Иона — В Библии. Пророк времен Иеробеама II, сын Амиттаи из Гат-Хефера. И. личность вполне историческая: согласно II Цар., 14, 25, он предсказывает от имени Господа те пределы, до которых Иеробеам II расширит пределы Северного царства. Указанный текст допускает также возможность проповеди И. ранее Иеробеама II, быть может, в период Иегоахаза. По всей вероятности, И. замыкает ряд пророков из школы Илии. Следующий за И. пророк Амос, деятельность которого протекает при Иеробеаме II, открывает собою совершенно новую эру в профетизме — эру пророков-писателей. Книга, носящая имя И., отнюдь не составлена им, но представляет развитие содержания т. наз. Мидраша кн. Царей (II Цар., 14, 25).
— Ср.: И. пророка книга.
1.
Ионы пророка книга (по Библии) — книга пророка И. стоит особняком среди прочих пророческих произведений в том смысле, что она не содержит какого-либо предсказания, но просто передает историю Ионы; вот почему эта книга и начинается словом «wa-jehi», как повествование историческое. Содержание ее следующее: Гл. I. Иона получает от Бога повеление пророчествовать против Ниневии. Надеясь избежать исполнения этого поручения путем бегства в другую страну, он отправляется в Иоппу (Яффу), чтобы сесть на корабль, отплывающий в Таршиш (Тартесс в Испании). Тогда Бог поднимает ужасную бурю, и моряки-язычники, после неимоверных усилий спасти корабль и видя, что все их молитвы бесцельны, бросают жребий, чтобы таким способом узнать, кто является причиною постигшего их бедствия (ср. Ахан у Иош., 7, и Ионатан в I Сам., 14). Жребий падает на И., который, будучи допрошен, сообщает, что он еврей и поклоняется Единому Богу Небесному. Он признается в своем прегрешении и требует, чтобы его выбросили в море. Помолясь Богу, моряки исполняют желание Ионы — и буря утихает; затем они приносят Богу благодарственные жертвы и дают обет служить Ему. — Гл. II. Господь посылает огромную рыбу, которая проглатывает И.; последний пребывает в ее утробе в течение трех дней и трех ночей; И. благодарит Господа за сохранение жизни; изрыгаемый рыбою, он попадает на сушу. — Гл. III. На основании вторичного повеления Бога И. отправляется в Ниневию и сообщает городу, что через 40 дней он будет разрушен. Тогда все население, следуя примеру царя и знати, кается в грехах своих, сидя во вретищах и в пепле; даже стада крупного и мелкого рогатого скота ничего не ели и не пили. Пожалев о предназначенном для них наказании, Господь простил ниневийцев. — Гл. IV. Этот поступок Господа сильно огорчил И., и он просит Его позволить ему умереть. В утешение Бог заставляет быстро вырасти около кущи И. дерево, тень которого его чрезвычайно радует. Но тогда же Господь посылает червя, который подтачивает растение, и оно сохнет; когда же солнце поднялось над головою И., последний изнемог от зноя и вторично попросил о ниспослании смерти. Господь сказал Ионе: «Если ты пожалел о растении, которое выросло в течении одной ночи и через ночь погибло, то какую же жалость должен чувствовать я к огромному городу с его населением свыше 120000 т. чел. и, кроме того, с множеством скота!»
