ЖЕНИТЬБА ПО ПРИНУЖДЕНІЮ
правитьПредставлена въ первый разъ въ Парижѣ, 15 февраля 1664 г.
Переводъ Ѳ. УстряловаДѢЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА:
правитьАктеры:
Сганарель Мольеръ.
Жеронимъ, его другъ Ла-Торилльеръ.
Доримена, молодая кокетка, невѣста Сганареля Г-жа Дю-Паркъ.
Алкидъ, братъ Доримены. Ла-Гранжъ.
Альканторъ, отецъ Доримены Бежаръ.
Ликастъ, влюбленный въ Доримену * * *
Панкратій, докторъ школы Аристотеля Брекуръ.
Марфурій, докторъ школы Пиррона Дю-Круази.
Первая цыганка Г-жа Бежаръ.
Вторая цыганка Г-жа Де-Бри.
Я скоро вернусь. Чтобъ было все въ порядкѣ! Не оставляйте квартиры. Если принесутъ деньги, сейчасъ бѣгите за мной къ Жерониму; если станутъ требовать ихъ съ меня, скажите, что я ушелъ и цѣлый день не буду дома.
Превосходная метода!
Ты пришелъ кстати! Я хотѣлъ идти къ тебѣ.
Зачѣмъ?
Думалъ объ одномъ дѣлѣ, и по поводу его хотѣлъ посовѣтоваться съ тобою.
Готовъ дать совѣтъ съ большимъ удовольствіемъ. Очень радъ, что встрѣтился съ тобой; здѣсь мы можемъ говорить, не стѣсняясь.
Ну, слушай. Дѣло важное, и, разумѣется, прежде всего необходимо выслушать мнѣніе друзей.
Благодарю за честь. Приступимъ прямо къ дѣлу.
Прежде всего, прошу тебя, чтобы не было ни малѣйшей лести. Выскажи откровенно свое мнѣніе.
Если хочешь, я выскажусь вполнѣ.
Ничего нѣтъ хуже друга, который не высказывается откровенно.
Вѣрно!
А въ наше время искреннихъ друзей найдешь немного.
Правда!
Итакъ, обѣщайся, что ты выскажешься вполнѣ искренно.
Обѣщаюсь!
Поклянись!
Клянусь честью друга! Скажи только, въ чемъ дѣло?
Я хотѣлъ-бы знать, хорошо-ли я сдѣлаю, если женюсь?
Кто? ты?
Я самъ, своею собственною персоною. Какъ твое мнѣніе на этотъ счетъ?
Прежде всего, прошу тебя сказать мнѣ одну вещь.
Какую?
Сколько тебѣ лѣтъ?
Мнѣ?
Да.
Ей-Богу, не знаю. Я чувствую себя совершенно бодрымъ.
Какъ! ты не знаешь, сколько тебѣ лѣтъ?
Да, ну къ чорту! Кому какое дѣло!
Скажи, сколько времени прошло съ тѣхъ поръ, какъ мы познакомились?
Гмъ, гмъ!.. Мнѣ было тогда лѣтъ двадцать.
Сколько времени пробыли мы вмѣстѣ въ Римѣ?
Восемь лѣтъ.
Въ Англіи ты прожилъ?..
Семь лѣтъ.
А въ Голландіи?
Пять съ половиной.
А сколько тому, какъ ты здѣсь?
Я возвратился сюда въ пятьдесятъ-второмъ.
Теперь шестьдесятъ четвертый; итого — двѣнадцать лѣтъ. Выходитъ: въ Голландіи пять лѣтъ — семнадцать; семь лѣтъ въ Англіи — двадцать-четыре; восемь лѣтъ житья въ Римѣ — тридцать-два, да тѣ двадцать лѣтъ, когда мы познакомились, — ровно пятьдесятъ два года. Итакъ, милѣйшій другъ, тебѣ, по твоему-же собственному исчисленію, около пятидесяти-двухъ — пятидесяти-трехъ лѣтъ.
Мнѣ? Не можетъ быть!
Цифры вѣрны, и я скажу откровенно, какъ другъ, тѣмъ болѣе, что я далъ обѣщаніе: ты совсѣмъ не годишься въ мужья. Женитьба — это такая штука, которую и молодые люди должны обсуждать серьёзно; а люди твоихъ лѣтъ даже не должны о ней и думать. Если, какъ говорятъ, женитьба — одинъ изъ самыхъ безумныхъ поступковъ, то я полагаю, что ничего нѣтъ глупѣе, какъ совершить этотъ поступокъ въ томъ возрастѣ, когда мы должны быть благоразумными. Хочешь знать мое искреннее убѣжденіе? Я не совѣтую тебѣ жениться, и ничего смѣшнѣе не могъ-бы видѣть, какъ еслибы ты вздумалъ навалить на себя тяжелыя оковы брака, проживъ до сей поры совершенно свободнымъ.
А я скажу, что порѣшилъ жениться, и совсѣмъ не буду смѣшонъ, взявъ дѣвушку, въ которую влюбился.
Дѣло другое! Ты мнѣ этого не говорилъ.
Эта дѣвушка мнѣ нравится, и я люблю ее отъ всей души.
Любишь отъ души?
Да, и сдѣлалъ предложеніе отцу.
Сдѣлалъ предложеніе?!
Дѣло будетъ рѣшено сегодня вечеромъ. Я далъ слово.
