Аарониды («сыны Аароновы» или «дом Ааронов», bene Aharon, beth Aharon) — потомки Аарона, брата Моисея, являются по библейским постановлениям единственными правоспособными священниками культа Иеговы: посвященные на храмовую службу еще во дни Моисея (Лев., 8), они обладают исключительным правом служить у жертвенника и получать известные доли от всех жертвоприношений, равно как известный доход от произведений земли, собираемых израильтянами (Числ., 18). Так как со времени реформы Иосии (см.) весь жертвенный культ был сосредоточен в иерусалимском храме и святилища внеиерусалимские с их священниками объявлены незаконными, то исключительное положение занял род Цадока, отправлявший службу в иерусалимском храме еще со времен Соломона. Пророк Иезекииль обусловливает право на участие в храмовой службе происхождением от Цадока, как последнего родоначальника законных священников (40, 46 и др.); но затем стали доводить генеалогии священников до Аарона.
По мнению библейских критиков, большинство сохранившихся в Библии генеалогий А. имеет целью обосновать исключительное право потомков Цадока на священство происхождением их от легендарного брата Моисея. В древнейших источниках истории царя Давида Цадок фигурирует без отчества, как человек новый на священническом поприще, рядом с другими священником, Абиатаром [Авиафаром]; род последнего восходит через отца его, Ахимелеха, до первосвященника Эли [Илия], которому Бог обещал вечное священство (1 Сам. [Цар.], 2, 30), «избрав его род из всех колен Израилевых» (ст. 28). Только в 2 Сам. [Цар.], 8, 17 Цадок назван сыном Ахитуба: но это результат намеренного изменения текста вместо «Цадок, сын Ахитуба, и Ахимелех, сын Абиатара — священниками» следует читать «Цадок и Абиатар, сын Ахимелеха, сына Ахитуба — священниками». Включение чуждого Цадоку отчества преследует ту же цель, что и возведение предков Цадока до Аарона. В этой генеалогии период в тысячу с лишком лет от Аарона до Эзры [Ездры] заполнен только 15 (по Езд. 7, 1—5 или 21 (по 1 Хрон., 5, 27 [6, 1] сл.) членами рода, причем самые имена в разных списках не совпадают, и порядок имен противоречит сведениям из других источников (в 1 Хрон., 5 между Мераиотом и Азарией имеется 6 имен, отсутствующих в Езд., 7; в Езд., 7, 1 Сераия — отец Эзры, в 1 Хрон., 5, 40 он — отец изгнанного Иегоцадака, а по 2 [4] Цар., 25; 18—21 священник Сераия убит уже ок. 586 г. сыном Цадока в 1 Хрон., 6, 38 назван Ахимаац в Езд., 7 — Шаллум, а в Неем., 11, 11 и Хрон., 9, 11 — Мешуллам; в Неем., 11 и Хрон., 9 Цадок — сын Мераиота и внук Ахитуба; в Езд., 7 и 1 Хрон., 5 порядок имен: Хилкия — Азария — Сераия; в 1 Хрон., 9 отсутствует Сераия, а в Неем., 11—Азария). Ближайшее рассмотрение священнических генеалогий обнаруживает, что авторы построили из произвольно собранных имен (Ахитуб — 2 Сам. [Цар.], 8, 17; Сераия — 2 [4] Цар., 25, 18; Азария — 2 Хрон., 19, 11 и т. д.) искусственную схему, показывающую 12 родов от исхода из Египта до построения храма (Аарон — Ахимаац) и 12 от построения храма до конца пленения (Азария I — Иегошуа, сын Иегоцадака). В списке Езд., 7, 1—5 можно различить такую же схему из 8 родов (Wellhausen, Prolegomena, 5 изд., стр. 222). Генеалогии начинаются Аароном, имеющим четырех сыновей: Надаба, Абигу [Авиуда], Элеазара и Итамара, но последние два встречаются лишь в позднейших генеалогиях, в древнейших же текстах сыновьями Аарона являются только Надаб и Абигу (Исx., 24, 1 и 9). Рассказ в Лев., 10, 1—5, о гибели этих сыновей Аарона за «принесение пред Господа огня чуждого», очевидно направлен к тому, чтобы обосновать произошедшую впоследствии гибель священников, производивших свой род от Надаба и Абигу, в борьбе со священниками из рода Цадока. Что касается Элеазара и Итамара, то известно, что к потомкам их причисляли себя обе главнейшие группы священников второго храма (Езд., 8, 2; 1 Хрон., 24, 1—6): с потомками Элеазара отождествлял себя род Цадока, а с потомками Итамара род Ахимелеха, причем более многочисленная группа Элеазара, насчитывавшая 16 