Иностранные евреи по русскому законодательству — С принятием в 1772 г. белорусских евреев в русское подданство (а позже еврейского населения и других бывших польских земель) прямого разрешения на допущение И.-Е. в Россию не последовало, но фактически они приезжали сюда для торговых целей (о предшествующем периоде — см. Россия). Этот установившийся порядок был узаконен Положением о евреях 1804 г., где сказано (ст. 42): «Все евреи, в России обитающие, вновь поселяющиеся, или по коммерческим делам из других стран прибывающие, суть свободны и состоят под точным покровительством законов наравне со всеми другими российскими подданными». Первое ограничение появляется в дополнительном акте к Венскому трактату между Россией и Пруссией в 1818 г. касательно торговли и промышленности польских провинций. В то время как подданные христианской веры могут приобретать в соседнем государстве право гражданства, а вместе с тем и право постоянной торговли, отправления промыслов и т. д. наравне с местными подданными, евреи были лишены этих прав и преимуществ. Утратив право записи в гильдии, прусские евреи сохранили, однако, право торговли в России в качестве временно заезжих купцов. Наиболее существенные ограничения прав И.-Е. внесены законом 1824 г. Указывая на увеличение евр. населения за 20 лет (с 175.000 до 400.000 душ), министр финансов объяснил его наплывом И.-Е., уклоняющихся от воинской повинности и от платежа податей, от коих освобождаются в России в течение 10 лет; они обыкновенно бедны, ведут бродячий образ жизни и снискивают себе пропитание презренными способами, а потому не приносят государству пользы; допущение их вредно и для местных евр. обществ, которые вынуждены, в случае приписки И.-Е., отвечать за них в платеже податей. Поэтому министр предложил следующие меры, «дабы положить предел чрезвычайному размножению еврейского племени в России»: 1) воспретить И.-E. переселение даже в те губернии России, в которых евреям-русским подданным не возбранено иметь постоянную оседлость; 2) воспретить возврат в Россию тем евреям, которые водворились за границей до издания закона, если они без надлежащих паспортов отлучились или возвращаются без установленных видов; 3) разрешить И.-Е. лишь временное пребывание в России, причем, в отношении последних руководствоваться общими правилами об иностранцах, временно пребывающих в Империи; 4) И.-Е., уже поселившихся в России, но не причисленных ни к какому состоянию и не могущих получить согласия общества на приписку, распределить в рабочие люди с обложением их мещанским окладом. Это представление, получив высоч. санкцию, и легло в основу действующего законодательства. В 1825 г. сенат разъяснил, что содержащееся в законе 1824 г. воспрещение И.-E. водворяться в России должно быть понимаемо также в смысле воспрещения принятия этих лиц в русское подданство (П. Полн. Собр. Зак., № 30465). Указом 1826 г. сенат подтвердил, что лишь те И.-E. могут быть приписываемы к податным состояниям, которые прибыли в Россию до издания закона 1824 г. и приведены к присяге до указа 1825 г. (Втор. Полн. Собр. Зак., № 347). В правилах 25 мая 1827 г. о приезде евреев во внутренние города на время (Втор. Полн. Собр. Зак., № 1115) было сказано, что И.-Е., пользуясь общим правом иностранцев в губерниях евр. оседлости, в прочих подлежат тем же правилам, как евреи-подданные, т. е. могут быть допускаемы туда лишь на срочное пребывание. Но затем (5 окт. 1827) получило высоч. санкцию мнение Госуд. совета, постановившего «евреев не ставить в разряд иностранцев» и «подтвердить еще существующее постановление, дабы евреев вообще к переселению в Россию не допускать» (Втор. Полн. Собр. Зак., № 1443). Правило это законом 28 дек. 1828 г. распространено и на евреев Царства Польского: им было воспрещено «водворяться в России» (Второе Полное Собр. Зак., № 2558; этот последний закон был отменен лишь в 1868 г.). Законы 1824—1828 гг. не достигли своей цели: И.-Е. продолжали записываться в гильдии, цехи и мещанство и принимать русское подданство под именем христиан, в отвращение чего особый комитет из министров, рассматривавших проект Положения 1835 г., принял ряд мер (4 июля 1833 г.): иностранцы должны были предъявлять свидетельства заграничной консистории о принадлежности к христианскому исповеданию, как при въезде в Россию, так и при возобновлении торговых свидетельств. Положение 1835 г. допустило несколько категорий И.