Женись, женись! Послѣ этого нечего и говорить.
Ты сейчасъ-же совѣтовалъ мнѣ отказаться! По вашему мнѣнію, милостивый государь мой, я какъ будто даже и думать не могу о женщинахъ! Не стоитъ говорить о моихъ лѣтахъ, — вникнемъ въ сущность вещей. Выглядитъ ли тридцатилѣтній мужчина бодрѣе и свѣжѣе меня? Движенія моего тѣла естественны и нормальны. Не думаешь-ли, что меня нужно возить въ каретѣ, или носить въ креслахъ?.. Ха, ха, ха!.. Всякій видитъ, что и зубы у меня цѣлы… (Показываетъ зубы). Я ѣмъ четыре раза въ день, и желудокъ работаетъ исправно… (Кашляетъ) Кхи, кхи, кхи!.. Ну, что скажешь?
Правда, правда! Виноватъ! Прекрасно сдѣлаешь, если женишься.
Прежде я былъ противъ брачной жизни, но теперь прозрѣлъ… Кромѣ того, что буду обладать прелестною женщиной, которая станетъ меня ублажать, натирать всякими снадобьями, — если, напримѣръ, у меня заболитъ спина, — главная вещь въ томъ, что родъ Сганарелей не погибнетъ; я буду жить въ моихъ дѣтяхъ, буду счастливъ, видя вокругъ себя маленькія существа, какъ двѣ капли воды похожія на меня, — эти малюсенькія фигурки, которыя станутъ возиться и шалить у меня въ кабинетѣ, будутъ звать меня папой, выбѣгутъ мнѣ на встрѣчу, когда я приду домой, и наговорятъ мнѣ кучу прелестнѣйшаго вздора!.. Мнѣ уже и теперь кажется, будто около меня цѣлая поддюжина ребятишекъ…
Не спорю, это очень пріятно… Совѣтую жениться, какъ можно скорѣе.
Отъ искренняго сердца?
Да, ничего лучше и придумать нельзя.
Я въ восторгѣ! Ты мнѣ истинный другъ!
Скажи, однако, кто-же эта особа, на которой ты хочешь жениться?
Доримена.
Какъ!.. Эта вострушка и кокетка?
Да.
Дочь Алькантора?
Именно.
И сестра нѣкоего Алкида, который все возится со своею шпагою?
Совершенно вѣрно.
Ахъ, чортъ возьми!
А что?
Отличная невѣста! Бери ее скорѣй!
Развѣ это неправда?
Правда, правда! Партія превосходная! Не теряй времени!
Благодарю тысячу разъ за добрый совѣтъ и прошу тебя сегодня-же вечеромъ на свадьбу.
Непремѣнно; только я надѣну маску: въ ней будетъ интереснѣе.
Итакъ, до свиданія!
Молодая Доримена, дочь Алькантора, за мужемъ за Сганарелемъ, пятидесяти-трехъ-лѣтнимъ молодцомъ! Ха, ха, ха! Великолѣпный бракъ! Великолѣпная партія! Ха, ха, ха! (Уходя, повторяетъ послѣднія слова нѣсколько разъ).
Никакого нѣтъ сомнѣнія, что я буду счастливъ. Всѣ мои знакомые радуются и смѣются, лишь услышатъ о коемъ намѣреніи. Положительно, я счастливѣйшій изъ смертныхъ!
Держи хорошенько шлейфъ и не зѣвай по сторонамъ!
Вотъ и она, моя прелесть! Волшебница! Что за личико, что за талія!… Есть-ли на свѣтѣ человѣкъ, который, при видѣ ея, не почувствовалъ-бы вожделѣнія сейчасъ жениться! (Дорименѣ) Куда идете вы, прелестнѣйшее созданіе, будущая милѣйшая супруга вашего будущаго супруга?
За покупками.
Наконецъ-то мы будемъ теперь оба счастливы, — счастливы оба! Вы уже не будете имѣть права въ чемъ-либо мнѣ отказать, и я могу дѣлать съ вами все, что захочу, — никто не найдетъ этого неприличнымъ. Вы будете принадлежать мнѣ съ головы до ногъ; я сдѣлаюсь полнымъ обладателемъ всего, — и вашихъ востренькихъ глазенокъ, и вашего плутишки носика, и вашихъ аппетитныхъ губокъ, и вашихъ прелестныхъ ушей, и вашего нѣжнаго подбородочка, и вашихъ кругленькихъ плечиковъ, и вашихъ… Словомъ, вся ваша особа будетъ въ моей власти, и я могу васъ ласкать, сколько душѣ угодно. Очаровательная Доримена, вы тоже довольны тѣмъ, что выходите за-мужъ?