родов, имела то преимущество перед группой Итамара, состоявшей из 8 родов, что из нее избирался первосвященник. Сообщение Нав., 24, 33, что Элеазар похоронен на холме Пинхаса [Финееса], сына его, в горах Эфраимовых, показывает, что в этих горах был холм, именовавшийся по имени некоего Пинхаса, впоследствии отождествленного с известным родоначальником священников; на этом холме находился памятник, называвшийся «гробницею Элеазара», так что имя Элеазар, по-видимому, принадлежит древней традиции. — Значение Пинхаса в позднейшее время очень велико: он — первый, имя которого сопровождается формулой благословения: «Господь с ним» (1 Хрон., 1, 20). В Числ., 25, 13, священническое достоинство передается Пинхасу на вечные времена в награду за совершенный им подвиг. Это место имеет целью не только генеалогически, но и морально обосновать права рода Цадока на священство. Рассказ о военном подвиге Пинхаса является одним из нескольких, в которых Пинхас играет роль военачальника. Таков рассказ Нав., 22, 13 и сл., где израильтяне посылают его к коленам заиорданским; таков и рассказ Суд., 20, 28, где он вопрошает Господа, выходить ли на борьбу с коленом Вениаминовым (по Budde, Handkommentar к этому месту, упоминание Пинхаса — позднейшая вставка). Если в Числ., 31, 6 еще при жизни Элеазара Пинхас с символами первосвященнического достоинства отправляется в поход против мидианитян, то в этом рассказе проявляются воззрения довольно позднего времени. Возможно, что «холм Пинхаса», упоминаемый в Нав., 24, 33, относится к этому Пинхасу; в таком случае существование Пинхаса как исторической личности было бы доказано, причем его принадлежность к эпохе Моисея и Аарона отчасти подтверждалась бы тем, что его имя, вероятно, — египетского происхождения, равно как и другие имена лиц, принадлежащих к старому роду Леви (см. Nestle, Die israelit. Eigennamen, стр. 111, и Kerber, Religionsgeschichtliche Bedeutung der hebräischen Eigennamen, стр. 75; против него Nöldeke в Z. D. M. G., 42, стр. 48). — Итамар, родоначальник второй главной группы иерусалимского священства, имеет гораздо меньшее значение. Единственная самостоятельная роль, которая ему уделяется, состоит в наблюдении за левитскими родами Гершонидов и Мераридов (Числ., 7, 8; 4, 28, 33; Исх., 38, 21). Нет никаких следов существования этого имени в древней традиции. — Ввиду больших прав, предоставленных Ааронидам именно как членам известного рода, родословиям их, естественно, придавалось большое значение. При первом возвращении из Вавилонского плена некоторые священнические роды не могли доказать своей генеалогии и были поэтому исключены (Езд., 2, 61—63 = Неем., 7, 63—65). Талмуд сохранил воспоминание о том, что «великий синедрион» в Иерусалиме разбирал родословные таблицы священников (Toc. Санг., 7, 1) и что некоторые роды, имевшие права, были противозаконно лишены их, а другие, наоборот, противозаконно получили их (Эд., 8, 7). Генеалогии Ааронидов велись официальными учреждениями. Иосиф Флавий рассказывает, что он нашел свою генеалогию в официальных списках, и перечисляет всех своих предков до времени Иоанна Гиркана, с указанием года рождения каждого (Vita, 1). У евреев поныне сохранились роды, ведущие свое происхождение от древних священников иерусалимского храма и, следовательно, от Аарона; они пользуются известными правами в богослужебном ритуале. См. Священник и Коген. — Ср.: Oort, De Aaroniden (в Theologisch Tijdschrift, 1884, стр. 289—335); Baudissin, Gesch. des alttestam. Priestertums, Leipzig, 1889 (с подробной библиографией вопроса, стр. XI—XV); A. Kuenen, Gesch. des Jahwepriestertums (в Gesamm. Abhandl. zur bibl. Wissensch., 1890, стр. 493 и сл.); J. Wellhausen, Compos. des Hexateuchs, 3 изд., Берлин, 1901; D. Hoffmann, Priester und Leviten (в Mag. für Wiss. des Jud., 1890, стр. 74—87 и 136—151) и Die wichtigsten Instanzen gegen die Graf-Wellhausensche Hypothese, Берлин, 1904, стр. 112—127; Westphal, Aaron und die Aaroniden (в Zeitschr. für alttest. Wiss., 1906, стр. 201—230). Н. Переферкович.1.