія такихъ элементовъ идеографическаго характера, какіе перечислены выше, можно прійти къ выводу, что другіе знаки, входящіе въ составъ группъ диска, также могутъ стоять рядомъ съ первыми въ независимомъ значеніи. Ивенсъ приходитъ къ заключенію, что нельзя отрицать существованія рѣшительно идеографическихъ элементовъ среди знаковъ диска. Съ другой стороны, замѣчаетъ онъ, Пернье несомнѣнно правъ, заключая, что надпись, подобно обычнымъ минойскимъ, состоитъ, по крайней мѣрѣ, отчасти изъ фонетическихъ знаковъ. Отдѣлы, на которые она разбита, могутъ быть разсматриваемы, какъ и въ другихъ примѣрахъ, представляющими скорѣе отдѣльныя слова съ дополнительными иллюстраціями идеографическаго и детерминатнвнаго характера, чѣмъ цѣлыя предложенія. Нѣкоторые знаки здѣсь, очевидно, употреблены въ силлабическомъ значеніи, но въ общемъ нужно заключить, говоритъ Ивенсъ, что развитіе фонографическихъ знаковъ съ единственно силлабическимъ значеніемъ было еще менѣе распространено въ той системѣ, къ которой относится надпись на дискѣ, чѣмъ въ обычномъ минойскомъ письмѣ. Насколько непоколебимы и насколько пріемлемы эта выводы Ивенса, мы увидимъ далее, но уже теперь, надѣемся, читатель могъ себѣ отмѣтить въ этомъ, повидимому, стройномъ зданіи тотъ или иной punctum saliens, пока же перейдемъ къ опредѣленію характера іероглифической системы, представленной на дискѣ, какъ его понимаетъ Сета(2).

↑ (1) Scripta Minoa, I, 283—246. Въ минойскихъ памятннкахъ къ единичному расположенію словообозначающихъ знаковъ присоединяются, такъ сказать, кумулятивныя идеографическія группы. Въ этомъ случаѣ два или болѣе знака съ тѣсно примыкающимъ значеніемъ ставятся рядомъ, какъ бы покрывая болѣе широкое выраженіе. Этотъ способъ былъ хорошо извѣстенъ египетскимъ писцамъ. Такъ на глиняной пластинкѣ P. 85 a поставлены рядомъ передняя (локтевая) часть руки (antibrachium), нога и двѣ скрещенныхъ руки, придавая, можетъ быть, всей этой комбинаціи значеніе «труда» въ разныхъ формахъ. За ними слѣдуетъ цвѣтокъ «шафрана». На глиняной печати Р. 15 мы видимъ соединенными топоръ, копье и наконечникъ стрѣлы, какъ бы для созданія общей идеи оружія. Повторное соединеніе «тесла» и «лопаты» дополняетъ подобные примѣры того же кумулятивнаго метода. Въ свою очередь, помѣщенiе священнаго двойного топора и знака «дворца» на Р. 64 с, повидимому, обозначаетъ «домъ Миноса» въ его двойномъ видѣ, какъ святилища и какъ дворца. Это соотвѣтствовало бы предполагаемому первоначальному зваченію слова Λαβύρινθος.
↑ (2) Rendiconti, ХVIII, 315—360.

Откладывая подробное разсмотрѣніе его теоріи дисематизма до другого раза, ограничусь изложеніемъ вытекающихъ отсюда выводовъ, къ которымъ приходитъ итальянскій изслѣдователь на основаніи еще болѣе тщательнаго, чѣмъ у Ивенса анализа знаковъ диска и ихъ группировки. Каждый отдѣлъ состоитъ изъ ядра съ 2 основными знаками (дисемы), къ которымъ приставляются моносематическіе суффиксы и префиксы или другія дисемы. Первый знакъ дисемы является идеограммой, сохраняющей свой характеръ и отдѣльно, второй — фонемой, требующей опоры. Значеніе идеограммъ имѣютъ 17 знаковъ, а 16 — значеніе фонетическое. Подвижной и измѣнчивый характеръ знаковъ фонетическихъ заставляетъ въ нихъ видѣть элементы флексій — падежа, рода, числа, времени, наклоненія, лица, — устанавливающихъ за каждой группой значеніе предложенія или его части, какъ въ египетскомъ языкѣ. Такимъ образомъ Сета думаетъ, что принципъ письма на дискѣ тотъ же, что и въ египетскомъ, но съ отсутствіемъ детерминативовъ. Однако его выводы требуютъ болѣе твердаго обоснованія; притомъ значеніе 12 знаковъ остается неопредѣленнымъ.

* * *

Болѣе детальное изученіе диска еще болѣе обнаруживаетъ уже выше выраженное Ивенсомъ мнѣніе о не критскомъ происхожденiи диска. Весьма вѣроятно, что онъ долженъ быть отнесенъ къ древнимъ анатолійскимъ элементамъ, нѣкоторыя болѣе позднія традиціи котораго сохранились въ остаткахъ ликійской старины. Это не исключаетъ островного пространства, подобно тому, какъ нѣкогда былъ въ тѣсномъ соприкосновеніи съ материкомъ карійскій Родосъ. Уже выше было отмѣчено мнѣніе Пернье, который въ своемъ предварительномъ сообщеніи склонялся къ мысли, что знаки диска представляютъ замѣтное уклоненіе отъ обычныхъ критскихъ письменъ, такъ что является довольно сомнительной принадлежность письма диска къ той же системѣ, какъ и критская. Въ настоящее время Пернье склоненъ считать дискъ критскимъ произведеніемъ. Онъ полагаетъ, что отличіе фигуръ диска отъ знаковъ критскихъ указываетъ на различные моменты развитія критской іероглифической системы, послѣднюю ступень котораго представляютъ надписи кносскихъ глиняныхъ таблицъ. Отчасти это отклоненіе могло быть обязано разницѣ въ техническіхъ процессахъ, употребленныхъ для производства знаковъ, въ одномъ случаѣ — посредствомъ гравированныхъ каменныхъ печатей и граффитовъ на глинѣ, въ другомъ — посредствомъ отпечатковъ, вырѣзанныхъ рельефами деревянныхъ или слоновой кости пунсоновъ.

Что касается послѣдняго аргумента, то нужно замѣтить, что различіе въ техническихъ пріемахъ, здѣсь употребленныхъ, должно быть разсматриваемо, по справедливому замѣчанію Ивенса, само по себѣ, какъ лишнее доказательство некритскаго происхожденія диска. Кромѣ того, различіе въ техническомъ производствѣ не объясняетъ разницы въ предметахъ, выбранныхъ для знаковъ. Что же касается перваго аргумента, то археологическая очевидность, какъ принимаетъ и самъ Пернье, показываетъ, что дискъ относится къ болѣе позднимъ слоямъ того же третьяго средне-минойскаго періода, нѣсколько болѣе ранней стадіи котораго должны быть приписаны іероглифическіе архивы самого Кносса. Дискъ позже, а не ранѣе ихъ.

Длина и единичный характеръ памятника также имѣлись въ виду Пернье, но здѣсь опять-таки настоящее обиліе матеріала дѣлаетъ еще болѣе замѣтнымъ то обстоятельство, что многіе изъ наиболѣе частыхъ знаковъ, появляющихся въ своихъ обѣихъ — глиптической и граффитной — формахъ въ обычной минойской іероглифической системѣ, блещутъ своимъ отсутствіемъ на дискѣ. Достаточно назвать такія частыя формы какъ «глазъ» (№ 5), «лопата» (№ 18), «широкая стрѣла» (№ 13) «двойной топоръ» (№ 36), «рѣшето» (№ 54), Ψ и его растительныя варіаціи, общія обоимъ классамъ обычнаго іероглифическаго письма минойскихъ памятниковъ.

Наконецъ, совершенно невозможнымъ является принять мнѣніе Пернье о мѣстномъ происхожденіи іероглифической системы диска, употреблявшейся въ Фестѣ параллельно, но съ широкимъ уклоненіемъ отъ нормальнаго для Кносса и другихъ частей острова типа, гдѣ только такое іероглифическое письмо было найдено. Само по себѣ это мнѣніе противорѣчитъ всей археологической очевидности, находящейся въ нашемъ распоряженіи, которая клонится къ тому, чтобы показать намъ, что послѣдовательныя стадіи развитой минойской культуры въ своихъ главныхъ чертахъ, обладаютъ въ разныхъ областяхъ совершенно тожественной физіономіей. Явленія, съ которыми мы имѣемъ дѣло, подсказываютъ, что, по крайней мѣрѣ, въ теченіе средняго и первой части поздняго минойскаго періода въ высшей степени централизованная администрація оставляла весьма мало мѣста для независимаго развитія областей. Каменныя іероглифическія печати Крита, во всякомъ случаѣ, находятся на всемъ протяженіи центральной и восточной части острова, а одинъ экземпляръ былъ найденъ и въ такой близости отъ Феста, какъ въ Гортинѣ(1). Но есть и еще одинъ фактъ, страннымъ образомъ ускользнувшій отъ вниманія Пернье, фактъ, положительно говорящій противъ его послѣдняго предположенія, это — нахожденіе въ первый годъ раскопокъ дворца въ Фестѣ глиняной таблички Р. 121, знаки которой существенно примыкаютъ(2) къ нормальной іероглифической системѣ, иллюстрируемой архивами Кносса.

↑ (1) Scripta Minoa, I, 156. P. 34.
↑ (2) Scr. Min., I, 179.

