Викитека

Жития святых по изложению свт. Димитрия Ростовского/Октябрь/21

< Жития святых по изложению свт. Димитрия Ростовского | Октябрь
← День двадцатыйЖития святых по изложению свт. Димитрия Ростовского — 21 октябряДень двадцать второй →
Источник: Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней св. Димитрия Ростовского (репринт). — Киев: Свято-Успенская Киево-Печерская Лавра, 2004. — Т. II. Месяц октябрь. — С. 468—494.

[468]
День двадцать первый
Житие
преподобного отца нашего
Илариона Великого

‎Преподобный Иларион родился в 291 году в селении Фавафе в Палестине близ города Газы. Родители его были еллины[1]. Как является роза среди шипов, так рождением от них преподобного явилось миру благоухание Христово. Посланный в Александрию для обучения наукам, он не только вскоре овладел всей той ученостью, к которой стремились еллины, но хорошо ознакомился и с духовной премудростью. Уверовав в Господа нашего Иисуса Христа, он принял Святое Крещение[2] и во время частых посещений храма внимал словам Божественной службы. Навыкая добрым нравам и сердцем своим горя любовию к Богу, он стал помышлять о том, как бы угодить Ему. Услыхав о святом Антонии Великом, слава добродетельной жизни которого в то время распространялась всюду, Иларион поспешил отправиться к святому, исполненный усерд[469]ного желания видеть его. Дойдя до места его пребывания в пустыне, Иларион узрел его святолепное лицо и услышал его сладостные речи, указывавшие ему путь к совершенству. Он пробыл некоторое время при святом Антонии, присматриваясь к его равноангельской жизни, усердным и частым молитвам, рукоделию и беспрестанному труду, посту и воздержанию, любви к ближним, нестяжательности и иным подвигам иноческого жития[3].

К преподобному Антонию стекалось множество людей: одни, чтобы исцелиться от своих недугов, другие — чтобы получить от него благословение, третьи — чтобы послушать его боговдохновенные и душеполезные беседы. Не находя, таким образом, здесь полного уединения и безмолвия, Иларион не пожелал оставаться здесь, но решил отыскать такое место, где бы он мог пребывать наедине с Богом и вне всякого шума и суеты. Приняв благословение от преподобного Антония, он возвратился в свое отечество, и, не найдя родителей в живых, разделил свое имущество на две части: одну он дал родственникам, другую — нищим, себе же не оставил ничего, «всѧ̑ ᲂу҆ме́ты бы́ти вмѣнѧ́ѧ»[4] и отрекаясь от всего мира и самого себя, чтобы получить возможность стать учеником Христовым и подражателем Его нищеты.

Освободив, таким образом, себя от суетных забот, Иларион пошел в пустыню, находившуюся на расстоянии семи верст от Маиюмы Газской, и поселился там между морем и озером. В той пустыне жили разбойники, и некоторые зна[470]комые советовали ему уйти оттуда, чтобы не попасть в руки разбойников и не быть убитым. Но преподобный не боялся телесной смерти, желая избавиться лишь от смерти духовной.

— Надо избегать разбойников, убивающих душу, а убивающих тело я не боюсь, — говорил он: — гдⷭ҇ь просвѣще́нїе моѐ и҆ сп҃си́тель мо́й, когѡ̀ ᲂу҆бою́сѧ; гдⷭ҇ь защи́титель живота̀ моегѡ̀, ѿ когѡ̀ ᲂу҆страшꙋ́сѧ?[5].

И преподобный начал жить там в беспрестанной молитве и посте. В пищу он принимал не более пятнадцати смокв[6] в день — и то по захождении солнца, а одежда его состояла из власяницы[7] и короткой кожаной мантии, данной ему преподобным Антонием.

Ненавистник всякого добра — диавол, видя, как побеждает его юный инок, воздвиг на него брань[8]. Желая победить духовного воина плотскою похотью, он начал распалять его молодое тело и смущать ум нечистыми помыслами. Ощутив нечистого змия, стремившегося уязвить его жалом греха, Иларион посрамил его еще бо́льшим умерщвлением тела и победил врага, вооружившись прилежной молитвой к Богу. Он приложил пост к посту и труд к трудам, не вкушая пищи по три, а иногда и по четыре дня, изнуряя тело работой, то копая землю, то плетя корзины, и повторяя про себя слова Апостола: «а҆́ще кто̀ не хо́щетъ дѣ́лати, нижѐ да ꙗ҆́стъ»[9]. Нечистые же помыслы он изгонял из сердца, ударяя себя в грудь, подобно мытарю, и воздыхая из глубины сердца. Плоть свою Иларион называл ослом и так беседовал с ним:

— Я укрощу тебя, осле: буду кормить не ячменем, а мякиной, уморю голодом и жаждой, обременю тяжелой ношей, чтобы ты больше помышлял о пище, нежели о нечистоте.

[471]Слова сии, обращенные к своему телу, он приводил в исполнение и до такой степени измождал свое тело, что от него остались только кости, покрытые кожей.

Диавол же, увидев, что той бранью он не достиг ничего и не только не победил святаго, но и сам потерпел поражение, задумал устрашить его призраками и привидениями. Однажды ночью, стоя на молитве, святый Иларион услышал плач детей, рыдание жен, рыкание львов и голоса других диких зверей и животных, шум и смятение, как бы от великой битвы. Бес нарочно привел полк своих друзей, завопивших на разные голоса, чтобы Иларион устрашился одного их рева и бежал, покинув пустыню. Но, поняв, что все сие — только ужасы, наводимые бесами, святый осенил себя крестным знамением, вооружился щитом веры и, пав на колена, вознес к Богу прилежную молитву, чтобы Он подал ему помощь свыше. Таким образом, припадая к земле на молитве[10], Иларион обессиливал нападавшего на него врага. Но лишь только он немного приподнялся, желая увидеть глазами то, что слышал ушами (а ночь была лунная, очень светлая), как на него с великим шумом устремилась громадная колесница с ужасными и свирепыми конями.

— Господи, Иисусе Христе, помоги мне! — Воскликнул святый, — и тотчас же земля расступилась и поглотила всю бесовскую силу. Иларион же воспел, как бы торжествуя победу над фараоном[11]:

— «Конѧ̀ и҆ вса́дника вве́рже въ мо́ре, прострѐ десни́цꙋ свою̀ и҆ пожрѐ и҆̀хъ землѧ̀!.. Сі́и на колесни́цахъ, и҆ сі́и на ко́нѣхъ: мы́ же во и҆́мѧ гдⷭ҇а бг҃а на́шегѡ призове́мъ. Ті́и спѧ́ти бы́ша и҆ падо́ша: мы́ же воста́хомъ и҆ и҆спра́вихомсѧ»[12].

Но побежденный враг не переставал, однако, восставать и ополчаться на святаго, искушая его разными другими способами: [472]когда Иларион почивал, то рядом с ним как будто ложились бесстыдно глумившиеся нагие женщины; когда он был голоден или жаждал, бесы показывали ему различные сладкие кушанья и напитки; когда он молился, то иногда являлся волк и выл, стоя перед ним, иногда же прыгала лисица, или воины сражались, и один из них, пораженный насмерть, падал к ногам святаго и молил, чтобы тот похоронил его.

