Амора, аморай (אמוזא, множ. число — амораим, אמודאים) — слово, означающее «оратора» или «толкователя» и происходящее от еврейского и арамейского глагола amar (говорить, толковать). Оно употребляется в Талмуде в двояком значении: 1) в узком смысле оно означает лицо, занимавшее в академии и других ученых собраниях место возле главного законоучителя и разъяснявшее то, о чем он говорил. A. должен был уметь выражаться кратко и ясно, обладать громким голосом и вовремя прибегать к ораторским приемам. После того как руководитель академии прочитывал свою лекцию на академическом, т. е. еврейском, языке, аморай давал свои объяснения на народном арамейском языке (см. Раши к тр. Иома, 20б). Первоначально для обозначения A. употреблялся термин «метургеман» (переводчик или толкователь), который, однако, и в позднейшие времена не раз заменял собою слово А. (Моэд Кат., 21а; Санг., 7б; Киддуш., 31б). Многие из таких лиц упоминаются в Талмуде, напр. рабби Хуцпит, исполнявший обязанности толкователя в академии Раббан-Гамлиила II (Берах., 27б); толкователь Абдон, назначенный на эту должность патриархом р. Иегудой (Иеруш. Бер., IV, 7в); р. Педат, толкователь р. Иоссе; Бар-Иешита, занимавший такой же пост при р. Аббагу (Иеруш. Мегил., IV, 75б); Иуда бар-Нахмани, толкователь в школе р. Симона бен-Лакиша (Кетуб., 8б). По возвращении из Палестины в Вавилонию Абба-Арика (см.), впоследствии выдающийся глава Сурской академии, но тогда еще совсем неизвестный, исполнял его обязанности в академии р. Шилы в отсутствие постоянного А. (Иома, 20б). Так как молодые люди, исполнявшие эту обязанность, неоднократно в своих разъяснениях жертвовали точной передачей мысли учителя ради ораторского красноречия (Сота, 40а), что вводило в заблуждение слушателей, то р. Аббагу установил правило, в силу которого место А. могло занять только лицо, которому было не менее 50 лет (Хаг., 14а). 2) В более обширном смысле термин амора или аморай в Палестине и Вавилонии прилагался ко всякому учителю-талмудисту, выдававшемуся своими познаниями в талмудической области в эпоху, начавшуюся со смертью патриарха р. Иегуды I (219) и кончившуюся заключением вавилонского Талмуда (500), т. е. в течение почти трехсот лет. Деятельность учителей данного периода была направлена, главным образом, на толкование Мишны, составленной патриархом р. Иегудой I и получившей затем громадное значение в истории еврейского законодательства, как авторитетнейший свод всех устных законов, регулировавших общественную жизнь евреев. Деятельность А. была широко распространена как в палестинских академиях — тивериадской, сепфорийской, кесарейской и др., так и в вавилонских — негардейской, сурской, также в пумбедитской — и других местах изучения Мишны. В этих академиях главным предметом изучения и дискуссий являлась Мишна, все положения которой отличались такой краткостью и сжатостью изложения, что нуждались в особенно тщательном толковании; наряду с этим требовалось исследовать источники Мишны и ее основания, примирить очевидные противоречия, встречающиеся в ней, сравнить ее установления с теми, которые находятся в Барайтах, применять ее решения и принципы к новым случаям, ею не предусмотренным. Все ученые, принимавшие деятельное участие в составлении того труда, который впоследствии воплотился в Гемаре, получили название «амораим», т. е. толкователей и разъяснителей Мишны. Они не были в такой степени независимы в своих законодательных решениях и мнениях, как их предшественники — таннаи и полутаннаи; точно так же они лишены были и того авторитета, который давал бы им возможность без затруднения отменять или видоизменять многие решения и принципы, единогласно в свое время принятые авторитетами Мишны или Барайты. Палестинские амораи, получавшие ординацию, по общему правилу, от «наси» (см.), вместе с тем удостаивались звания «рабби», тогда как вавилонские учителя данного периода носили только звание «раб» или «мар». Палестинские амораи отличались простотою методов своего обучения и толкования Мишны, вавилонские же вдавались больше в тонкие диалектические споры. Последние особенно часто происходили в Пумбедитской академии, где диалектический метод действительно достиг высшего своего развития. Подобные диалектические споры, подчас по поводу самых незначительных вопросов, столь свойственные этой академии, были запечатлены в известной сатирической поговорке «В Пумбедите умеют провести слона даже через игольное ушко», что указывало на такую диалектическую аргументацию, которой ученые умели доказать даже то, что с первого взгляда казалось невозможным (Баба Меция, 38б).
