Брафман, Яков Александрович — памфлетист, известный своими нападками на евреев. Б. родом из м. Клецка, Минской губ. Рано осиротев, он в юном возрасте, боясь, что кагал сдаст его в рекруты, стал перекочевывать с места на место, пока не крестился на 34-м году жизни; есть указание, что в 50-х годах он принял в Киеве лютеранство и лишь позже перешел в православие. Поселившись в Минске, он стал заниматься различными делами, между прочим фотографированием. В 1858 г. он подал имп. Александру II, при проезде его через Минск, записку о евреях, для объяснения которой он был вызван в 1859 году Синодом в Петербург. В 1860 году Б. был назначен преподавателем еврейского языка в Минской духовной семинарии, причем ему было поручено изыскивать средства для устранения препятствий, которые встречают на своем пути евреи, желающие креститься. В 1864 г. Б. сделал новую попытку побудить правительство реформировать быт евреев, но начальник Северо-Западного края отклонил предложение Б. В 1866 г., приехав на вакационное время в Вильну, Б., имея в своем распоряжении несколько кагальных актов, напечатал в юдофобском «Виленском Вестнике» (№№ 149, 151, 173) статью «Взгляды еврея, принявшего православие, на реформу в быте еврейского народа в России», в которой он наметил идею, красной нитью проходящую через все его дальнейшие писания, а именно: что евреи составляют государство в государстве, и современные общие законы не могут уничтожить той вредной для государства силы, которая таится в еврейском самоуправлении, сосредоточенном в братствах. Эта статья произвела сильное впечатление в административных кругах; она, между прочим, была чрезвычайно сочувственно принята попечителем виленского учебного округа, И. Корниловым, который стал оказывать Б. всяческое содействие, и как видно, под его влиянием, товарищ министра народн. просвещения Делянов признал необходимым оставить в Вильне Б., как человека, который может быть особенно полезным правительству во всех делах, касающихся евреев. Документы, собранные Б., а также его записки по еврейскому вопросу были тогда же представлены главному начальнику края, генералу Кауфману, который поручил Б. продолжать собирание кагальных актов «для издания их с переводом на русский язык для правительственных соображений». Эта миссия всполошила еврейское общество, и тогда, по предложению Якова Барита (см.), Кауфман образовал для рассмотрения обвинения Б. особую комиссию с участием евреев (см. Виленская комиссия). Среди них был и Леванда. Б., назначенный в Вильне цензором еврейских книг (его коллегой по цензурному комитету был О. Штейнберг), занялся переводом на русский язык собранных им документов, пользуясь услугами неимущих учеников раввинского училища. В 1869 г. Б. напечатал в «Виленском Сборнике» (т. I; также в «Памятной книге Виленск. губ. за 1869 г.») «Несколько слов о евр. синагогах и молитвенных домах в России и о причинах их размножения», затем отдельным изданием «Еврейские братства, местные и всемирные» и, наконец, свое пресловутое произведение «Книга Кагала. Материалы для изучения еврейского быта» (подробности см. ниже). Управление виленского учебного округа выдало Б. в течение 1867—70 гг. для напечатания книги около 2500 р., кое-что дало и министерство нар. просв. из «сборов с евреев для образования их юношества». «Книга Кагала» прибрела сразу широкую известность: несмотря на то, что еврейские писатели не замедлили выступить с доказательствами того, что кагальные документы приведены у Брафмана частью в искаженном виде, частью в ложном освещении (Шерешевский даже заподозрил подлинность некоторых документов), книга встретила в административных и русских общественных кругах полное доверие. Разосланная затем по присутственным местам всей России, она получила в глазах администрации исключительный авторитет, и нередко местные власти ссылались потом на нее наряду со ссылками на узаконения. Поощренный успехом, Б. уже в 1871 году задумал выпустить новое издание книги, и, в качестве действительного члена Императорского Географического Общества (Б. состоял в то время в Петербурге при главном управлении по делам печати для рассмотрения польских и еврейских книг), он обратился к Обществу за материальными средствами. Отделение этнографии, совершенно не знакомое с еврейским бытом, оставив без внимания полемику, вызванную книгами Б., нашло, что «Еврейские Братства» и «Книга Кагала» «прямо отвечают на многие задачи, предположенные к исследованию этнографической экспедицией в Западный край», вследствие чего гр. Литке, от имени совета Общества, обратился (март 1871 г.) к министру народного просвещения гр. Д. Толстому с просьбой оказать содействие. Брафману нужны были 2000 р., каковой суммы министерство не имело в своем распоряжении, а потому Толстой предложил министру финансов исходатайствовать высочайшее повеление об отпуске из государственного казначейства потребной суммы, каковое и последовало 1 июля 1871 г. По выходе второго, дополненного издания 1875 г., Б. представил министру нар. просвещения два экземпляра для поднесения государю и наследнику, но