Взгляд критической школы. — Текст кн. И. в общем сохранился в отличном виде. Г. Винклер (Altorientalische Forschungen, II, 260 sqq.) предложил ряд значительных изменений в тексте, и некоторые его поправки достойны внимания; другие же вставки только портят текст. Он ставит 1, 13 непосредственно за 1, 4, что придает большую связь обоим стихам. Но когда он полагает, что 1, 10 непосредственно следует за 1, 7, причем в ст. 8 выбрасывает слова ױאמרו אליו, то ему приходится делать слишком большие изменения в тексте без особенной нужды. С другой стороны, когда Винклер предлагает поместить 4, 5 за 3, 4, то это надо считать простым и ясным исправлением. Стих этот должен следовать за гл. 3 лишь со вступительными словами ךיונה יצא и даже в таком случае должен был бы предшествовать тексту 4, 1. — Популярная история И. в теперешнем своем виде не производит впечатления переработки нескольких источников; кажется только, что местами к основному рассказу были сделаны позднейшие добавления, вроде того, как мы наблюдаем нечто аналогичное в книгах Даниила и Эсфири; подобные добавления могли перейти в масоретский текст из более подробных рукописей. Сюда можно отнести, напр., такую любопытную подробность в гл. 3, что даже стада крупного и мелкого рогатого скота приняли участие в поголовном раскаянии всего населения Ниневии, решившись поститься и даже, быть может, издавая громкие вопли (ст. 8). Вот почему слова האדם והנהמה (3, 8) не должны быть просто выкинуты, как вставка (это предлагают Беме, Велльгаузен и Новак); они превосходно гармонируют по своему содержанию с общим тоном повествования. Чейн совершенно правильно указывает по этому случаю на то, что рассказывает Геродот (IX, 24) о персах. Что касается гимна (2, 3—10), то он, по мнению Штаде, был прибавлен к основному тексту значительно позже (ср. Stades Zeitschr., 1892, 42). В качестве благодарственной молитвы гимн этот, несомненно, здесь не на месте, потому что Иона все еще находится в утробе рыбы. То обстоятельство, что гимн был помещен именно в этом месте, объясняется, вероятно, тем, что слова הדגה ױתפלל יונה אל יהוה ממעי (ст. 2) представляли удобный случай привести самый гимн, который интерполятору хотелось вставить тут целиком. Первоначально за ст. 2 непосредственно следовал ст. 11, так что получалось чтение: «Тогда И. стал во чреве рыбы молить Бога, Господа Своего; и Бог обратился к рыбе, и она извергла И. на сушу». Этот гимн, несомненно, казался вполне уместным, потому что в нем, хотя и метафорически, говорится о низвержении И. в пучину морскую и о спасении, которое в руках Божиих. — Книга И. не являет ни малейшего следа того, чтобы она была написана самим пророком или при его жизни. Она долгое время считалась одною из наиболее юных составных частей библейск. канона. Это доказывалось, прежде всего, ее языком с точки зрения лексической, грамматической и стилистической (ср. S. R. Driver, Introduction). Только книги Эсфири, Хроник и Даниила моложе книги И. Кроме того, то изображение Ниневии, которое приведено здесь, показывает, что этот город давно уже успел исчезнуть с лица земли и стал достоянием преданий (ср. 3, 3); кроме того, легендарная атмосфера, которою окутана вся история с пророком Ионою, от начала до конца вполне соответствует тому значительному промежутку времени, который истек между самым происшествием и его описанием. Это уже доказывается как эпизодом о рыбе, проглатывающей человека и затем через три дня извергающей его живым, так и рассказом о растении, которое в одну ночь разрастается в такой мере, что в состоянии дать тень Ионе. Конечно, эти подробности могут быть признаны чудесами, но подобное объяснение не приложимо к тому факту, что пророк три дня обходил Ниневию (3, 3), вызывая своею проповедью искреннее раскаяние и глубокий траур. Во всяком случае, в рассказе много сверхъестественного и легендарного. Книга пророка И. представляет Мидраш и неоспоримо должна быть отнесена к произведениям этого рода. Пишущий эти строки сделал попытку определить время ее возникновения (Stades Zeitschrift, 1892, 40 sqq.). Он утверждает, что книга Ионы представляет часть того Мидраша книги Царей, о котором упоминается во II книге Хрон., 24, 27 и который, по всей вероятности, послужил главнейшим источником для автора книги Хроник. Утверждение это подтверждается тем, что о пророке И. бен-Амиттай не упоминается ни в каком другом месте, кроме II Цар., 14, 25. Далее, так как весьма невероятно, чтобы в период древнейшей мидрашитской литературы