Однажды, стоя на молитве, Иларион забылся, и ум его, побежденный естественной немощью, помыслил о чем-то постороннем. Бес тотчас же вскочил ему на плечи, подобно воину, и, ударяя его ногами по ребрам, а бичом по плечам и по шее, сказал:

— Беги, беги, что ты спишь! — И, смеясь, спросил:

— Не хочешь ли ячменя?[13]

Святый же не обращал внимания на все сии диавольские козни и отгонял их от себя, вооружаясь крестным знамением.

Он устроил себе маленькую келлийку, наподобие гроба, так что она едва вмещала его в себе, и жил в ней, подвизаясь в борьбе с невидимыми духами. Однажды ночью разбойники задумали напасть на него, в надежде найти что-нибудь у него, и всю ночь безуспешно проискали его. Найдя его на следующее утро и увидев, что у него ничего нет, они спросили святаго:

— Что бы ты сделал, если бы на тебя напали разбойники?

— Нагой не боится разбоя, — возразил он им.

— Но ведь они могли бы тебя убить, — снова сказали те.

— Я не боюсь разбойников, потому что всегда готов к смерти, — ответил Иларион.

Изумленные таким мужеством и верой, разбойники признались ему, что всю ночь его искали, но не могли найти. Затем они ушли, дав обет исправить свою жизнь.

Когда преподобный Иларион прожил много лет в той пустыне, слух о святости его жизни прошел по всей Палестине, и к нему начали стекаться люди, искавшие помощи в его святых молитвах[14]. Первою пришла некая женщина из Елевферо[473]поля[15], проведшая в супружестве пятнадцать лет и оставшаяся бездетной. Терпя от мужа за неплодие постоянные укоры и оскорбления, она дерзнула прибегнуть к святому и припасть к его ногам. Иларион, увидав ее, отвернулся. Тогда она начала со слезами молить его:

— Зачем ты отвращаешься от меня, раб Божий, когда я нахожусь в печали? Зачем бежишь от меня, когда я умоляю тебя с рыданиями? Воззри не на женщину, а на боль ее сердца и на ее слезы! Умилосердись надо мною, угодник Христов! Вспомни, что Спаситель почтил наш пол, облекшись от него человеческой плотью, что и сам ты рожден женщиной. Посему не отвергни без помощи меня, притекшую к тебе и ожидающую от твоих молитв разрешения своему неплодию, за которое мой муж постоянно укоряет и оскорбляет меня.

Сии слова преклонили святаго Илариона на милость: он возвел очи свои к Небу и помолился о ней. Затем он велел ей возвратиться домой, и сказал:

— Ступай с непостыдной надеждой, и Господь исполнит твое прошение.

Женщина вернулась к себе с радостью и с верой к словам святаго. Бог же услышал молитву Своего раба, и в скором времени женщина, согласно пророчеству Илариона, зачала и родила сына. На следующий год она пришла к нему с младенцем на руках и сказала:

— Вот плоды твоих святых молитв, угодник Божий; благослови сына, которого ты испросил мне у Бога.

Святый благословил младенца и мать и отпустил их с миром. Женщина ушла, хваля Господа и прославляя по всей той стране Его угодника.

После того явилась к нему другая женщина, по имени Аристенета, христианка, супруга некоего вельможи Елпидия. Три сына ее, заразившись тлетворным поветрием, в один день впали в тяжкую болезнь, от которой никакие врачи не могли излечить их, и они были близки к смерти. Услыхав о святом Иларионе пустыннике, эта женщина пришла к нему со своими рабынями и евнухами и с плачем припала к его ногам.

[474]— Заклинаю тебя Господом нашим Иисусом Христом и Честны́м Крестом Его, — говорила она, — приди в Газу и исцели от болезни трех умирающих сыновей моих, чтобы и в языческом городе прославилось Имя Господне и посрамился ложный бог Газский Марнас[16], почитаемый неверными.

Святый отказывался, говоря, что он никогда не выходит из пустыни и не приближается не только к городу, но даже и к селам. Но женщина до тех пор докучала ему слезными мольбами, пока он не обещался прийти к ней по захождении солнца. Поздним вечером святый пришел в Газу. Едва прикоснулся он к больным отрокам, призывая над ними Имя Иисуса Христа, как у них выступил обильный пот, как бы некий поток из источника. Они тотчас же встали здоровыми и, приняв пищу, начали благодарить Бога и лобзать святые руки своего врача. Слух прошел по всей Газе, и с того времени больные разными недугами стали приходить в пустыню к преподобному Илариону и, по его молитвам, получали исцеления, — вследствие чего множество язычников обращалось к вере в Господа нашего Иисуса Христа. Многие пожелали соревновать его добродетельному житию и, покинув мир, стали селиться около него в пустыне. В скором времени число учеников преподобного Илариона умножилось, и святый стал первым наставником иноков в Газе и Палестине, подобно тому как преподобный Антоний в Египте.

Однажды к преподобному привели женщину, потерявшую зрение с десятилетнего возраста и без всякой пользы растратившую на врачей все свое состояние. Святый исцелил ее плюновением, уподобившись в сем Господу[17]: он плюнул на лицо ее, — и она тотчас прозрела, и все прославили Бога.

Раб и возница некоего Газского вельможи, уязвленный бесом во время управления колесницей, весь оцепенел, так что не мог двинуть ни одним суставом, и только язык его остался свободным. Раба этого принесли в пустыню к преподобному Илариону. Увидев его, святый сказал:

— Тебе нельзя исцелиться от недуга, пока не уверуешь в могущего исцелить тебя Христа Господа.

[475]— Верую в Него, только пусть Он исцелит меня, — с усердием ответил больной.

Сотворив молитву, святый исцелил его силою Христовой и, научив святой вере, повелел креститься. Таким образом, этот раб вернулся домой свободным от порабощения бесу и здравым телом и душой.

Другой юноша из окрестностей Иерусалима, по имени Марсит, обладал большой силой, так что мог поднять и нести пятнадцать мер пшеницы, и ему не нужно было иметь осла для перевозки тяжестей. При такой силе в него вошел бес и начал мучить, гоняя по пустыням и полям. Поймав его, окрестные жители связывали ему руки и ноги железными оковами и цепями и держали под крепким запором, зорко за ним наблюдая. Но он убегал, легко сокрушая оковы и запоры у дверей, по причине удвоенной силы, бесовской и своей собственной, и избивал всех встречавшихся ему на пути людей: у одних он отгрызал нос, уши и губы, другим ломал руки и ноги, третьим выкалывал глаза, четвертых, наконец, убивал, перегрызая горло. Много других зверств совершал он в тех местах, и никто не мог его укротить. Собравшись в большом числе, народ, наконец, изловил его, связал по всему телу железными цепями и приволок к преподобному, как дикого вола. Увидав бесноватого, Иларион велел развязать его, и тот стал кроток, как ягненок. Усердно помолившись о нем, святый сказал находившемуся в нем бесу:

— Во Имя Господа нашего Иисуса Христа, повелеваю тебе, нечистый дух, выйди из сего человека и удались в безводные места.

Бес вышел, потрясши и повергши на землю больного, и он немедленно исцелел по благодати Господней и по молитвам святаго, и стал усердно прославлять преподобного Илариона. Преподобный же запрещал ему и всем прочим присутствовавшим, говоря:

— Не нашей силой совершилось сие, но по человеколюбию и благодати Спасителя, понесшего наши страдания по неизреченной милости Своей к нам, рабам Своим. Его мы беспрестанно должны славить, благодарить и величать.