Довольна, довольна, клянусь вамъ! Отецъ мой до того строгъ, что я все время жила въ самой отвратительной зависимости. Я бѣшусь съ досады, — такъ мало даетъ онъ мнѣ свободы. Чтобъ вырваться изъ этого положенія, я сто разъ придумывала, какъ-бы выйти за-мужъ и имѣть возможность дѣлать все, что захочу. Слава Богу, вы подоспѣли во-время! Теперь-то я надѣюсь повеселиться отъ души и наверстать потерянное время! Вы — человѣкъ съ тактомъ и умѣете жить, — васъ будетъ отличная парочка! Вы не изъ числа такихъ мужей, которые хотятъ, чтобы ихъ жены жили затворницами. Признаюсь, я не перенесла-бы этого, и одиночество привело-бы меня въ отчаяніе. Я люблю играть въ карты, люблю визиты, вечера, подарки и гулянья, — словомъ, все, что доставляетъ удовольствіе, и вы должны считать себя счастливымъ, что у вашей жены такой веселый характеръ. Ссориться мы никогда не будемъ: противорѣчить вамъ я не стану, а вы, надѣюсь, предоставите мнѣ полную свободу. Взаимныя уступки необходимы; — не для того-же люди женятся, чтобы бѣсить другъ друга! Послѣ свадьбы мы заживемъ, какъ настоящіе свѣтскіе люди; намъ, разумѣется, не придетъ и въ голову ревновать другъ друга; довольно и того, что вы не сомнѣваетесь въ моей вѣрности, а я — въ вашей. Однако, что съ вами? — вы вдругъ измѣнились въ лицѣ.
Должно быть, кровь ударила въ голову.
Это случается нынче со многими. Послѣ свадьбы все пройдетъ. Пойду закажу себѣ хоть нѣсколько порядочныхъ платьевъ, чтобы сбросить эти тряпки. Закуплю, что нужно, а со счетами пришлю къ вамъ.
Какъ я радъ, что еще засталъ тебя здѣсь! Я встрѣтился съ однимъ ювелиромъ, который слышалъ, что ты хочешь подарить своей будущей женѣ кольцо съ большимъ брилліантомъ, и просилъ меня порекомендовать его тебѣ. У него есть такое кольцо, и онъ готовъ его уступить.
Можетъ подождать! Торопиться не къ чему.
Это что значитъ? Ты самъ нѣсколько минутъ назадъ торопился, точно угорѣлый.
Прежде торопился, а теперь кое о чемъ пораздумалъ. Не забѣгая слишкомъ далеко впередъ, я хотѣлъ бы обсудить этотъ предметъ со всѣхъ сторонъ, — такъ сказать, проникнуть въ самую глубь. Мнѣ желательно, чтобы кто нибудь объяснилъ мнѣ сонъ, который приснился мнѣ прошлою ночью и о которомъ я какъ-то нечаянно теперь вспомнилъ. Знаешь, — иные сны похожи на зеркало, гдѣ отражается иногда все то, что должно съ нами случиться. Мнѣ приснилось, будто я ѣхалъ на кораблѣ, среди волнъ бушующаго моря и…
Любезный другъ, я долженъ идти по дѣлу и выслушаю; твой разсказъ въ слѣдующій разъ. Къ тому-же, я не мастеръ отгадывать сны. А если ты хочешь узнать что-нибудь по поводу брака, — то ничего нѣтъ лучше: подлѣ тебя живутъ двое ученыхъ, которые навѣрное съ умѣютъ все объяснить, какъ слѣдуетъ. Они принадлежатъ къ различнымъ школамъ, и тебѣ будетъ очень кстати услышать разныя сужденія объ одномъ и томъ-же предметѣ. А я ограничусь лишь тѣмъ, что уже сказалъ. И такъ, до свиданія.
Онъ правъ: въ такой неизвѣстности, положительно слѣдуетъ посовѣтоваться съ учеными мудрецами.
Любезнѣйшій, ты нахалъ и невѣжда, не знающій порядочнаго обращенія! Тебя просто слѣдуетъ вытурить по шеѣ изъ литературнаго кружка!
Отлично! одинъ изъ нихъ подоспѣлъ какъ разъ кстати.
Я докажу тебѣ неоспоримыми фактами на основаніи мнѣнія Аристотеля, — этого философа изъ философовъ, — что ты ничего не знаешь, не понимаешь, не разсуждаешь, не смѣняешь, а просто врешь безъ всякой мѣры!
Ссорится съ кѣмъ-то! (Панкратію) Милостивый государь!..
Ты лѣзешь тоже разсуждать, а не понимаешь начальныхъ правилъ умозаключенія!
Отъ злости онъ не видитъ меня! (Панкратію) Милостивый государь!..
Это кощунство въ области философіи!
Видно, его сильно разозлили! (Панкратію). Я…
Toto coelo, tota via aberras.
Позвольте мнѣ…
Что прикажете?
Нельзя ли…
Главная часть твоего предложенія — нелѣпо вводная — безсмысленна, а все цѣлое — смѣшно.
Я…
Скорѣе издохну, чѣмъ соглашусь съ тобой! Буду отстаивать свое мнѣніе до послѣдней капли чернилъ!
Могу ли я…
Всегда стану защищать свои убѣжденія, — pugnis et calcibus, unguibus et rostro!
Господинъ Аристотель, нельзя ли узнать, что такъ разсердило васъ?
Меня разозлила вещь, справедливѣе которой нѣтъ ничего на свѣтѣ.
Въ чемъ дѣло?
Одинъ дуракъ защищаетъ мнѣніе самое нелѣпое, возмутительное, отвратительное и наибезобразнѣйшее.
А именно?
Судите сами, господинъ Сганарель. Нынче все перевернулось вверхъ дномъ! Нашъ міръ впалъ въ бездну разврата, всюду царитъ распущенность, и правительственныя лица, на которыхъ возложено поддержаніе порядка, должны бы умереть со стыда при видѣ того невыразимаго скандала, о которомъ я хочу вамъ повѣдать!