Тѣсное соотвѣтствіе, обнаруживаемое архитектурой и расположеніемъ двухъ раннихъ строеній въ Кноссѣ и Фестѣ, и характеръ ихъ содержимаго, насколько онъ обнаруживается въ произведеніяхъ керамики и другихъ искусствъ, простирается и на форму ихъ письма. Далѣе, въ характерѣ письма обнаруживается тотъ же самый переворотъ, происшедшiй совершенно въ ту же эпоху въ обоихъ дворцахъ. Въ Кноссѣ, въ слое, относящемся къ послѣдней стадіи ранняго дворца, іероглифическое письмо, характеризующее нѣсколько болѣе раннюю фазу этого зданія, очевидно, было замѣнено строчнымъ письмомъ класса А. Въ Фестѣ, въ тѣхъ же отложеніяхъ, гдѣ былъ найденъ дискъ, обнаруживающихъ послѣднюю стадію дворца, была найдена половинка глиняной таблички, исписанная съ обѣихъ сторонъ, по свидѣтельству самого Пернье(1), обычнымъ строчнымъ письмомъ класса А. Другими словами, дискъ относится ко времени, когда на самомъ Критѣ іероглифическая система являлась уже устарѣвшей. Но въ Анатоліи, какъ мы знаемъ это изъ хеттскихъ остатковъ, іероглифическій способъ письма дожилъ до значительно позднѣйшаго времени. Нельзя сомнѣваться, заключаетъ Ивенсъ, что на диске мы видимъ форму письма, представляющую ту же стадію развитія, какъ и іероглифическое письмо минойскаго Крита. Извѣстное небольшое количество знаковъ дѣйствительно, какъ уже отмѣчено выше, является общимъ достояніемъ обеихъ системъ. Пернье, несомнѣнно, правъ, обращая вниманіе на известный параллелизмъ въ способѣ расположенія. Въ обоихъ случаяхъ мы находимъ линіи дѣленія; къ тому же и минойскія надписи показываютъ изогнутый порядокъ. Группы знаковъ почти одинаковой длины и въ нихъ имѣются тѣ же указанія на силлабическое, равно какъ идеографическое ихъ употребленіе. Съ точки зрѣнія художественной также существуетъ известное сходство. Въ некоторыхъ фигурахъ заметенъ натурализмъ, — особенно въ тунцѣ, птицѣ, насѣкомомъ, головахъ барана и кошки, — находящiйся въ совершенномъ соответствіи съ современнымъ минойскимъ стилемъ. Но эта самая вѣрность природѣ свидетельствуетъ, что мы имеемъ здесь дѣло съ нѣсколько отличнымъ элементомъ, съ некритскими фасонами и костюмами, съ иноземной системой архитектуры. Выше уже говорилось достаточно о сходствѣ шлемовъ съ плюмажемъ и круглыхъ щитовъ съ вооруженіемъ опустошителей Дельты съ южныхъ береговъ М. Азіи и филистимлянъ изъ Ханаана. Особенно много говоритъ объ этомъ Рейнакъ(2). Мы видели, что женщина съ ея тяжелыми широкими пропорціями представляетъ полную противоположность осинымъ тальямъ минойскихъ женщинъ. Въ строеніи въ роде пагоды есть едва ли случайное сходство съ традиціонной ликійской архитектурой съ ея проектированными стропилами и коробовой крышей. Можно прибавить еще, что азіатскій роговой лукъ, изображенный подъ № 11, хотя и извѣстный въ поздне-минойскую эпоху, отнюдь не былъ ранней типичной формой на Критѣ, которая относилась къ простому классу европейскихъ или африканскихъ луковъ. Признаніе въ № 9 рода тіары составляетъ новое связующее звено съ анатолійскимъ берегомъ. Такимъ образомъ Ивенсъ приходитъ къ логическому и, нужно сказать, единственно вѣроятному выводу, какъ принимается это и другими учеными въ настоящее время, что въ диске изъ Феста и, следовательно, томъ іероглифическомъ письмѣ, которое онъ представляетъ, мы должны признать продуктъ параллельной и тѣсно примыкающей къ Криту культуры, существовавшей где-либо на юго-западномъ берегу М. Азіи и, весьма возможно, въ ликійскихъ предѣлахъ. Народъ, которому онъ принадлежалъ, могъ говорить на языкѣ, близко родственномъ языку минойскаго Крита, и религіозный элементъ, который мы, повидимому, у него открываемъ, указываетъ на культъ богини-матери, въ ея основныхъ чертахъ и выдающихся аттрибутахъ являющейся сестрою богини-матери доисторическаго Крита.

↑ (1) Rendiconti, XVII, 644; Аusоnіа, 266—271.
↑ (2) Rev. arch. XV, 20—31; ср. 36 слл.

Переходя къ изслѣдованію диска въ его цѣломъ, какъ литературнаго памятника, Ивенсъ обращаетъ вниманіе на нѣкоторыя замѣчательныя явленія, представляемыя расположеніемъ надписей. Какимъ образомъ произошло, спрашиваетъ онъ, то, что надписи на обѣихъ сторонахъ диска такъ точно соотвѣтствуютъ другъ другу? Что онѣ не представляютъ преемственности, ясно показано линіей съ точками, очевидно, служащей знакомъ конца (или, какъ мы принимаемъ, начала) и существующей на обѣихъ сторонахъ. Но какъ можно было разсчитать такъ точно размѣры самого диска, что каждая сторона содержитъ лишь требуемое число группъ знаковъ, не оставляя даже слѣда свободнаго поля? Естественное заключеніе можетъ быть сдѣлано то, что надписи, отштампованныя на дискѣ, были скопированы съ прототипа, показывавшаго точные размѣры глинянаго круга, требуемаго для выполненія задачи. Съ другой стороны, тотъ фактъ, что надписи на обѣихъ сторонахъ занимаютъ одинаковое пространство, могъ быть разсчитанъ напередъ благодаря тому, что число группъ знаковъ на каждой сторонѣ было приблизительно одинаковое: 31 группа на сторонѣ А, 30 на сторонѣ В. Прибавимъ къ этому, что и число самыхъ знаковъ на каждой сторонѣ почти равное: 123 на сторонѣ А, и 119 на сторонѣ В. Въ этомъ близкомъ соотвѣтствіи чнсла группъ на обѣихъ сторонахъ диска кроется указаніе на искусственную композицію. Стороны диска обозначены буквами А и В по примѣру Пернье, но ничто не указываетъ на ихъ дѣйствительный порядокъ. Съ другой стороны Ивенсъ отмѣчаетъ, что послѣдній знакъ въ последней (по нашему, первой) нечетной группѣ на сторонѣ А отдѣленъ отъ остальной надписи этой стороны черточкой подъ начальнымъ (по нашему, конечнымъ), знакомъ группы. Отсюда Ивенсъ заключаетъ, что, по всей вероятности, эта группа знаковъ представляетъ конечное дополнительное ко всей надписи, читающейся на обеихъ сторонахъ, слово. Принимая эту гипотезу, не лишенную остроумія, но опровергнутую Сетой, онъ думаетъ, что въ действительности первую часть надписи содержитъ сторона В, а вторую — сторона А. Такимъ образомъ обѣ части надписи состоятъ изъ равнаго количества (30) группъ + заключительное дополнительное слово.

Отличительная черта, поражающая насъ при изученіи диска, состоитъ въ черточкахъ, обыкновенно наклоненныхъ направо, но иногда и вертикальныхъ: эти черточки возвращаются черезъ извѣстные промежутки подъ некоторыми знаками. Онѣ, по мнѣнію Ивенса, вырезаны отъ руки, привыкшей писать слѣва направо, уже послѣ штамповки самыхъ знаковъ, но еще до высыханія глины.

Отмѣчены этой черточкой слѣдующіе знаки: женская грудь (или ермолка № 7) три раза (А 29, В 7, 11 = 3, 51, 55), шагающая фигура (№ 1) два раза (А 10, 17 = 15, 22), ребенокъ (№ 5) одинъ разъ (В 28 = 34), кулакъ въ cestus’e (№ 8) три раза (В 5, 10, 13 = 49, 52, 56), наугольникъ (№ 18) одинъ разъ (А 31 = 1), рогъ (№ 26) три раза (А 10, 13, 16=16, 19, 22), дерево (№ 35) одинъ разъ (А 5=27), треугольникъ (№ 43) одинъ разъ (В 25=37).

Эти отметки постоянно прибавляются къ начальному (конечному, по нашему) знаку группы, повторяясь всего 16 разъ (9 разъ на сторонѣ А(1) и 7 разъ на сторонѣ В(2)). Такъ какъ поперечныя вертикальныя линіи, какъ замѣчено было еще Пернье, указываютъ начало однѣхъ группъ знаковъ и конецъ другихъ, то ясно, что черточки подъ отдѣльными знаками должны обозначать что-нибудь иное. На первый взглядъ кажется естественнымъ предположеніе, что эти черточки подъ извѣстными знаками исполняютъ ту же функцію, какъ и короткія черточки или точки, отмѣчающія отдельные знаки группы въ іероглифическихъ и строчныхъ надписяхъ обычнаго минойскаго письма, какъ напр. въ Р. 110 с. Въ этомъ случаѣ существовало бы достаточное основаніе принимать упомянутыя черточки въ смыслѣ обозначеній, что знакъ, съ которымъ онѣ связываются стоитъ отдельно, съ самостоятельнымъ идеографическимъ значеніемъ, а не просто въ качествѣ слога или буквы, составляющихъ часть слова. Однако это объясненіе не выдерживаетъ критики, такъ какъ тотъ же самый знакъ, который въ нѣкоторыхъ мѣстахъ появляется съ прибавленной къ нему отметкой, въ другихъ местахъ, встрѣчается въ подобной же или тожественной постановкѣ безъ этой діакритической черты(3). Въ такомъ случае каково же значеніе этой отличительной черточки, перемежающейся въ своемъ появленіи и встрѣчающейся всегда въ начале (концѣ) группы знаковъ? Наиболее правдоподобное объясненіе представляется само собою, если принять, что эти черточки указываютъ начало (конецъ) отдельныхъ предложеній или отдѣловъ надписи. Въ первой (по нашему, послѣдней) группѣ онѣ не появляются потому, что начало всей надписи здесь ясно указано, почему эти черточки здесь излишни. Согласно съ этимъ взглядомъ, Ивенсъ делитъ надпись на сторонѣ А на 10 отделовъ, а сторону В на 8 отдѣловъ. Къ этому нужно прибавить еще одинъ перерывъ, обозначенный длинной нисходящей линіей на каждой стороне диска въ вонцѣ 18-ой группы, такъ что внѣшняя линія сторонъ А и В диска начинается, по Ивенсу, группой 19-ой. Сравнивая между собою серіи группъ, раздѣленныхъ черточками внизу на отдѣлы, Ивенсъ приходитъ къ заключенію, что между отдѣлами обеихъ сторонъ существуетъ извѣстный параллелизмъ, который онъ выражаетъ въ слѣдующей таблице.

I (В).
1, 2, 3, 4 — 5, 6 — 7, 8, 9 — 10 — 11, 12 —
13, 14, 15, 16, 17, 18, | 19, 20, 21, 22, 23, 24 —
25, 26, 27 — 28, 29, 30.

II (А).
1, 2, 3, 4 — 5, 6, 7, S, 9 — 10 — 11, 12 —
13, 14, 15 — 16 — 17, 18, | 19, 20, 21, 22, 23, 24-
25, 26, 27, 28 — 29, 30 (—31).

↑ (1) Ивенсъ замѣчаетъ, что одна черточка, вѣроятно, стерлась въ А 25 (7) такъ какъ нижняя часть знака «кулакъ» повреждена. Но такъ какъ въ другихъ случаяхъ гдѣ появляется этотъ знакъ въ началѣ (концѣ) группы, онъ имѣетъ вннзу черточку, то ему кажется вѣроятнымъ присутствія ея и здѣсь, прежде чѣмъ знакъ былъ поврежденъ.
↑ (2) Тонкая линія, отсѣкающая уголъ «груди» (ермолки) въ В 1 (61) кажется Ивенсу случайной царапиной. Менѣе утвердительно можно это сказать относительно А 20 (12) и В 23 (39).
↑ (3) Ср. А 5 (27) и А 22 (10); А 10, 13, 16 (16, 19, 22) и А 23 (9); А 31 (1) и В 23 (39); А 29, В 11 (3, 51) и В (61); В 7 (55) и А 26 (6), ср. В 29 (33).

Онъ находитъ относительное соотвѣтствіе между первой строкой I столбца и первой строкой столбца II. Разница между ними въ томъ, что второй отдѣлъ II-го (№ 5—9) въ I распадается на два отдѣла (5, 6 и 7—9). Далѣе въ обоихъ случаяхъ мы имѣемъ перерывъ въ концѣ 24-ой группы, то есть послѣ новой серіи въ 12 группѣ, въ свою очередь на обѣихъ сторонахъ диска, раздѣленныхъ длинной нисходящей линіей послѣ № 18 на двѣ части по шести группъ въ каждой. Другія шесть группъ знаковъ, раздѣленныхъ въ одномъ случаѣ на 3 и 3, въ другомъ на 4 и 2 группы, доводятъ насъ до № 30, заключительнаго, ex hypothesi, числа всей надписи какъ на сторонѣ А (II), такъ и на сторонѣ В (I). Такимъ образомъ въ обоихъ случаяхъ сохранились слѣды, по предположенію Ивенса, дѣленія на дюжины, всего же двѣ съ половиной дюжины группъ на каждой сторонѣ.