Когда он говорил это, к нему привели другого мужа, по имени Ориона, одного из богатых и знатных граждан города [476]Айлы[18]. В нем был легион бесов, и его привели связанного железными цепями. Приблизившись к святому, он вырвался из рук приведших его людей и, подошедши сзади, схватил преподобного и поднял его на воздух выше своего роста. Все закричали от страха, как бы он не ударил его о землю и не сокрушил его кости, высохшие от долгого поста. Святый же улыбнулся и сказал:

— Дайте моему противнику побороться со мной.

Простерши назад свою руку, он взял бесноватого за волосы, поставил его перед своими ногами, связал ему руки и, наступив на ноги, сказал:

— Мучайся, легион бесовский, мучайся!

Бесы же, находившиеся в том человеке, завопили разными голосами, производя шум, как бы от многочисленной толпы. Тогда святый начал молиться:

— Господи, Иисусе Христе! Освободи несчастного от легиона бесов, ибо как ты одного из них можешь победить, так легко — и многих.

Бесы с громким воплем тотчас вышли из того человека, и он выздоровел, избавился от своих мучений и принес благодарение Богу и Его угоднику, святому Илариону, за свое исцеление. Чрез некоторое время он снова вернулся со своей женой и друзьями к святому Илариону с богатыми дарами, в благодарность за исцеление. Но святый не принял их и сказал:

— Разве ты не слышал, как пострадал Гиезий[19], принявши плату от человека, исцелившегося от проказы. Благодать Господня не продается. Поди, раздай это нищим твоего города, нам же, живущим в пустыне, имущество не служит на пользу.

Таким образом он отослал его с дарами обратно.

После сего к святому принесли расслабленного каменотеса из города Маиюмы, по имени Занана, который тотчас же выздоровел по молитвам преподобного.

Затем была приведена из пределов Газы бесноватая девица. Бес вошел в нее по следующей причине. Ее полюбил [477]один юноша и пожелал находиться с нею в плотском сожительстве; но она сопротивлялась ему и не соглашалась на его нечистые пожелания. Увидев, что он не добьется успеха ни льстивыми словами, ни дорогими подарками, юноша пошел в Египетский город Мемфис[20] к волхвам Асклипия[21] и рассказал им о болезни, уязвившей его сердце любовью к сей девице. Получив от них какие-то волшебные слова, написанные на медной дощечке, он возвратился домой и закопал дощечку под порогом дома, в котором жила та девица: так научили его сделать волхвы. И тотчас же бес вошел в девицу и в такой степени распалил ее блудной похотью, что она начала бесстыдно кричать, призывая юношу по имени для удовлетворения страсти, сбрасывать с себя одежды, обнажаться, и всячески метаться, сгорая огнем любодеяния. Видя сие, родители ее поняли, что болезнь причинена ей диаволом, и повели в монастырь к преподобному (в то время преподобный собрал уже множество братий и устроил большой монастырь). Когда ее вели к нему, бес внутри ее вопил и рыдал.

— Мне было лучше, — говорил он, — когда я в Мемфисе прельщал людей сонными видениями, нежели теперь, когда я послан сюда.

Когда же ее привели к святому, бес завопил:

— Я неволей вошел в сию девицу, и насильно послан в нее моим властелином. Теперь же я жестоко мучаюсь и не могу выйти, так как привязан к медной дощечке и закопан под порогом. Я не выйду, пока не разрешит привязавший меня юноша!

Святый слегка улыбнулся и сказал:

— Так вот как велика твоя сила, диавол, что тебя связали ниткой и насильно удерживают медной доской? Почему же ты не вошел в связавшего тебя юношу?

— В нем уже находится друг мой, любострастный бес, — ответил тот.

[478]Помолившись, святый изгнал его из девицы и дал ей наставление, чтобы она остерегалась вражьих сетей и избегала беседы с бесстыдными юношами.

Некий князь, одержимый нечистым духом, пришел к святому и получил исцеление. В благодарность он принес своему безмездному врачу, святому Илариону, десять фунтов золота и умолял его принять дар. Тогда святый показал ему свой ячменный хлеб.

— Питающиеся таким хлебом считают золото за болотную тину, — сказал он и, не приняв золото, отпустил князя здоровым.

Преподобный Антоний, услыхав об Иларионе и о чудесах его, радовался духом и часто писал к нему. Приходившим же к нему для исцеления из Сирии он говорил:

— Зачем вы так утруждаете себя, совершая долгое путешествие ко мне, когда имеете у себя вблизи моего сына о Христе, Илариона, получившего от Бога дар исцелять всякие болезни.

По всей Палестине начали возникать монастыри с благословения святаго Илариона, и все иноки приходили к нему, чтобы услышать его поучительное слово. И он всех наставлял на путь спасения.

Однажды братия упросили его пойти посетить умножившиеся его молитвами и благословением монастыри, утвердить их и дать им устав иноческой жизни. Когда он собрался в путь, к нему стеклось множество братий, около трех тысяч, кои следовали за ним, наслаждаясь его сладчайшими поучениями. Обходя монастыри и посещая братию, святый совершил множество чудотворений. У одного брата, отличавшегося странноприимством, был свой виноградник, от которого он всякий год имел около ста мер винограда. Он с любовью принял святаго Илариона и умолял братию зайти к нему в виноградник и нарезать себе гроздьев, сколько кто захочет, так как виноград уже созрел. Каждый нарезал себе сколько хотел; братий же было, как сказано выше, около трех тысяч. Видя такую любовь брата того, преподобный благословил его виноградник, и в том году брат собрал из своего виноградника более трехсот мер винограда. Так благословение преподобного увеличило плодородие виноградника за страннолюбие брата. Другой же брат, [479]скупой и жестокий, увидав проходившего мимо святаго с его духовным стадом, приставил к своему винограднику сторожа, чтобы кто-нибудь не сорвал себе хотя бы одной кисти; сторож бросал в братию камнями, говоря, чтобы никто не приближался к винограднику, так как он чужой. Сей брат лишился благословения святаго и собрал очень мало винограда, да и тот был кислый.

Однажды преподобный отправился в пустыню Кадис[22] посетить одного ученика. На пути Илариону случилось проходить чрез языческий город Елусу[23]. Здесь он застал бесовский праздник, на который собралось из окрестных сел множество языческого народа, ликовавшего и приносившего в храме нечестивые жертвы своей богине Афродите[24]. Услыхав о приближении святаго Илариона, они вышли к нему навстречу с женами и детьми, так как до них уже давно дошел слух, что он — великий чудотворец. Увидав его, они наклонили головы и закричали на сирийском языке: «Варах! Варах!» — что значит: благослови, благослови! Затем они привели к нему множество больных и бесноватых, и преподобный силою Христовой исцелил их. Научив язычников познанию Единого Истинного Бога, он всех их привел к вере Христовой и не прежде покинул город, как они разорили идольский храм, сокрушили идолов, построили святую церковь и крестились во Имя Господне. Утвердив их в вере и преподав благословение, святый отправился в дальнейший путь.

Преподобный Иларион получил от Бога такую благодать, что посредством обоняния и осязания вещей узнавал, кто какою одержим страстью. Раз один скупой и сребролюбивый брат прислал святому плодов из своего сада. Когда наступил вечер, и святый сел за трапезу, ученики предложили ему плодов, присланных скупым братом. Увидав их, Иларион отвернулся.

— Уберите их отсюда, — сказал он, — я не могу выносить смрада, исходящего из этих плодов.

[480]Ученик его, блаженный Исихий, сталь настаивать на том, чтобы он вкусил и благословил любовь брата.