Да въ чемъ дѣло?
Сознайтесь: развѣ не возмутительно, не омерзительно, не отвратительно слышать и молчать, когда говорятъ публично: форма шляпы?
Что такое?
Я утверждаю, что слѣдуетъ говорить фигура, а не форма шляпы; между выраженіями форма и фигура существуетъ то различіе, что форма есть внѣшнее изображеніе предметовъ одушевленныхъ, а фигура — внѣшнее изображеніе предметовъ неодушевленныхъ; и такъ какъ шляпа есть предметъ неодушевленный, то и слѣдуетъ говорить: фигура шляпы, а не форма шляпы. (Снова обращаясь въ ту сторону, откуда вышелъ) Да, невѣжда, вотъ какъ должно говорить. Аристотель прямо утверждаетъ это въ своей главѣ «о качествѣ».
А я думалъ, Богъ знаетъ что случилось. (Панкратію). Господинъ докторъ, стоитъ ли такъ тревожиться! Я…
Я такъ взбѣшенъ, что не помню себя!..
Оставьте въ покоѣ и форму, и шляпу. Мнѣ необходимо кое что сообщить вамъ. Я…
Наглецъ!
Умоляю васъ, успокойтесь! Я…
Невѣжда!
О, Боже мой! Я…
И онъ смѣетъ требовать, чтобы я уступилъ!…
Онъ виноватъ! Я…
Чтобы я призналъ мнѣніе, осужденное Аристотелемъ!…
Вполнѣ вѣрно. Я…
Самымъ категорическимъ образомъ!
Вы совершенно правы! (Обращаясь въ ту сторону, откуда вышелъ Панкратій). Словомъ, ты дуракъ и нахалъ! Какъ ты смѣешь спорить съ ученымъ мужемъ, который умѣетъ и читать и писать!… Ну, дѣло кончено! Теперь прошу васъ выслушать, наконецъ, меня. Обстоятельство довольно сложное, и я желалъ бы знать ваше мнѣніе. Я хочу жениться на дѣвушкѣ, которая могла бы быть мнѣ женой и, вмѣстѣ съ тѣмъ, хозяйкой въ домѣ. Эта особа очень красива и прекрасно сложена. Она мнѣ очень нравится, да и сама въ восторгѣ, что выходитъ замужъ; я уже получилъ согласіе ея отца. Но я боюсь одного, докторъ… именно того, о чемъ вы догадываетесь, боюсь той бѣды, которая ни въ комъ не возбуждаетъ сочувствія… Я попросилъ бы васъ, какъ философа, высказать мнѣ откровенно вашъ взглядъ. Ну, что вы объ этомъ думаете?
Я готовъ скорѣе согласиться, что datur vacuum in rerum natura, готовъ скорѣе признать себя чистѣйшимъ болваномъ, чѣмъ допустить выраженіе: форма шляпы!
Чортъ бы его побралъ! (Панкратію). Господинъ докторъ, выслушайте же, наконецъ, и другихъ! Съ вами говорятъ битый часъ, а вы хоть бы слово!..
Простите великодушно! Справедливый гнѣвъ затемняетъ мнѣ умъ.
Оставьте все это и потрудитесь меня выслушать.
Извольте. Что вамъ угодно?
Я хочу вамъ кое что сказать.
А какимъ языкомъ желаете выражаться?
Какимъ языкомъ?
Да.
Чортъ возьми! моимъ собственнымъ языкомъ, который у меня во рту! Не стану же я занимать его у сосѣда!
Я васъ спрашиваю, на какомъ нарѣчіи вы будете изъясняться?
А, это дѣло иное!
Хотите ли вы говорить со мною по итальянски?
Нѣтъ.
По испански?
Нѣтъ.
По нѣмецки?
Нѣтъ.
По англійски?
Нѣтъ.
По латыни?
Нѣтъ.
По гречески?
Нѣтъ.
По еврейски?
Нѣтъ.
По сирійски?
Нѣтъ.
По турецки?
Нѣтъ, нѣтъ! По французски, по французски, по французски!
А! по французски…
Да.
Въ такомъ случаѣ, перейдите на другую сторону. Это ухо назначено для древнихъ и иностранныхъ языковъ, а другое — для просторѣчія и отечественнаго языка.
Боже мой! Сколько церемоній у этихъ ученыхъ!
И такъ, что вамъ нужно?
Мнѣ нужно посовѣтоваться съ вами насчетъ одного затруднительною обстоятельства.
Ага! безъ сомнѣнія, по предмету философіи?
Ничуть. Я…
Можетъ быть, вамъ интересно знать, представляютъ и, по отношенію къ существу, субстанція и акциденція одинаковыя или различныя выраженія?
Нисколько. Я…
Слѣдуетъ ли логику принимать въ смыслѣ искусства или науки?
Совсѣмъ не то. Я…
Имѣетъ ли она предметомъ три отправленія мыслительной способности, или ограничивается только послѣднимъ?
Нѣтъ. Я…
Существуетъ ли десять категорій, или всего одна?
Позвольте. Я…
Представляетъ ли заключеніе эссенцію силлогизма?
Да нѣтъ же! Я…
Принимается ли понятіе о добрѣ въ смыслѣ абстрактномъ, или конкретномъ?
Боже мой! Я…
Относится ли добро ко злу, какъ начало къ концу?