Какъ ни заманчивы эти сопоставленія и извлекаемые изъ предположенія ихъ несомнѣнности выводы Ивенса, съ ними нельзя согласиться. Уже выше мы говорили, что чтеніе надписи нужно начинать съ края диска и продолжать къ центру. Правда, нѣкоторую кажущуюся опору построеніе Ивенса какъ будто встрѣчаетъ въ придуманномъ имъ и только что изложенномъ параллелизмѣ членовъ внутри текста надписи, однако и этотъ параллелизмъ представляется нѣсколько сомнительнымъ, такъ какъ вытекаетъ изъ двухъ произвольныхъ допущений: 1) того, что на сторонѣ А крайняя группа № 31 (№ 1, по нашему счету) является дополнительной, вслѣдствіе чего остальная часть системы Ивенса является лишь болѣе или менѣе остроумной игрой въ сочетанія группъ, случайно составляющнхъ на обѣихъ сторонахъ диска одинаковое число тридцать: гораздо вѣроятнѣе, что на одной сторонѣ (А) оказалась 31 группа, а на другой (В) почти одинаковое количество ихъ — тридцать — именно вслѣдствіе невозможности помѣстить большее количество словъ при ограниченной поверхности диска, а также вслѣдствіе того, что на томъ языкѣ, на которомъ сдѣлана надпись, и при томъ способѣ письма, который здѣсь принятъ, длина употребленныхъ словъ въ среднемъ одинакова; 2) того, что черточки подъ некоторыми начальными, по Ивенсу (конечными, по нашему мнѣнію), іероглифами являются своего рода знаками препинанія, какими ихъ, впрочемъ, считаетъ и Сета, какъ будто эти черточки не могутъ имѣть никакого иного значенія и не допускаютъ другого объясненія, къ которому мы перейдемъ ниже, не говоря уже о томъ, что, можетъ быть, эти знаки встрѣчаются на дискѣ не только подъ начальными, по Ивенсу, или конечными, по нашему, знаками отдѣльныхъ группъ: въ двухъ случаяхъ, по крайней мѣрѣ, какъ было указано выше, такія же черточки мы находимъ, кажется, и внутри группъ № 12 и 39. Далее, если читать надписи, какъ это делаемъ мы, справо налѣво и предположить, что черточками означаются действительно своего рода знаки препинанія, а не что-либо иное, намъ пока неизвѣстное, то некоторый параллелизмъ между періодами группъ на каждой стороне надписи окажется и въ этомъ случаѣ. При этомъ на сторонѣ А мы получимъ дѣленіе:

1,-2, 3,-4, 5, 6, 7,-8,-9, 10, 11, 12, 13, 14, 15,-16,-17, 18, 19,-20, 21, 22,-23, 24, 25, 26, 27,-28, 29, 30, 31, то есть сочетанія чиселъ группъ: 3(1), 5(2), 7, 7(3), 5, 4.

Въ такомъ случае вокругъ двухъ центральныхъ періодовъ изъ 7 группъ, изъ которыхъ второй періодъ разложился на три самостоятельно стоящихъ члена, группируются въ начале и въ концѣ два періода съ одинаковымъ числомъ членовъ (5) и два съ меньшимъ, но приблизительно одинаковымъ числомъ ихъ (3 и 4).

На сторонѣ В группировка выразится такъ: 32, 33, 34,-35, 36, 37,-38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49,-50, 51—52—53, 54, 55,-56, 57,-58, 59, 60, 61, то есть сочетаніемъ чиселъ 3, 3, 12, 3(4), 3, 2, 4.

Въ этомъ случаѣ опять къ одному неразложенному періоду въ 12 группъ примыкаютъ по бокамъ по два другихъ меньшихъ, но одинаковыхъ по числу входящихъ группъ періода, сопровождаясь въ концѣ кадансомъ изъ двухъ періодовъ въ 2 и 4 группы, въ суммѣ равносильныхъ двумъ предыдущимъ (3 и 3) и составляющихъ ровно половину центральнаго періода. Можно было бы найти и другія совпаденія и придумать новыя сочетанія, столь же произвольныя и столь же убѣдительныя, напр., сосчитавъ число группъ между повторяющимися группами знаковъ и т. д., но и сказаннаго уже, кажется, достаточно, чтобы показать, насколько можно полагаться на такого рода параллелизмъ.

↑ (1) Два первыхъ члена мы соединяемъ въ одну группу.
↑ (2) Здѣсь точно также въ одинъ періодъ соединены два слѣдующиіъ члена.
↑ (3) Въ одинъ періодъ соединены три члена въ предположеніи, что сумма его членовъ равносильна предыдущему періоду или члену изъ 7 группъ
↑ (4) Въ одну группу соединены отдѣлы 50, 51 и 52.

Гораздо болѣе вниманія заслуживаетъ замѣченное еще Ивенсомъ обстоятельство, что предполагаемый имъ параллелизмъ въ нѣкоторыхъ случаяхъ распространяется и на отдѣльныя группы знаковъ. Говоря другими словами, мы находимъ, что извѣстныя группы («слова») повторяются, чередуются. Такъ, извѣстное соотвѣтствіе показываютъ группы А 1—4 (=28—31) и 13—16 (16—19). Здѣсь первая (31-я) группа соотвѣтствуетъ четвертой (28-ой), 13-я (19-я) повторяетъ 16-ую, то есть въ обѣихъ серіяхъ совпадаютъ первая и четвертая группа и та же самая исключительно длинная семизначная группа А 3 (=29) стоитъ въ нихъ на третьемъ мѣстѣ (20 = 17). Точно также А 10 (22) = А 13 (19), В 10 (52) = В 13 (49); въ послѣднемъ случаѣ только В 13 (49) имѣетъ однимъ знакомъ («свирѣль») меньше, чѣмъ соотвѣтствующая ей В 10 (52); зато вполнѣ совпадаетъ съ В 10 (52) группа В 5 (57). Кромѣ того, на сторонѣ А три группы знаковъ повторяются въ томъ же самомъ порядкѣ нѣсколько далѣе А 10—12 (20—22) = А 16—18 (14—16). Не имѣемъ ли мы здѣсь дѣло съ рефреномъ, спрашиваетъ Ивенсъ, вѣрный своему толкованію нижнихъ черточекъ, какъ раздѣляющихъ предложения знаковъ препинаній, и понимающій группы А 10 и 16 (22 и 16 по нашему счету), какъ составляющія сами по себѣ особое предложеніе въ видѣ восклицанія и религіознаго обращенія въ родѣ тѣхъ, какія часто встрѣчаются въ еврейскихъ псалмахъ. «Такимъ образомъ», говоритъ онъ(1): «открытые здѣсь слѣды искусственнаго расположенія, до извѣстноі степени тожественные на обѣихъ половинкахъ надписи, наиболѣе естественнымъ образомъ приводятъ къ заключенію, что мы имѣемъ здѣсь дѣло съ метрической композиціей, раздѣленной на двѣ одинаковыхъ строфы. Весьма мало остается мѣста для сомнѣнія въ томъ, что эта композиція слѣдуетъ законамъ первобытной музыки и можетъ прекрасно представлять нѣчто въ родѣ пѣсни или заклинанія». Это мнѣніе совпадаетъ съ отмѣченными имъ указаніями на религіозные элементы въ числѣ іероглифовъ диска, среди которыхъ однако далеко не всѣ такъ несомнѣнны, какъ хочетъ этого Ивенсъ. «Кромѣ того, происхожденіе диска ex hypothesi изъ ликійскаго источника дѣлаетъ въ высшей степени вѣроятнымъ, что женская грудь, постоянно встрѣчающаяся въ этомъ сочиненіи, должна быть принята въ обычномъ анатолійскомъ смыслѣ символа великой богини-матери», — говоритъ онъ. Но мы уже видѣли, что эта «женская грудь» (№ 7) также хорошо можетъ быть принята и за шапку или ермолку и, кажется, это толкованіе даже предпочтительнѣе. Хотя, по мнѣнію Ивенса, эта «женская грудь» въ соединеніи съ загадочной фигурой № 45 («водой») начинаетъ всю надпись (В 1=61) и занимаетъ также первое мѣсто въ трехъ слѣдующихъ отдѣлахъ, однако и надпись, какъ сказано, нужно читать въ обратномъ порядкѣ, и предполагаемые Ивенсомъ отдѣлы вовсе таковыми не являются. Въ другихъ мѣстахъ этотъ знакъ находится рядомъ или въ тѣсной связи съ кошачьей головой (№ 29), въ которой Ивенсъ видитъ голову львицы, спеціальной спутницы Великой Матери. Эта голова въ трехъ случаяхъ В 2 (60), 6 (56) А 28 (4, гдѣ кошачья голова повторена дважды) соединяется съ насѣкомымъ (№ 34), въ которомъ Ивенсъ узнаетъ священную пчелу той же богини. Въ повторяющейся формулѣ В 5, 10, 13 (= 49, 52, 57), гдѣ также попадается «грудь», группа замыкается (начинается) кошачьей головой, предшествуемой (сопровождаемой) «двойною флейтой» (№ 22), которая по мнѣнію Ивенса, должна быть принята здѣсь въ качествѣ религіознаго музыкальнаго инструмента. Въ группахъ В 6, 18, 21 (=41, 44, 56) одинъ или болѣе изъ этихъ знаковъ соединяется постоянно съ зданіемъ въ родѣ пагоды (№ 24), которое, «быть можетъ, дѣйствительно должно представлять храмъ богини», по предположенiю Ивенса. Пониманіе надписи диска, какъ религіознаго памятника, заставляетъ его и въ остальныхъ знакахъ искать хотя бы отдаленной связи съ культомъ великой богини-матери. Такъ, въ часто встрѣчающейся шкурѣ (№ 27) предполагается сама по себѣ кожа принесеннаго въ жертву животнаго. Въ В 14 (48) этому знаку предшествуетъ (сопутствуетъ) «тіара» (№ 9), получающая вслѣдствіе этого «особенный жреческій видъ»; въ В 4 (58) та же тіара стоитъ рядомъ съ головою барана (№ 30), животнаго тѣснымъ образомъ связаннаго съ тою или другою формой азіатской богини.

↑ (1) Scripta Minoa, I, 291.

Подтвержденіе своимъ взглядамъ Ивенсъ ищетъ и находитъ въ томъ обстоятельствѣ, что на минойскомъ Критѣ почиталась родственная богиня природы, преданіе о которой дожило до позднѣйшихъ временъ въ видѣ Реи, Бритомартисъ, Артемиды Диктинны или Афродиты-Аріадны. Это минойское божество обнаруживаетъ многіе аттрибуты своихъ анатолійскихъ сестеръ. Подобно Кивелѣ, она охранялась львами, и похожее на кошку животное, повидимому, львиный дѣтенышъ, является на головѣ одной изъ ея жрицъ или жертвовательницъ. Въ видѣ «богини змѣй»(1), она также носитъ тіару того же рода, какъ и тіара на дискѣ, а женская грудь кажется ея спеціальнымъ символомъ. По общимъ сочетаніямъ фигуръ на дискѣ, по ихъ значительному, во всякомъ случаѣ, уклоненію отъ минойскихъ іероглифическихъ формъ и ясно выраженному некритскому характеру нѣкоторыхъ изображеній Ивенсу кажется все-таки болѣе предпочтительнымъ отнести различаемые на дискѣ религіозные элементы къ какому-нибудь анатолійскому святилищу Великой Матери. Мало того, Ивенсъ полагаетъ, что на Критѣ употреблялся особый священный, богослужебный языкъ, представлявшій болѣе раннюю ступень туземнаго языка, подобно тому какъ происходитъ богослуженіе въ православной греческой и римско-католической церкви. Этотъ языкъ, говоритъ онъ, могъ прекрасно соотвѣтствовать языку, еще продолжавшему жить въ одномъ изъ древнихъ религіозныхъ центровъ материка, гдѣ, по общему признанію филологовъ, языкъ и религія примыкали къ доисторическому Криту. Уже ранѣе было сказано, что Ивенсъ различаетъ на дискѣ не только религіозные символы, но и знаки, носящіе на себѣ черты военнаго характера, какъ, напр., голова въ шлемѣ съ плюмажемъ, круглый щитъ, роговой лукъ, корабль со стрѣлой на носу. На этомъ основаніи онъ заключаетъ, что надписи диска представляютъ комбинацію военнаго элемента съ религіознымъ, а отсюда уже не далеко лежитъ догадка о томъ, что надпись является древней побѣдной пѣснью въ томъ родѣ, который сохранился въ пѣсни Деворры.