— Не гнушайся отче, — говорил он, — приношением брата, так как он с верою принес тебе первые плоды своего виноградника.

— Разве ты не чувствуешь, — ответил святый, — что от сих плодов исходит смрад скупости?

— Как же могут плоды, кроме своего естественного запаха, издавать еще смрад какой-нибудь страсти? — спросил Исихий.

— Если ты не веришь мне, то дай эти плоды волам, и смотри, будут ли они есть?

Исихий отнес и положил плоды в ясли перед волами, но волы, понюхав, начали неистово мычать и, будучи не в состоянии выносить смрада, исходившего от тех плодов, оторвались от яслей и убежали.

В это время святому было уже 63 года. Братии около него собралось очень много, так что нужно было расширить монастырь. Многочисленные заботы мешали безмолвию преподобного. Кроме того, к нему приходило множество людей, искавших кто — исцеления, кто — благословения. Приходили и епископы и священники с прочими служителями Церкви, приходили князья и вельможи из многих городов и областей, чтобы услышать от Илариона слово Божие и получить его благословение. Святый очень огорчался, что приходившие не давали ему безмолвствовать и плакал, вспоминая молчание первых дней, когда он был один в пустыне. Видя его постоянно скорбящим и плачущим, братия спрашивали его:

— Отчего ты так скорбишь и плачешь, отче?

Он же отвечал:

— Оттого я так скорблю и плачу, что снова возвратился в мир и получил на земле свою награду, потому что все палестинские и окрестные города прославляют меня, вы тоже чтите, как владыку, и зовете господином всех живущих в монастыре.

Услыхав от преподобного такие слова, братия догадались, что он хочет тайно уйти от них, и стали тщательно смотреть, чтобы он не оставил их. Старец скорбел таким образом в течение двух лет.

Однажды пришла к нему Аристенета, жена епарха[25] Елпидия, у коей некогда святый исцелил трех умиравших сыновей [481]ее. Она просила у него благословения и молитв на дорогу, так как намеревалась пойти в Египет — поклониться преподобному Антонию. Услыхав об Антонии, святый вздохнул и сказал:

— О, если бы и мне можно было пойти туда и увидеть во плоти святаго и любимого отца моего Антония. Но братия насильно удерживают меня здесь, и я не могу пойти к нему.

Помолчав немного, он горько заплакал.

— Вот уже второй месяц, — промолвил он, — как весь мир скорбит о потере великого светильника, ибо преподобный Антоний уже покинул свое тело.

Услыхав это, женщина и все присутствовавшие поняли, что ему дано было от Бога откровение о преставлении преподобного Антония. Аристенета вернулась домой, а через несколько дней пришла весть о кончине Антония.

Не вынося молвы и людского почета, притом зная, по откровению от Бога, что Он соизволяет на его отшествие оттуда, святый Иларион призвал некоторых из своих учеников и велел им идти с ним. Приведя осла, они посадили на него преподобного отца, так как от старости он уже не мог идти пешком, и, поддерживая его, пошли вместе с ним. Когда остальные братия, а также жители окрестных сел и городов узнали, что преподобный покинул их, они собрались в числе десяти тысяч человек и, погнавшись за ним, настигли его. С плачем припали они к святому и молили не оставлять их.

— После Бога мы тебя имели в Палестине отцом, укрепляющим нас и помогающим нам. Не оставляй же нас одних, как овец без пастыря.

— Зачем вы, чада мои, сокрушаете мое сердце? — увещавал их святый. — Да будет вам известно, что я ушел не без Господней на то воли: я молился Господу, и Он повелел мне уйти отсюда, чтобы не видеть скорби, имеющей постигнуть Божию Церковь, не смотреть на разорение святых храмов, на попрание алтарей и на пролитие крови моих чад. Не удерживайте же меня, чада мои.

Услыхав, что ему было открыто об угрожающем им бедствии, они еще усиленнее стали молить его — тем более не покидать их, но помочь им в скорби своими молитвами. Огорчившись, святый ударил в землю жезлом и сказал:

[482]— Не буду ни есть, ни пить, пока вы меня не отпустите; если же хотите увидеть меня мертвым, то удерживайте.

В течение семи дней удерживали они преподобного своими мольбами и, наконец, убедившись в непреложности его намерения, с миром отпустили. Все множество народа с плачем далеко провожали его. Подойдя к городу Вефилии[26], святый преклонил колена, помолился со всеми и, поручив их Господу, отпустил домой. Выбрав 40 человек братии, о которых ему было известно, что они в состоянии вынести труд путешествия, постясь и вкушая немного пищи, только по захождении солнца, он взял их с собою. После пятидневного пути святый прибыл в Пилусию[27]. Посетив братию, жившую в ближней пустыне в местности, известной под названием Лихнос, он ушел оттуда и через три дня пришел в город Фаваст. Здесь он виделся с епископом Драконтием-исповедником, находившимся в заточении, и оба утешились боговдохновенной беседой[28]. После нового пути, длившегося несколько дней, старец с великим трудом дошел до Вавилона, чтобы посетить епископа Филона[29]-исповедника. Сих двух мужей изгнал в те места царь Констанций, помогая злочестивым арианам. Повидавшись с блаженным Филоном и побеседовав с ним, преподобный продолжал свой путь и пришел в город Афродитополь, а затем, после трехдневного пути по страшной и суровой пустыне, достиг высокой горы, где было пребывание преподобного Антония.

Здесь преподобный Иларион нашел двух учеников своих, Исаака и Пелусиана, которые очень обрадовались, увидав святаго. Местность та была очень красива, и святый с большим усердием обошел ее. Исаак же и Пелусиан показывали Илариону все места, освященные трудами преподобного Антония.

— На этом месте пел святый отец наш Антоний, — рассказывали они, — а на этом предавался безмолвию; здесь молился, а там сидел и плел корзины; здесь имел он обыкновение от[483]дыхать от трудов, а там спать; этот виноград и эти деревья он сам насадил, а это гумно устроил своими руками; этот пруд для поливки сада он выкопал сам, с большим трудом и обливаясь потом; вот лопатка, которою святый долгое время пользовался для копания земли.

Сие и многое другое показывали они святому Илариону. Он же, придя на место, где Антоний имел обыкновение отдыхать, со страхом и радостью облобызал его ложе и возлег на нем. На верху горы были две каменные келлии, куда святый Антоний уходил для безмолвия, скрываясь от докучливости приходивших к нему посетителей. Приведя туда по ступеням Илариона, ученики показали ему виноградные лозы и разные плодовые деревья, изобиловавшие плодами, и сообщили, что их насадил святый Антоний только три года тому назад.

Отдохнув здесь с своей братией, преподобный Иларион снова возвратился в Афродитополь и отпустил братий, велев им вернуться в Палестину в свой монастырь, при себе же оставил только двоих. С ними он отправился в находившуюся недалеко от того города пустыню, в которой и поселился, пребывая в безмолвии, посте, молитве и в подвигах, — столь великих, как будто только сейчас начал свое иноческое о Христе житие.

По смерти преподобного Антония в течение трех лет в сей местности было бездождие, и по всей стране свирепствовал голод, потому что почва выгорела от зноя, как от огня. Народ говорил, что не только люди скорбят о смерти преподобного, но и земля, небо же не дает дождя. Люди и домашние животные умирали от голода и жажды. Услыхав, что в тех местах живет святый Иларион, ученик Антония, множество народа с женами и детьми собралось и отправилось к нему в пустыню. Придя, они начали усердно молить его:

— Бог послал нам тебя вместо Антония: умилосердись и помолись Господу, чтобы Он по великой Своей милости послал дождь нашей иссохшей от бездождия земле.