Эпоха вавилонских амораев делится на шесть поколений, или периодов, которые определяются началом и концом деятельности их наиболее выдающихся учителей. Эпоха же палестинских амораев, будучи по времени гораздо короче вавилонской, заканчивается третьим поколением их. Франкель в своем «Mobe Jeruschalmi», трактующем специально o палестинских А., делит их, однако, также на шесть поколений. — Число А., упоминаемых в Талмуде, доходит до нескольких сот. Из них наиболее выдающимися не только по своим познаниям, но и тем, что они стояли во главе больших академий, были следующие амораи (в хронологическом порядке):
I) Первое поколение палестинских амораев (219—279):
Рабби Яннай Старший.
Рабби Гонатан Старший.
Рабби Ошейя Старший.
Рабби Леви бар-Сиси.
Рабби Ханина бар-Хама.
Рабби Хезекия.
Рабби Иоханан бар-Наппаха.
Рабби Симон бен-Лакиш.
Рабби Иошуа бен-Леви.
Рабби Симлаи.
I) Первое поколение вавилонских амораев (219—267):
Рав Шила, в Негардее.
Рав (Абба-Арика), в Суре.
Мар Самуил, в Кегардее.
Мар Укба, председатель суда в Кафри.
II) Второе поколение палестинских амораев (279—320):
Рабби Элеазар бен-Педат, в Тивериаде.
Рабби Амми и рабби Асси, в Тивериаде.
Рабби Хия бар-Абба.
Рабби Симеон бар-Абба.
Рабби Аббагу, в Кесарее.
Рабби Зера (или Зеира).
ΙI) Второе поколение вавилонских амораев (257—320):
Рав Гуна, в Суре.
Рав Иегуда бен-Иезекиил, в Пумбедите.
Рав Хисда, в Суре.
Рав Шешет, в Шилхи.
Рав Нахман бен-Яков, в Негардее.
К этому же поколению А. принадлежали еще следующие учителя: Рабба бар-Бар-Хана, Рабби Улла бен-Исмаил.
III) Третье поколение палестинских амораев (320—309):
Рабби Иеремия,
Рабби Иона в Тивериаде,
Рабби Иосе бар-Забда.
Эти три А. были последними авторитетами в Палестине. Составление палестинского Талмуда было, вероятно, закончено в их время.
III) Третье поколение вавилонских амораев (320—375):
Рабба бар-Гуна, в Суре.
Рабба бар-Нахман.
Рав Иосиф бар-Хия в Пумбедите.
Абаия (Нахмани).
Рабба, сын Иосифа бар-Хама, в Махузе.
Рав Нахман бен-Исаак, в Пумбедите.
Рав Папа бар-Ханан, в Нараше.
IV) Четвертое поколение вавилонских амораев (375427):
Рав Аши, в Суре, собиратель материала для вавилонского Талмуда.
Рав Амемар, в Негардее.
Рав Зебид бар-Ошейя.
Рав Дими бар-Хинен.
Рафрам I в Пумбедите.
Рав Кагана бар-Тахлиф.
Мар Зутра.
Рав Иуда Мани бен-Шалом.
Рав Элиезер бар-Иосе.
Рав Иосе бар-Абин.
Рав Танхума.
V) Пятое поколение вавилонских амораев (427—468):
Мар Иемар (слитый в Маремар), в Суре.
Рав Иди бар-Абинь.
Мар бар-Аши, в Суре.
Рав Axa из Дифты.
Рафрам II, в Пумбедите.
VI) Шестое поколение вавилонских амораев (468—500):
Раббина бар-Гуна, последний аморай из Суры.
Р. Иосе — последний аморай из Пумбедиты и первый из вавилонских сабуреев, которые явились на смену амораям и которым Талмуд обязан своим окончательным завершением. — В частности о жизни и трудах каждого из вышеупомянутых амораев см. статьи под соответствующими именами. — Ср. для древнейшей литературы об амораях Шерира-гаон в «Иггерет»; Закуто в «Юхасин»; Гейльприн в «Седер га-дорот». — Новая литература: Fürst, Kultur und Literaturgeschichte der Juden in Asien — сочинение, главным образом посвященное палестинским академиям и их учителям аморайского периода, Лейпциг, 1849; Рапопорт, «Erech Millin», 1852, ст. «Amora»; Франкель, «Mebo ha-Jeruschalmi», Бреславль, 1870; Grätz, Geschichte der Juden, II, главы 18—22; Вейс, «Дор-дор ве-доршав», III; Hamburger, Realencyklopädie, II; Mielziner, Introduction to the Talmud, гл. ΙV, Цинциннати, 1894; Strack, Einleitung in den Talmud, Bacher, Ag. babyl. Amoräer; idem, Ag. pal. Amor. — Очень много нового, хотя не всегда абсолютно верного, внес в этот вопрос J. Halevy, Dorot ha-rischonim, Π, 1901, и III, 1897. [J. E., I, 527—528].
3.