Дополнения и комментарии к комедии «Великодушный муж» (Чернышевский)

Дополнения и комментарии к комедии "Великодушный муж"
автор Николай Гаврилович Чернышевский

Опубл.: 1869. Источник: az.lib.ru

Николай Гаврилович Чернышевский

Дополнения и комментарии к комедии «Великодушный муж» Ред. и ком. А. П. Скафтымова.

Источник: Полное собрание сочинений, т. 13 (XIII), М. ГИХЛ. 1949 г.

Комментарии:

Печатается по авторской рукописи, хранящийся в Центральном государственном литературном архиве (N 1006). Рукопись состоит из 9 листов большого почтового формата (18 стр.). Нумерация листов дана рукой Чернышевского (1-7 и 1-2). Рукопись черновая, с поправками и замечаниями на полях.

Впервые напечатано в Полном собрании сочинений Н. Г. Чернышевского, т 10, СПб, 1906 г.

Первоначальное начало комедии имело иную (потом отвергнутую) редакцию, см. дополнение.

Со слов Кайданова: « … Или будете уговаривать»… до слов Полянского « До свидания, (встаёт, громко) Прохор Маркелович»… было зачёркнуто, потом восстановлено. Против этого места рукой Чернышевского написано: " Видел я, что у вас Николай Васильевич, слишком много страха, что бы не вышло опять шесть листов вместо одного. Думал, думал и решил: « Ну, Бог вам судья, пусть пьеса останется без вступительной сцены между вами и Максимом Николаевичем. А, главное, устал и ленюсь. Пусть же останется, как там написано, начало. Восстановите вычеркнутые нами в разговоре Полянского с Кайдановым слова о Пафнутьевых».

Начиная с 13 явления Праведнов в рукописи начинает именоваться Пафнутьевым.

Дополнение:

Явление 1-ое. Полянский (стоит, опершись на раму окна локтем, перебирает пальцами по стеклу, потом начинает напевать тихо, после — громче)

Я здесь, Инезилья,

Стою под окном.

Покрыта Севилья

И мраком и сном.

Исполнен отвагой,

Закутан плащом,

С гитарой и шпагой

Стою под окном.

Ты спишь ли? Гитарой

Тебя разбужу,

Проснётся ли старый?

(Выпрямляется).

Мечом уложу!

Между тем входит Востронюхов на цыпочках, останавливается подле двери и слушает. Полянский идёт по комнате, сделав несколько шагов, снова поёт последние два стиха с полным пафосом самозабвения.

Проснётся ли старый?

Мечом уложу.

(Продолжает ходить).

Востронюхов. Кхе, кхе…

Полянский (встрепенувшись). А! Вы пришли, Прохор Маркелович!

Востронюхов. Прекрасно изволите петь, Аркадий Тимофеевич. По малой моей образованности, не могу вполне понимать всего, но слушало с таким удовольствием, что совсем заслушался.

Полянский. И понимать-то бесполезно, Прохор Маркелович, потому что к нам это вовсе не идёт. То Испания, а у нас, слава Богу, Россия, то Севилья, а мы в Петербурге. Там женщины умеют любить, мужчины расправляться с врагами, а у нас этого не принято.

Востронюхов. Точно-с, самоуправство у нас не одобряется-с. Всё должно по закону-с… Зачем изволили требовать, Аркадий Тимофеевич?

Полянский. Рассчитаться с вами, Прохор Маркелович. Завтра в вагон, и я уезжаю из вашего прекрасного Петербурга.

1869 г.