Нѣтъ! Я…
Можетъ ли конецъ воздѣйствовать на насъ посредствомъ сущности положительной, или же сущности преднамѣренной?
Нѣтъ, нѣтъ, нѣтъ, нѣтъ, нѣтъ, клянусь всѣми чертями, нѣтъ!
Въ такомъ случаѣ, объясните вашу мысль, я не могу отгадать.
Объясниться-то я и хочу, только слушайте какъ слѣдуетъ. Дѣло, о которомъ я желаю съ вами переговорить, заключается въ томъ, что я имѣю намѣреніе жениться на молодой и красивой дѣвушкѣ. Я ее очень люблю и уже сдѣлалъ предложеніе ея отцу. Но такъ какъ я нѣсколько опасаюсь…
Слово дано человѣку для выраженія его мыслей, и подобно тому, какъ мысли представляютъ выраженіе вещей, точно такъ-же и слова являются выраженіемъ нашихъ мыслей. (Сганарель, въ нетерпѣніи, нѣсколько разъ закрываетъ ротъ Панкратію рукою, тотъ старается отстранить руку и продолжаетъ говорить). Но эти выраженія отличаются отъ другихъ выраженій тѣмъ, что другія выраженія всегда различествуютъ въ сравненіи съ ихъ подлинникомъ, а слово заключаетъ въ себѣ свой собственный смыслъ, такъ какъ оно есть ничто иное, какъ мысль, выраженная посредствомъ внѣшняго знака. Вотъ почему и происходитъ то явленіе, что тѣ, которые думаютъ здраво, — и говорятъ наилучшимъ образомъ. И такъ, объясните вашу мысль посредствомъ слова, наиболѣе понятнаго изъ внѣшнихъ знаковъ.
Это чума, а не человѣкъ!
Да, слово есть animi index et speculum. Это проводникъ сердца, изображеніе души… (Высовывается въ окно и продолжаетъ). Это зеркало, невольно представляющее всѣ тайныя пружины нашей собственной личности; а такъ какъ вы обладаете способностью и разсуждать, и говорить въ одно и то-же время, — то почему-же вы не воспользуетесь даромъ слова для выраженія вашихъ мыслей?
Да я это и дѣлаю; вы сами не даете мнѣ выговорить ни слова.
Хорошо, я васъ слушаю, говорите.
Итакъ, я скажу вамъ, господинъ докторъ, что…
Главное, покороче.
Хорошо.
Избѣгайте многословія.
Однако, послуш…
Раздѣляйте рѣчь апоѳегмой, какъ слѣдуетъ лаконически.
Я васъ…
Не вдавайтесь въ излишнія подробности.
Что я вижу? Вы сердитесь, вмѣсто того, чтобъ объясниться какъ слѣдуетъ! Подите, вы еще нахальнѣе того молодца, который хотѣлъ заставить меня согласиться, что слѣдуетъ говорить «форма шляпы!» При первой-же встрѣчѣ, я докажу вамъ, на основаніи самыхъ убѣдительныхъ и осязательныхъ доводовъ, аргументами in Barbara, что вы есть и будете не что иное какъ глупая скотина, и что я есмь и останусь всегда in utroque jure, докторомъ Панкратіемъ…
Эка молотитъ языкомъ!
Человѣкомъ интеллигентнымъ, образованнымъ…
Опять понесъ чушь!
Человѣкомъ самостоятельнымъ, человѣкомъ способнымъ; (уходя) человѣкомъ изучившимъ всѣ науки, — естественныя, нравственныя и политическія; (возвращаясь) человѣкомъ ученымъ, ученѣйшимъ per omnes modos et casus; (уходя) человѣкомъ, который знаетъ, superlative, преданія, миѳологію и исторію, (возвращаясь) грамматику, поэзію, риторику, діалектику и софистику, (уходя) математику, ариѳметику, оптику, физику и метафизику, (возвращаясь) космометрію, геометрію, архитектуру и спектроманію, (уходя) медицину, астрономію, астрологію, физіономистику, метопоскопію, хиромантію, геомантію… (Уходитъ).
Провалиться-бы сквозь землю этимъ ученымъ, которые не хотятъ и выслушать другихъ! Правду говорятъ, что мудрецъ Аристотель былъ просто болтунъ. Пойти поискать другого. Можетъ быть, тотъ посолиднѣе и поразумнѣе. Эй!
Что вамъ угодно, господинъ Сганарель?
Господинъ докторъ, я желалъ-бы посовѣтоваться съ вами по поводу одного обстоятельства, и нарочно сюда затѣмъ пришелъ. (Въ сторону) Кажется, дѣло идетъ на ладъ. По крайней мѣрѣ, этотъ хоть слушаетъ спокойно.
Прежде всего, господинъ Сганарель, прошу васъ, измѣните вашу манеру выражаться. Философская система требуетъ, чтобы не было высказываемо вполнѣ рѣшительныхъ предложеній, чтобы обо всемъ говорилось съ нѣкоторымъ сомнѣніемъ, и чтобы вообще сужденія отличались осторожностью и даже колебаніемъ. Такъ, напр., вы не должны были говорить: я пришелъ сюда, а сказать: — кажется, что я пришелъ.
Кажется?
Да.
Чортъ возьми! Чего тутъ казаться, коли я дѣйствительно здѣсь!
