Киддуш га-шем и Хиллул га-шем (וחלול השם קידוש השם) — возвеличение и профанация Божьего имени. Иудаизм создал новое религиозное понятие, согласно которому человек своими нравственными поступками возвеличивает имя Божие и прославляет его, а безнравственными поступками, напротив, бесчестит имя Божие, профанирует его. Это относится не к Божеству, а к Божьему имени, т. е. к признанию и почитанию Его имени среди людей. Иудаизм исходит при этом из той точки зрения, что богопочитание неизбежно должно привести к возвышению нравственного характера людей; в понимании сущности Бога и Его почитании выражается нравственное чувство. Этическое поведение людей является, следовательно, мерилом их веры в Бога. В Лев., гл. 19 содержится собрание нравственных учений, определяющих человеческие действия и намерения; оно начинается кратким предписанием: «Святы будьте, ибо свят Я, Господь, Бог, ваш». Противоположность этому составляет профанация имени Божьего посредством безнравственных поступков, так как люди судят по поступкам грешников об их религиозном исповедании и об их понимании Бога. «Не бесславьте святого имени Моего, и да буду святым среди сынов Израилевых, Я, Господь» (Лев., 22, 32). Пророки развили дальше это религиозное представление и построили на нем нравственность человеческих поступков. Израильтянин должен избегать всего, чем может профанироваться имя Бога среди язычников. Эта мысль находит себе ясное выражение в словах: "И пришло (зло) по народам, куда они пошли, и обесславили святое имя Мое, потому что о них говорят: «Они — народ Господа и вышли из земли Его» (Иезекиил, 36, 20). Бог разгневался на Моисея и Аарона за то, что они в один знаменательный момент не показали себя достаточно сильными, чтобы тем явить святость Его (Числа, 20, 12). Бог не хочет, чтобы имя Его обесславилось среди язычников из-за Израиля (Исаия, 48, 11; Иезекиил, 20, 9 и т. д.). Согласно Талмуду и агаде, заповедь К.-Г. играет важную роль в этике иудаизма. Талмуд рассматривает те случаи, в которых еврей своими добрыми делами святит имя Господне или своими безнравственными действиями, наоборот, профанирует имя Бога. Агада, имеющая в виду не практику жизни, а идеал нравственного совершенствования человека, ставит величайшие требования. Всякий грех, совершаемый публично, с намерением преступить заповедь, является профанацией имени Бога. Обязанность святить имя Бога возложена не только на евреев, но и на все человечество (Санг., 74б). Всякая ложь, в особенности ложь, подтверждаемая присягой, признается профанацией имени Бога (Левит, 19, 12; Иома, 84а). Этот тяжкий грех не прощается (ib., 86a). В особенности ученые должны тщательно следить за тем, чтобы не профанировать имени Бога недостойным поведением. Профанацией имени Бога является уже то, что люди говорят об ученом в сострадательном и полупрезрительном тоне: «Ах, этот, — пусть ему Бог простит» (Иома, 86а). В тех случаях, когда может совершиться профанация имени Божьего, не должно щадить также и честь ученого (Шебуот, 30б). В народном сознании евреев создалось религиозное представление, что всякий благочестивый поступок, благодаря которому иноверец может познать ценность иудаизма, является К.-Г. В особенности это имеет место в том случае, когда еврей старается быть педантично честным по отношению к иноверцу, ни в каком случае не обижает его и возвращает ему и такие вещи, о которых иноверец никогда не узнал бы, что они принадлежат ему, не пользуется даже ошибкой иноверца и т. д. (ср. Beer ha-golah к «Choschen mischpat», № 346, §5). Точно так же признается К.-Г., если еврей из-за нежелания довести до присяги, хотя бы она и не была ложной, предпочитает потерять процесс, чем дать присягу или допустить, чтобы противник присягнул ложно. Под Хиллул-га-шем рассматривалось издавна у евреев такое поведение по отношению к иноверцам, которое дискредитирует еврейство: своекорыстие, даже в том случае, когда оно юридически не запрещено, споры и раздоры среди евреев, принимающие такие размеры, что иноверцы при виде их качают головой, и вообще всякий безнравственный поступок, который может бросить дурной свет на евреев и еврейскую религию.
Уже в талмудическую эпоху развилось в еврействе религиозное представление, что еврей, который, несмотря на угрожающую ему величайшую опасность, все же не отрекается от еврейской религии, святит этим имя Божие. Больше всего, разумеется, — в тех случаях, когда он за верность своей религии принимает мученическую смерть. Такие мученики называются поэтому «святыми» (kedoschim, קדושים). Во время опасности можно было, согласно талмудическому закону, нарушить менее значительные заповеди Торы, но ни в каком случае не дозволяется еврею идолопоклонство, убийство и прелюбодеяние, хоть бы ему пришлось за отказ от совершения этих грехов пожертвовать своей жизнью (Санг., 74а). Но если жестокий тиран из-за каприза хочет принудить евреев нарушить религиозные заповеди, хотя бы дело шло не о трех вышеуказанных заповедях, то еврей, не подчиняясь религиозному насилию, святит имя Бога (ib.). В позднейшее время это было у евреев не только теорией, но очень часто также и фактом. Во время средневековых преследований, например во время крестовых походов в Германии, Чехии и т. д., а также в Испании во время кровавых преследований в 1391 г., часто встречались подобного рода случаи. Наряду с частыми крещениями, создавшими в Испании многочисленных «маранов» (см.), многие общины во всем своем составе принимали мученическую смерть для того, чтобы не отречься от еврейской религии. В немецко-польских общинах с течением времени стали составлять так называемые «памятные книжки», т. е. записи многочисленных мучеников, которые торжественно поминались в субботние и праздничные дни во время богослужения. В немецко-польское (ашкеназское) богослужение внесена даже особая субботняя молитва (אנ הרחמים) за души умерших мучеников. С течением времени стали применять выражение «мученик» также и к тем, которые незаслуженно умерли насильственной смертью от руки врага. Но они, во всяком случае, не считались мучениками в собственном смысле этого слова. Но в народе господствовало небезосновательное убеждение, что в большинстве случаев фанатическая вражда к евреям была причиной убийства отдельных евреев без всякого личного повода. В этом смысле жертвы всякой резни, которой фанатичные народные массы подвергали евреев в различных странах, назывались мучениками. — Ср.: Маймонид, Jad, Hilchot Jesode ha-Tora; гл. 5; Frenkel, ציון לדרש, 2-е изд., стр. 55, 119; J. Ε. VII, 484—485.