Видя несчастие этих людей, погибающих от голода и жажды, святый Иларион возвел очи и руки к небу и начал со слезами молиться. Тотчас же пошел великий дождь и досыта напоил всю землю[30]. С того времени народ стал ходить к пре[484]подобному, принося своих больных. Видя, что и здесь ему докучают и не дают безмолвствовать, святый захотел удалиться в пустыню Оасим[31] и, собравшись, отправился в путь со своими двумя учениками. Миновав Александрию, он пришел в Брухию, где нашел знакомых братьев, которые с радостью приняли его. Побыв у них немного, он вознамерился уйти, но братия не хотели его пустить и умоляли остаться с ними. Тогда он решил уйти от них тайно ночью, но, когда ученики готовили для него осла, братия проведали о сем и, придя, легли у двери.

— Лучше нам умереть, лежа у ног твоих, — говорили они — нежели так скоро лишиться тебя!

— Встаньте же, чада мои, — молил их преподобный — полезнее и для вас самих и для меня, чтобы вы меня скорее отпустили, потому что мне было откровение Божие, повелевающее уйти отсюда. Потому-то я и стараюсь поскорей удалиться от вас, чтобы из-за меня вас не постигла печаль. Воистину вы потом поймете, что не напрасно я спешу и уклоняюсь от пребывания с вами.

Услыхав эти слова, братия поднялись, а святый сотворил молитву, обнял их и ушел. Благодать Божия охраняла его на пути чрез непроходимую пустыню.

На другой день по уходе его из Брухии, сюда пришли из Газы тамошние язычники с палачами и спрашивали, где Иларион. Узнав, что он ушел, они сказали друг другу:

— Посмотрите на сего волшебника: он узнал, что ожидает его от нас, и убежал.

Нечестивые обитатели Газы с самого начала завидовали святому, что народ стекался к нему и переставал покланяться их богу Марнасу. В особенности из-за сего были озлоблены на преподобного жрецы Марнасовы; они всячески старались погубить его, но не могли, так как все окрестные города и села очень почитали святаго. Когда же умер царь Констанций и на престол вступил злочестивый служитель бесов Юлиан Отступник, беззаконники сочли сие время удобным для исполнения своего давно задуманного злого замысла. Язычники города Газы приступили к нече[485]стивому царю, оклеветали перед ним преподобного Илариона и учеников его и выпросили письменный указ, повелевавший разорить его монастыри близ Газы, изгнать из пределов той области его учеников, предварительно избив их, а самого Илариона, так же как и помощника его Исихия, убить. Нечестивые так и поступили: разорили монастыри и разогнали стадо Христово. Исихий же, наиболее любимый Иларионом за его усердное послушание, коим он превосходил остальных учеников, скрывался по пустыням, бегая от рук неверных.

Тем временем преподобный Иларион, хранимый Богом, жил в Оасимской пустыне. Когда он пробыл там уже около года, к нему пришел ученик его Адриан с известием, что царь Юлиан убит, — и звал его в Палестину на прежнее место, так как в Церкви снова водворился мир. Любя безмолвие, святый не захотел вернуться в Палестину, но, видя, что и в Оасимской пустыне не может укрыться от людей, отправился пустыней в Ливийские края с одним учеником своим Зиноном; Адриан же с другим учеником возвратился в Палестину.

Придя в приморский город Паретон[32], Иларион сел на корабль и отплыл в Сицилию, чтобы избежать человеческой славы. У хозяина корабля был сын, мучимый нечистым духом, который завопил в нем:

— Раб Божий Иларион! Почему ты и на море не даешь нам покоя? Потерпи, пока мы пристанем к берегу, чтобы мне отсюда не пришлось низвергнуться в пропасть.

Святый отвечал:

— Если Бог велит тебе оставаться в Своем создании, оставайся, если же Он изгонит тебя, то что нам до того: я — человек грешный.

Услыхав сие, отец больного отрока вместе со всеми бывшими на корабле припал ко святому, моля его помиловать сына и изгнать из него беса. Но святый не соглашался, называя себя грешным.

— Если вы мне обещаетесь, — сказал он, наконец, — не говорить никому обо мне в той стране, куда мы плывем, то я помолюсь моему Владыке, чтобы Он изгнал лукавого духа.

[486]Те клятвенно обещались. Тогда, сотворив молитву, преподобный изгнал из отрока беса, и все прославили Бога.

Когда корабль пристал к Сицилийской горе Пихону[33], святый отдал корабельщику за провоз Евангелие, переписанное им собственноручно во дни юности: ему нечего было дать другого, потому что он был настолько же нищ имуществом, как и духом. Но хозяин корабля не принял от него платы, хотя святый очень настаивал на том, чтобы он взял.

— Не будет того, чтобы я взял что-нибудь у вас, так как вы сами нищи и ничего не имеете, — отвечал хозяин корабля.

Святый же радовался духом, видя себя совершенно нищим и не имеющим ничего суетного. Отойдя от берега, приблизительно на двадцать поприщ, он поселился здесь со своим учеником. Ученик собирал ежедневно вязанку дров, относил ее в ближнее село и на вырученные деньги покупал себе ломоть хлеба, которым они оба и питались, благодаря Бога.

Но не мо́жетъ гра́дъ ᲂу҆кры́тисѧ верхꙋ̀ горы̀ стоѧ̀[34]. Один бесноватый в церкви святаго Петра в Риме воскликнул:

— Недавно прибыл в Сицилию раб Христов Иларион; никто его не знает, и он думает, что может утаиться: но я пойду туда и укажу его.

Так и случилось. Этого человека привели в Сицилию; в Пихоне он нашел святаго Илариона, пал перед его келлией и получил, по молитвам преподобного, исцеление. С того времени узнали о нем жители той страны. Множество людей стало приходить к нему, ища исцеления от своих болезней, и никогда не возвращались обратно, не получив искомого. Вышеупомянутый же человек, пришедший из Рима и исцелившийся от беснования, предлагал святому богатые дары в благодарность за исцеление; но святый не принял их, говоря:

— Написано: тꙋ́не прїѧ́сте, тꙋ́не дади́те[35].

Пока преподобный пребывал в Сицилии, его возлюбленный ученик, блаженный Исихий, в продолжение трех лет искал по всему миру своего любимого отца духовного, преподобного Ила[487]риона: тщательно обошел он много стран, гор и пустынь, но нигде не нашел его. Будучи затем в Пелопонесе[36], в приморском городе Метоне, он услышал от одного еврейского купца, что в Сицилии появился какой-то христианский пророк, совершающий много чудес.

— А как зовут его, и каков он видом? — спросил Исихий.

— Я не видал его и не знаю по имени, — ответил еврей, — я только слышал о нем.

Поняв, что этот пророк — тот самый, кого он ищет, Исихий сел на корабль и отплыл в Сицилию. С трудом удалось ему разузнать кое-что о святом от спутников, единогласно утверждавших, что он сотворил много чудес и ни от кого из них не взял за это даже ломтя хлеба. Найдя святаго в Пихоне, Исихий упал к его ногам, целуя их и омывая слезами. Старец с трудом мог поднять с земли плакавшего от радости ученика и утешил его душеспасительной беседой.