↑ (1) Evans, Report, 1903, 74 слл. fig. 54. Burrows, 1. 1. 115, 137 ci. Peroutka, Dějiuy Řecké, Praha, 1908 I, 162 сл., рис. 79—81 и др.

Выше было отмѣчено, что Пернье находитъ возможнымъ видѣть въ дискѣ матрицу или форму для воспроизведенiя подобныхъ же дисковъ въ глинѣ или иномъ матеріалѣ съ рельефными надписями. Подтверждаетъ свое мнѣніе Пернье сравненіемъ съ нашимъ плоскаго диска, покрытаго съ одной стороны вытѣсненными фигурами въ видѣ небольшихъ кружковъ съ лучами, шариковъ и нѣсколькихъ ячменныхъ зеренъ(1). Этотъ дискъ, дѣйствительно бывшій, вѣроятно, формой, носитъ, какъ извѣстно, имя арретинскаго горшечника Марка Переннія(2). Подобные же диски изъ терракотты поздне-греческаго происхожденія, покрытые различными религіозными символами были найдены въ Ю. Италіи и служили формами для священныхъ хлѣбовъ или пироговъ(3), но вдавленные рисунки ихъ отличаются грубымъ характеромъ и представляютъ полную противоположность тщательности и тонкости изображенiй на нашемъ дискѣ. Именно это изящество и тонкость деталей многихъ знаковъ, а также знаки дѣленій, по справедливому замѣчанію Ивенса(4), не могли быть разсчитаны на воспроизведенiе въ оттискахъ диска. Противъ этого говорятъ также корректуры(5). Болѣе простое объясненіе принятаго здѣсь способа созданія группъ знаковъ при помощи пунсоновъ заключается въ большой практической трудности примѣнять выработанные іероглифическіе знаки къ документамъ болѣе или менѣе значительной длины. Граффитныя попытки выразить эти нерѣдко художественныя формы превратились въ совершенно выродившуюся форму письма, какую мы видимъ на глиняныхъ табличкахъ и черепкахъ. Подобныя суммарныя воспроизведенiя были удовлетворительны для дѣловыхъ цѣлей, которымъ служитъ этотъ классъ памятниковъ, но для болѣе торжественныхъ предметовъ они не годились. Ивенсъ считаетъ нужнымъ еще разъ подчеркнуть, что въ то время, когда былъ сдѣланъ дискъ, строчное письмо, по крайней мѣрѣ, класса А, по всей вѣроятности, уже было принято на Критѣ. Когда эволюція искусства письма достигла этой ступени строчного письма, памятники болѣе или менѣе значительной длины могли отлично писаться подобнымъ «курсивомъ», какъ мы видимъ это на кносскихъ таблицахъ, безъ того, чтобы значительность содержанія вліяла на письмо. Но какимъ образомъ продолжающееся употребленіе монументальнаго типа іероглифовъ можетъ быть примирено съ желаніемъ сохранить болѣе длинные памятники, какіе, безъ сомнѣнія, въ это время существовали на Критѣ въ строчномъ письмѣ? На этотъ вопросъ Ивенсъ отвѣчаетъ, что приготовленіе серіи тонкихъ пунсоновъ изъ слоновой кости или металла, представляющихъ различные знаки бывшихъ въ употребленіи іероглифовъ, требовало готовыхъ механическихъ способовъ борьбы съ затрудненіями. Появленіе на дискѣ знаковъ, произведенныхъ подобнымъ образомъ, находится въ полномъ согласіи съ общимъ употребленіемъ рѣзныхъ знаковъ на глиняныхъ табличкахъ и вовсе не требуетъ предвзятой мысли, что дискъ служитъ штампомъ. Во всякомъ случаѣ, думаетъ Ивенсъ, одно заключение, которое можно вывести изъ выработаннаго характера употребленныхъ здѣсь рѣзныхъ пунсоновъ, это — то, что они едва ли могли быть сделаны для штампованія только на дискѣ. Столь прекрасныя «буквы» предназначались для «печатанія» болѣе объемистыхъ литературныхъ произведеній. Дискъ въ его настоящемъ видѣ стоитъ одиноко. Надписи на обѣихъ его сторонахъ представляютъ, повидимому, двѣ послѣдовательныя строфы одинаковой длины, сопровождающіяся заключительнымъ словомъ въ родѣ «аллилуія». Однако, говоритъ Ивенсъ, остается еще возможность, что дискъ самъ по себѣ былъ лишь однимъ изъ непрерывной серіи, содержавшей дальнѣйшіе стихи длиннаго метрическаго произведенія, отпечатаннаго штампами той же прекрасной отливки. Съ этой точки зрѣнія, дискъ представляетъ лишь одинъ листъ потерянныхъ псалмовъ древней анатолійской религіи. Но въ этомъ случаѣ мы должны бы были ожидать какихъ-либо видимыхъ знаковъ нумерацiи, которыми опредѣлялось бы его мѣсто, занимаемое имъ въ подобной серіи. Такимъ образомъ и это соображеніе Ивенса само собою отпадаетъ. Съ другой стороны, мы въ правѣ были бы ожидать отъ произведенныхъ раскопокъ другихъ памятниковъ того же письма, какъ дискъ. Отсутствіе другихъ подобныхъ же свидѣтельствъ говоритъ и противъ догадокъ Ивенса насчетъ курсивнаго и монументальнаго критскаго письма, такъ какъ употребляемый на печатяхъ и рѣзныхъ камняхъ знаки ничего общаго съ іероглифами диска не имѣютъ, который, по прежнему, остается стоящимъ одиноко, внѣ всякой связи съ другими, особенно критскими памятниками письма. Сходство нѣкоторыхъ знаковъ диска съ письменами минойскими такъ же мало говоритъ въ пользу тожественности ихъ системы письма и близости, если не тожественности, языка обоего рода памятниковъ, какъ мало свидѣтельствуетъ о тожествѣ языка минойскаго съ египетскимъ сходство нѣкоторыхъ минойскихъ знаковъ съ египетскими іероглифами, заимствованіе которыхъ (если можетъ быть рѣчь о заимствованіи) указывается самимъ Ивенсомъ(6).

Но если не выдерживаютъ критики взгляды Ивенса, какъ покоющіеся на слишкомъ шаткомъ основаніи и опирающіеся на мало вѣроятные доводы, то позволительно все-таки спросить, какого же, однако, происхожденія дискъ и его письмо и что оно собою представляетъ, каково содержаніе этого памятника.

↑ (1) Ausonia, 277; Rendiconti, ХVII, 647, ср. выше стр. 554.
↑ (2) Fabroni, Storia degli antichi vasi fittili aretini, 1841, 43.
↑ (3) Journ. of Hellen. Stud. VII, 44 слл.
↑ (4) Scripta Minoa, I, 292.
↑ (5) Seta, Rendiconti, ХVIII, 311.
↑ (6) Scripta Minoa, I, 238 слл. и особенно 242.

* * *

Мы видѣли выше, что Ивенсъ самъ отмѣчаетъ неминойскій и даже некритскій вообще характеръ письма на дискѣ, а уже это одно говоритъ не въ пользу того предположенія, что содержаніе надписей диска составляетъ богослужебный — стихотворный или прозаическій, безразлично — текстъ на старинномъ, лишь въ религіозномъ употреблении и сохранившемся на Критѣ праанатолійскомъ языкѣ. Само по себѣ мнѣніе объ анатолійскомъ происхожденіи надписей не должно бы было встрѣтить серьезныхъ возраженій послѣ работъ Сеты, Мейера и Рейнака; но совершенно иначе смотритъ на дѣло послѣдній изслѣдователь диска Джорджъ Гемпль, посвятившій попыткѣ разбора надписей статью въ № 728 Harper’s Monthly Magazine(1).

Подобно намъ, онъ прежде всего подчеркиваетъ неминойскій характеръ знаковъ диска, указываетъ, что еще д-ръ Мэкензи засвидѣтельствовалъ некритское происхожденіе глины, изъ которой вылѣпленъ дискъ, отмѣчаетъ, что нѣтъ никакихъ указаній на то, на какомъ языкѣ написанъ текстъ и каково настоящее направленіе надписей. Онъ продолжаетъ считать открытымъ вопросъ о томъ, является ли это письмо іероглифическимъ (идеографическимъ), силлабическимъ или алфавитнымъ, такъ какъ занимавшіеся этимъ ученые сдѣлали изслѣдованіе еще болѣе мучительнымъ вслѣдствіе допущенія, что письмо диска, по всей вѣроятности, представляетъ смѣсь двухъ или болѣе различныхъ системъ письма. «Однако», говоритъ онъ(2): «здѣсь были нѣкоторыя ободряющія черты». Текстъ не является слишкомъ короткимъ, знаки вполнѣ отчетливы, въ надписи, повидимому, существуетъ вполнѣ ясное раздѣленіе словъ. «Было очевидно», продолжаетъ авторъ: «что, если какой-либо шагъ впередъ могъ быть сдѣланъ, то это могло произойти лишь путемъ такого изученія текста, которое заставило бы его обнаружить природу письма». Въ сомнительныхъ случаяхъ было необходимо взвѣсить вѣроятности, создать пробныя теоріи и затѣмъ строго доказать ихъ, — другими словами, нужно было произвести нѣкоторое разсудительное угадываніе (some judicious guessing) и посмотрѣть, насколько оно годится. Гемпль останавливаетъ свое вниманіе прежде всего на тѣхъ черточкахъ подъ отдѣльными знаками, которыя Ивенсъ считалъ за раздѣлителей предложеній. Эти черточки напомнили ему вираму въ санскритѣ, венетскомъ и раннемъ руническомъ письмѣ, какъ было замѣчено уже Мейеромъ(3). По положенію и по формѣ эти черточки действительно тожественны съ вирамой. Подобно вирамѣ, ставящейся подъ конечной, а не подъ начальной согласной, и эти черточки стоятъ всегда подъ крайнимъ знакомъ, который Гемпль считаетъ конечнымъ, такъ какъ думаетъ, подобно намъ, что надпись читается справа налѣво. Послѣднее онъ заключаетъ изъ изслѣдованія спиральныхъ линій, начинающихся съ краю и идущихъ къ центру диска. Кромѣ того, изслѣдователь замѣтилъ, что если пунсоны при наложеніи не приходились перпендикулярно къ поверхности диска, ихъ отпечатокъ всегда былъ глубже съ лѣвой стороны. Произведенные опыты показали, что штамповщикъ работалъ лѣвой рукой. Для рѣшенія вопроса о направленіи письма это наблюденіе оказалось весьма важнымъ: если бы онъ набиралъ пунсоны и отштамповывалъ ихъ правой рукой, идя справа налѣво, то рука при наложеніи пунсона закрывала бы отъ него то, что уже было вытѣснено, и не позволила бы точно выбрать мѣсто для наложенія пунсона. При работѣ лѣвой рукой происходило бы то же самое, если бы штамповщикъ шелъ слѣва направо. Значитъ, работая лѣвой рукой, онъ шелъ справа налѣво, или, другими словами, надпись начинается на краю диска и идетъ къ центру, такъ какъ само собой разумѣется, что онъ набиралъ пунсоны не съ конца надписи, а съ ея начала, подобно нашимъ типографскимъ наборщикамъ, но въ обратномъ направленіи, сообразно съ чтеніемъ текста.