Это не вытекаетъ одно изъ другого; вамъ можетъ казаться и безъ того, что фактъ существовалъ на самомъ дѣлѣ.
Какъ! по вашему, не существуетъ того, что я сюда пришелъ?
Это еще вопросъ, — и мы должны во всемъ сомнѣваться.
Значитъ, меня здѣсь нѣтъ, и вы со мной не говорите?
Мнѣ кажется, что вы здѣсь и что я съ вами говорю, но я не вполнѣ въ этомъ увѣренъ.
Это чортъ знаетъ что такое! Я здѣсь и вы точно также здѣсь. Нечего говорить: кажется или не кажется. Но оставимъ этотъ вздоръ и поговоримъ о дѣлѣ. Я пришелъ вамъ сказать, что хочу жениться.
Ничего не знаю.
Но я вамъ говорю.
Можетъ быть.
Дѣвушка, на которой я женюсь, молода и красива собой.
Ничего нѣтъ невозможнаго.
Хорошо-ли я сдѣлаю или дурно, женившись на ней?
Одно изъ двухъ.
Ага! новая пѣсня началась! (Марфурію) Я спрашиваю васъ: хорошо-ли я сдѣлаю, если женюсь на этой дѣвушкѣ?
Смотря по обстоятельствамъ.
Или я сдѣлаю дурно?
Зависитъ отъ многаго.
Прошу васъ честью, отвѣчайте толкомъ!
Таково мое намѣреніе.
Мнѣ очень нравится эта дѣвушка….
Очень можетъ быть.
Отецъ далъ согласіе.
И это возможно.
Но, женясь на ней, я боюсь, какъ бы не быть съ рогами.
Случается.
Какъ вы объ этомъ думаете?
Нѣтъ ничего невозможнаго.
Что же сдѣлали бы вы на моемъ мѣстѣ?
Не знаю.
Какъ совѣтуете вы мнѣ поступить?
Какъ вамъ заблагоразсудится.
Я, наконецъ, начинаю бѣситься!
Умываю себѣ руки.
Чортъ бы побралъ стараго сумасброда!
Что будетъ, то будетъ.
Вотъ-то чума! Подожди, ты запоешь у меня иначе, ученый скотъ! (Бьетъ Марфурія палкой).
Ой, ой, ой!
Вотъ тебѣ за твою галиматью! Теперь я отвелъ душу.
Какова дерзость! Такъ нагло меня оскорбить! Осмѣлиться прибить такого философа, какъ я!
Сдѣлайте одолженіе, измѣните вашу манеру выражаться. Необходимо ко всему относиться съ сомнѣніемъ, и вы не должны говорить, что я васъ прибилъ, а что вамъ кажется, что я васъ прибилъ.
Ну, ужъ извините, я сейчасъ иду жаловаться коммисару.
Умываю себѣ руки.
У меня синяки на тѣлѣ!
Очень можетъ быть.
Вѣдь это ты меня такъ отдѣлалъ!
Нѣтъ ничего невозможнаго.
Ну, сидѣть тебѣ въ тюрьмѣ!
Ничего не знаю.
Судъ приговоритъ тебя къ наказанію…
Что будетъ, то будетъ.
Подожди, любезный!… (Уходитъ).
Такъ-таки и отъ этого скота не пришлось добиться толку! Я остался съ тѣмъ, что зналъ и прежде. Какъ-же мнѣ избавиться отъ неизвѣстности? Что дѣлать? А, вотъ цыганки: попрошу ихъ погадать мнѣ на счастье.
Онѣ превеселыя! Послушайте, эй, вы! Можете вы мнѣ погадать?
Какъ-же, какъ-же, добрый господинъ! Мы обѣ тебѣ погадаемъ.
Протяни намъ ручку съ денежкой на ладони, — мы скажемъ тебѣ всю правду и посулимъ счастье.
Ну, вотъ вамъ обѣ руки — и съ тѣмъ, что нужно.
Ты очень красивъ, очень красивъ изъ себя.
Да, очень красивъ; придетъ время, — и ты получишь многое.
Ты женишься очень скоро, мой добрый господинъ, ты женишься очень скоро.
Ты женишься на красивой женщинѣ, на очень красивой женщинѣ.
Да, на женщинѣ, которую всѣ будутъ любить и ласкать.
Она пріобрѣтетъ тебѣ много друзей, мой добрый господинъ, много друзей.
Она доставитъ тебѣ много денегъ.
Она будетъ тебя любить, мой добрый господинъ, будетъ любить.
Все это прекрасно. Но скажите мнѣ, не буду-ли я носитъ рога?
Рога?
Да.
Рога?
Да, не подвергаюсь-ли я опасности носить рога?
Что за чортъ! это не отвѣтъ. Подите сюда! Я спрашиваю васъ обѣихъ: не буду-ли я носить рога?
Рога? ты?
Да, рога.
Ты, рога?
Да, буду-ли я съ рогами, или нѣтъ?
Чоргь-бы побралъ эти черномазыя рожи! И отъ нихъ никакого толку не добился! Однако, долженъ-же я знать, что ожидаетъ меня послѣ свадьбы. Отправлюсь я лучше всего къ знаменитому чародѣю, о которомъ такъ много говорятъ и который силою своего удивительнаго искусства покажетъ все, что хочешь. А впрочемъ, кажется не зачѣмъ идти къ нему. Вотъ гдѣ я узнаю, что нужно.