Увидав спустя некоторое время множество приходивших к нему и прославлявших его людей, старец сказал своим ученикам, Зинону и Исихию:

— Невозможно нам оставаться здесь, чада; пойдемте в другую страну, где бы никто не знал о нас.

Собравшись, он тайно удалился с ними в далматский город Епидавр[37], куда направил его Бог для облагодетельствования им многих. Не успел он пробыть несколько дней в одном безмолвном месте близ Епидавра, как жителям страны стало уже известно о пришествии к ним угодника Божия, бывшего раньше в Сицилии. Бог явил людям Своего раба и прославил его. Услыхав о нем друг от друга, жители собрались и пришли к нему; поклонившись, они начали молить его помочь им в их великой беде: в тех местах обитал страшный змей, столь огромный, что он пожирал больших волов и поглощал людей. Таким образом он погубил бесчисленное количество людей и домашнего скота. Услыхав о нем, святый велел сложить множество дров и разжечь большое пламя, а сам, преклонив колена, помолился Богу, чтобы [488]Он помиловал Своих людей и во славу Своего святаго Имени избавил их от пагубного змея. Затем он начал призывать змея. И вот змей явился, как бы влекомый какою силой на заклание. Все смотрели и ужасались. Святый же велел ему войти в пламя, и тотчас, повинуясь его словам, змей вошел в огонь и сгорел. Тогда люди прославили Бога и принесли благодарение святому Илариону.

С того дня многие начали прибегать к нему за помощию. Старец же скорбел и размышлял, где ему найти такое место, в котором бы он мог укрыться от людей и пребывать в безмолвии. В то время случилось великое землетрясение, от которого море сильно взволновалось и выступало из своих берегов. Волны поднимались так высоко, что покрывали большие горы, и корабли, заносимые водой, оставались на высоких местах. Жители расположенного у моря Епидавра, видя эти бедствия, подумали, что начинается второй потоп, и в ужасе, ожидая погибели всей земли и своей неминуемой смерти, громко рыдали. Вспомнив о святом Иларионе, все поспешили к нему, большие и малые, жены и дети, и с плачем умоляли его помолиться о них Богу, чтобы Он отвратил от них Свой праведный гнев. Святый встал и пошел с ними к городу. Пришедши, он стал между городом и морем; море же поднялось высоко на воздух над Епидавром, так что казалось, что оно касается облаков, и уже готово было потопить город. Святый начертал на песке три креста и, подняв руки к Небу, стал прилежно умолять Человеколюбца Бога, чтобы Он помиловал Свое создание. Когда он так молился, Бог явил Свое человеколюбие: повелением Господним море понемногу утихло и вошло в свои берега, землетрясение прекратилось и ветры улеглись. О сей великой силе Господней и молитвенном предстательстве преподобного Илариона в городе Епидавре отцы из рода в род рассказывали потом своим детям.

Между тем святый Иларион, избегая людской славы, ночью вышел оттуда и, найдя корабль, отправлявшийся в Кипр, сел на него с своими учениками. Во время плавания на них напали разбойники, и все бывшие на корабле очень испугались; Иларион же утешал их.

— Разве разбойников больше, чем сколько было воинства у фараона? — говорил он. — Но Бог и его потопил в море.

[489]Когда морские разбойники приблизились к кораблю на такое расстояние, на какое можно забросить камень, святый с корабля, грозя на них рукою, сказал:

— Довольно с вас, что доплыли до сего места.

Разбойничьи корабли тотчас остановились, будучи не в состоянии плыть дальше и приблизиться к кораблю, на котором был святый. Разбойники потратили много труда, напрасно гребя, и со стыдом возвратились, отброшенные Божией силой от корабля.

Приплыв к острову Кипру[38], святый Иларион поселился в пустынном месте в двух верстах от города Пафы[39]. Но и здесь ему не удалось укрыться: сами бесы, обитавшие в людях, возвестили народу о его приходе. По Божию повелению, собрались бесноватые со всей страны, числом до 200, мужчины и женщины, пришли к святому и, по его молитвам, все освободились от беснования. Пробыв здесь два года, преподобный решил удалиться отсюда, ища пустынного места, где бы ему можно было в безмолвии окончить свою жизнь. Отойдя верст на двенадцать от моря, он нашел уединенное, дикое место среди высоких гор. Вокруг него росло много плодовых деревьев (плода которых он, однако, ни разу не вкусил), годная для питья вода стекала с горы; тут же был цветущий сад и заброшенный идольский храм, в котором жило множество бесов. Это место понравилось святому по своей чрезвычайной пустынности, и он прожил там пять лет. Бесы днем и ночью громко вопили, желая устрашить святаго и прогнать его оттуда; он же боролся с ними посредством непрестанной молитвы и отдыхал в безмолвии, так как по причине трудного доступа к нему и множества населявших то место бесов никто не осмеливался приходить к нему.

Выйдя однажды из своей хижины, старец увидал лежавшего перед нею расслабленного и спросил Исихия:

— Кто этот человек и кто принес его?

— Это — владелец того места, где мы живем, — ответил Исихий.

Святый прослезился, простер над ним руку и сказал:

— Во Имя Господа нашего Иисуса Христа, встань и ходи!

[490]И расслабленный тотчас же встал совершенно здоровый и начал ходить, хваля Бога. После сего чуда все окрестные жители начали приходить ко святому, не страшась более ни враждебных духов, ни трудного и опасного пути.

Вспомнив о палестинских братьях, преподобный послал блаженного Исихия навестить их и приветствовать от своего имени. Сам же он стал помышлять об уходе, видя себя и здесь почитаемым и утруждаемым приходившими людьми, но дожидался возвращения Исихия. В это время умер ученик его блаженный Зинон, да и для него самого пришла пора окончить свое многотрудное земное странствование (ему было уже 80 лет).

Предузнав о своем отшествии к Богу, преподобный собственной рукою написал свое завещание братии, причем оставил Исихию святое Евангелие, писанное собственноручно, власяницу и куколь[40]. После сего он стал изнемогать телом.

Когда слух о болезни святаго Илариона достиг до жителей Пафы, то все благочестивые мужи тотчас пришли навестить его, а с ними и некая богоугодная женщина, по имени Констанция, больную дочь которой преподобный исцелил, помазав елеем.

Видя, что Господь призывает его к Себе, святый стал просить своих посетителей, чтобы по смерти его они, нимало не медля, погребли его тело в том саду, где он жил. Уже умирая, Иларион говорил, созерцая очищенным умом разлучение души от тела:

— Выйди, душа моя, что ты боишься! Выйди, что ты смущаешься! Восемьдесят лет служила ты Христу, — и боишься смерти?

С сими словами он предал дух свой Богу[41]. Плача по нем, как по отце и учителе, присутствовавшие погребли его на том месте, где он заповедал.

Вернувшись из Палестины и не найдя своего наставника, блаженный Исихий много дней рыдал над его гробом. Он намеревался перенести тело в Палестину к братии, но не мог, так как все окрестные жители стерегли тело, чтобы кто-нибудь не унес из их страны такое сокровище.

[491]Тогда Исихий притворился, что хочет поселиться на этом месте, и сказал:

— Пусть я умру и буду погребен здесь вместе с моим отцом.

