Халукка (חלוקה — дословно «разделение», распределение) — организованный сбор пожертвований для поддержки живущих в Палестине евреев и вспомоществования поселяющимся там из религиозных побуждений. Почти повсюду в диаспоре (חוץ לארץ) для сбора пожертвований существуют комитеты, во главе которых стоят «gabbaim», «amarkol» или «pakid», заведующий приходами известной области. Каждое полугодие деньги эти пересылаются в Иерусалим, где так называемые «menahalim» и производят разверстку полученных сумм между изучающими закон Божий, стариками, немощными, вдовами и сиротами. Возникновение этого института должно быть отнесено к тем временам, когда в Палестине еще существовали академии, поддерживаемые на средства евреев всей диаспоры. В 1257 году р. Иехиель из Парижа перевел в Палестину свою Парижскую академию, и вместе с ним сюда переселилось около трехсот его учеников, преимущественно французских и английских евреев. Эта колония скоро очутилась в критическом положении, за неимением средств к существованию. Р. Иехиелю не оставалось ничего другого, как послать эмиссара за сбором добровольных пожертвований. Посланец его р. Яков и был первым «послом» (meschullach) этого рода в средние века, хотя с «посланцами из Сиона» (שליח ציון) мы встречаемся уже в период амораев в 4 в., каковым был р. Хама бен-Ада (Беца, 25б), объезжавший страны между Палестиной и Вавилонией для подачи совета и решений по религиозным и правовым вопросам и, по-видимому, также для сбора пожертвований. С давних пор существуют в огромном количестве, во всех синагогах, а также в домах набожных евреев кружки для сбора сумм Х. Число их в настоящее время превышает 250000. Народная молва, называя эти кружки кружками р. Меира, имеет в виду танная р. Меира, хотя, в действительности, их ввел р. Меир га-Каццин, которого вышеупомянутый р. Яков из Парижа называет «чудотворцем» (נעל הנם). — Под властью Египта число евреев, проживавших в Палестине, сильно возросло; халукканские фонды поступали тогда, главным образом, из Турции, Египта и других облаcтей Азии и Африки. Во время голода, господствовавшего в 1441 г., иерусалимская община, по-видимому, впервые обратилась за помощью в Европу. Ее посланец, по имени «Esrim we-Arba», едва ли пользовался этим именем как титулом, скорее всего лишь, как кличкой. Маловероятно предположение Греца, что этим хотели подчеркнуть его глубокое знакомство с 24 книгами Библии. Путь мешуллаха лежал через Константинополь, где он должен был заручиться верительными грамотами от центрального комитета, во главе которого в то время стоял известный политический деятель и главный раввин р. Моисей Капсали. Последний, однако, отказался аккредитовать мешуллаха ввиду вспыхнувшей войны с Египтом, почему и вывоз денег в воюющую страну был запрещен. Когда Палестина перешла к оттоманам (16 в.), ядро еврейского населения Палестины находилось в Галилее, куда и направился поток выходцев из Испании. По-видимому, пожертвования в фонд Х. поступали регулярно без всякого посредничества «мешуллахим». Благодаря присутствию р. Иосифа Каро и каббалиста Лурии Сафед привлекал к себе постоянный поток пожертвований из всех стран, тем более, что такой авторитет, как р. Иосиф Каро, истолковал известный библейский текст (Втор., 15, 7): «Если же будет у тебя нищий, кто-либо из братьев твоих, в одном из городов твоих, на земле твоей и т. д.», в том смысле, что под «вратами твоими» следует понимать город Иерусалим, а под «твоею страной» исключительно Палестину, почему тамошние евреи имеют право преимущества перед другими в делах благотворительности (Веt Josef к Tur Joreh Deah, 251, 3). Для урегулирования постоянного прилива денег из-за границы отдельные общины Иерусалима уже в начале 17 в. постановили, что распоряжение, не сделанное в присутствии так назыв. «парнесов», теряло свою силу (Лунц, Jerusalem, II, 87). Другим постановлением было обращение выморочного имущества в пользу фонда Х. В этом отношении было много уверток, и часто зажиточные люди условливались с общиной выплатить ей известную сумму, чем гарантировали себе, что декрет не будет применен по отношению к ним. Возмущался этим «наследственным налогом» богатый класс, почему налог периодически отменялся и снова утверждался. Приходилось дефицит покрывать «сборами» через посредство так назыв. «мешуллахим». Со