↑ (1) New-York a. London. January 1911, 187—198: The Solving of an Ancient Riddle by G. Hempl.
↑ (2) L. c. 189.
↑ (3) Sitz.-Ber. 1. с. 1024.

Далѣе Гемпль указываетъ нѣсколько неисправностей въ текстѣ, не замѣченныхъ Ивенсомъ, но указанныхъ Сетой. Въ группѣ 5-ой и 29-ой по ошибкѣ пропущенъ былъ одинъ знакъ (5,2 и 29,2). Пришлось выскоблить знаки 5,1 и 29,1 и на мѣстѣ одного знака вытиснуть два. Въ группѣ 8 одинъ (конечный) знакъ стертъ. Сперва Гемпль думалъ подобно Пернье, Ивенсу и намъ, что въ этомъ мѣстѣ надпись диска испорчена, но потомъ пришелъ къ убѣжденію, что знакъ былъ поставленъ по ошибкѣ и поэтому выскобленъ. Изслѣдованіе знаковъ приводитъ Гемпля къ заключенію, что число 45 слишкомъ велико для алфавитнаго письма и слишкомъ ограничено для іероглифическаго (идеографическаго), но вполнѣ подходитъ къ силлабическому письму(1). Прибавимъ, что въ надписи случайно нѣкоторые знаки силлабарія могли и не встрѣтиться. Какъ извѣстно, кипрское слоговое письмо обладаетъ гласными буквами, какъ и алфавитное письмо, но согласные въ немъ стоятъ не сами по себѣ, а сочетаются съ извѣстной гласной, образуя слогъ. Каждому такому слогу соотвѣтствуетъ опредѣленный знакъ. Въ тѣхъ случаяхъ, когда было необходимо написать конечную согласную, не сопровождаемую гласнымъ звукомъ, употреблялся слоговой знакъ этой согласной въ ея сочетаніи или съ звукомъ е, которое не произносилось, представляя какъ бы е muet (напр. to—ti—о—se=τώ Διός), или въ сочетаніи съ а (въ санскритѣ), причемъ подъ этимъ знакомъ ставился знакъ вирамы. При употребленіи рядомъ двухъ согласныхъ внутри слова первая (или вторая) въ кипрскихъ надписяхъ пишется съ гласной того слога, какой составляетъ вторая (или первая) согласная съ сопровождающей ее гласной (напр. ta—ро—to—lі—nе=τάν πτόλιν; ka—te—se—ta—se=καχέσχασε). Такимъ образомъ незначительное число знаковъ и то, что кажется вирамой, убѣждаетъ Гемпля, что въ надписи на дискѣ мы имѣемъ дѣло со слоговымъ письмомъ. Употребленіе вирамы облегчаетъ ему дальнѣйшіе шаги. Такъ какъ въ санскритѣ вирама обозначаетъ отсутствіе гласнаго звука а, то знакъ подъ которымъ стоить вирама, въ другихъ случаяхъ, гдѣ послѣдняя отсутствуетъ, очевидно, содержитъ это а. Изслѣдуя знаки снабженные вирамой, Гемпль находитъ 8 буквъ, обозначающихъ согласные звуки (№№ 1, 5, 7, 8, 18, 26, 35, 43), сопровождаемые звукомъ а. Однако это было еще только частичнымъ знаніемъ, такъ какъ оставалось неизвѣстнымъ, какой знакъ сотвѣтствуетъ, напримѣръ, слогу ка, какой — слогу tа или sa и т. д. Что же теперь оставалось дѣлать?

↑ (1) Дѣйствительно, какъ извѣстно, въ кипрскомъ слоговомъ письмѣ, напримѣръ, почти такое же число знаковъ: именно 54 (Deecke у Collitz, Sammlung der griechischen Dialekt-Inschriften, Göttingen 1884, I, табл. къ стр. 80).

Гемпль припоминаетъ, что въ силлабическомъ письмѣ гласная связывается съ предыдущей согласной только въ томъ случаѣ, конечно, если таковая дѣйствительно предшествуетъ. Но въ началѣ слова и послѣ другой гласной является необходимымъ для обозначенія гласной особый знакъ для каждой. Такимъ образомъ, если знакъ встрѣчается лишь въ началѣ слова или по большей части въ началѣ, то много шансовъ имѣется на то, что подобный знакъ представляетъ гласную. Въ поискахъ за такимъ знакомъ Гемпль останавливаетъ свое вниманіе на головѣ въ шлемѣ съ плюмажемъ (№ 2) и кошачьей головѣ (№ 29). Первая, какъ мы видѣли выше, встрѣчается на дискѣ только въ началѣ группъ или словъ (именно 1,1. 5,1. 8,1. 10,1. 12,1. 14,1. 16,1. 17,1. 19,1. 20,1. 22,1. 23,1. 26,1. 29,1. 32,1. 34,1. 42,1.48,1. 59,1); вторая — 8 разъ въ началѣ словъ (3,1. 4,1. 44,1. 46,1. 49,1. 50,1. 51,1. 60,1) и 3 раза на второмъ мѣстѣ (4,2. 52,2. 57,2), причемъ изъ этихъ трехъ разъ въ одномъ случаѣ она стоитъ послѣ другой кошачьей головы (4,1 и 2). Поэтому казалось вѣроятнымъ, что эти знаки представляютъ гласные звуки. Такъ какъ остается нерѣшеннымъ вопросъ о языкѣ надписи, то изслѣдователь дѣлаетъ статистическій подсчетъ встрѣчаемости различныхъ гласныхъ въ началѣ словъ въ латинскомъ и греческомъ языкѣ. Этотъ подсчетъ показалъ, что наибольшая встрѣчаемость приходится на звуки а и е. Тогда авторъ предположительно допустилъ, что голова въ шлемѣ означаетъ а, а голова кошки — е. Съ такимъ запасомъ свѣдѣній онъ попытался приступить къ чтенію надписи, несмотря на то, что сознавалъ самъ, какъ мало шансовъ у него имѣлось на удачу, если бы языкъ оказался не индоевропейскимъ; допуская же, что этотъ языкъ индоевропейскій, онъ естественно остановился прежде всего на греческомъ, такъ какъ мало вѣроятія было встрѣтить на Критѣ этой эпохи какой-либо другой индоевропейскій языкъ.

На дискѣ встрѣчаются два изображенія птицы; одна изъ нихъ, повидимому, голубь (№ 32), другая — ястребъ или какая-нибудь другая, во всякомъ случаѣ, хищная птица, несущая змѣю въ когтяхъ (№ 31). Авторъ останавливаетъ свое вниманіе на группахъ трехъ строкъ стороны А, гдѣ обѣ эти птицы встрѣчаются:

группа 25 № 31. 26. 12(1)
группа 19 № 2. 12. 31. 26 (съ вирамой)
группа 9 № 31. 26. 36.

↑ (3) Цифры послѣ № означаютъ мѣсто знака въ приведенномъ выше обзорѣ ихъ.

Авторъ заподозрилъ, что сочетание ястреба и рога (№ 31. 26} означаетъ опредѣленное слово, снабженное въ одномъ случаѣ префиксомъ, въ двухъ другихъ какими-то суффиксами. Въ средней группѣ (19-ой) слово не имѣетъ суффикса и сопровождается вирамой, то есть, по предположенію автора, кончается на согласную, а въ группѣ 25-ой рогъ не имѣетъ вирамы и сопровождается щитомъ, который ни разу въ надписи не имѣетъ вирамы и потому, по мнѣнію Гемпля, означаетъ согласную съ какой-то иной, чѣмъ а, гласной. Это привело изслѣдователя къ мысли, что въ этомъ случаѣ слово 31. 26 сопровождалось суффиксомъ или постпозитивнымъ предлогомъ, начинавшимся съ буквы а, связанной съ предыдущимъ рогомъ (№ 26) и сопровождавшейся согласной и гласной, причемъ послѣдняя не можетъ быть звукомъ а. Такимъ предлогомъ въ греческомъ языкѣ могло быть только ἀπό. Открытіе этого предлога настолько окрылило нашего изслѣдователя, что онъ счелъ себя совершенно на вѣрномъ пути. «Если» разсуждаетъ онъ: «это объясненіе конца группы правильно, то щитъ (№ 12) долженъ стоять вмѣсто po». Подъ этимъ po онъ подразумѣваетъ такъ же, какъ и въ кипрскомъ, слоги πο, πω, βο, βω, φο, φω, такъ какъ въ раннемъ письмѣ еще не дѣлалось графическаго различiя между глухими, звонкими и придыхательными согласными, равно какъ не отличались открытое ω и η отъ закрытыхъ ο и ε. Въ группѣ 19-ой слово 31. 26 имѣетъ впереди префиксъ, состоящій изъ головы въ шлемѣ (№ 2) и щита (№ 12). Такъ какъ выше авторъ предположилъ для № 2 значеніе а, то группа 2. 12 составляетъ то же ἀπό, стоящее передъ словомъ 31. 26. «Я чувствовалъ», говоритъ онъ(1): «что въ этомъ совпаденіи префиксированнаго и суффиксированнаго ἀπό я имѣлъ извѣстнаго рода подтвержденіе моего допущенія, что голова въ шлемѣ стоитъ вмѣсто а и что черта внизу соотвѣтствуетъ вирамѣ». Въ группѣ 9-ой слово 31. 26 сопровождается суффиксомъ или постпозитивнымъ предлогомъ, изображеннымъ вѣтвью (№ 35). Такъ какъ вѣтвь представляетъ знакъ, кончающійся на а и предшествуемый звукомъ а, заключающимся въ рогѣ, то составляется формула этого предлога: а+согласная+а, которой удовлетворяетъ только одно греческое слово ἀνά. Такимъ образомъ вѣтвь (№ 35) означаетъ слогъ na.

↑ (1) L. с. 192.

Послѣ этого Гемпль сравниваетъ между собою три другія группы.

группа 51. № 29. 45. 7 (съ вирамой) группа 6. № 27. 45. 7. 12 группа 33. № 27. 45. 7. 35

Грудь № 7 (ермолка, по нашему) принадлежитъ къ тѣмъ знакамъ, которые снабжаются вирамой и потому, по мнѣнію Гемпля, должны оканчиваться на а. Въ свою очередь въ концѣ группъ 6-й и 33-й Гемпль находитъ тѣ же предлоги ἀπό и ἀνά, управляющіе во всѣхъ трехъ случаяхъ словомъ 45. 7, которое въ группахъ 6-й и 33-й имѣетъ впереди приставку, изображенную воловьей шкурой (№ 27), а въ группѣ 51-й изображенную кошачьей головой (№ 29), для которой было предположено значеніе гласной е. Здѣсь это е Гемпль принимаетъ въ смыслѣ ἡ, а № 27 считаетъ за обозначеніе падежной формы члена τῆ или τὴ(ν)(1). Испытавъ эту гипотезу въ другихъ случаяхъ, Гемпль нашелъ, что она подтверждается ими. Установивъ значение слоговъ a, e, po, na, te и прочтя слова ἀπό, ἀνά, ἡ, τῆ, авторъ окончательно увѣрился въ томъ, что имѣетъ передъ собою греческій текстъ. Продолжая дешифровку, онъ отмѣчаетъ, что знаки весьма рѣдко встрѣчаются въ удвоеніи. Это не показалось ему страннымъ, такъ какъ въ примитивномъ письмѣ удвоеніе долгихъ гласныхъ и согласныхъ не употребительно. Двойное начертаніе № 29 въ группѣ 4-й онъ считаетъ за εε или въ слитной формѣ за условное обозначеніе дифтонга ει. Этотъ дифтонгъ сопровождается здѣсь знакомъ пчелы, по Ивенсу, или моли, по Гемплю, (№ 34), который не относится къ согласнымъ, соединяющимся съ звукомъ а, такъ какъ не встрѣчается съ вирамой. Отсюда возникаетъ подозрѣніе, что это 3 pers. sg. глагола съ слоговымъ приращеніемъ, именно εἶσε. Значеніе «посвящать» авторъ находитъ весьма умѣстнымъ въ подобной (?) надписи.