-E. к принятию подданства и к водворению в черте оседлости: приглашенные правительством для занятия должности раввинов или на медицинскую службу по военному или морскому ведомству; учредители фабрик и заводов в России, если предъявят капитал не менее чем в 50.000 р. и письменно обязуются устроить фабрику или завод в течение трех лет; мастера, выписанные фабрикантами-евреями для мануфактурных работ и получившие после пятилетней службы от хозяев и местного начальства свидетельство о своем искусстве и беспорочном поведении. К водворению допускались по смыслу §§12, 13 и 14 и И.-Е., получившие по наследству недвижимое имение в черте оседлости. Прочие И.-Е., не допускаемые к водворению в России, имели право лишь на временное пребывание. В 1851 году правило это распространено и на губернии Ц. Польского (Втор. Полн. Собр. Зак., № 26100). В отношении местностей вне черты остались в силе правила 1827 г., дополненные в 1839 г. тем, что комиссионеры значительных фирм получили право «посещать известные в России мануфактурные и торговые места и оставаться там известное время по усмотрению» с разрешения министров внутр. дел и финансов. В 1852 г. выдача таких разрешений предоставлена единоличной власти министра внутр. дел. Практика сената в толковании законов об И.-E. приняла такое направление, что И.-Е. было запрещено приезжать даже для слушания лекций в университетах и для сдачи экзаменов на ученые или медицинские степени (Втор. Полн. Собран. Зак., № 13136a). — В царствование Александра II права И.-Е. были несколько расширены. К принятию подданства допущены вдовы, бывшие до замужества русскими подданными, а также разведенные, если они в течение брака не оставляли отечества, а также оставшиеся при матерях, в России, малолетние дети по достижении ими совершеннолетия (25 авг. 1856 г.). В 1859 г. дозволено принимать обратно в подданство после смерти мужей или развода также и тех евреек, брак которых с евреями-австрийскими подданными признан по австр. законам недействительным (за отсутствием разрешения австр. начальства). До прекращения брака закон разрешил этим еврейкам оставаться с детьми в местах их жительства на правах иностранок и причислять детей до их совершеннолетия к своим семьям. После смерти матери осуществить это право могут ее ближайшие родственники, а по достижении детьми совершеннолетия они сами могут в течение года избрать себе подданство — русское или иностранное, причем в последнем случае они должны выехать за границу (28 марта 1859 г.). В это же время (16 марта 1859 г.) было предоставлено министрам внутр. и иностр. дел и финансов давать разрешения на повсеместное жительство на правах иностранных гостей (особая гильдия для иностранцев) И.-Е., которые известны по общественному своему положению и торговым оборотам. В 1860 г. закон этот был распространен на купцов евреев Царства Польского. Закон 7 июня 1860 г. предоставил иностранцам в России такие же права, какими русские подданные пользуются в главнейших европейских государствах. Расширены были и права И.-E., по первой гильдии получивших разрешение на повсеместное жительство и торговлю в Империи: им дозволено также устраивать фабрики, приобретать и брать в аренду недвижимые ненаселенные имения (Втор. Полн. Собр. Зак., № 35880). Правила об иностранцах 29 июля 1860 г. также ввели облегчения для И.-Е.: банкирам и главам известных торговых домов посольства и консульства могут выдавать и свидетельствовать паспорта на приезд во все места Империи общим порядком, без предварительного разрешения министерства внутр. дел. Прочим И.-E. годовые паспорта на жительство и переезды выдаются местными губернаторами с надписью, что они действительны лишь в черте оседлости (Втор. Полн. Собр. Зак., № 36051, §2 и прим. 2, к §8). Ввиду сомнений, возникших при исполнении этих правил, при наличности неотмененных статей положения 1835 г., министерство внутр. дел циркуляром от 21 ноября 1860 г. разъяснило, что по правилам 29 июля 1860 г. И.