В. В. Розанов править
Думские идеологи править
Нет сомнения, что в текущую фазу прения по земельному вопросу, почему-то именуемому «аграрным» вопросом, проходят в Думе свою литературную стадию. Нужно депутатам изложить мнения, сказать свой взгляд, т. е. устно произнести две-три страницы печатной статьи. И время Думы уходит на выслушивание этих произносимых статей, без всякой мысли самих произносящих ораторов о том, чтобы их речи имели какое-нибудь практическое, жизненное значение. Так, от имени группы социалистов-революционеров в лице 102 депутатов г. Мушенко «сотрясает воздух» тою алгеброю простейших юридических и экономических понятий, с которою единственно и исключительно оперирует вообще всякий социалист и весь социализм. Для социализма люди — не живые личности, а немые пешки; для него нет немца, француза, нет также и русского, а есть какой-то «человек», homunculus. Человек этот — без рода, племени и истории. Голова и сердце если не срезываются в нем, то отрицаются в какой-либо своей значительности. Сердце — орган кровообращения, а голова… Ну, голова нужна постольку, поскольку на ней растут уши, которыми будущий индивид станет некогда выслушивать приказания своего социального начальства. Значащи в гомункуле только желудок и руки, потребительный желудок и производительные руки. На этой стадии, при отрицании истории, при отрицании государства, при небытии отечества и цивилизации, кому вообще и чему нужны эти выхолощенные, опустошенные, глубочайше бездарные по самому принципу «потребители-производители»? Никому и ничему они не нужны. Себе нужны. Но, спрашивается, почему десятки миллионов русского живого народа, живых русских лиц, сейчас обитающих на нашей земле, должны из кожи вылезать вон и быть готовыми произвести кровавую резню или подвергнуться таковой ради благополучия таких десятков миллионов, но уже очевидных дикарей, которые на вопрос, что такое «государство» и «отечество», что такое «вера» и «Бог» — моргают глазами и отвечают элементарными: «Мы умеем есть» и еще: «Мы умеем работать». В самом деле, это довольно принципиальный вопрос: почему мир живых наций, сейчас обитающих Европу, может быть, и несчастных, но одухотворенных, но благородных, которым, по старому выражению, «ничто человеческое не чуждо», должен удобрять землю, должен стать мостовою, по которой пройдет к своим завтракам и обедам это «человечество будущего», со своими ручищами и брюшищами, необразованное, некультурное? Ведь других тем, кроме своей утробы, у социализма нет?! Ну, какие темы? Превращение коровы, то есть мяса коровы, в человека, то есть в человеческое мясо. Из одной говядины вырастает другая говядина — вот и все.
Смоленский депутат г. Опочинин сказал, что все «отрицающие право собственности в Думе поднялись бы с топорами на китайцев, которые пришли бы занимать русские земли», — и следовательно, что эти отрицатели признают право собственности, но приурочивают его к государству. Но он мог бы досказать, что если, может быть, и не придут китайцы с Востока, то во всяком случае придут «пролетарии» с Запада; придут безземельные из Германии, из Австрии, из Италии и из Финляндии, где земля камениста и холодна, на обильную Россию, чтобы занять ее поля или огромную часть полей, а русские социалисты с бомбами и «мирные» никак не дадут «поднять топоров» против них. Дело в том, что отрицание частной и личной собственности — это и есть социализм, его суть; а социализм — явление всемирное и государств и наций не знает. «Пролетарии всех стран — соединяйтесь!» и «В борьбе обретешь ты право свое». Торжество социализма в России, выразившееся хотя бы в социализации земли, приведет сейчас же в движение социальные массы всего Запада, где пока еще у них претензии есть, а руки коротки; и все «братья-пролетарии» потянутся к русской земле, на которой им ничего не ответят и нечего будет ответить с социалистической точки зрения. «У вас есть, у нас нет: давайте делить ваше». Совершенно точь-в-точь так же и по тем же мотивам, как теперь крестьяне предполагают поступить с помещичьею и вообще с частновладельческою землею. Социализм — всемирная идея, точнее, — всемирное движение. Отрицая суть государств, он снимает границы государств. «Земля Божия», т. е. тамбовская земля, не есть непременно русская, но, напр., и немецкая. Мужички в Г. Думе на это должны оглянуться и к этому приготовиться. На русские «топоры», несомненно, найдутся покрепче сделанные немецкие «топоры», и так как техника и сноровка ни в коем случае не на русской стороне, то русским во всяком случае придется очень плохо. Да и населения в Западной Европе 300 миллионов, так что «золотая заря» социализма выйдет такою кровавою зарею для России, перед которою кровопускание монголов в XIII веке было сущею шуткою. Пока длятся в Думе или на столбцах «Товарища» литературные беседы о «дарах Божиих для человека», все выходит гладко и сладко; но когда дело дойдет до окончательного дележа «даров Божиих», — и угрюмый финн, и желтолицый китаец, и дюжий немец или латыш столкнутся плечом к плечу с русским недоедающим крестьянином, тогда около социальных роз, которыми пока все одуряются, покажутся и социальные шипы, от которых все завизжат. Но визжать будет поздно и просить и молить некого, ибо — в случае успеха — никого не останется, кроме командующих «товарищей», для которых немец, конечно, все едино, что русский. Да и в команде вообще окажутся международные человеки, большею частью смуглых физиономий. Вот тогда русские «социалисты» деревенского пошиба изопьют горечь со дна чаши, с которой они пока слизывают верхние сливки.
Бог спасет, мы верим, Россию от этого несчастья и безумия.
Впервые опубликовано: Новое Время. 1907. 9 мая. № 11190.