Достопримечательные письма (Некрасов)

Достопримечательные письма
автор Николай Алексеевич Некрасов

Опубл.: 1845. Источник: az.lib.ru

Н. А. Некрасов. Полное собрание сочинений и писем в пятнадцати томах

Том двенадцатый. Книга первая. Статьи. Фельетоны. Заметки 1841—1861

СПб, «Наука», 1995

ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНЫЕ ПИСЬМА

<1>
ОТ ВЫСШЕГО К НИЗШЕМУ

Милостивый Государь мой

Непростительным с вашей, Милостивый Государь мой, стороны упущением как долга подчиненности, так и правил благоприличия, а в особенности священной благодарности за оказанные вам милости, было то, что вы, Милостивый Государь мой, прибыв вчерашнего числа ко мне прямо от Его Превосходительства, куда посланы были с бумагами, не доложили мне о постигшей Его Превосходительство, к крайнему прискорбию и соболезнованию как его семейства, так и всех друзей и знакомых его, головной боли, чем вы, Милостивый Государь мой, в немалое поставив меня затруднение, могли бы навлечь на меня справедливый укор и негодование Его Превосходительства в невнимании, если бы, вслед за сим, предуведомленный сослуживцем вашим, я, нимало не медля, не отправился бы лично в дом Его Превосходительства для осведомления о здоровье Его Превосходительства.

Поставляя сие вам, Милостивый Государь мой, на вид в предупреждение могущих на будущее время произойти подобного рода упущений, прошу вас принять уверение в почтении.

(Подпись).

Примечание. Нет сомнения, что автор письма прилежно заглядывал в «Учебные книги русской словесности», где, между прочим, предложены правила, как сочиняются письма от равного к равному, от низшего к высшему, и наоборот. В приведенном нами письме все правила эти соблюдены очень строго. Говорите же после того, будто книги такие ни на что не пригодны!..

<2>
ПИСЬМО СТАНЦИОННОГО ПИСАРЯ К ПОМЕЩИКУ-ПОКРОВИТЕЛЮ¹

¹ Невыдуманное и напечатанное здесь в том самом виде, как написано (примечание Некрасова).

Ваше Высокоблагородие. Милостивый Государь!

Без приделная милость ваша доброта и великодушие подала мне смелость повергая к стопам вашим и усерднейшую мою прозьбу утруждать исполнением оной эта прозьба плачущего сердца пронзенного стрелою амура состоить в следующем Однажди возрев оком страстным на находящуюсь в доме вашем кормилицу Ану сущую венеру серце мое воспламенилось огнем неугасаемой любви душа моя облилась неутушимым волканом и стой нещастной минуты существо мое начало истлевать естли бы я взял сто перьев хорошо подчиненных естлиб сократ и байрон воскресили то 1-й силою своего Красноречия а 2-й великой философия и убеждения не всилах бы были выразить той адской муки которая обуяла мои чувства эти чувства не суть следствия холодного игоизма ни индюстреальной ращетливости или филозических ощущений всегда милостивой и обычно усердный муж возрете оком сострадания на меня бедного амура и сотворете подвиг великодушной душе вашей свойствиной снизойдите на слезную мою прозьбу и одайте прелесную Ану в супружество без куниц соболя то есть приличным награждением той которая так была довольно ревностна припадая к стопам вашего высокоблагородия покорный слуга:

<3>
ПИСЬМО ОТ КУПЦА К КУПЦУ

Примечание. Письмо, которое мы хотим теперь сообщить читателям, замечательно во многих отношениях, ибо рисует нравы целого сословия. Вот эти нравы:

"Милостивой государь, Иван Гарасимовичь!