ученый комитет отнесся к этому отрицательно, так как подозрения в подлинности документов, высказанные еврейскими писателями, хотя и являются, по мнению одного из членов комитета, злостными инсинуациями, все же не опровергнуты. — Наряду с администрацией Б. приобрел авторитет также в прессе, и несомненно, что Б. значительно способствовал росту антисемитского движения: антисемиты ссылались на его книги, как на серьезный, достоверный источник. Вместе с тем Б. стал желанным гостем в известных органах печати. Между прочим, Б. напечатал во влиятельной газете «Голос» (1876 г., № 215) статью против Общества распространения просвещения между евреями в России, в которой совершенно исказил его характер; он обрушился также на Alliance Israélite, лживо освещая его деятельность; оба учреждения Б. пытался изобразить, как будто они всесильные органы внутреннего еврейского самоуправления, и этот материал был включен в новые издания «Книги Кагала», вышедшие после его смерти в 1882 и 1888 гг. («Книга Кагала» была издана и на французском языке), стараниями сына Б., Александра. — Пользуясь трудами отца, А. Брафман представил Комитету о евреях (см.) записку по еврейскому вопросу, оказавшую влияние на труды Комитета. — Ср.: Предисловие к «Книге Кагала» изд. 1869 г. Из переписки Леванды, «Евр. библиотека», т. IX (письма 30 апреля, 5 мая 1861 г. и др., 28 августа и 15 окт. 1866 г.); Гордон, «Мои встречи с К. Кауфманом», «Евр. библиотека», т. IX, 130; М. Моргулис, «Из моих воспоминаний», «Евр. Мир», 1909, VI, 26—29; «Системат. указат. литер. о евреях»; Рукописные материалы.
— «Книга Кагала» состоит из двух частей: одна заключает в себе сборник постановлений минского кагала конца 18 века, другая — предисловие Брафмана, дающее освещение собранному материалу и общие выводы из него. Оригинал кагальных постановлений писан на древнееврейском языке, а в «Книге Кагала» они приведены в русском переводе, без приложения, для поверки, оригинала. Назвав кагал «талмудической республикой» и умолчав о том, что кагал не существует уже с 1844 г., Б. установил следующие общие начала, выведенные, будто, им из собранных кагальных постановлений: 1) евреи, составляя государство в государстве, считают для себя государственные законы необязательными; 2) кагал присваивает себе право устанавливать в свою пользу налоги и поборы; 3) еврейский суд (Бет-Дин) — послушное орудие в руках кагала; 4) кагал, в качестве генерального братства, подчиняет своей власти все отдельные братства, как армии общественной жизни евреев, гармонически согласованные с национально-талмудическим знаменем; 5) кагал регламентирует всю семейную жизнь евреев, определяя даже свойство платья и блюд; 6) кагал искусно проводит в жизнь умозатмение христиан, вследствие чего последние оказываются лишь фиктивными собственниками своих имуществ не только движимых, но и недвижимых; 7) кагал проявляет гнет свой над новыми поселенцами, обременяя их противозаконными налогами.
Необходимо указать, что сами кагальные постановления, использованные Брафманом, следует считать подлинными и исторически достоверными, потому что они вполне соответствуют историческим условиям той эпохи, к которой они относятся. Но суть в том, что во многих местах выводы Б. или основаны на непонимании текста, на незнании стереотипных формул еврейского права, измененных в переводе Брафмана до полного искажения истинного смысла их, или же прямо противоречат содержанию актов, на которые сделаны ссылки. Таким образом, начала, установленные Б. в предисловии, отчасти представляют заведомо ложные выводы из актов, отчасти обнаруживают полное незнание исторических и правовых условий эпохи, к которой относятся. — Первое начало, будто евреи не должны подчиняться государственным законам, опровергнуто всеми писателями на основании подлинных источников еврейского права и вероучения, в которых говорится, что «закон государства — закон», דינא דמלכותא דינא. Выяснено, что многие авторитетные законоучители признают, что закон государства обязателен не только в случаях, когда речь идет о государственной выгоде и общественном благе, но во всех без исключения делах (даже религиозных). К этому следует прибавить историческую справку. Крайние недостатки учреждений, действовавших по Магдебургскому праву, вызвали уничтожение последнего в 1776 г., которое осталось лишь в главных городах литовских, в том числе и в Минске. По этому праву существовали отдельные юрисдикции и народоправства, по которым судились по национальным законам. Тем не менее, административные правила соблюдались кагалом, который представлял акты на утверждение начальства, когда закон этого требовал (акты № 122, № 47, № 34, примечания ХХV и др.). Что касается 2-го пункта — о присвоении кагалом права устанавливать в свою пользу налоги и поборы — то это прямо опровергается кагальными постановлениями. Кагал, по закону, был ответствен перед правительством в исправной уплате государственных податей и повинностей, а также общественных долгов, образовавшихся от переложенных на денежные натуральных повинностей в пользу католических