↑ (1) Гемпль не указываетъ, хотя, очевидно, имѣетъ это въ виду, что въ кипрскомъ письмѣ носовые ν, μ, γ не пишутся передъ другой согласной внутри слова (im Jnlaut) и въ концѣ его (im Auslaut), если слово тѣсно примыкаетъ къ слѣдующему, какъ напр., членъ и существительное, предлогъ и rectum, опредѣленіе и существительное (или наоборотъ), а также передъ энклитиками. Deecke у Collitz, 1. с., 10 сл.

Знаки двойныхъ согласныхъ мы имѣемъ въ группѣ 17-й: 2, 12, 27, 27, 35, 37, 21, откуда получается а. ро. te. te. па. 37. 21, или, по правиламъ кипрскаго письма, ἀποτεθνᾶ. 37. 21. Сочетаніе ἀποτεθνᾶ + согласная и гласная (кромѣ а)+ другая согласная и гласная (кромѣ a) приводитъ Гемпля къ формѣ ἀποτεθνᾶ(ν)σι, изображенной на дискѣ, согласно правиламъ кипрскаго письма въ видѣ a. po. te. t(e). na. n(i). si. Такъ устанавливается значеніе двухъ новыхъ знаковъ 37 = ni, 21=si. Такъ какъ окончаніе 3 pers. plur. -σι образовалось изъ -ti, то Гемпль полагаетъ, что знакъ 21 означаетъ промежуточный звукъ š (нѣчто въ родѣ ts) (1). Продолжая такимъ же образомъ, авторъ опредѣлилъ, какъ онъ думаетъ, съ большей или меньшей достовѣрностью значеніе 17 знаковъ. Этого оказалось для него достаточнымъ, чтобы прочесть нѣкоторое количество словъ и поставить внѣ всякаго сомнѣнія (для себя) тотъ фактъ, что текстъ надписи является не только греческимъ, но и носитъ іонійско-аттическій (!) характеръ, такъ какъ въ членѣ и другихъ случаяхъ показываетъ η вмѣсто дорійской α. Съ другой стороны, онъ пытается опредѣлить соотношеніе между картиннымъ символомъ и тѣмъ звукомъ или слогомъ, который имъ обозначается. Онъ находитъ, что первый слогъ названія символовъ соотвѣтствуетъ ихъ фонетическому значенію.

Такъ, голова въ шлемѣ (№ 2, άνήρ)=a; клейменый преступникъ (№ 3, χιξάλλης)=ki; плѣнникъ (№ 4, ληΐδιος)=le; мальчикъ (№ 5, παῖς=pa; женщина (№ 6, γυνή)=ku; тунецъ (№ 33, θύννος)=tu; баранья голова (№ 30, ὅις)=o; свиная голова (2) (№ 44, ὗς)=u; лошадиная нога (№ 28, πούς;)=pu; моль (№ 34, σής;)=se; шкура (№ 27, δέρμα)=te; короткій мечъ (№ 16, μάχαιρα)=ma; лукъ (№ 11, τόξον)= to; щитъ (№ 12, βοάγριον)=po; ярмо (№ 14, ζεύγλη)=ze; тіара (№ 9, τιήρης)=ti; корабль (№ 25, νηῦς)=ne; лилія (№ 39, σοῦσον)=so; водяная лилія (№ 38, νομφαία)=nu; потокъ (№ 45, πηγή)=pe.

↑ (1) Hempl, 1. c., 193.
↑ (2) Значенiе этого символа весьма неясно (см. выше s. n.)

Начало подобнаго силлабическаго письма кроется въ письмѣ іероглифическомъ, пиктограммы котораго являются дѣйствительными изображеніями предметовъ, но не предназначаются, какъ въ іероглифической системѣ, къ тому, чтобы вызывать въ умѣ читателя идею изображеннаго предмета, а только его названіе или точнѣе — одинъ только первый слогъ его названія(1). Картинное слоговое письмо имѣетъ, по замѣчанію Гемпля, то преимущество, что можетъ быть прочтено даже тѣми, кто никогда не учился читать или же придерживался другой системы. Это соображеніе дало возможность автору установить фонетическое значеніе нѣкоторыхъ знаковъ, которые до того ускользали отъ его попытокъ опредѣленія ихъ. Но возможности въ этомъ направленіи скоро истощились: изображеніе могло быть совершенно яснымъ, но установленіе его греческаго названія представлялось весьма затруднительнымъ. Напримѣръ, Ивенсъ въ № 30 узналъ голову рогатой овцы или барана, но въ греческомъ 9 или 10 словъ, означающихъ овцу, барана и т. д. № 32 совершенно ясно представляетъ голубя, но ни одно изъ названій этой птицы не давало надлежащаго смысла искомому слогу, пока авторъ при помощи латинскаго columba не пришелъ къ греческому слову χόλυμβος «нырокъ», которое, по его заключенію, нѣкогда означало «голубь» и такимъ образомъ находилось въ соотвѣтствіи со словомъ columba. № 26, очевидно, обозначаетъ рогъ, но греческое χέρας не подходило ни къ одной изъ группъ, въ которыхъ этотъ знакъ встрѣчался, пока въ словарѣ Прельвица(2) Гемпль не нашелъ, что χάρη первоначально являлось синонимомъ χέρας. Дифференціація значенія наступила позже. № 45 Гемпль сравниваетъ съ критскимъ знакомъ воды, обозначаемой точками внутри пиктограммы. Перепробовавъ 19 различныхъ словъ, означающихъ потокъ или струю, онъ остановился на словѣ πηγή, которое давало искомый слогъ. Точно также бѣгущая фигура (№ 1) долго не поддавалась отожествленію, пока авторъ не увидѣлъ, что здѣсь требуется слогъ la, при помощи котораго нашелъ названіе фигуры λαβροπόδης. Знаки № 13, 17, 19, 21, 22, 23, 40, 41, 42, 43 являлись настоящими камнями преткновенія. Не лучше обстояло дѣло и съ различными растеніями. Природный критянинъ (?), конечно, узнавалъ ихъ съ перваго взгляда, но совсѣмъ иначе обстоитъ дѣло съ другими національностями. Поэтому Гемпль прибѣгаетъ къ новому способу отысканія значенія этихъ знаковъ. Найдя при помощи извѣстныхъ уже знаковъ звуковое значеніе слога, представляемаго даннымъ знакомъ, онъ перебираетъ въ словарѣ всѣ слова, начинающіяся съ даннаго слога, пока не находитъ слова, соотвѣтствующаго картинному изображенію этого слога. Съ другой стороны, найдя искомый слогъ, онъ подставляетъ его во всѣ тѣ группы, гдѣ данный знакъ встрѣчается, чтобы убѣдиться, что найденное фонетическое значеніе знака годится для всѣхъ этихъ группъ. Такимъ образомъ произошло, что во многихъ случаяхъ могло быть найдено слоговое значеніе пиктограммы, но не представлялось возможности найти соотвѣтствующаго названія предмета. Такъ мало-по-малу Гемпль устанавливаетъ значеніе всѣхъ 45 знаковъ. Однако и послѣ этого «битва еще не была выиграна», — говоритъ онъ(3). Этрусскія и венетскія надписи написаны греческими буквами, значеніе которыхъ совершенно ясно, однако, до XX столѣтія ихъ языкъ оставался непонятнымъ, пока не было рѣшено, что оба языка стоятъ въ тѣсномъ родствѣ съ латинскимъ(4). Наибольшее затрудненіе представляли символы, которые могли стоять вмѣсто нѣсколькихъ сходныхъ звуковъ. Такъ, кошачья голова (№ 29) могла обозначать ε, ει, η; № 45 (πηγή) могъ замѣнять βε, βει, βη, πε, πει, πη, φε, φει, φη. Ясно, что при сочетаніи такихъ знаковъ съ другими въ родѣ шкуры (№ 27) и т. п. число возможностей возрастаетъ почти до безконечности и поэтому настоящее чтеніе можетъ быть угадано лишь приблизительно. Нерѣдко не представлялось возможности отожествить слово съ классической греческой формой. Гемпль приписываетъ это тому обстоятельству, что минойскій греческій языкъ значительно древнѣе. Иногда отличіе заключалось въ началѣ, иногда въ средней гласной, но чаще всего необычную форму показывало окончаніе. Старые знакомые являлись въ странномъ одѣяніи, въ шляпѣ, въ платьѣ или въ башмакахъ, казавшихся чужеземными и обезображивавшихъ ихъ. Гемпль не сообщаетъ значенія всѣхъ знаковъ, обѣщая сдѣлать это въ отдѣльной книгѣ, которая до сихъ поръ, сколько мнѣ извѣстно, еще не выходила въ свѣтъ, но изъ сопоставленія различныхъ мѣстъ его статьи составляется слѣдующая таблица, въ которой не находятъ себѣ мѣста только 6 знаковъ диска (№ 15, 17, 22, 36, 42 , 43):

a (№ 2), е (№ 29), о (№ 30), u (№ 44), ka (№ 26), ке (№ 24), кі (№ 3), ко (№ 32), ки (№ 6), ta (№ 7), te (№ 27), ti (№ 9), to (№ 11), tu (№ 33), pa (№ 5), ре (№ 45), pi (№ 19), ро (№ 12), pu (№ 28), la (№ 1), le (№ 4), ra (№ 18), re (№ 20), ri (№ 41), ma (№ 16), me (№ 23), mi (№ 10), na (№ 35), ne (№ 25), ni (№ 37), nu (№ 38), vi (№ 31), sa (№ 8), se (16 34), si (№ 40), so (№ 39), su (№ 13), si (№ 21), ze (№ 14).

↑ (1) Ср. Ed. Meyer, Geschichte des Altertums, I(2), 2, Berlin 1910, 213 слл.
↑ (2) Prellwitz, Etymologisches Wörterbuch der griechischen Sprache, Göttingen 1905.
↑ (3) Hempl, 1. c. 195.
↑ (4) Авторъ, очевидно, прімыкаетъ къ итальянской школѣ этрускологовъ и раздѣляетъ ея ошибки. Что касается венетскаго языка, то еще не такъ давно было признано Даніельссономъ, что этотъ языкъ съ одной стороны приближается къ кельтскому, съ другой къ италійскимъ языкамъ (Zu den venetischen und lepontischen Inschriften въ Skrifter utgifvna af K. Humanistiska Vetenskaps-Samfundet i Uppsala XIII, 1, (1909) p. 13) и, слѣдовательно, о такомъ тѣсномъ родствѣ съ латинскимъ, о какомъ думаетъ Гемпль, говорить нельзя. Вышедшей въ октябрѣ брошюры Гемпля (Early Etruscan Inscriptions Fabretti 2343 — 2346. Stanford Univ., California 1911) я еще не получилъ, такъ что определенно о его взглядахъ на зтрусскій языкъ говорить не могу.