Поверив ему, люди оставили его жить на месте, где был погребен святый Иларион. Исихий же, по прошествии 10 месяцев, открыл гроб преподобного и увидел святое тело его, как бы только что умершее, светлое лицом и благоухающее. Он взял его и тайно ушел в Палестину. Палестинские иноки и миряне услышали о принесении Исихием мощей святаго Илариона и собрались изо всех монастырей и городов со свечами и кадилами и, проводив их с честью, положили в Маиюме, в его первом монастыре.

Не следует умолчать и о том, что сделала вышеупомянутая Констанция. Будучи добродетельной и имея великое усердие к преподобному Илариону, она, по смерти его, стала часто ходить к его гробу, молиться по целым ночам и беседовать с ним как с живым, прося молитв за себя. Когда она узнала, что тело святаго украдено, то от горести упала и умерла, и своей смертью показала, какую она имела веру и любовь ко святому.

Жители Кипра и Палестины спорили между собой, хвалясь святым Иларионом. Жители Палестины говорили:

— У нас тело святаго Илариона.

— А у нас его дух, — отвечали кипряне.

В обоих местах, и в Кипре, где он был погребен, и в Палестине, куда был перенесен, совершалось много чудес святыми его молитвами, и подавались бесчисленные исцеления во славу Бога, Единого в Троице, Емуже да будет и от нас честь и благодарение и поклонение во веки. Аминь.

Тропа́рь прпⷣбнагѡ, гла́съ и҃:

Сле́зъ твои́хъ тече́ньми пꙋсты́ни безпло́дное воздѣ́лалъ є҆сѝ, и҆ и҆̀же и҆з̾ глꙋбины̀ воздыха́ньми во сто̀ трꙋдѡ́въ ᲂу҆плодоноси́лъ є҆сѝ, и҆ бы́лъ є҆сѝ свѣти́льникъ вселе́ннѣй, сїѧ́ѧ чꙋдесы̀, і҆ларїѡ́не ѻ҆́тче на́шъ: молѝ хрⷭ҇та̀ бг҃а сп҃сти́сѧ дꙋша́мъ на́шымъ.

[492]
Конда́къ, гла́съ г҃:

Ꙗ҆́кѡ свѣти́льника незаходи́маго ᲂу҆́мнаго тѧ̀ со́лнца, соше́дшесѧ дне́сь восхвалѧ́емъ въ пѣ́снехъ: возсїѧ́лъ бо є҆сѝ сꙋ́щымъ во тьмѣ̀ невѣ́дѣнїѧ, всѧ̑ возводѧ̀ къ бж҃е́ственной высотѣ̀, і҆ларїѡ́не. тѣ́мже вопїе́мъ: ра́дꙋйсѧ, ѻ҆́тче, всѣ́хъ по́стникѡвъ ѡ҆снова́нїе.

Память святаго
Илариона Меглинского

‎Болгарский царь Калоиоанн[42], брат царя Асеня, овладел греческими землями — Фракиею, Македониею, Неадою и Элладою и взял город Меглину[43]. Здесь он нашел раку преподобного Илариона[44], епископа Меглинского, и, побуждаемый благо[493]честивою ревностию, пожелал перенести мощи святаго в свою столицу Тернов[45] и взял их с собою. Когда Патриарх Болгарский узнал о приближении святаго, то вышел навстречу св. мощам со свечами и благоуханными каждениями вместе с епископами и со всем клиром своим, с вельможами и всем народом. Мощи святаго были внесены и положены в богохранимом городе Тернове 21 октября.

Когда воцарился Иоанн Асень II, далеко расширивший пределы своего царства, была выстроена, по царскому желанию, в Тернове церковь во имя 40 мучеников, в которой и положены были мощи св. Илариона.

Тропа́рь прпⷣбнагѡ, гла́съ г҃:

Чꙋ́до ꙗ҆ви́всѧ и҆звѣще́нїѧ, дѣ́лы возсїѧ́лъ є҆сѝ добродѣ́телей бж҃їихъ: мона́шествꙋющихъ ли́ки ᲂу҆па́слъ є҆сѝ, а҆рхїерє́йскаѧ сѣда̑лища и҆счи́стилъ є҆сѝ: є҆реті́ческагѡ же нападе́нїѧ не ᲂу҆сꙋмнѣ́всѧ, цр҃кви хрⷭ҇тѡ́вы воздви́глъ є҆сѝ, прпⷣбне і҆ларїѡ́не, ᲂу҆ме́ръ ꙗ҆́кѡ спѧ̀: тѣ́ло же твоѐ цѣ́ло и҆ нетлѣ́нно соблюдено̀ бы́сть, и҆ подае́тъ цѣльбы̑ болѧ́щымъ ѿ разли́чныхъ недꙋ̑гъ, и҆ де́мѡны прогонѧ́етъ. сегѡ̀ ра́ди мо́лимъ тѧ̀, молѝ сп҃сти́сѧ дꙋша́мъ на́шымъ.

Конда́къ, гла́съ г҃:

Ꙗ҆́кѡ свѣтоно́снаѧ ꙗ҆ви́сѧ, а҆рхїере́е, па́мѧть твоѧ̀, тьмꙋ̀ разрꙋшѝ ᲂу҆ны́нїѧ, и҆ свѣ́тъ ѡ҆блиста̀ дарѡ́въ нбⷭ҇ныхъ, всѧ҆ созыва́ющи на ра́дость: ѿ бг҃а бо і҆ларїѡ́не, бл҃года́ть ѡ҆брѣ́лъ є҆сѝ, и҆ мона́хѡвъ бы́лъ є҆сѝ степе́нь.

[494]
Память святых мучеников
Дасия, Гаия и Зотика

‎Святые Дасий, Гаий и Зотик, находясь в Никомидии, вошли однажды в идольское капище и разрушили жертвенники. За то они были подвержены всевозможным истязаниям и мучениям. Они были подвешены на дереве, при чем их строгали конскою скребницею и терли тела их волосяными полотнищами. Видя, что они презирают всякие муки и при этом обличают суетность идолов и громогласно проповедуют Христа Бога, единосущного со Отцем и Святым Духом, мучители повесили им на шею камни и бросили в море, где святые и нашли свое упокоение[46].