Вы приказывали Сергею Васильевичю, чтоб поговорить мне, что вы хотите сватать мою сестру. Сергей Васильевич посылали миня к моим радитилям сделать им придложенья что вы хотите сватать сестру и сказал им я на имя Аркадия Васильича и на Ольгу Васильевну и на Потугина, что будто они советуют за вас отдать, то родитель сказал — когда евти люди об нем заключают, что хорошего повиденья, то намерены будуть отдать; но только в том дело састаить, в каком вы смысле намеренны сватьбу играть. Есть ли вы думайте так сватьбу сделать как Сергей Васильевич сказали — можно говорять на триста рублей сыграть, — это значить по кузнецки — купить штоф вина притить распить его да прощай. Нету этким манером взять вам у нас не придется, да и батюшка отдать по кузнецки не согласится потому у нас врадне по кузнецки ни одной нивесты ниадавали и свадеб кузнецких ни бывала, а она у нас ни худава поведенья или ни дура, чтоб мы согласились ее так отдать и она у нас из кошнавых инвеста перва красавица; если нам ее такта атдать-та то нам ни то свои сродники в глаза наплюют, но даже весь город асмиеть потому у нас на зопои и на заговоре будить публика большая, люди будуть хорошаи, одних баринов будить штук до девяти и угощать гастей нечем будить и обедов ни будить — это просто нам в глаза наплюють, и есть ли согласны вы будите свадьбу сыграть па купескому абряду, она вам станить не мене как тыщу рублей потому у нас гостей будить много, во время запою и заговору у нас займется половина хором, а у вас распаредитса некому как только Васильевной и Ликсееву, а евтаю сволачь радители нидапустють, потому ани только умеют распарядитса около табатирак, а ни у еткиих делов, а родители приказали вам пагаварить есть ли надумайте больше тыщи станить, то они сагласны у вас взять на всю сватьбу тыщу рублей на свое распоряженья на разные вины и на разные закуски и на абеды и меду сварить и на чай и на сахар и засвадьбу священникам отдать; из пасуды совершенно до вас ничево никаснеца, а чаво сверх тыщи ни дастанить, то они с вас ни капейки непотребують, а ваша дело только приехать с Федарам Васильевичем и сь его женою сесть падле нивесты, а ни с евтими людьми с Васильевной и с Ликсеевым, тогда ни стыдно будить пожаловать и Сергею Васильевичи) угостим хорошими напитками; и с платья свае нипатребуим снарядим сами; настелю уберем в три пиремены отличным манером; квар-теру вам тоже ни нанимать, а пустим в каминные комнаты, они у нас аделаны важно; пастелю вам ат нас примут наши сродники как должно по обряду и уберут вам ее. Вот если вы этким манером будите согласны, то приказана мне придить свами пергаварить с радителями и посмотрите при наряде инвесту и так можем сделать на благовещенье запой, и вы ни биспакойтись сваху насылать — вот вам мое письмо — если согласны будуте, то я вашим буду сватом, а вы моим зятем, а пагавариваить Васильевна за вас у нас свататся, лучше ни насылайте, потому как батюшка на ние пасмотрить на эткую ловость и спросить ее с какого она званья, а она скажить кухарка, то он евто выведить и выдить дичь палевая; падильнее ееприходили и то носец заварачвал, этайли ходить сва-татца, и то евто батюшка согласится отдать собственно для миня, потому я желаю вас иметь сваим зятем и вы мне известны так как на руках мои пальцы. Когда евтаго вы ни захотите и пажалеите 1 000 руб. то ищите себе инвесту подишевли, а у нас жинихи будуть. И так честь имею астатца ваш доброжелатель

Милостивый государь
Фарафонт Андреев Кряжов".

Приписка сбоку: «Васильивна эта думаить так как усватали вы первую инвесту так и ета, нет эта совсем особинно, а на етой свадби если согласитца она гатовить кушанье, то мы ей отряжем платье».

Еще примечание. Не правда ли, замечательное письмо? Просим читателей вникнуть в него хорошенько. Оно ясно представляет обычаи, приемы, мнения и требования целого класса людей. Господин с бородкой, писавший письмо, предлагаемое здесь читателям, гнушается свадьбою, которая играется по-кузнецки. Он хочет, чтобы свадьба была играна по купецкому обряду, иначе и сродники и город «наплюют им в глаза». Он гнушается Васильевной и не признает ее свахой потому, что она кухарка, а у них на свадьбе одних баринов будет штук до девяти. Видно, что почтенная бородка хочет быть на почетной ноге и питает глубокое уважение ко всяким формам и обрядам. Наконец мы просим читателей заметить, что во всем этом письме не говорится нигде о желании или воле невесты по случаю ее свадьбы. Все дело только в том, в каком смысле намерен жених играть свадьбу: намерен ли он издержать 300 или 1 000 рублей. Если жених согласится издержать 1 000 рублей, то для соблюдения обычая он посмотрит невесту при наряде, а там будет запой и заговор, — и всё дело кончено. Еще… но мы пускаемся в объяснение того, что должно быть понятно без объяснений каждому читателю.