Какъ видно изъ пропусковъ въ соотвѣтствующихъ мѣстахъ, въ этой таблицѣ не хватаетъ знаковъ для і, li, lo, lu, ro, ru, mo, mu, no, va, ve, vo, vu, ša, še, šo, šu, za, zi, zo, zu, такъ что весь силлабарій диска, по Гемплю, долженъ былъ состоять изъ 60 знаковъ.

При помощи найденныхъ значеній Гемпль разбираетъ первыя 19 группъ стороны А, означающія, по его мнѣнію, слѣдующее(1):

2. 12. 31. 1. 18 v.—24. 40. 12.—29. 45. 7 v.—29. 29. 34— A—po — sū — la—r Ke — si — pō ē — рē—t e — e — se

2. 12. 4. 40. 33.—27. 45. 7. 12.— a — po—lē—is(2)—tu tē — pē — ta—po

27. 44. 8 (v)—2. 12. 6. 18*.—31. 26. 35.—2. 12. 41. 19.35.— Te — u—s a—po—ku—ra vī — ka — na a—po — rī — pi — na

1. 41. 40. 7.-2. 12. 32. 23. 38.—39. 11.— lā—ri — si — ta a — pō—ко—me-nū sō—tō

2. 27. 25. 10. 23. 18. —28. 1 v. — 2. 12. 31. 26 v. —2. 12. A — tē — nē—mi—me — ra pū — l a—po—vī — k a—po—

27. 27. 35. 37. 21.—33. 23.—2. 12. 31. 26 v.— te — te — ва — ni—ši tū—mē a—po—vī — k.

Приведенный текстъ по гречески долженъ означать слѣдующее:

'Αποσῦλ' ἄρ' Ξιφὼ ἡ φῆτ' εἶσε ἀπὸ ληιστοῦ τῆ φῆτ' ἄπο.
Ζεύς, άποχύρου. Σίγ' ἀνὰ ἀπόῤῥιπτε λάριστα ἀφώκτου ζῷου τοῦ.
'Αθήνη Μέρμηρα, βοῦλ'. 'Αποσίγ'. 'Αποτεθνᾶσι θύματα. 'Αποσίγ',

т. е. «вотъ Ксифо пророчица посвятила награбленное отъ грабителя пророчицы. Зевсъ, оборони. Въ молчаніи отложи лучшія (части еще) неизжареннаго животнаго. Аѳина—Минерва, будь милостива. Молчаніе! Жертвы умерли. Молчаніе!»

↑ (1) Знаки диска мы замѣнили соотвѣтствующими имъ въ приведенномъ выше описанiи цифрами; знакъ вирамы означаемъ буквой v; 6 неизвѣстныхъ знаковъ — звѣздочкой.
↑ (2) Вмѣсто нужнаго si Гемпль почему-то читаетъ здѣсь is.

Изъ этого документа, говоритъ Гемпль, мы узнаемъ, что пиратъ разграбилъ святилище пророчицы Ксифо и затѣмъ возмѣстилъ убытки; далѣе то, что это возмѣщеніе, состоявшее изъ скота, должно было быть принесено въ жертву богамъ съ должной церемоніей и нѣсколькими напоминаніями помощникамъ хранить благоговѣйное молчаніе.

Приступая къ объяснению даннаго текста, Гемпль замѣчаетъ, что всякій эллинистъ тотчасъ увидитъ удивительное сходство съ знакомымъ ему греческимъ, но вмѣстѣ съ тѣмъ найдетъ и многочисленныя уклоненія отъ употребленія классическаго времени. Это обстоятельство обязано будто бы тому, что здѣсь мы имѣемъ текстъ, далеко превосходящій своей древностью любой изъ до сихъ поръ извѣстныхъ, на тысячу слишкомъ лѣтъ старшій Эсхила и Еврипида и сотнями лѣтъ отдѣленный отъ эпохи Гомера. «Эти новыя древнія формы» говоритъ Гемпль: «не только интересны сами по себѣ, но онѣ проливаютъ также потоки свѣта на раннюю исторію греческихъ звуковъ, флексій и синтаксиса».

Авторъ обращаетъ вниманіе на первоначальное окончаніе множественнаго числа средняго рода на—η (tume) и примитивныя формы окончанiй глаголовъ на—όω (ἀποχορόω) и на—πτω (ἀπόῤῥιπτε). Членъ можетъ слѣдовать за именемъ существительнымъ (ζῷου τοῦ), какъ въ древне-сѣверномъ. Указательное прилагательное нерѣдко ставится такимъ же образомъ въ венетскомъ. Форма τοῦ употребляется еще безразлично для всѣхъ трехъ родовъ, какъ, напр., въ группѣ 47-й: kunakos(o) το=γυναιχὸς τοΰ. Второй элементъ дифтонга вообще игнорируется, какъ въ только что приведенномъ kunakos. Слова aposula (1. 26) и sula (30. 39) употреблены въ смыслѣ скота, взятаго въ возмездіе или даннаго въ уплату, съ чѣмъ Гемпль сравниваетъ употребленіе словъ ληίς, σῦλον, σκῦλον, ἀποσῦλάω и т. д. Наибольшій интересъ, по мнѣнію Гемпля, должно вызывать соединеніе Atene Mimera, въ которомъ онъ видитъ греческое и латинское названіе богини мысли. Ему кажется, что послужившее предметомъ многихъ споровъ имя Minerva — ни что иное, какъ одинъ изъ многочисленныхъ варіантовъ греческаго слова μέρμηρα, позже μέριμνα — «мысль».

Разстановка словъ кажется Гемплю поэтической и весь текстъ распадающимся на анапестическіе тетраметры, въ которыхъ анапесты могутъ иногда разлагаться въ четырехмѣрныя стопы. Единственную неуказанную элизію Гемпль находитъ въ цезурѣ первой стопы (послѣ е—е—se). Стихи Гемпль скандируетъ такъ:

UU—|—UU|— —|—UU||UU—|— —|— —|UU(ū)
—UU|UU—|UUUU|—UU||—UU|UU —|UU—|— —
— —|— —|UU —|UU—||UUUU|—UU|— —|UU—,

замѣчая, что стопы въ родѣ второй въ первомъ стихѣ, пятой во второмъ стихѣ и шестой въ третьемъ стихѣ, показываютъ, что эпентетическiя гласныя, принадлежащія предыдущему согласному звуку, принимались въ расчетъ метра. Долгота перваго слога въ словѣ Atene обусловливается недавней потерей дигаммы послѣ первой согласной.

Присоединяясь къ тѣмъ выводамъ относительно малоазіатскаго происхожденія диска, которые Ивенсъ сдѣлалъ на основаніи археологическихъ данныхъ, Гемпль говоритъ, что и филологическое изслѣдованіе диска приводитъ къ тому же заключенію, но съ большей очевидностью. Онъ еще разъ отмѣчаетъ преобладаніе η надъ α въ ἡ (3 и др.), τῆ, (6 и пр.), σεμνῆ (53), Άθήνη (14, 20), θύμυ, (18), указывающее на принадлежность діалекта надписи къ іонійско-аттической группѣ. Точно также η встрѣчается и послѣ ρ въ е—ke—k(e)— re—na (44)=έκέκρηνα (эпич. εκρηνα, но въ аттич. εχρανα), а эта форма ясно указываетъ на іонійское, а не аттическое происхожденіе диска. Равнымъ образомъ это подтверждается тѣмъ, что корабль (№ 25) означаетъ слогъ ne (νηῦς), а не na (ναῦς). Краткая a въ словахъ peta (61) = φῆτα «пророчица» и Mimera (14) соотвѣтствуетъ краткой альфѣ въ μέρμηρα, μέριμνα и, такимъ образомъ, не нарушаетъ указаннаго іонизма. Форма teus=Δεύς (7) вмѣсто Ζεύς рядомъ съ формой so = ζῷου (13) свидѣтельствуетъ объ извѣстной примѣси эолизма, какую мы находимъ и въ гомеровскихъ поэмахъ. Принимая все это въ соображеніе, Гемпль, подобно Ивенсу, находитъ возможнымъ признать дискъ происходящимъ съ юго-западныхъ береговъ Малой Азіи, гдѣ и слѣдуетъ искать другіе памятники того же письма. «Несмотря на ломкость матеріала, на глиняные диски не дѣйствуютъ ни огонь, ни вода, ни ржавчина, и гдѣ-нибудь въ іонійскихъ странахъ земля скрываетъ еще въ своихъ нѣдрахъ не одинъ подобный документъ».

«Остается задать вопросъ», говоритъ Гемпль: «какъ попалъ дискъ на Критъ?» Произойти это могло такимъ, напримѣръ, путемъ, что пираты изъ Феста разграбили святилище «священной пророчицы». Послѣдовавшія несчастія среди населенія Феста были приписаны божескому гнѣву на совершенное святотатство. Въ Іонію было отправлено особое посольство съ запросомъ о томъ, что можетъ быть сдѣлано для умилостивленія разгнѣванныхъ боговъ. Жреческая мудрость увидала случай учредить филіальное отдѣленіе святилища въ Фестѣ и, такимъ образомъ, распространить сферу вліяній іонійскаго культа. Вслѣдствіе этого было рѣшено потребовать возмѣщенія убытковъ въ видѣ скота, имѣвшаго быть посвященнымъ и принесеннымъ въ жертву оскорбленнымъ богамъ. Отвѣтъ жрецовъ заключалъ и правила жертвенной церемоніи. Такимъ образомъ возникъ на критской почвѣ новый культъ. Та же мудрость была выказана много столѣтій спустя при распространенiи другихъ культовъ.

Въ заключеніе Гемпль говоритъ, что не только письмо диска отличается отъ письма миноискихъ критянъ, но и языкъ его отличается отъ ихъ языка, хотя въ обоихъ случаяхъ (!) онъ былъ греческій. Какъ онъ это узналъ, — другая исторія, которую онъ обѣщаетъ еще намъ повѣдать съ теченіемъ времени, пока же удовлетворяется голословнымъ указаніемъ, что критскій діалектъ приближается къ аттическому. Нѣкоторыя изъ пиктограммъ, употреблявшихся въ критскихъ надписяхъ, являются, по его мнѣнію, прототипами греко-финикійскаго алфавита. Не только Ивенсъ правильно подмѣчаетъ сходство нѣкоторыхъ минойскихъ знаковъ съ египетскими іероглифами, но это сходство можетъ быть распространено и на наиболѣе примитивные китайскiе знаки. Такъ, напримѣръ, древній китайскій знакъ для «потока» или «рѣки» тожественъ съ трехлинейнымъ іероглифомъ диска изъ Феста (№ 45).

Несмотря на полную убѣжденность Гемпля, которую онъ старается сообщить и читателямъ въ томъ, что надпись на дискѣ написана на греческомъ языкѣ, едва-ли кто-либо рискнетъ принять его мнѣніе(1). Действительно, пользуясь предлагаемымъ Гемплемъ силлабаріемъ, мы можемъ почти цѣликомъ (за исключеніемъ тѣхъ мѣстъ, гдѣ встрѣчаются вышеприведенные шесть знаковъ, значенія которыхъ имъ не сообщаются) дешифрировать остальной текстъ диска, и эта дешифровка мнѣ кажется наиболѣе убѣдительнымъ доказательствомъ того, что дискъ написанъ на какомъ-угодно языкѣ, кромѣ греческаго. Едва-ли въ самомъ дѣлѣ можно признать греческій языкъ въ слѣдующемъ наборѣ словъ, изъ которыхъ отдѣльныя мѣста могутъ еще сойти за эллинскія, но другія за то не поддаются никакимъ ухищреніямъ.

