ЕЭБЕ/Иегу

Иегу
Еврейская энциклопедия Брокгауза и Ефрона

Словник: Иа — Иольсон. Источник: т. 8: Ибн-Эзра — Иудаизм, стлб. 559—562 ( скан )

Иегу (יהוא‎, по-ассир. Ia-u-а, в Септуаг. Έίου). — Сын Иегошафата, внук Нимши, царь израильский, основатель пятой израильской династии, царствовал в течение 28 лет (ок. 841—813 гг. до хр. эры; II Цар., 9, 2; 10, 36). Он первоначально был одним из израильских военачальников и уже в то время играл, по-видимому, значительную роль, так как именно ему поручил командование над всеми израильскими войсками царь Иегорам, когда он уехал в Изреель залечить свои раны (II кн. Цар., 9, 5—14, 25). Оставшись один с войском и пользуясь, по-видимому, его симпатиями, он провозгласил себя царем израильским и взял в свои руки бразды управления если не государством, то войском, что в то время имело преимущественное значение для утверждения трона. Согласно легенде, И. является любимцем пророков, в частности самого Элиши и даже Илии, который еще задолго до этих событий получил от Бога повеление одновременно помазать Хазаэля на Арамейское царство, а И. — на Израильское. Исполнить это повеление удалось, однако, не Илии, а Элише, который подослал одного из своих учеников в лагерь И. в то время, когда Иегорама уже там не было, и тот помазал И. на царство (I кн. Цар., 19, 15—17; II Цар., 9, 2 и сл.). Возможно, что на быстрое признание войском И. израильским царем повлияло то, что династия Омридов была ненавистна народу за свою антирелигиозную и отчасти антинациональную политику, и то, что сам И. находился в дружеских сношениях с пророками. Став царем у стен Раммот-Гилеада, И. прежде всего занял все дороги, которые вели от этой крепости к Изреелю, чтобы весть о происшедшем не дошла преждевременно до Иегорама. Сам же он с частью израильского войска переправился чрез Иордан и помчался в Изреель, где находился Иегорам. По бешеной скачке отряда последний понял, что это спешит к нему с какими-то важными сообщениями И. Одного за другим он выслал к нему навстречу двух послов, чтобы узнать причину такой поспешности, но гонцы не возвращались, оставленные И. при своем отряде. Тогда сам Иегорам и гостивший у него в то время иудейский царь Ахазия (см.) вышли навстречу И. Легенда рассказывает, что они встретили последнего у того самого виноградника, из-за которого Изебель, мать Иегорама. некогда безвинно казнила Набота и его сыновей. Здесь И. и убил Иегорама, пронзив его стрелой, а вместе с ним и Ахазию иудейского (II Цар., 9, 16—28). Тело Иегорама И., как исполнитель Божьей воли, некогда предсказанной пророками «дому» Ахаба, и как мститель за нарушение этим «домом» божеских и человеческих законов, велел выбросить в виноградник Набота. Беспрепятственно вступил И. в Изреель. Мать царя, Изебель, встретила его возгласом: «Как поживаешь, Зимри, убийца своего господина?» — одновременно оскорбительным и ядовитым (см. Зимри), и ее постигла та же участь, что и ее сына: труп ее выбросили на улицу, и сам царь проехал по ней своей колесницей, так что кони и стены дворца были обрызганы ее кровью (II Цар., 9, 29 и сл.). Но помимо царя и его матери оставалось еще большое число сыновей, внуков и всяких других родственников Ахаба, которые во всякое время могли бы предъявить свои права на престол израильский. Видя в них постоянную угрозу себе и своей будущей династии и желая, вместе с тем, испытать верность народа, И. прибег к следующей хитрости: он обратился к старейшинам Самарии с предложением избрать в цари лучшего из сыновей Ахаба, намеренно указывая им в своем послании на то, что у них имеется много конницы и оружия. Этим указанием, как и предложением избрать царя из династии Омридов, он как бы вызвал их на непослушание, чтобы знать, будет ли он иметь в самой столице врагов или друзей. Но старейшины догадались, что в этом предложении скрывается несомненная для них опасность вызвать гнев в неукротимом Иегу (II Цар., 9, 20), и потому поспешили изъявить ему покорность. Он добился от них умерщвления всех детей и внуков Ахаба, число которых доходило до 70 чел. (II Цар., 10). — Чтобы угодить пророкам и вместе с тем привлечь на свою сторону симпатии народа, продолжавшего признавать авторитет их, И. решил уничтожить культ Баала прежде всего в Самарии, как главном центре его. В сопровождении большого отряда воинов и верных ему друзей он отправился в Самарию. Летописец рассказывает, что по дороге он встретил рехабита Иегонадаба, главу назирейской секты, и взял его с собою, чтобы на деле показать ему там, какой он ревнитель Единого Бога (II Цар., 10, 15—18). В Самарии новый царь созвал в храм всех жрецов и пророков Бааловых и здесь их всех перебил. Это же он, по-видимому, повторил и во многих других городах Израильского царства, всюду искореняя культ Баала. Но наряду с этим он не уничтожил культа золотых тельцов в храмах Бет-Эля (см.) и Дана (см.), и за это, как прибавляет легенда, его династии была предсказана недолговечность (ibidem, 10, 29, 31). — Но насколько И. был счастлив во всех своих внутренних делах и предприятиях, настолько же неудачна была его внешняя политика. В течение своего двадцативосьмилетнего царствования он не одержал ни одной победы над сирийцами, которые в то время стали играть в отношении израильтян такую же роль, как некогда филистимляне. В правление Иегу вся Заиорданская область находилась под властью Хазаэля; племена Реубеново и Гадово, восточное полуколено Менаше, области Гилеада и Башана были оторваны от Израильского царства (II кн. Цар., 10, 32—34). Неудачны, по-видимому, были и сношения этого монарха с ассирийцами, которые, если основываться на данных, приведенных на черном обелиске Салманасара (Шалманессер) II, уже в то время начинают влиять на судьбу Израильского царства. Принесение Иегу дани Салманассару II. Согласно этим данным, «Яуа, сын Гумри» (у ассирийцев имя израильской династии Омри в течение долгого времени прилагалось и ко всем другим династиям, сменившим ее) принес Салманасару II дань, состоявшую из множества пластинок золота и серебра, чаш, различного рода сосудов, свинца и проч. По какому поводу была принесена эта дань, Библия ничего не сообщает. Никаких сведений об этом мы не находим и в самой надписи на обелиске Салманассара. Возможно, что это был добровольный дар Иегу, которым он хотел снискать себе благоволение всемогущего ассирийского властителя и сделать его своим защитником против Хазаэля; но возможно также, что эту дань Иегу представил Салманассару, когда последний, после победы над Хазаэлем Дамасским, подошел к Гауранским горам, как он сам сообщает в своей надписи. Иегу, вероятно, испугался, как бы победитель Дамаска не посягнул на его царство, и потому поспешил добровольно принести ему дань (некоторые ученые, как Ренан и др., отвергают возможность каких бы то ни было сношений между И. и ассирийским царством). И. наследовал сын его Иегоахаз (см.). — Ср.: Renan, Hist. du peuple d’Israél, I (русский пер.), 331 и сл.; 309 и сл.; Graetz., Gesch. der Juden, II, 42 и сл.; Schrader, Die Keilinsch. und das Alte Testam., 3 изд., 41 и сл.; idem, Keilinschr. Bibl, I, 151 и сл.; Jeremias, Das Alte Testament im Lichte des alten Orients, 511 и сл. Г. Кр.‎1.