<4>
ПИСЬМО Г-НА МАНИЛОВА К ДАМЕ ПРИЯТНОЙ ВО ВСЕХ ОТНОШЕНИЯХ

Милостивая государыня!

Кто всегда в мыслях из добрых моих знакомых, к тому не скоро напишешь, я забываю свои дела, так лишаю себя приятного, но человек несчастлив по собственной воле бывает… Тот трет паркет и говорит: — живу! другой, запивая всё горькое и сладкое в жизни вином, тоже кричит: — живу! покой кому достался, или счастье в удел, непременно скажет: — живу! Сибарит, Филантроп, Мизантроп и даже сам Паразит все живут, но разные понятия о жизни имеют!!!….. Но я тогда бы не существовал, а жил, когда бы мог считаться полезным; но, желая быть добродетельным, не отстал от зла, каюсь! был рабом приличия, не пропустил ни одного собрания, в скромном нашем городке дающихся; но вам очень хорошо известно, почему оно для меня необходимо было… Почему я бросаю себя в общество людей, есть еще и другие причины, — после всё узнаете. Есть люди, которых блеск не ослепит; шум столицы тише бунтующей крови, но меня и этот шум не оглушает. Видимое глазами предается сердцу, но мое сердце и теперь не решает ничего. Пускай виденное услышится и, передаваясь сердцу, оправдается рассудком, тогда только приму я его. Вы, милостивая государыня, обязали меня желанием встретить светлою душою праздник (давно прошедший), потому что он называется светлым; конечно, но я желаю, чтобы всякое воспоминание о истине да освещало бы ваши мысли и чувства как некогда мои, увы! затменные пасмурною опытностию. Но есть солнце опыта, озаряющее росу надежд, которую я назову мечтою; «да просветится свет ваш перед человека и да видят, ваши добрые дела!» Вот какая мысль может только примирить меня с миром, с самим собою и с будущностью моею… Но я оставляю перо, воображая ваше прекрасное будущее и здесь и в небе, — да исполнится… С истинным почтением остаюсь и пр<очее>.

<5>

Ваше высокоблагородие Ангел мой!

Через вас несчастною на свет произошла, пришлите мне из любви пятьдесят рублев, смерть как нужно, а я вас оченна люблю.

Твоя по гроб жизни
Танюша.

<6>

Любезный мой предмет Любовь Савельевна!

Неужели вы так жестоки и несострадательны к человечеству, особенно к почитателю и телохранителю вашему? Вы просили меня, чтобы вас проводить до пансиона, куда намерены были отправиться сего числа, не означив, кому оный принадлежит, ни дороги, по коей отправитесь, показав только, что пойдете из своих ворот на правую сторону, и я, как любящий вас до бесконечности, не мог почти дождаться сего времени, потом увидевши, что вы собрались, пустился на правую сторону и, пробежав почти более полверсты, я не мог вас нигде видеть, и не знаю, что бы значило сие, наконец по долгом волнении от усталости и неудачи вас увидеть, возвратился домой в сильном жару и расслаблении, и я не могу никак постичь, куда вы так скоро из глаз моих могли скрыться, что весьма огорчает, если точно любите несчастного, то помогите ему и утешьте в страданиях, происходивших от величайшей страсти любви, ощущаемых вернейшим вашим почитателем.

<7>

Ваше высокоблагородие Милостивейший Отец, кум и благодетель!