об И. не существовало никакого другого материала, и наконец, ввиду того, что книга Ионы не имеет никакой надписи (она не только начинается словом ױהי которым вводится продолжение рассказа; ср. Руфь, 1, 1 и Эсф., 1, 1, но целой фразой יונה נן אמתי ױהי דנר יהוה אל, которая указывает, что раньше об Ионе уже упоминалось), то гипотеза пишущего эти строки получает дальнейшее подтверждение. Указанные Хроники просто опустили целый отрывок из своего первоисточника, где говорилось о пророке Ионе. Это обстоятельство объясняется, в свою очередь, тем, что пророк И. жил в Северном царстве, с которым Хроники не имеют ничего общего и которое они игнорируют. — Если в книге Царей (I Цар., 17, 19) могли найти место подробные рассказы личного характера о пророке Илии, то почему нечто аналогичное не могло случиться с И. Место предполагаемого мидраша, касающееся И., по-видимому, было точно воспроизведено, если судить по его содержанию в книге пророка. Составитель кн. Царей влагает в уста Божии слова милосердия по адресу многогрешного Северного царства (II Цар., 14, 26 и сл.). Легко понять, как был вставлен мидраш для объяснения того, что это милосердие Божие распространялось даже на совершенно чужое языческое государство. Во всяком случае, приходится настаивать на зависимости книги И. от II Цар., 14, 25. Ввиду этого книга Ионы относится либо незадолго до конца 4 или к 5 веку. Эта датировка находит подтверждение в ряде других соображений. Включение кн. Ионы в состав «Меньших Пророков» идет параллельно включению II Цар., 18—20 в кн. Исаии (36—39), с тою лишь разницею, что в последней, как и в Иерем., 2, исторические отрывки были внесены в уже существовавшую пророческую книгу, тогда как с кн. Ионы в канон были включены как совершенно новая личность, так и новая книга. Утверждение Сменда (А.-Т. Religionsgesch., 409), будто автор кн. Ионы написал свое произведение с определенным намерением включить его в состав «Двенадцати Меньших Пророков», может быть оставлено без внимания: если бы это было действительно так, то «Старшие Пророки» явились бы для этого местом гораздо более подходящим. Это доказывает I Цар., 13, где приводится касающийся пророка эпизод, имеющий немало сходства с эпизодом Ионы и занимающий притом приблизительно столько же места. Этот момент также, вероятно, был заимствован из Мидраша кн. Царей (ср. Stade’s Zeitschr., 1892, XII, 49 sqq.) и позже был присоединен к канонической книге Царей. Причины включения кн. Ионы в состав «Двенадцати Меньших Пророков» кроются в самой этой книге. Установление именно двенадцати «Меньших Пророков» было, несомненно, не случайным, и книга пророка И. была включена в состав этого собрания с определенною целью иметь именно полное число «12 Меньших Пророков», хотя книга и не гармонировала с прочими составными частями и первоначально место ее было но тут. Необходимость включить ее в число «Меньших пророков» сказалась, быть может, в позднейшее время, тем более, что перечисление именно одиннадцати книг (без кн. И.) в каноне вовсе не установлено. Здесь нужно только заметить, что гл. 9—11 и 12—14 кн. Зехарии были довольно слабо связаны с кн. Зехарии вообще и вполне могли быть рассматриваемы как самостоятельные произведения; равным образом и книга Малеахи первоначально, вероятно, не имела заголовка (ср. Малеахи, 3, 1) и могла служить дополнением к кн. Зехарии. И вот, при такой-то неопределенности, могло оказаться, что, вместо предполагаемых 12 книг «Меньших Пророков» составители библейского канона нашли их только 11. И действительно, сказанное в Bemidb. r., XVIII, по-видимому, указывает, что было время, когда кн. Ионы не была включена в состав «12 Пророков» [Ссылка автора на Бемидбар-рабба сомнительна. Слова мидраша עצמו חוץ מן יונה שהוא נפני надо считать вставкой переписчика, не понявшего смысла текста. Агадист желает там доказать, что общее число библейских книг вместе с Мишной (6 отделов) равно 50. Но Библия состоит из 24 книг, след., вместе с Мишной будет только 30. Чтобы получить еще 20, он считает «Малые Пророки» за 12 отдельных книг, и так как Малые Пророки входят уже в состав 24 библ. книг, то у нас прибавится еще 11. Затем, книга Левит, תורת נהנים, состоит из 10 отделов; если считать каждый отдел за отдельную книгу, то у нас прибавится еще 9, ибо книга Левит уже входит в состав 24. Ясно, что фраза «кроме книги Ионы, которая считается отдельно», не имеет смысла. Старания комментатора Matnoth Kehuna к этому месту также совершенно напрасны. — Ред.].