монастырей, от которых долги эти перешли в казну. Для обеспечения правильного внесения указанных сумм в казну минский кагал учредил коробочный сбор (акт № 36), установил процентный сбор с капиталов и недвижимого имущества (№ 35), трехгрошевый налог с утверждения начальства (№ 122) и особый сбор с убоя скота для покрытия известных всем долгов монастырям (№ 9), затем он делает заем у первостатейных купцов для удовлетворения требований магистрата (№ 47). Если сравнить деятельность минского кагала с деятельностью современных ему учреждений по Магдебургскому праву, он является образцовым учреждением, серьезно понимающим и строго исполняющим свои общественные обязанности. Обвинение кагала в своекорыстных стремлениях опровергается, таким образом, самыми актами кагальных постановлений, в которых прямо указываются предметы и цели сборов, действительно тогда существовавших. — О том, что еврейский суд не является послушным орудием в руках кагала, свидетельствует целый ряд актов, устанавливающих тот факт что кагал подчиняется решениям Бет-Дина, а их взаимные отношения могут вызвать одно только одобрение (акты №№ 50 51, 240, 22, 129, 155, 182, 232 и др.). О 4-м пункте — о деятельности всех братств (о пользе их см. Благотворительные учреждения) и подчинении их кагальному режиму — достаточно говорят сами акты, на которые Б. ссылается в подтверждение своих выводов. Кагал оканчивал свои дела миром с братствами (№№ 40 и 8); он был вынужден удовлетворить одно братство во всех издержках по постройке (№ 14); по спору с цеховым братством кагал удовлетворяет его всецело (№ 79), для чего ему приходится продать другому братству половину доходов со скотобойни (№ 80) и т. д. Это совершенно не гармонирует с тем всемогуществом, которое Б. приписывает кагалу в отношении братств. — Еще менее правилен пункт 5-й — о регламентации кагалом семейной жизни евреев. Запрещение богатым евреям устраивать пиршества и наряжаться в шелковые платья объясняется просто желанием оградить бедных евреев от обложения правительством усиленными налогами, в покрытии которых ответствовал кагал: в то время, к которому относятся акты, собранные Б., т. е. в конце 18 в., евреи платили двойные, в сравнении с христианами, подати. Что это действительно так, видно из того, что запрещения кагала не должны были применяться к бедным и нищим евреям, устраивавшим свои обряды, свадебные и обрезательные, по складчине (акты №№ 16, 64 и др.). Относительно 6-го пункта — об умозатмении христиан, делающихся фиктивными собственниками своих имуществ, — достаточно заметить, что такое положение является само по себе нелепостью. Вывод Брафмана основан на невежестве и незнакомстве с характером чиншевого права и сервитутов. Усматривая из актов, что кагал совершает документы на дворовое место пана Кистера, Б. полагал, что кагал отчуждает место христианина еврею, хотя такое отчуждение фактически оказалось бы немыслимым. Но в историческом и правовом освещении такое отчуждение получает свой смысл. Дело в том, что минский кагал пользовался особыми привилегиями, между которыми (по свидетельству проф. Ф. Леонтовича) было и право совершать акты на недвижимое имущество. И потому, составляя акты по чиншевому праву, переходившему от одного еврея к другому, кагал должен был упоминать имя собственника Кистера. Это видно из другого акта (№ 100), где предполагается покупка чиншевиком у того же пана Кистера на праве собственности и говорится, что в этом случае чиншевик вправе будет «разрушать и перестраивать постройки по своему желанию, как всякий собственник, без малейшей помехи с чьей-либо стороны». Точно так же кагал устанавливал право сервитутное: проход через двор, по лестнице на балкон, во второй этаж, в погреб и пр. Что же касается, наконец, стеснения поселенцев, то распоряжения кагала вытекали из законов о приписке, по которым кагалу принадлежало право не принимать в свое общество лиц, не обеспечивавших уплаты податей. А потому, при приписке новых лиц к обществу, соблюдались законы о податях, и кагал делал соответствующее представление магистрату для занесения в городские книги. Указание Б., что не все лица сообщались магистрату, объясняется незнанием того, что в то время законы о приписке относились только к мещанам, купцам же переход из одной губернии в другую не запрещался. Согласно с этим, когда речь идет о разрешении перехода мещанам, т. е. о приписке, уведомляется магистрат (№ 279); когда же речь идет об именитых богачах (№№ 106, 237 и др.) или других, имеющих право перехода (№ 29), магистрату не сообщается об этом. — Ср.: Владимирский-Буданов, «Немецкое право в Литве и Польше»; Ф. Леонтович, «Исторический обзор постановлений о евреях в России», Сион, 1861; «Нахлат-Шива», вопросы и ответы; И. Г. Оршанский, «Евреи в России»; М. Г. Моргулис, «Вопросы еврейской жизни» («Кагал и учреждение Магдебургского права» и «О кагале»); Шерешевский, «О книге кагала»; Г. Рабинович, «Брафманские виды еврейской эксплуатации», «Еврейская библиотека», т. III. — Литературу о «Книге Кагала» см. в «Систем. указателе литературы о евреях».