Чей в селе лучший дом стоит рядом с церковью? Ну, известное дело — попа. Тот поп, о котором я хочу рассказать, был жадности непомерной. Вставал он раньше всех и будил своего работника и работницу, чтобы не ели они даром хлеб.
Как-то в летнюю субботу он поднялся с кровати на заре и выглянул в распахнутое окно. Тихо. Село еще спит. Только один кривой мужичок, по прозвищу Свят-Свят, хитрый-прехитрый человек, суетится что-то около поповского колодца.
Таращит батюшка глаза на колодец и не верит самому себе: что же это такое происходит? Не дьявольское ли это наваждение? Или это всё представляется ему во сне? Подергал поп себя за сивую бороду, ущипнул за уши — больно. Стало быть, это не во сне. А с другой стороны, разве не диво, что мужичок ловит удочкой рыбу в колодце? Из окна хорошо видно, как она трепыхается, когда Свят-Свят поднимает ее наверх. Спешно натягивает поп штаны на ноги, набрасывает подрясник на плечи и выходит на улицу. Еще издали кричит мужичку:
— Ты что тут делаешь?
— Карасей ловлю, — отвечает кривой мужичок и целится одним глазом на попа.
— Откуда же могут быть тут караси?
— Значит, бог послал.
Подходит поп ближе и смотрит в ведро, а в нем действительно штук двадцать живых золотистых карасей. Все как наподбор — по фунту в каждом будет. От зависти он даже задрожал. А Свят-Свят вытаскивает удочкой из колодца еще одного карася и говорит:
— Теперь хватит с меня на уху. Набросился поп на кривого мужичка: зачем он ловит рыбу в чужом колодце? Хотел отнять у него добычу, а тот угрожает:
Вот расскажу людям, что в твоем колодце караси водятся. Придут они и всю рыбу выловят. А ее, по моим соображениям, будет тут пудов двадцать.
Отступился батюшка и просит никому об этом не говорить. Свят-Свят ушел. А батюшка потом целый день провел в хлопотах: то удочки бегал искал, то лёсы готовил, для чего ему пришлось вырвать волосы из хвоста своей кобылы, то удилища приспосабливал. А сам всё время думал, как завтра, в воскресенье, попадья нажарит ему карасей в сметане и с каким аппетитом он будет их кушать.
А у матушки в этот день случилось большое горе. Знала она, что ее батюшка любит водку, настоенную на черной смородине. А делала она это хорошо: сначала на ягодах настаивает спирт, а потом разводит его водой на любую крепость. И вот попадья приготовила такой настойки целое ведро, процедила ее сквозь сито и разлила по бутылкам. Но что делать с оставшимися ягодами?
Пробовала их есть — горькие. Спиртом они пропитались. Как ни жалко было попадье, а пришлось ей эти ягоды выкинуть на двор. А там ветерком их продуло — перестали они пахнуть спиртом.
Первым наткнулся на них петух. Проглотил он одну ягоду, другую — ничего Обрадовался — и давай созывать всех кур А их было более двадцати штук. Набили они свои зобы наспиртовавшимися ягодами и захмелели.
Веселье пошло среди них небывалое: петух качается и все время поет, куры кудахчут и тоже качаются. Некоторые из них заспорили между собою и пустились в драку.
Потом одна за другой начали замолкать и все подохли.
Попадья до того расстроилась, что прямо волосы на себе рвет. Какой убыток! И кушать кур нельзя — дохлые. Приказывает она работнице ощипать их, чтобы хоть не пропали перья. Та сделала свое дело, сложила птичьи тушки в переулок и крапивой прикрыла. Забоялась, что на дворе они могут загнить и нехорошо будут пахнуть. А в переулке, авось, за ночь собаки растащат их.
Случилось это вечером под воскресенье. Поп ничего не знал о курах и всю ночь думал только о карасях. Встал он на заре, осмотрел всё вокруг двора, не подглядывает ли кто, и пошел к колодцу.
А кривой мужичок Свят-Свят встал еще раньше и побежал по селу. Будит он народ и говорит каждому:
— Наш батюшка с ума спятил.
— А ты откуда об этом проведал? — спрашивают его.
— Удочкой ловит рыбу из своего колодца. Кто же в здравом уме будет это делать?
Взбаламутились мужики и бабы и бегут к поповскому дому. Кто из-за угла, кто с огородов — смотрят они на батюшку. А тот, действительно, запускает в колодец удочки.
Никаких карасей, конечно, там не было. Ведь кривой мужичок Свят-Свят наловил их в озере, а не в колодце. Надул он попа. Долго батюшка возился с удочками и с досады плевался в сторону: хоть бы одна маленькая рыбешка попалась! Заметил он, что мужики и бабы глазеют на него, сконфузился и побежал в свои хоромы.
Скоро заиграл на рожке пастух, и со всех дворов стали выгонять скотину. Бабы высыпали на улицу, и тут уже все, от малого и до старого, узнали, что поп свихнулся. Позднее заблаговестили к заутрене. Весь народ повалил в церковь, чтобы посмотреть, что будет делать взбесившийся поп. Но в этот день никто не попал в божий храм. Около него началось что-то невиданное.
Оказалось, что поповские куры не сдохли, а были только пьяными до бесчувствия. Ну, так же, как это бывает с человеком: другой напьется водки до того, что пластом лежит и еле-еле дышит. А у кур кто же заметит дыхание? И вот эти дохлые куры за ночь отрезвели и воскресли из мертвых. Вот тут-то и пошла потеха! Петух не узнает кур, куры не узнают петуха и друг друга. Ведь им никогда не приходилось видеть себе подобных голыми, без единого перышка. В испуге, с криком шарахаются они друг от друга в разные стороны, словно тоже спятили с ума. А народ животики надрывает от смеха, улюлюкает.
Попадья приказывает работнику и работнице переловить кур и порезать их. Да разве такую уйму скоро переловишь? Про церковь все забыли. Тут уж не до нее, коли на улице такое представление идет, какого не увидишь ни в одном цирке.
Церковный сторож сказал об этом попу. Тот прямо в ризе и с кадилом в руке выскочил на паперть. Как глянул он, что делается на улице, глаза у него на лоб полезли: визг, хохот, крики, голые куры туда и сюда мечутся, а за ними его работник и работница гоняются изо всей мочи. Перекрестился поп и понесся прямо в ризе к себе домой. А кривой мужичок Свят-Свят кричит ему вслед:
— Подожди, батюшка! Давай карасиков в колодце половим!
До самого полдня народ не расходился и даже вспотел от хохота.
Наконец всех кур зарезали. Но что с ними делать дальше? В погребе у попа не было снегу, а так они могли протухнуть. Батюшка с матушкой надумали зажарить сразу всех кур и от жадности так наелись, что оба заболели животами. А народ уверился, что не только поп, но и попадья сошла с ума. С той поры перестали ходить в церковь.