С тех пор как солнце вкруг земли обращается, не было на свете человека добродетельнейшего Вас. Поверьте, милостивый благодетель, не подлость, какая свойственна иным прочим подлейшим людям, и не ради лести, в ожидании наград, но единственно по непритворной любви и высокопочитанию как от себя лично, так и от всего моего семейства с деточками вашими, высокопочтеннейший кум, крестниками, приношу вам сие мое посильное приношение, слабый успех труженика для пользы общественной. Позвольте, благотворительный и чадолюбивый отец, украсить сие мое творение под названием: «О легчайшем и безвреднейшем способе употребления горячительных напитков», всепочитаемым именем Вашим, коего ни одна в городе вдова и сирота, нищие и убогие бесслезно не произносят. О, преми-лостивый благодетель!.. Да пребудут с Вами и со всем высокопочтенным и благонравным семейством Вашим щедроты Всемогущего, да от крупиц Ваших живут и благословляют имя Ваше страдающие.

Вашего Высокоблагородия милостивейшего отца, кума и благодетеля

с глубочайшим высокопочитанием и догробной преданностью, есмь и буду нижайший слуга

П. Филькин.

На конверте:

Его Высокоблагородию

Милостивейшему государю

Анике Силичу Севрюгину.

Господину Почетному Гражданину, Коммерции Советнику и Кавалеру.

<8>

Непобедимая в красоте предмет мой любезнеющая фиялка Марья Васильевна!

Вы есть ужасающая критика моей к вам чувствительности и насмешка моего сердца. Я думаю и помышляю всеми средетвиями, что любовь моя не принесет вам никакого бесчестия и никакой морали, а потому в малой лишь изобильности дерзаю прибегнуть к великолепным стопам вашим, и издыхающий от страсти голос мой честь имеет вам донести о том моем горе и печали, которое вероятно и безошибочно происходит от моей к вам страстности. И вот уже седьмое на десять число появилось со дня нашей разлуки и скрытности, а вы всё еще обо мне негижируете. Я часто нередко и поневоле иногда хожу с меланхолией и зверским видом, но обязанность службы того от нас требует. Завтрашнего числа в шесть часов вечера я буду углубляться позади казармов Самым умеренным шагом, и если у меня будет в руках беленький платочек, так это буду я, а если у меня не будет в руках беленького платочка, то это буду не я, а мой неприятель, которого предлагаю я вам бояться как змия, ибо он может вам нанести бескуражность и причину неприятную. И так прощайте, остаюсь ваш почтеннейший и пр<очее>.

<9>
ПИСЬМО ДВОРОВОГО ЧЕЛОВЕКА К СВОЕЙ ВОЗЛЮБЛЕННОЙ

Вселюбезная и милая моя утеха Для сердца моего Анна Кузминишна!

За обязанность я почитаю ныне, чтобы не уведомить вас о моем ныне с начала нашей разлуки положении; не буду описывать вам в каких я мечтах пропровождал путь свой ибо вы ежели издержите свое слово в точности то сами должны знать какие мечтание могут владеть Душой моей, но когда приехал на место то много раз во ображал те слаткие и приятные минуты в которые мы некогда с вами провожали. Ах и то полагаю я заистинное мое блаженство еще занеизлишние почту сообщить мое вам прискорбное беспокойство но Ах неимею Себе подобного развеять таковаго вы одне Владейте моею жизнию от вас однех зависит всё блаженство мое я без сомнения верю славам вашим тем; в таком откровенном и горячем сердцем моим и надеюсь получить от вас заимнюю мою к вам любовь так же и в том сомнения не имею что вы небудите Довольны письмом моим и неполучите облехчение на сердце ваше которое прикаждом подвиге пера я всякое слово целую Ах милая Аннушка неприведите меня в забвении и храните Сие Милое писмо присердце вашем так же докажете вы в том что вы меня любите и удостоите меня вашим уведомлением Ах Милая Анюта я страдаю без вас в спомний мои Друг Абамне в одоленной старане итогда в нов щестлив буду еще остается вам сказать Смяхчите ваше Сердце Мне Еще Думается что вы будете приведены в изумление моим писмом то сее и думать за порок почитайте ибо одна любовная природа вилит всегда думать обвас из пущат в здох за вздохом но Ах Милая Аннушка в точности в здох неможет квам добежать написать Вам мое разлуки А Сие может увеселить доприезда моего но ежели Сие вам занятным небудет то я в Согласие Сердца пишу вам наобороте стихи которые могут за ступить мое место в вашем сердце ибо боюсь того чтобы не оболъстил кто вас инезанел бы в вашем сердце то место где я обитаю то я выдумал сретъство занять место хотя стихами моими А вот оне следующие.

