Миддот מדות (буквально — «меры») — название одного из трактатов в отделе Кодашим, посвященного исключительно описанию внутреннего устройства храма и размеров отдельных его частей. По свидетельству Талмуда (Иома, 16а и сл.), составителем этого трактата был р. Элиезер б.-Яков. Гред полагает, что то был р. Элиезер б.-Яков II, ученик р. Акибы и современник р. Меира и р. Симона, живший во второй половине 2-го века («История» Греца в евр. переводе Рабиновича, II, 280); его отец занимал известный пост в храме, и поэтому у него сохранились рисунки и чертежи храма и всей его утвари. Однако Крохмаль, Франкель, Вейс, Деренбург и Бахер утверждают, что это был р. Элиезер б.-Яков I, член Ямнинской школы, видевший еще в детстве храм Ирода, который он описывает частью по памяти, частью по рассказам очевидцев или же по описанию храма у греческих писателей (N. Krochmal, More Nebuche ha-Zeman, 189—191; Frankel, Darke ha-Mischnah, 73; Weiss, Dor, II, 167; Derenbourg, Essai de restitution… de Massechet Kippourim, REJ., ХVII, 42; Bacher, Ag. d. Tannait., I, 63). И действительно, во многих местах в М. р. Элиезер б.-Яков передает свое мнение, как очевидец. Из того факта, что в нашем трактате часто упоминаются имена р. Меира, р. Иосе, р. Иуды б.-Илая и, наконец, р. Иуды I, живших после р. Элиезера б.-Якова I, следует заключить, что спор идет лишь о первом редакторе этого трактата; однако трактат позднее был дополнен материалом из других сборников М., составленных отдельными законоучителями; о таком сборнике р. Иуды упоминается в Зебах., 58, и р. Иосе, который часто передает древние традиции, вероятно, имел подобный сборник (Крохмаль, l. с.). К последним надо отнести также приведенные в М. мнения Аббы-Саула, который, по-видимому, имел уже перед собой трактат М. в редакции р. Элиезера б.-Якова I (ib.; cp. Lewy, Fragmente aus der Mischnah des Abba Saul). Хотя вавилонские амораи стремятся доказать авторство р. Элиезера б.-Якова из текста М. (Иома, l. с.), однако правдоподобно, что такая традиция еще раньше существовала в ученых коллегиях (Крохмаль, там же) и амораи искали лишь подтверждения. В нашем трактате имеется несколько общих мест с трактатом Тамид (ср. I, 1 с Тамид, I, 1; I, 8 с Тамид, I, 1; IV, 2 с Тамид, III, 7), и, по мнению Крохмаля, они заимствованы именно из этого последнего, наиболее древнего трактата, с сокращениями и отступлениями, насколько это соответствует цели и содержанию трактата М. Подробное описание размеров храма и пристроек к нему, что составляет существенную часть содержания трактата, см. Храм; здесь указано будет только на некоторые места, имеющие интерес в историческом и бытовом отношениях. Рассказывается, что хасмонеи после победы над сирийцами спрятали камни алтаря, оскверненного последними, в храмовой пристройке на северо-восточной стороне его (1, 6); что те, у которых случилось несчастье (דבד, смерть близкого родственника), при входе в храм должны были вопреки общему правилу держаться направления влево, чтобы обратить на себя внимание публики, которая обыкновенно обращалась к ним со словами соболезнования и утешения (II, 2; ср. М. Соферим, XIX, 12); что в 13 местах сирийцы пробили бреши в храмовой ограде и установили в память этого события 13 поклонов (II, 3; впрочем, ib., 6, имеется другая мотивировка 13 поклонов); что место «Елейной камеры», לשבת בית שמנים, было окружено галереей; мужчины находились внизу, а женщины наверху (П, 5). Согласно Сукке, 51б, это было приспособлено для праздника «водовозлияния», который представлял торжественное зрелище, привлекавшее большое количество зрителей, мужчин и женщин; что в «гранитной палате», לשׁבת הגזיח заседал великий Синедрион и разбирал дела «сомнительных» священников. Тот священник, который оказывался негодным для храмовой службы, облачался в черное и удалялся, а признанный годным облачался в белое и отправлялся на службу, причем обыкновенно благополучный исход дела праздновался товарищами (V, 1; см. Благословение священников). Характерно объяснение, данное р. Элиезером б.-Яков названию одних из ворот храма, שׁעד המאם, «ворота воды», потому что в этом месте в мессианское время откроется источник, который будет протекать из-под храма согласно эсхатологической картине пророка Иезекиила (II, 6). Р. Иуда I мотивирует положение, что нельзя пользоваться железными инструментами при постройке алтаря (ср. Исх., 20, 25), тем, что железо служит для сокращения человеческой жизни, а алтарь служит для продления человеческой жизни и несправедливо поднять орудие разрушения над тем, что дает жизнь (ІII, 4; ср. Мехил. к Исх., 20, 25, где это приводится от имени р. Иоханана бен-Закай). — Трактат Миддот состоит из одной только Мишны, которая имеет пять глав; Тосефты и Гемары, как иерусалимской, так и вавилонской, к нему нет. Комментарии к М. составляли: 1) р. Шемайя, ученик Раши. В заглавной приписке сказано, что комментарий им составлен под руководством его учителя. Подразумевается ли здесь Раши или другой учитель, неизвестно, так как в одном месте ІV, I, р. Шемаия говорит об учителе, авторе משבנות יזקאל" на Библию (ср. Frankel, Darke ha-Mischn., 334). 2) Маймонид. При внимательном изучении этого комментария не трудно убедиться в том, что здесь Маймонид отступает от своей общей системы комментирования Мишны; этот комментарий более распространенный и вдается в различные подробности, которым нет места в его комментариях к другим трактатам. По свидетельству переводчика комментария Маймонида к отделу «Нашим», р. Якова Аксаи (или Аббасаи), р. Самсон из Сана также составил комментарий на М., но он не сохранился. 3) Ашери. Этот комментарий напечатан в Праге (1715) вместе с его комментариями на трактаты Тамид и Киним. — Ср.: Н. Крохмаль, מובה נבזבי הזמן, 1851, Львов, 189—191; Frankel, Darke, 73, 334; I. Derenbourg, Éssai de restitution… de Masschet Kippurim, REJ., ΧVII, 42, 43; Weiss, Dor, II, 167; Грец, евр. перев. Рабиновича, П, 280; Bacher, Ag. d. Tann., I, 62; Lewy, Fragmente aus der Mischnah des Abba Saul, Берлин, 1876; Brüll, Mebo, 71; J. E., VIII, 545—546.
А. К.3.