Ввиду того, что кн. И. не представляет строго исторического повествования, приходится ближе рассмотреть ее назначение и содержание ее учения. Вся история заканчивается уроком, преподанным И.; эта цель произведения (т. е. дидактическая) оказалась достигнутою; но так как нет возможности проследить результаты, к которым привело наставление в дальнейшей жизни Ионы, то все указанное наставление на деле обращено к читателю, т. е. еврейской общине. Невероятно, чтобы история Ионы была доведена до конца на своем первоначальном месте в Мидраше кн. Царей. Эта краткая история Ионы, как то отлично определил Велльгаузен, направлена «против нетерпения правоверных евреев, недовольных тем, что, несмотря на все предсказания, антитеократическое мировое государство все еще не было сломлено и что Бог все еще откладывал Свой суд над язычниками, все еще предоставляя последним возможность раскаяться. Предполагалось, что Господь все еще надеялся, что те оставят грехи свои, и Он жалел о тех невинных, которые могли бы погибнуть вместе с виновными». С этой точки зрения кн. Ионы весьма родственна с основным положением, составляющим содержание II Цар., 14, 26 и сл., где также говорится, почему возможно, что Господь предвещает через И. благополучие Израильскому царству и правителю, согласно ст. 24 упорствующему во всех прегрешениях своих, и как Господь в этом случае исполнит все то, что было обещано Им. Эта цель книги превосходно гармонирует с идеализированным описанием благочестия моряков-язычников (гл. 1), царя и жителей Ниневии (гл. 3). Таким образом, кн. И., равно как и кн. Руфь, является противовесом господствовавшей тогда тенденции. Первая показывает, почему Бог не уничтожил язычников, вторая — почему и как Он может принять язычников даже в состав Своего народа и дать им высокопочетное положение. Как та, так и другая тенденция обнаружились в Израиле в период очистительных реформ Эзры и Нехемии, проведших резкую грань между Израилем и всем языческим миром. Оппозиция такому господствующему течению заключалась в произведениях поэзии и истории, что проявлялось и в других случаях, и при других обстоятельствах. Чейн совершенно правильно ссылается по этому поводу на известную евангельскую притчу о добром самарянине, а также на историю с тремя кольцами в «Натане Мудром» Лессинга. — Все подробности в содержании кн. И. подчинены ее назначению и служат лишь ее вышеуказанной цели. При этом не было исключено введение в нее мотивов, всем хорошо известных. История Илии-пророка на Хоребе (I Цар., 19) послужила образцом для всего произведения и представила удобный случай для преподания урока пророку, преисполненному сомнений и утомленному своею тяжелою обязанностью. Не было необходимости долго искать имени героя подобного эпизода: оно было дано в I Цар., 14, 25. То обстоятельство, что И. означает «голубь», случайность, которую не следует истолковывать в аллегорическом смысле, как это делает Чейн. — Равным образом и мифологические элементы, хотя таковые легко могут быть усмотрены в истории И., не должны быть рассматриваемы как существенные, сознательно введенные в нее. Здесь найдутся отзвуки мифов об Андромеде, об Иоаннесе, о Ниневии, как «Рыбьем городе» (nun), и т. д., а также о драконе Тиамате, столь излюбленной ныне мифологической фигуре у ученых (ср. Cheyne, l. c., s. v. Ionah). Автор истории Ионы был, несомненно, вполне знаком со всеми ходячими преданиями, связанными с морем, и быть может, имел в виду некоторые из этих легенд, причем невозможно решить, действовал ли он тут сознательно или нет (ср. богатый материал, касающийся подобных мифов, у H. Usener’а, в Die Sintfluthsagen, 1899). По-видимому, единственною целью составителя кн. И. было ограничиться передачею такой истории, которая, будучи посвящена лицу, хорошо известному по преданиям, могла бы содержать желаемое наставление народу. Древнейшая христианская церковь усматривает в выходе Ионы из чрева кита символ, указывающий на воскресение из мертвых. Вот почему на сартофагах первых христиан и других их памятниках встречаются изображения, рисующие моменты из жизни пророка И. По всем имеющимся данным, каноничность кн. И. не подвергалась серьезному сомнению. В Мидраше Bemidbar, а также, быть может, в Таан., II, можно усмотреть смутное указание на время, когда эта книга была включена не в так наз. «Nebjim», но в состав «Ketubim». Там она находит известное соответствие с кн. Руфи. Но это лишь отдаленная возможность, которая совершенво не касается вопроса о происхождении самой кн. И.