временем число последних настолько увеличилось, и посещения их Европы до того участились, что на них стали смотреть, как на докучливых попрошаек. Типичный «мешуллах» — Моисей Хагиз, — отвечая в своем «Sefat Emet» (Амстердам, 1697) на нападки одного жертвователя-испанца, старается доказать, что в религиозном отношении обязанность селиться в Палестине стоит очень высоко. Затем он рисует бедствия и нужды жителей Иерусалима, объясняя, вместе с тем, почему суммы, поступающие в их распоряжение, оказываются недостаточными; «мешуллахим» имеют миссию ознакомить наш народ в чужих странах с условиями жизни евреев в Св. Земле и приобрести симпатии и пожертвования для «первых носителей Кивота Божьего и сохраняющих в живых еврейские чаяния в стране Израиля»; «христиане пересылают ежегодно тысячи фунтов для поддержки христианских поселений и могут этим послужить примером евреям, пренебрегающим заботами ο сынах Сиона». Главными источниками, откуда притекали в то время деньги, были европейские центры: Лондон, Амстердам и Ливорно. Вынужденные обстоятельствами представители иерусалимской общины брали взаймы деньги за счет сумм Х. у иноверцев за огромные проценты, доходившие до 45 годовых, отдавая в залог общинное имущество. В случае несвоевременного выполнения обязательств их арестовывали до внесения соответствующего выкупа. «Мешуллах» из Хеброна, р. Давид Меламед, подвел представителей общин, поручившихся за налоги и другие долги своей общины, под категорию «плененных для цели получения выкупа», почему они и имеют право преимущества на суммы, назначенные на благотворит. цели и составляющие даже специальные для этого фонды (его респонсы в Majim Сhаjim р. Хизкии Сильвы, Амстердам, 1718). Почти до середины 18 века все дело Х. находилось исключительно в руках палест. сефардов. Последние делились на несколько категорий: 1) богатые или получавшие содержание от своих родственников, 2) ремесленники и служащие и 3) наконец, «хахамим», или ученые из иешиботов. Третья часть всех сборов шла в пользу третьей категории, вторая треть назначалась вдовам, сиротам, временно нуждавшимся во вспомоществовании; последняя треть покрывала расходы общины. Сама раздача денег производилась перед Пасхой и перед Новым Годом. «Мешуллахим» объезжали Восток, Европу и Америку. «Мешуллах» и общины заключали формальный контракт, в силу которого община принимала на себя попечение о его оставшейся на месте семье; мешуллах получал 45% со всех сумм, прошедших непосредственно через его руки или полученных благодаря его влиянию, и 10% в течение десяти лет с сумм, присылаемых с мест, которые он объездил. Миссия его обыкновенно отнимала у него от трех и до десяти лет. В более важных центрах он, при случае, занимал пост раввина или проповедника — «маггида». В общем, эти посланцы старого типа были люди достойные, добросовестно исполнявшие свои обязанности. Были, конечно, между ними и такие, которые злоупотребляли доверием общины, не было недостатка и в аферистах, разъезжавших под видом «мешуллахим» и обиравших доверчивую публику. Ашкеназы составляли незначительную колонию в Палестине; вплоть до середины 18 века они не пользовались никаким влиянием, хотя не отличались ничем от сефардов, тем более, что это были по большей части хасиды, выходцы из Польши и Южной России, придерживавшиеся сефардского ритуала. Меньшинство это легко ассимилировалось с сефардами и получало известную долю Х., хотя и не пропорционально своему численному составу. Однако позже община ашкеназов отделилась от сефардов и при помощи Ваада четырех стран учредила свои собственные отделения в Люблине и др. городах. В письме Арьи-Иуды Майзельса из Апта ашкеназы обвиняют сефардов в неверии и жалуются на то, что вынуждены жить на собственные средства (Лунц, Jerusalem, II, 148—157). Ашкеназы отделились от сефардов не только в Иерусалиме, но и в Хеброне; жившие же в Сафеде пользовались из общей кассы Х., главная квартира которой находилась в Константинополе. Письмо, сохранившееся от 1778 г. и писанное в Сафеде Перецом Полоцкером к габбаим Витебска, говорит ο том, что их «мешуллах» посетил дом Баруха Ананио, главного габбая комитета в Константинополе, где и получил 3000 лир. Из этой суммы они уплатили паше 2000 лир налогов и 250 лир «мешуллахим», и только 750 лир пошло на Х.