Ах милая Анюта с нетерпением жду от вас ответа…..

Лети к моей любезной

Ты письмецо мое скажи ей рок мой

Слезной Скажи как страстень я

Скажи что лутшеи доли

Нестану я желать

Как сладкой лишь неволи

Ея закон в нимать

Скажи что облехчение я

В том едином зрю

Когда в слезах мучение

Тебя сто раз чту

Скажи что ожидаю ответа: надеюсь унываю смерть щастие мое а ты Аннушка причиной что теперь нещастен я с жался надмоей сутьбинои жизнь в руках твоих моя.

Остаюсь истинно вас любящий и желающий с вами видитца

Truhъ твой Ларион Ларионовичь Щербанов

Адрес мои вам известен куды писать

Аньтик адно слова!!!…

<10>
ПИСЬМО УГНЕТЕННОЙ НЕВИННОСТИ

Ваше Высокоблагородие, Андрей Иваныч! — Любя Вас многие лета я не могу удержаться от слез от Вашей измены вы всегда говаривали мне, что так любите, что даже женитесь на мне и я несчастная поверила вам, и вы меня обманули, что же я вам такое сделала; меня любили всегда хорошие господа и не обманывали и я привыкла к хорошему обращению, вам грех будет Андрей Иваныч и вы ответите за это Создателю. Бог с Вами — придите ко мне я буду очень рада — принесите мне два целковых — прощайте целую вас друг мой…

Верушка

КОММЕНТАРИИ

Печатаются по текстам первых публикаций.

Впервые опубликованы: <1>, <2> — ЛГ, 1845, 4 янв. № 1, отдел «Дагерротип», с. 12—13; <3> — ЛГ, 1845, 1 марта, № 8, отдел «Дагерротип», с. 147; <4>, <5>, <6>, <7>, <8>, <9>, <10> — ПА (ц. р. 5.III.1846), с. 131—140. Все публикации без подписи.

«Письмо» (1) предположительно приписано Некрасову: Ашукин, с. 57, 529. На принадлежность Некрасову всех «писем» указал Б. Я. Бухштаб (ЛН, т. 53/54, М., 1949, с. 54; ПСС, т. V, с. 637). Главные аргументы: текстуальная перекличка «письма» (3) со сценой «За стеной» и «Повестью о Суркове», вошедшими в роман Некрасова «Тонкий человек» (см. наст. изд., т. VII, с. 451—467, 611; т. VIII, с. 312—327, 407—409), и тематическое единство всего цикла. Атрибуция «писем» Некрасову подтверждается и найденной рукописью «письма» (10) (см. ниже). Ряд подобных «писем» включен в фарс «Как опасно предаваться честолюбивым снам» (см. наст. изд., т. VII, с. 473 и далее). Ср. также фельетон «Выбранные места из приятельских писем» 1847 г.

В собрание сочинений включены впервые: ПСС, т. V, с. 542—549.

Автографы не найдены.

Идея цикла «Достопримечательных писем» проясняется в некрасовском примечании к первому письму и связана с выходом в свет в конце 1844 г. третьего издания четырехтомного труда Н. И. Греча «Учебная книга русской словесности, или Избранные места из русских писателей в прозе и стихах, с присовокуплением правил риторики и пиитики и обозрение истории русской литературы». В первом томе (части) труда Греча «Краткие правила риторики» специальная глава посвящена письмам. Особенное внимание автор уделял формам обращения в письме. «В русском языке, — писал Греч, — форма обращения в письме к Государю и императорской фамилии определяется законом. В письмах же к прочим лицам она есть следующая: к высшим нас: Милостивейший государь; Милостивейшая государыня, к равным: Милостивый государь; к низшим: Милостивый государь мой» (Греч H. И. Ук. соч., ч. I, с. 44). В № 49—50 «Литературной газеты» 1844 г., редактировавшейся в это время Некрасовым, была напечатана остроумная анонимная рецензия на это издание Греча. Указанная выше регламентация письменных обращений комментировалось рецензентом следующим образом:

«У меня были два приятеля Иван Иваныч и Иван Никифорыч (не тот Иван Иваныч, у которого была славная бекеша, и не тот Иван Никифорыч, который любил лежать в натуре, а другие); сорок лет прожили они душа в душу; на сорок первом году Иван Иваныч написал к своему другу приглашение выпить рюмку водки, которое начиналось так: „Милостивый государь мой, Иван Никифорыч“. Прочитав эту записку, Иван Никифорыч заболел и был близок к смерти. „Мой, — повторял он в бреду горячки, — мой! Да чем я хуже его? разве я ниже его чином? Разве я не такой же дворянин… дворецкий его, что ли я? однодворец какой-нибудь, а?“ Еще не успев совершенно оправиться от болезни, Иван Никифорыч полетел в город и подал просьбу на злейшего врага и поносителя своего Ивана Иваныча. Друзья сделались свирепейшими врагами… и все от чего? — От того, что Иван Иваныч не читал „Учебной книги русской словесности“ г. Греча и не знал, что равный к равному должен писать просто: „Милостивый государь“…» (ЛГ, 1844, 14 дек., № 49, с. 833—834). Эта рецензия, ошибочно приписанная В. Г. Белинскому (Белинский, т. XIII, с. 218—233, 343), принадлежит, по всей вероятности, Некрасову (см. кн. 2 наст. тома).

Глава о письмах в книге Греча завершалась классическими примерами личных и литературных писем Екатерины Великой, М. В. Ломоносова, Д. И. Фонвизина, Н. М. Карамзина, А. В. Суворова и др. Цикл «достопримечательных писем» следует, очевидно, рассматривать как полемически-пародийную «альтернативу» рекомендациям и примерам Греча.

<3>

С. 241. Кошнавый (кошной) — добрый, хороший.

С. 241. ...на запой и на заговоре" — Запой — обряд с выпивкой при сватовстве; заговор — сговор, обрученье.

С. 242. …можем сделать на благовещенье запой" — Имеется в виду Благовещенье — религиозный праздник, отмечаемый по христианской традиции 25 марта. Связан с евангельским преданием о явлении архангела Гавриила деве Марии с вестью о предстоящем ей рождении Иисуса Христа.

4

С. 243. Письмо г-на Манилова к Даме приятной во всех отношениях.-- Манилов и Дама приятная во всех отношениях — персонажи «Мертвых душ» Гоголя.

8

С. 246. Негижировать — искаженное «неглижировать» (от франц. négliger) — пренебрегать.

9

С. 248. Truh — написанное с ошибкой слово true (англ.) — верный, преданный.

<10>

Набросок этого «письма» (неизвестной рукой) сохранился на листе, на котором Некрасов записал первоначальную редакцию стихотворения «Родина» (ГБЛ, ф. 195, к. 1, ед. хр. 23; см.: Фролова Т. Д. Неизвестный автограф стихотворения Н. А. Некрасова «Родина». — Доклады и сообщения Филологического института ЛГУ, 1950, вып. 2, с. 105).

С. 248. Письмо угнетенной невинности.-- Словосочетание «угнетенная невинность», возможно, взято Некрасовым из повести А. Марлинского «Испытание» (1830), из описания рыночной суеты на Сенной площади в Петербурге накануне Рождества: «Угол, где продают живность, сильнее манит взоры объедал, но это на счет ушей всех прохожих. Здесь простосердечный баран — эта четвероногая идиллия — выражает жалобным блеяньем тоску по родине. Там визжит угнетенная невинность, или поросенок в мешке…» (Бестужев-Марлинский А. А. Соч. в 2-х т., т. I. M., 1981, с. 202). Этот очерк Сенной площади был приведен в качестве примера одной из первых попыток физиологического очерка в русской литературе в приписанном Белинскому фельетоне «Русского инвалида», опубликованном незадолго до выхода сборника «Физиология Петербурга» (Белинский, т. XIII, с 211, 339; ср.: т. IV, с. 335; т. XI, с. 333).