Сторона А, 20—31.
2. 27. 25. 10. 23. 18. — 28. 1 v.—2. 12. 31. 26 v.—2. 12. 27.
a—te—пе—mi—me—га pu—1 а—ро—ѵі—k а—ро—te—

14. 32. 18. 27.-6. 18. 17. 19.—31. 26. 12.—2. 12. 13. 1.—23. 19.
ze — ко—га—te ku—га — * —* vi — ка—ро а—ро—su—la me—pi—

35 v.—10. 3. 38.—2. 12. 27. 27. 35. 37. 21.—13. 1.—10. 3. 38.
n mi—ki—nu a—po — te — te — na — ni — si su—la mi—ki—nu

Сторона В, 32—61.
2. 12. 22. 40. 7.-27. 45. 7. 35.—2. 37. 23. 5 v.—22. 25. 27.
— a — po—*—si —tu te — pe—ta—na a—ni—me—ρ * — пе—te

33. 24.· 20. 12.—16. 23. 18. 43 v. —13. 1. 39. 33.—15. 7. 13. 1.
tu — ke — re — po ma—me—га — * su—la—so — tu * —ta—su—la—

18.—22. 37. 42. 25.-7. 24. 40. 35.—2. 26. 36. 40,—27. 25. 38. 1.
— ra * — ni— * — no ta—ke—si—na a—ka—*—si te — ne—nu—la

29. 24. 24. 20. 35.—16. 14. 18.—29. 33. 1.—6. 35. 32. 39. 33.—
e — ke — ke — re — na ma—ze—ra e—tu—la ku—na — ко—so — tu

2. 9. 27. 1. —29. 36. 7. 8 v. —29. 8. 13.—29. 45. 7. v.—22. 29.
a — ti—te — la e — *—ta—s e—sa—su e—pe—t *—e—

36. 7. 8 v. — 27. 34. 23. 25.-7. 18. 35.—7. 45. 7 v.—7. 23. 18.

—ta—s te — se—me—ne ta—ra — na ta—pe—t ta—me—ra—

24.-22. 29. 36. 7. 8 v.—9. 30. 39. 18. 7.-2. 6. 35. 23. 7.-29.
ke * — e — * —ta—s ti — o — so — ra—ta a—ku—na—me—ta e—

34. 23. 25.-45. 7.
se—me—na pe—ta.

↑ (1) Соотвѣтственная не весьма благопріятная рецензія была помѣщена недавно Гесслеромъ (Р. Goessler) въ Wochenschrift f. kl. Philol. 28 (1911), № 41, 1107 сл.

Безнадежность этого текста, вѣроятно, и удержала Гемпля отъ полнаго разбора надписи въ его предварительномъ сообщеніи(1). Между тѣмъ онъ стоялъ на довольно вѣрномъ пути и нѣкоторымъ его сужденіямъ нельзя отказать въ мѣткости. Такъ, онъ совершенно вѣрно отмѣчаетъ, что незначительное число іероглифовъ говоритъ противъ идеографическаго способа письма точно такъ же, какъ и противъ алфавитнаго. Именно, число знаковъ, превышающее любой древній алфавитъ, но недостаточное для іероглифическаго, подобнаго египетскому и хеттскому, или чисто идеографическаго, подобнаго древне-ацтекскому, прежде всего заставляетъ насъ подумать о какой-либо силлабической системѣ въ родѣ кипрскаго письма, дешифрированнаго, можно сказать, еще на нашей памяти Морицемъ Шмидтомъ, Сигизмундомъ, Аренсомъ и, главнымъ образомъ, Дэкке. Вполнѣ резонно, какъ намъ кажется, считаетъ Гемпль и черточку подъ нѣкоторыми знаками не за обозначеніе метрическихъ колѣнъ и т. п., а за знакъ, тожественный съ санскритской вирамой, что совершенно совпадаетъ и съ направленіемъ письма справа налѣво. Если этотъ знакъ встрѣчается въ серединѣ словъ, то указываетъ, какъ въ санскритѣ, на измѣненіе гласнаго компонента. Весьма вѣроятенъ и тотъ фактъ, что голова въ шлемѣ (№ 2) и кошачья голова (№ 29) означаютъ гласныя, природа которыхъ, однако, можетъ быть приблизительно предрѣшена только въ томъ случаѣ, когда мы будемъ знать навѣрное, на какомъ языкѣ написанъ дискъ. Именно въ этомъ вопросѣ авторъ впадаетъ въ методологическую ошибку, которую до него неоднократно совершали — и всегда съ одинаковымъ результатомъ — изслѣдователи этрусскаго языка, принадлежавшіе къ школѣ компаративистовъ, начиная съ Дэкке и Латтеса и кончая Бунге и Томсеномъ. Казалось бы, этотъ примѣръ долженъ былъ предостеречь Гемпля отъ предвзятаго сужденія, будто языкъ надписи греческій. Логика требовала бы отъ него какъ разъ доказательства отъ противнаго: не методично останавливаться на одномъ опредѣленномъ языкѣ, когда остается неизвѣстнымъ, не лучшій ли результатъ получится при сравненіи съ другими языками. Произведенный Гемплемъ статистическій подсчетъ встрѣчаемости гласныхъ во всякомъ случаѣ нужно было расширить: именно этимъ путемъ можно было бы прійти къ какимъ-нибудь болѣе надежнымъ выводамъ, если бы авторъ не ограничился подсчетомъ однихъ гласныхъ, а принялъ бы во вниманіе и согласные звуки, такъ какъ его предположеніе, что № 2 соотвѣтствуетъ a, а № 29 означаетъ е, основано на чисто субъективномъ и произвольномъ допущеніи. Отчего бы имъ не быть, напримѣръ, k или p, r или s, или другой часто встрѣчающейся въ томъ или другомъ языкѣ буквой? Дѣйствительно, наибольшую вѣроятность имѣетъ его допущеніе, но все-таки не исключены и другія возможности. Авторъ находитъ, что весьма мало вѣроятія найти на Критѣ этой эпохи какой-либо другой индо-европейскій языкъ, кромѣ греческаго, но онъ упускаетъ изъ виду, что неизмѣримо больше шансовъ имѣемъ мы встрѣтить здѣсь въ указанную эпоху какой-угодно не-индо-европейскій діалектъ, чѣмъ именно греческій или вообще языкъ индо-германскаго корня. Даже позднѣйшія, писанныя греческимъ алфавитомъ надписи, изданныя Конвеемъ(2), принадлежатъ народу, говорившему на особомъ и едва ли индо-европейскомъ языкѣ. Далѣе, Гемпль допускаетъ, что знакъ пчелы или моли (№ 34) не принадлежитъ къ знакамъ, соединяющимся съ вирамой, то есть не содержитъ гласнаго а. Но вѣдь неизвѣстно и то, подъ какимъ слогомъ ставилась вирама на дискѣ, содержащемъ a, e, i, o или u. Соединеніе согласной съ a допущено Гемплемъ по примѣру санскритскаго языка, то есть опять-таки произвольно. Съ другой стороны 8 перечисленныхъ случаевъ вирамы не обнимаютъ всѣхъ возможныхъ въ надписи согласныхъ. Если бы мы имѣли болѣе длинный текстъ, то вирама встрѣтилась бы, можетъ быть, и еще подъ тремя, по крайней мѣрѣ, знаками (я допускаю вмѣстѣ съ Гемплемъ, что языкъ надписи содержалъ 11 согласныхъ+a), а въ такомъ случаѣ ничѣмъ не можетъ быть доказано, что знакъ № 34 не содержалъ a: онъ могъ быть любой изъ остальныхъ трехъ согласныхъ+a, кромѣ тѣхъ 8, которыя имѣютъ вираму. Непослѣдователенъ Гемпль и въ другихъ случаяхъ. Такъ онъ допускаетъ, что глаголъ «посвящать» былъ бы умѣстенъ въ «подобной» надписи, какъ будто ему уже извѣстно ея содержаніе: этотъ глаголъ какъ разъ могъ быть и неумѣстенъ. Полонъ внутреннихъ противорѣчій его способъ опредѣлять значеніе тѣхъ силлабическихъ знаковъ, которые не поддались его первымъ усиліямъ. Допуская, что весь текстъ греческій и предположительно опредѣливъ нѣкоторое незначительное количество слоговъ, онъ вставляетъ ихъ въ текстъ и пытается угадать значеніе неизвѣстныхъ пока знаковъ, подбирая такое слово, которое приблизительно годилось бы для данной группы по количеству содержащихся въ немъ слоговъ и хоть какъ-нибудь подходило къ смыслу сосѣднихъ уже опредѣленныхъ по тому же способу словъ. Но вѣдь если сосѣднія слова, допустимъ, опредѣлены невѣрно, то и новому слову будетъ приписано невѣрное значеніе. Α гдѣ ручательство, что первыя имъ угаданы безошибочно? Такимъ образомъ, все толкованіе Гемпля падаетъ само собою, кромѣ нѣсколькихъ перечисленныхъ выше наблюденій, имѣющихъ подъ собою извѣстную почву.

↑ (1) По крайней мѣрѣ, онъ самъ заявляетъ на стр. 196: There are in the latter part of the test which I have not fully cleared up. Λ sample from the beginning will suffice for the present.
↑ (2) The prehellenic іnscriptions of Praesos въ Annual of the British School at Athens, VIII, 125—156; X, 115—123.

Вопросъ о происхожденіи диска рѣшается Гемплемъ также на основаніи произвольнаго толкованія текста и, хотя въ общемъ взглядъ его совпадаетъ съ воззрѣніямн Ивенса, съ методологической точки зрѣнія является, однако, совершенно необоснованнымъ, разъ греческое происхожденіе диска не находитъ себѣ объективнаго подтвержденія. Послѣдовательнѣе во всякомъ случаѣ поступилъ бы Гемпль, если бы попытался при помощи тѣхъ же средствъ объяснить надписи диска съ точки зрѣнія ликійскаго языка, но въ этомъ ему, вѣроятно, препятствіемъ являлось наше еще малое сравнительно знакомство съ этимъ языкомъ. Во всякомъ случаѣ анатолійское происхожденіе диска кажется теперь несомнѣннымъ, хотя языкъ надписи ближе опредѣленъ быть не можетъ. Открытымъ остается вопросъ и о томъ, какъ попалъ анатолійскій памятникъ на островъ Критъ. Мнѣ думается, что онъ прибылъ въ Фестъ въ числѣ прочей добычи послѣ какого-либо набѣга минойцевъ на берега Малой Азіи или прилежащіе острова, но я не вижу причины, почему надпись его должна имѣть сакральный характеръ. Онъ могъ, одинаково, быть похищенъ изъ святилища, какъ и изъ царской усыпальницы, изъ дворца также, какъ и изъ государственнаго архива какого-нибудь мало-азіатскаго города, а въ зависимости отъ различныхъ возможностей рѣшенія этого вопроса мы можемъ приписывать диску и различное содержаніе: напримѣръ Рейнакъ(1) считаетъ его за копію трактата, вырѣзаннаго на драгоцѣнномъ матеріалѣ въ родѣ, напримѣръ, серебряныхъ табличекъ договора Рамзеса II съ хеттами и т. п.

А. Бекштремъ.

↑ (1) Rev. arch. XV. 17.