— Ср.: Комментарии в Bibelwerk Lange (Kleinert) и в Kurzgefasstes exegetisches Handbuch; Hitzig, 4 изд., 1904, у H. Штейнера; G. A. Smith, в его Twelve Prophets; Wellhausen, Die Kleinen Propheten, 1892, 3 ed. 1898; Nowack, Kleine Propheten, 1897, 2 ed., 1904; Kalisch, Bibel Studies, II; T. К. Cheyne, в Theological Review, 1877, 211—217; C. H. Wright, Biblical Studies, 1886; J. S. Bloch, Studien zur Gesch. der Sammlung der althebr. Literatur, 1875. [Ст. К. Budde, в Jew. Enc. VII, 227—230].
1.
Иона в агаде. — Одни агадисты считают И. родом из Ашерова колена, другие Зебулунова. Он был сыном сарептской вдовы, у которой гостил пророк Илия (I Цар., 17, 17—24; Иерем., Сукка, V, 55a; Beresch. rabba, XCVIII, 16; Jalk. Jona, 550). Не желая пророчествовать Ниневии, так как он знал, что жители Ниневии покаются в своих грехах и это послужит как бы упреком еврейскому народу, И. поспешил оставить Палестину, потому что только в Святой Земле пророк удостаивается божественного наития (Jalk., l. с.; ср. Моед Кат., 25а). По мнению р. Ионатана, И. готов был даже погибнуть в море, лишь бы не навлечь беды на свой народ (Jal., l. с.). Увидя корабль, вследствие бури вернувшийся к яффскому берегу, И. предложил за переезд до Таршиша сумму денег, равную стоимости судна (Нед., 38а; Jalk., l. с.). Когда И. находился в пути, поднялась сверхъестественная по силе буря (Ber. r., XXIV, 4; Wajikra r., XV, 1; Kohel. r., 1, 12), метавшая лишь то судно, на котором находился И., остальные же корабли плыли благополучно. Когда по личной просьбе И. его решили сбросить в море, спутники это сделали скрепя сердце. Сперва его опустили в воду по колени, и буря стихла, но как только его вернули на корабль, буря стала свирепствовать с новой силой. И. проглотила рыба, предназначенная для этой цели еще с 5-го дня сотворения мира (Jalk., l. c.); внутренность ее представляла просторное помещение для И., а глаза ее освещали пред ним море. По словам р. Меира, внутри этого чудовища находился драгоценный камень, распространявший большой свет. Вскоре рыба должна была пойти в пищу Левиафану, но И. своей обращенной к Левиафану речью спас ее, за что рыба показала ему все, что скрыто от человеческого взора. Находясь три дня и три ночи внутри рыбы, Иона не молил Бога об избавлении его от несчастия, но Господь приказал рыбе изрыгнуть его, и его поглотила другая рыба в периоде метания икры, так что И. стало тесно (ср. Недар., 516), и он стал молить Господа об избавлении (текст молитвы приводится в Ялк., l. c.). Бог услышал его молитву, и рыба изрыгнула И. на сушу в расстоянии 968 парасангов от моря. Команда корабля, увидя чудо, свершившееся с И., отправилась в Иерусалим, где тотчас же подверглась обрезанию и посвятила своих жен, детей и имущество Богу И. (Jalk., l. c.). После этого И., помимо своего желания, вынужден был сообщить свое пророчество жителям Ниневии (Schem. r., IV, 3). Однако пророческий дар, полученный Ионою во время его паломничества в Иерусалим в праздник водовозлияния, שמחת נית השואנה (Иер. Сук., l. c.; Jalk., l. c.), с тех пор оставил его и больше к нему не возвращался (Иеб., 98а; Мехил. Бо, I, изд. Вейса, 2а).
Книга И. — Книга И. помещена в каноне в числе двенадцати Малых Пророков, которые считаются Талмудом одной книгой (Б. Батра, 14б). Однако Мидраш (Bemid. r., XVIII) выделяет книгу И.; возможно, что это позднейшая интерполяция. Нередко книга служила назидательным целям у агадистов. Она иллюстрирует силу искренней молитвы и сердечного покаяния в грехах (Иона, 3, 10; Таан., 16а; Debar. r., II, 9). В публичную молитву, установленную во время продолжительной засухи, включено упоминание об Ионе и его молитве (М. Таанит, II, I). В каббалистической литературе (Sohar, Wajakhel, 11, 199а) история с Ионою служит аллегорией для переживаний человеческой души, когда она находится в теле и когда отделяется от него.
А. К.3.