  1. ↑ Наименование родителей преп. Илариона Великого еллинами здесь нужно разуметь главным образом в смысле образованных язычников, преданных греко-римской религии. Отсюда и получает значение дальнейшее сравнение их с шипами.
  2. ↑ Преп. Иларион был крещен св. Петром, епископом Александрийским (скончавшимся в 311 году).
  3. ↑ Преп. Иларион пришел к Антонию Великому в 306 г., будучи 15 лет от роду, и сделался одним из первых учеников его по времени и по духу, хотя пробыл у него только около двух месяцев.
  4. ↑ Посл. к Филип., гл. 3, ст. 8. «Все почитая за сор».
  5. ↑ Псал. 26, ст. 1.
  6. ↑ Смоква у нас известна под именем винной ягоды; растет на смоковницах или смоковничных деревьях, из семейства тутовых деревьев и принадлежит тропическому климату. Смоквы составляют на востоке обычную пищу, особенно у христианских аскетов.
  7. ↑ Власяница — жесткая одежда из конского волоса, которую подвижники носили прямо на теле.
  8. ↑ Брань — монашеское аскетическое выражение, означающее упорное и продолжительное искушение, которому диавол подвергает сопротивляющихся ему иноков. По причине сей борьбы с диаволом, иноки на языке аскетов часто зовутся духовными воинами.
  9. ↑ 2 Посл. к Солун., гл. 3, ст. 10.
  10. ↑ Древние христиане падали для молитвы на землю, распростерши руки, и изображая своим положением крест.
  11. ↑ Кн. Исход, гл. 15, 1—2 ст. Эту песнь воспели по переходе через Красное море Моисей и Израильтяне, когда Господь избавил их от погони фараона: «Коня и всадника ввергнул в море. Ты простер десницу Твою: поглотила их земля». Фараоном у древних отцов Церкви и христианских писателей образно назывался диавол, преследующий верующих в земной жизни, которая на языке тех же писателей часто называется пустыней.
  12. ↑ Псал. 19, ст. 8—9. «Иные колесницами, иные конями, а мы Именем Господа Бога нашего хвалимся: они поколебались и пали, а мы встали и стоим прямо».
  13. ↑ Бес, очевидно, намекал на прозвище, данное св. Иларионом своему телу. См. выше.
  14. ↑ Это наступило чрез 22 года пустынных подвигов его, начиная с 328 года.
  15. ↑ Елевферополь — город южной Палестины, на дорога между Иерусалимом и Газою. В настоящее время здесь расположено селение, близ коего лежат развалины древнего города.
  16. ↑ Марнас почитался язычниками богом города Газы и владыкою дождей; во время засухи для умилостивления его совершались торжественные религиозные процессии. Храм Марнаса в Газе разрушен был только в 401 г. по Р. Х.
  17. ↑ Еванг. от Иоана, гл. 9, ст. 6.
  18. ↑ Айла — крайний южный город Палестины, находившийся в глубине залива Красного моря.
  19. ↑ 4 Кн. Царств, гл. 5, ст. 20—27. Гиезий, ученик Пророка Елисея, взял плату от Неемана Сириянина, исцеленного Пророком от проказы, за что Пророк поразил его и его потомство проказой Неемана.
  20. ↑ Мемфис — древняя могущественная столица Египта — находился в Среднем Египте у Нила, между главной рекой и ее притоком, омывавшим западную сторону города. От блестящей столицы древнего Египта ныне сохраняются лишь самые ничтожные остатки при деревнях Метрасани и Моганнан.
  21. ↑ Асклипий, или Эскулап, — греко-римский бог врачебной науки и исцелений от всякого рода недугов. Почитание его впоследствии перешло и в Египет. Христиане разумели под этим именем одного из бесов.
  22. ↑ Кадис — иначе Кадес — пустыня на самом юге Палестины.
  23. ↑ Елуса — ныне Ель-Куласа — город на юге Палестины, на севере пустыни Кадис, близ Аравийской границы на юго-запад от Мертвого моря.
  24. ↑ Афродита — греческая богиня любви и красоты. Празднества в честь ее сопровождались проявлениями крайней разнузданности и разврата.
  25. ↑ Епарх — правитель города или области.
  26. ↑ Вефилия — иначе Ветулия — город Палестины, лежащий к югу от Газы.
  27. ↑ Пилусия, или Пелуза, а также упоминаемые дальше: Лихнос, Фаваст, Вавилон (Египетский; ныне часть Каира), Афродитополь и Брухия — города и местечки нижнего (северного) Египта.
  28. ↑ Драконтий — епископ Ермопольский (в Египте), ученик преп. Памвы.
  29. ↑ Филон — епископ Киринейский (Киринея — область верхней Ливии по северному берегу Африки на запад от Египта).
  30. ↑ Это было в 359 году.
  31. ↑ Оасим, или Великий Ливийский Оазис, лежит к западу от пустыни Фиваиды; — древняя греческая колония, служившая также местом ссылки: так, сюда был сослан еретик Несторий.
  32. ↑ Паретон — приморский город нижнего Египта.
  33. ↑ Пихон — мыс на юге острова Сицилии.
  34. ↑ Еванг. от Матф., гл. 5, ст. 14.
  35. ↑ Еванг. от Матф., гл. 10, ст. 8. «Даром получили, даром давайте». Этими словами Спаситель запретил продавать полученную от Св. Духа благодать.
  36. ↑ Пелопонес — южная часть Греции на Балканском полуострове.
  37. ↑ Епидавр — город на берегу Адриатического моря, разрушенный в VI веке. Ныне — Рагуза.
  38. ↑ Около сентября 365 года.
  39. ↑ Пафа — приморский город Кипра, ознаменовавшийся проповедью Апостола Павла. Здесь, он поразил слепотой сопротивлявшегося ему волхва Елиму. Кн. Деяний Ап. гл. 13.
  40. ↑ Куколь — монашеская шапочка, служившая символом чистоты и незлобия. Иногда на куколь нашивался крест.
  41. ↑ Скончался 371 иди 372 года, 21-го октября.
  42. ↑ Калоиоанн был вторым преемником Иоанна Асеня (1186—1195). Он был убит в 1207 г. своим племянником Борилом, после которого стал царствовать сын Асеня — Иоанн II (1218—1241), бывший во время злодеяния Борила в Руси.
  43. ↑ По мнению некоторых, это тоже что древняя Едесса: другие же Едессою считают славянскую Водену, от которой Меглина находится на северо-восток в 30 вер. Теперь этот город не существует.
  44. ↑ Преподобный Иларион происходил от богатых и знатных родителей. Получив христианское воспитание, он на 18 году оставил мир и удалился в монастырь, где вскоре за свою строгую жизнь он был сделан настоятелем. Заботливый о спасении порученных ему душ, он побуждал их не терять дорогого времени, назначенного для спасения. Особенно он не терпел нетрезвости. В 1134 году он был посвящен Евстафием, архиепископом Болгарским, в епископа Меглинского. В это время в Болгарии была сильно распространена богомильская ересь, разделявшая дуалистическое учение, по которому зло и добро представляют собою два самостоятельных начала, между коими происходит борьба. Святый Иларион вооружился апостольскою ревностию и усердными молитвами, чтобы отвратить жителей от этого лжеучения. Он неутомимо обличал нечестие богомилов, снимая с них личину лицемерной благости, которою они обманывали других. Предводители ереси отважились вступить в открытый спор со святителем Иларионом. Опровергнув возражения богомилов, святитель закончил свою речь такими словами: «Зачем вы, богомилы, обманываете себя и других, называетесь христианами, когда вы вовсе не христиане, — враждуете против Креста Христа Спасителя, не признаете Бога Единого, как веруют христиане, поносите древнее откровение, чтимое по слову Господа христианами? Простых людей обманываете вы лицемерною кротостию, когда дышите гордостию. Быть не может истинного благочестия в тех, кто не признает в себе сердечной порчи и не испрашивает благодати Божией молитвою и смирением! К чему посты ваши? Проверьте себя искренно — и увидите, что злые мысли, зависть, тщеславие, суетность, коварство, ложь, обманы — не дело в нас злого вещества и не побеждаются постом, а они — плод испорченного самолюбия и потому требуют для себя духовных подвигов». Внимая пастырскому увещанию, многие из богомилов умилились сердцем и, осудив прежнее нечестие свое, соединились с Церковию Христовою. В таком же духе боролся св. Иларион и с армянами, придерживающимися монофизитства, признающего во Христе одну природу — Божественную. Блаженный Иларион мирно почил в 1164 году.
  45. ↑ Тернов — один из значительных городов Болгарии, в древности бывший даже столицею.
  46. ↑ Святые претерпели мученическую кончину в царствование Диоклетиана в 303 году.
Источник — https://ru.wikisource.org/w/index.php?title=Жития_святых_по_изложению_свт._Димитрия_Ростовского/Октябрь/21&oldid=3868392