В Тивериаде поселилась колония хасидов, выходцев из южной России, во главе которых стоял р. Менахем-Мендель из Витебска, от имени которого «мешуллахим» объезжали Польшу и Волынь. Ввиду разбоев на море у берегов Палестины, порою «мешуллахим» месяцами ждали оказии, когда вооруженное судно шло из Константинополя в Хайфу или Акру, а затем — такой же конвой, сопровождавший караван в Тивериаду или Иерусалим. Пока что бедные халукканцы жили в долг за счет будущих благ, в ожидании сумм Х. Пожертвования, собранные в то время, достигали суммы в семьсот дукатов (Chibat Ha-Arez, 61). Систематической пропагандой необходимости жертвовать в пользу Х. занялся р. Авраам га-Коген Калискер, духовный глава хасидов в Тивериаде. Он заручился помощью р. Мордехая из Несвижа; последний выпустил прокламацию от 22 Адара I, 5556 [1796] к еврейскому населению Польши, призывая всех жертвовать еженедельно известную сумму на нужды живущих в Палестине. Прокламация эта имела большой успех, суммы Х. сразу возросли очень значительно. С другой стороны, хасиды получили крупную поддержку со стороны вождя белорусских хасидов, р. Шнеура-Залмана, который впоследствии был обвинен за это чуть ли не в измене и сношениях с Турцией. Ашкеназы «перушим», выходцы из Литвы, поселившиеся в Палестине, лишены были из-за своей малочисленности всякой организации и не получали ничего из сумм Х. В 1801 году в Палестине образовалась небольшая колония таких «перушим» — человек двадцать, — во главе которых стояли два выходца из Шклова, р. Менахем-Мендель и р. Израиль, все это были ярые приверженцы виленского гаона. Р. Израиль вынужден был сам принять на себя обязанности «мешуллаха», и стал объезжать Белоруссию и Литву (Peat ha-Schulchan, Сафед, 1837). Доходы перушим возросли еще более, когда, по обращению р. Арье-Леба Каценеленбогена и р. Хаиима из Воложина, суммы, поступавшие в кружки имени Меира чудотворца, целиком пошли на нужды халукканцев, так как раньше они частью шли на освещение синагог. Главная квартира по сбору этих пожертвований была перенесена из Шклова в Вильну; квартира для остального континента Европы также была переведена из Меца в Амстердам, где центральный комитет распределял суммы между сефардами и перушим (Лунц, Jerusalem, II, 148—157).