-E. могут приезжать в черту оседлости по обыкновенным паспортам, установленным для иностранцев, и проживать там на всем пространстве, за исключением местностей, закрытых для поселения евреев-подданных, не испрашивая предварительного разрешения министерства внутр. дел; последнее требуется только для приезда И.-Е. в запретные местности или в места вне черты оседлости. Указанное Положение нашло себе выражение и в трактате о торговле и мореплавании с Австрией 8 ноября 1860 г.: в отношении евреев оговаривалось, что правила, установленные для евреев-подданных, будут применяться и к подданным другого государства (Втор. Полн. Собр. Зак., № 36302, ст. XIII). Таким образом, австрийск. евреи получили право жительства и торговли в черте оседлости. Ввиду того, что подданные других государств пользуются обыкновенно, в силу торговых договоров, правами наиболее благоприятствуемой нации, правами, предоставленными австр. евреям, могли пользоваться и евреи-подданные прочих держав. Однако при издании новых льготных правил для И.-E. старый запрет водворяться в России формально не был отменен, что порождало постоянные недоразумения. — В 60-х и 70-х годах И.-E. не подвергались никаким стеснениям и свободно селились не только в черте оседлости, в городах и в селах, но и вне ее, как это явствует, между прочим, из циркуляра министерства внутр. дел от 28 июля 1879 г., напомнившего о запрещении И.-Е. селиться во внутренних губерниях. Не испытывали они и стеснений в выборе занятий. Только закон 23 марта 1879 г., изданный в качестве репрессалии румынскому правительству, распорядившемуся о недопущении в Румынию русских евреев, запретил въезд румынским евреям, не имеющим достаточных средств к существованию. — В ближайшие десятилетия права И.-E. подверглись существенным ограничениям. В циркуляре от 19 мая 1882 г. министерство внутр. дел, игнорируя свои же разъяснения, преподанные в циркулярах 1861 и 1879 гг., разъяснило, что И.-Е. могут производить торговлю только по купеческим свидетельствам 1-й гильдии, причем в таможенной черте торговля разрешается им лишь в течение года, а на производство торговли вне таможенной черты надо испросить разрешение министров: внутренних, иностранных дел и финансов. Таким образом, законы, давшие И.-Е. право торговли вне черты оседлости, были истолкованы в смысле ограничения права на торговлю и в черте оседлости теми же условиями, которые обязательны для приобретения права повсеместной торговли, т. е. разрешением трех министров и уплатой пошлины по первой гильдии. Правило закона 1839 г. (ст. 197 Уст. Торг. и ст. 529 Уст. Пасп.) о дозволении посещать известные мануфактурные и торговые места с особого каждый раз разрешения министерства внутр. дел, имевшее в виду губернии внутренние, признано было в этом циркуляре действительным и для черты оседлости. Это же направление получила и практика сената (И.-E. не могут поступать в цехи). Закон 17 дек. 1887 г. запретил дальнейшую выдачу И.-E., торгующим в Царстве Польском по 1-й гильдии, первогильдейских документов на право торговли в Империи при отсутствии разрешения трех министров. Таким образом, к Царству Польскому, которое принадлежит к числу мест постоянной оседлости и где, следовательно, И.-Е. имели право жительства и торговли на общем основании, применен закон, изданный для губерний внутренних. Местные власти пошли еще дальше на пути ограничительного толкования законов. При въезде в Россию стали требовать разрешение министра внутр. дел; паспорта, визированные русскими консулами и миссиями, не прописывались и проч. Возникшие недоразумения были урегулированы правилами 14 марта 1891 г. и циркуляром 20 сент. 1893 г., ограничившими число И.-Е., въезжающих без разрешения центральной власти, кругом представителей крупных фирм, и сократившими срок их пребывания до 3—6 месяцев. Таким образом, путем административных распоряжений отменены законы 1859—60 гг., предоставившие И.-E. в черте оседлости — права иностранцев-христиан, а вне черты — права евреев-подданных. — По действующему законодательству, принятие подданства дозволено при известных условиях только следующим категориям И.