Возможно-ли это, прелестная Доримена? Вы говорите не шутя?
Нисколько не шутя.
Вы, въ самомъ дѣлѣ, выходите за-мужъ?
Въ самомъ дѣлѣ.
Ваша свадьба назначена сегодня вечеромъ?
Да.
И вы могли забыть всю мою любовь, всѣ тѣ клятвы и обѣщанія, которыя я отъ васъ слышалъ?
Забыть ихъ? никогда! Мои чувства не измѣнились, и мой бракъ не долженъ васъ тревожить. Я иду за-мужъ совсѣмъ не по любви; одно богатство моего будущаго мужа заставило меня принять его предложеніе. Денегъ у меня нѣтъ, да и у васъ тоже. А вы сами знаете, что безъ нихъ плохо живется на свѣтѣ. Во что-бы то ни стало надо имѣть состояніе. Я воспользовалась случаемъ, въ надеждѣ, что скоро освобожусь отъ моего будущаго сиволапаго муженька. Онъ навѣрное скоро отправится на тотъ свѣтъ, — пожалуй, и полгода не протянетъ. Мнѣ не долго придется просить Бога, чтобы поскорѣе сдѣлаться вдовой. (Увидѣвъ Сганареля). Ахъ! мы говорили о васъ; я не могла удержаться отъ изліянія тѣхъ чувствъ, которыми преисполнено мое сердце.
Это вашъ будущій мужъ?
Да, это тотъ человѣкъ, который назоветъ меня своею женой.
Позвольте мнѣ, милостивый государь, поздравить васъ съ предстоящимъ бракомъ и, вмѣстѣ съ тѣмъ, быть вашимъ всепокорнѣйшимъ слугою. Смѣю увѣрить, что вы женитесь на прелестнѣйшей дѣвушкѣ. А за васъ, сударыня, я могу только радоваться, что вы сдѣлали такой счастливый выборъ: лучше и найти было нельзя. У вашего жениха такая физіономія, что онъ будетъ, навѣрное, отличнѣйшимъ мужемъ. Да, милостивый государь, я желаю быть вашимъ лучшимъ другомъ, буду навѣщать васъ каждый день и раздѣлять съ вами всѣ удовольствія.
Слишкомъ много чести намъ обоимъ! Но время не терпитъ, и мы еще успѣемъ наговориться. (Уходятъ оба).
Однако, эта женитьба мнѣ положительно не понутру. Мнѣ даже кажется, что я сдѣлаю очень умно, если сейчасъ-же откажусь… Положимъ, я порядкомъ порастратилъ свой кошелекъ; но лучше поплатиться за глупость, чѣмъ подвергнуться худшему. Надо только поискуснѣе развязаться съ этимъ дѣломъ. Эй! (Стучится въ дверь къ Алькантору).
Добро пожаловать, зятекъ!
Вашъ слуга!
Сегодня ваша свадьба.
Извините, я…
Повѣрьте, этого дня я ждалъ съ такимъ-же нетерпѣніемъ, какъ и вы.
Я пришелъ по другому дѣлу.
Я уже распорядился какъ слѣдуетъ для праздника.
Вопросъ совсѣмъ не въ томъ.
Нанялъ цѣлый оркестръ и заказалъ ужинъ, а дочка принарядилась и ждетъ васъ.
Я пришелъ не затѣмъ…
Итакъ, вы достигли своей цѣли; теперь ужъ ничто не будетъ мѣшать исполненію вашихъ желаній…
Господи! Я совсѣмъ не о томъ говорю!
Не угодно-ли пожаловать въ домъ, дорогой зятекъ?
Мнѣ нужно сказать вамъ два слова.
Сдѣлайте одолженіе, будьте безъ церемоній. Милости просимъ.
Повторяю вамъ, что прежде я хочу съ вами переговорить.
Вы хотите со мной переговорить?
Да.
О чемъ именно?
Господинъ Альканторъ, я просилъ руки вашей дочери, — это совершенно справедливо, и вы дали ваши согласіе. Но я считаю себя черезчуръ пожилымъ для нея, и полагаю, что не могу къ ней подходить.
Помилуйте, моя дочь находитъ васъ совершенно подходящимъ, и я увѣренъ, что она будетъ вполнѣ довольна.
Совсѣмъ не будетъ довольна! У меня престранный и иногда преотвратительный характеръ. Она черезчуръ терпѣла-бы отъ моихъ причудъ.
Моя дочь очень снисходительна, и вы увидите, что она скоро къ вамъ привыкнетъ.
У меня остались на тѣлѣ слѣды болѣзни, которые могутъ вселить ко мнѣ отвращеніе.
Это ничего не значитъ. Честная женщина никогда не почувствуетъ отвращенія къ своему мужу.
Знаете-ли, наконецъ, что я вамъ скажу? Я не совѣтую вамъ отдавать ее за меня.
Вы, вѣрно, шутите! Я скорѣе умру, чѣмъ измѣню своему слову.
Ахъ, Боже мой! я возвращаю вамъ ваше слово и….
Но я не согласенъ. Я обѣщалъ выдать ее за васъ, и она будетъ ваша, что-бы ни говорили другіе.
Вотъ дубина-то!
Видите-ли, дѣло въ томъ, что я васъ особенно люблю и уважаю, и скорѣе отказалъ-бы въ ея рукѣ какому-нибудь владѣтельному принцу, нежели вамъ….