Начиная с 1850 г., ашкеназские землячества стали образовывать самостоятельные «kolelim». Первым подало пример голландское, затем варшавское и венгерское; так что теперь их не меньше двадцати. Мотивом отделения были всегда чисто денежные расчеты. Известную роль играло при этом стремление к самоуправлению. В некоторых «kolelim» пользуются правом преимущества перед другими (kedimah) известные члены, более выдающиеся люди, обладающие известным ученым цензом. Разделение «kolelim» причинило много беспокойства тем, которые не имели своего «колеля» — представителя в Иерусалиме. Много неприятного пришлось пережить также из-за распределения суммы на различные общие расходы, как то жалованье раввинам, бакшиш властям и т. д. С этою целью и был основан в 1866 г. «Waad ha-Kelali» — центральное бюро всех общин, во главе которого стоял р. Меир Ауэрбах, а затем его энергичный преемник — р. Самуил Салант (с 1878 г.). Этот Waad объединил все ашкеназские общины, сефарды же по-прежнему подчинялись хахам-баши в Иерусалиме. Центральный Waad рассылал своих «мешуллахим» по тем странам и общинам, которые не имели своего представителя в виде «колеля». Эти «мешуллахим» встречались с таковыми от сефардов, и такое положение дел вызывало трения. В 1871 г. между ними состоялось соглашение. В 1885 г. секретарь центрального комитета, р. Иосиф Ривлин, ввел новую систему отчетности полученных сумм, благодаря чему он вошел в более близкие сношения с «габбаим» и жертвователями на местах. Отчеты эти, известные под именем «Schemesch Zedakah», рассылались в печатном виде; они дают много данных для истории Х. К тому времени суммы направлялись по адресу Натана Маркуса Адлера, главного раввина Англии, который уже направлял их к хахаму-баши Рафаилу-Меиру Фаниджиль и р. Самуилу Саланту в Иерусалиме. Сев.-американское общество вспомоществования евреям в Иерусалиме пересылало свои капиталы Chiefrabbi Англии. Сефарды с 1891 г. стали следовать примеру ашкеназов, издавая отчеты ο поступающих пожертвованиях, под названием «Hamoreh Li-Zedakah». He имея возможности конкурировать с ашкеназами в Европе и Северной Америке, они обратили свое внимание преимущественно на Италию, берберийские государства, Турцию, Египет, Йемен, Персию, Индию, Туркестан и т. д. Таким образом, обе группы распределили сферу своей деятельности по сбору Х. Американские выходцы в 1895 г. выделились в самостоятельное землячество, имея во главе р. Иошуу-Леба Дискина. Иерусалимский центральный комитет, опасаясь за свои доходы в Америке, вошел с американским землячеством в соглашение.
Обычай жить за счет Х. вызывает порицание Х. в еврейской периодической печати: Х. поощряет попрошайничество и пауперизм, поддерживая лень и беспечность, вызывает известную рознь между сефардами и ашкеназами и дает слишком много власти раввинам в их борьбе с новыми школами для распространения ремесел и светского образования; сама раздача Х. производится крайне несправедливо, заправил Х. обвиняли не раз во враждебном отношении к распространению земледелия и ремесел, как и к идеям сионизма, из боязни утратить свой авторитет. Редактор «На-lebanon’а» защищал Х., как помощь, аналогичную получаемой христианскими церквами и монастырями. Единственно, что можно привести в защиту Х., является то, что благодаря ей существовал известный повсеместный интерес к Палестине и поддерживается традиционный идеализм в изучении Торы. Во многих случаях Х. действительно оказывает помощь неимущим, помогая и бедным ремесленникам в борьбе зa существование, и поддерживает еврейское поселение в Палестине. Задача организации, однако, до сих пор так и осталась нерешенной. В Jewish Еnс., т. VI, 185 помещен перечень всех наиболее известных «мешуллахим». — Суммы, получаемые отдельными землячествами (колелим) в Иерусалиме, см. — «Луах Кадима», 1912—13 гг.
Ср.: Kontres Emet me-ha-Arez, Амстердам, 1843—1844; Ot Emet, №№ 1—8, Амстердам, 1854—59; Reports Schemesch Zedakah, № 1—20, Иepycaлим, 1855—1900; Reports Ha-Moreh Li-Zedakah, № 1—9, Иерусалим, 1891—99; Reports American Congrеgation, The Pride of Jеrusalem, № 1—3; Нью-Йорк, 1898—1900; Reports Kolel America, № 11, Иерусалим, 1901; «Ha-Zefirah», 1880, № 41; «Ha-Meliz», 1883, № 94; 1885, № 16; 1888, № 164; 1889, № 82—83; Ha-Chabazelet, 1889, № 21; Jewish Comment, XIV, № 17; cp. таблицу Х. с Reports of Kolel America Айзенштейна, 1898, № 1, стр. 5, и Лунца Luach, 1901, VII, 168—171; Jüd. Volkskalender, стр. 151 и сл., Брюнн, 1903—1904. [J. E., VI, 179—186]. 4.