-Е.: учредителям фабрик и заводов, мастерам, выписанным фабрикантами-евреями, вдовам и разводкам иностранцев, до замужества бывшим русскими подданными, и жившим при них детям. Постоянное жительство дозволено: указанным категориям до принятия в подданство в черте оседлости; получившим разрешение трех министров на торговлю по первой гильдии — повсеместно; поселившимся в Одессе до издания закона 1861 г. — в г. Одессе; женам австрийских подданных, не допускаемым в Австрию, и детям их до причисления к семье русского подданного, на местах их жительства; несовершеннолетним детям вдов и разводок иностранцев — в месте жительства матерей. Право въезда в пределы Империи по консульским визам на срок от 3 до 6 месяцев имеют главы, поверенные, приказчики, агенты и комиссионеры значительных торговых фирм. Все прочие И.-Е. и еврейки могут приезжать в Россию не иначе, как с разрешения министерства внутр. дел, даваемого на каждый приезд на точно определенный срок. Сохранение в силе этих запретов, при развитии деловых и культурных сношений России со всеми странами мира, создает множество затруднений и вызывает даже трения в дипломатических сношениях. В печати было сообщено об отказе посла Сев.-Американских Соединенных Штатов в Константинополе, еврея Штрауха, воспользоваться разрешением приезда в Россию, данным ему в обычной форме под видом странствующего представителя торговой фирмы. Известны и другие случаи, когда знаменитые иностранные ученые, напр. Ломброзо, художники и артисты лишены были возможности посетить Россию или явиться на конгресс, так как должны были испрашивать особого дозволения от министерства внутр. дел. Не раз возникали по этому поводу конфликты с иностранными державами. Наиболее известен конфликт с Сев.-Американскими Соединенными Штатами в 1903—4 гг., и этой же категории явлений относится переписка с болгарским правительством по поводу репрессалий по отношению к приезжающим в Болгарию и поселившимся там русским подданным. Переселение большего числа евреев из России в другие страны, где они приняли иностранное подданство, создало целый класс иностранцев, тесно связанных с Россией семейными и деловыми отношениями. Испытываемые ныне И.-Е. затруднения в посещении России приносят вред интересам государства, лишая его посредников в торговом обмене с чужими странами.
— Ср.: Леванда, «Хронологический сборник»; «Свод законов», т. IX, изд. 1899 г., ст. 785, 819 и прим. 2 и 3, 820 и прим., прим. 2 к ст. 828, 831; т. XIV Уст. о Пасп., изд., 1903 г., прим. 2 к ст. 134, ст. 136, 219, п. 5, 230; Мыш, «Об иностранцах в России»; М. Б. Лозинский, «Принятие в русское подданство», «Право», 1899, № 2.
Гр. Вольтке.8.
— Среднеазиатские евреи. — Еще до присоединения к России среднеазиатских провинций судьба тамошних евреев была экономически связана с ней. Они являлись в города Поволжья и пограничные пункты Империи для торговых операций, привозя с собою предметы добывающей промышленности Туркестанских оазисов и увозя обратно в Бухарское, Хивинское и Кокандское ханства изделия русских мануфактурных рынков. В связи с этим уже первое упоминание о ср.-азиатских евреях в русском законодательстве сопровождается предоставлением им льгот. Установив меры, направленные против вступления евреев в торговые сословия в тех местах, где это им воспрещено, закон 1833 г. оговорил, что таковые правила «не относятся к приезжающим в Россию азиатам, кои, по существующим положениям, могут поступать в гильдии в тех губерниях, в коих евреям постоянное проживание не дозволено». Благоприятное отношение к азиатским евреям власти обнаружили и в 1842 г., когда последовало распоряжение, чтобы иностранные евреи, приезжающие из тех мест, где нет российских миссий или консульств, имели пребывание только в пограничных и портовых городах и местечках, где находятся таможни и биржи, и притом лишь в тех губерниях, где жительство евреям вообще дозволено. Оренбургская пограничная комиссия поспешила объяснить, что на Оренб. линию приезжают евреи, постоянно живущие в Бухаре; они доставляют сюда караванами товары, каковые сбывают в Оренбургском и Троицком меновых дворах, а иногда посылают на Нижегородскую ярмарку; эти евреи не имеют возможности отправляться для торговли в другие места, кроме Оренбургской линии, а потому запрещение приезжать сюда заставит их сбывать свои произведения бухарцам по произвольно назначенным этими последними ценам, ввиду чего комиссия ходатайствовала о