Господинъ Альканторъ, я вамъ очень благодаренъ за оказанную честь, но объявляю, что не хочу жениться.
Кто? вы?
Да, я.
Почему?
Потому что не считаю себя способнымъ къ браку и желаю послѣдовать примѣру моего отца и всѣхъ моихъ предковъ, которые ни за что не хотѣли жениться.
Вольному — воля! Я такой человѣкъ, что никого принуждать не стану. Вы дали слово, что женитесь на моей дочери, и все уже готово для свадьбы. Но такъ какъ вы берете слово назадъ, то я пойду подумаю, какъ мнѣ поступить, а затѣмъ увѣдомлю васъ о своемъ рѣшеніи.
Онъ, однако, разсудительнѣе, чѣмъ я ожидалъ; я думалъ, что будетъ гораздо труднѣе съ нимъ развязаться. А, право, я очень умно сдѣлалъ, что отказался отъ шага, за который, можетъ быть, долго пришлось бы мнѣ проклинать свою жизнь. Но вотъ идетъ сынъ, — онъ, вѣрно, передастъ отвѣтъ.
Имѣю честь кланяться, господинъ Сганарель.
Покорнѣйшій слуга!
Батюшка сказалъ мнѣ, что вы отказываетесь отъ вашего слова.
Точно такъ, милостивый государь. Вѣрьте, что чувства глубокаго сожалѣнія…
Помилуйте, — тутъ нѣтъ ничего дурного.
Увѣряю васъ, мнѣ весьма прискорбно, и я желалъ-бы….
Повторяю, это ничего не значитъ. (Представляетъ Сганарелю двѣ шпаги). Милостивый государь, не угодно-ли взять на себя трудъ выбрать одну ихъ этихъ шпагъ?
Одну изъ этихъ шпагъ?
Да, не угодно-ли?
Для чего, собственно?
Такъ какъ вы не желаете жениться на моей сестрѣ, послѣ даннаго вами обѣщанія, то я полагаю, что вы не откажетесь отъ небольшаго объясненія, которое я вамъ и предлагаю въ настоящую минуту.
Какъ такъ?
Другіе стали-бы шумѣть и разозлились-бы на васъ до-нельзя, а мы люди тихіе, скромные. Съ полнымъ соблюденіемъ правилъ вѣжливости, я предлагаю вамъ, не найдете-ли вы справедливымъ, чтобы одинъ изъ насъ перерѣзалъ глотку другому?
Это объясненіе мнѣ совсѣмъ не по-нутру.
Итакъ, милостивый государь, не угодно-ли вамъ выбрать?
Я совершенно въ вашимъ услугамъ, но отнюдь не желаю, чтобы вы перерѣзали мнѣ глотку. (Въ сторону). Что за непріятная манера выражаться!
Я долженъ предупредить васъ, что это необходимо.
Милостивый государь, оставьте объясненіе при себѣ и шпагу въ ножнахъ.
Не будемъ терять времени, — у меня спѣшное дѣло.
Повторяю, я не согласенъ.
Вы не хотите драться?
Нѣтъ, чортъ возьми!
Положительно не хотите?
Не хочу.
Въ такомъ случаѣ пеняйте на себя! Согласитесь, что я вполнѣ соблюлъ законы приличія. Вы измѣняете своему слову, — я предлагаю вамъ дуэль; вы отказываетесь драться, — я бью васъ палкой: все это совершенно правильно, и вы, какъ благородный человѣкъ, сами одобрите мой образъ дѣйствія.
Вотъ дьяволъ!
Итакъ, милостивый государь, поступите какъ истинно порядочный человѣкъ, безъ того, чтобы я снова прибѣгнулъ къ насилію.
Какъ? опять?
Я никого не принуждаю, но вамъ приходится выбирать одно изъ двухъ: или драться со мною, или жениться на моей сестрѣ.
Клянусь вамъ, что я не сдѣлаю ни того, ни другого.
И это вѣрно?
Вѣрно.
Въ такомъ случаѣ, — съ вашего позволенія (снова бьетъ его палкой).
Ой, ой, ой!
Мнѣ очень прискорбно, что я принужденъ такъ обращаться съ вами, но я не перестану до тѣхъ поръ, пока вы не скажете мнѣ положительно, желаете-ли вы драться со мною, или жениться на моей сестрѣ (снова размахивается палкой).
Хорошо! Женюсь, женюсь!
Милостивый государь, ваша разсудительность приводить меня въ восторгъ. Я счастливъ, что дѣло окончилось безъ шума, тѣмъ болѣе, что чувствую къ вамъ искреннее уваженіе, и былъ-бы въ отчаяніи, еслибы мнѣ пришлось не совсѣмъ учтиво обращаться съ вами. Сейчасъ попрошу сюда моего отца и объявлю ему, что мы пришли къ обоюдному соглашенію. (Стучится въ дверь къ Алькантору).
Батюшка, господинъ Сганарель поступилъ весьма благоразумно: онъ согласенъ съ моими доводами, и вы можете отдать за него мою сестру.
Господинъ Сганарель, вотъ ея рука; вамъ остается только предложить свою. Да будетъ благословенно небо! Наконецъ-то я отдѣлался! Теперь уже вамъ придется отвѣчать за ея поведеніе. Станемъ веселиться и отпразднуемъ торжественно счастливый день вашей свадьбы.