разрешении бухарским евреям по-прежнему приезжать на Оренб. линию. Это представление было вызвано не только материальными нуждами бух. евреев, но и тем, что «приезд евреев на линию, находящих в том выгоду, год от году увеличивается, и последние, знакомясь с действиями по торговле русского купечества, приобретают в них навык, передают его своим соотечественникам и становятся преданными России». Военный губернатор всецело поддержал ходатайство, и соответствующее положение комитета министров было высочайше утверждено (при выезде из Оренбургской линии во внутренние губернии азиатские евреи подлежали общим правилам об евреях). Вслед за тем азиатским евреям было разрешено посещать Нижегородскую ярмарку, наравне с прочими азиатами. Равным образом было осуществлено в 1844 г. предложение военного губернатора о разрешении посещать также Ирбитскую и Коренную ярмарки; при этом было дозволено выдавать в таких случаях каждому еврею сразу общий билет для поездки на все три ярмарки, дабы избежать стеснений их в торговле, «следствием которых было бы невыгодное влияние на нашу азиатскую торговлю». В 1865 году оренбургский генерал-губернатор выступил с ходатайством о дозволении бухарским и хивинским евреям, а также евреям других среднеазиатских владений, вступать в русское подданство. Эта мысль была всецело одобрена в Петербурге; между прочим, в пользу ее высказался управляющий собственною Его Имп. Вел. канцелярией, имея в виду то соображение, что принятие евреев в русское подданство «может оказать пользу не только Оренбургскому краю, но и вообще нашим отношениям к этим ханствам». В связи с этим высочайше утвержденным 29 апреля 1866 г. Положением комитета министров было предоставлено, в виде исключения, оренбургскому генерал-губернатору право, по надлежащем удостоверении в благонадежности, разрешать вступление в русское подданство евреям Бухары, Хивы и других среднеазиатских владений с припискою их к пограничным городам Оренбургского края под условием поступления в купеческие гильдии и с предоставлением им прав, установленных для евреев русских подданных. — 11 мая 1868 г. между Россией и Бухарским ханством были заключены «условия о торговле», и так как ограничений в отношении евреев не было сделано, то бухарские евреи воспользовались этим, чтобы завязать торговые сношения с Россией, главным образом, с Москвою. При установлении протектората России над Бухарой в договоре с эмиром также не были введено каких-либо ограничений для бух. евреев. Устроитель Туркестанского края, фон Кауфман, признавал присутствие бухарских евреев в русских владениях Туркестана весьма полезным как для края, так и особенно для развития русского торгово-политического влияния среднеазиатских владений; поэтому он внес в мирный договор с бухарским правительством §§8, 9 и 12, которыми обеспечивались права бухарских евреев не только свободно приезжать и торговать в русских пределах, но и обзаводиться здесь постоянными недвижимыми имуществами. Но Положение об управлении Туркестанского края 1887 г. ограничило права бухарск. евреев: было запрещено приобретать в русских владениях недвижимые имущества, а затем всем бухарским евреям, которые не могли доказать свое проживание в крае до его завоевания, было предписано выселиться в пятилетний от 1900 г. срок. Было разрешено проживать лишь в пограничных городах, к которым были причислены лишь незначительные пункты: Ош, Ката-Курган и Петро-Александровск. Позже срок выселения был продолжен до 1909 г., а затем до 1910 т. Лишенные всякой связи с Бухарой, евреи стали ходатайствовать о принятии их в русское подданство (согласно примеч. к ст. 819, т. IX зак. о сост.), но нежелание лишить эмира столь значительного числа подданных побудило русскую власть согласиться на принятие в подданство лишь отдельных лиц. Тогда раввин среднеазиатских евреев Ш. Тажер возбудил вопрос о неправильном включении в число пограничных городов только трех пунктов, доказывая, что фактически имеется еще ряд пограничных городов; после долгих хлопот к таковым были присоединены Коканд, Маргелан и Самарканд. В эти шесть городов и стали выселяться евреи из других местностей края (1910 г.). См. Бухара.
— Ср.: Леванда, «Хронологический сборник»; Рукописный материал.
Ю. Г.8.