F. Неспособность в полной мере уяснить военные цели сербов
494. Ещё до нападения на Сребреницу как Секретариату, так и государствам-членам было ясно, что безопасные районы не являются на самом деле «безопасными». Не было ни воли к решительному применению авиации для отражения нападений сербов на безопасные районы, ни средств на местах для отражения их нападений. В одном докладе за другим Секретариат старательно и правильно отмечал эти концептуальные недостатки в политике создания безопасных районов. Мы предлагали изменения: делимитацию безопасных районов либо по согласованию между сторонами, либо с помощью мандата Совета Безопасности; демилитаризацию безопасных районов; ведение переговоров об обеспечении полной свободы передвижения. Мы также подчёркивали, что нужно защищать людей, а не территорию. Однако на деле эти предложения сами по себе были недостаточными. Два безопасных района — Сребреница и Жепа — были делимитированы с самого начала, и в наших докладах они упоминались как более или менее удачные примеры того, как концепция безопасного района может работать. Эти два безопасных района были также демилитаризованы в большей степение чем любой из других безопасных районов, хотя их демилитаризация была отнюдь не полной. Однако в конце концов частичная демилитаризация анклавов не повысила их безопасность. Наоборот, она сделала их более лёгкой добычей для сербов.
495. Тем не менее ключевой вопрос — политический, стратегический и моральный, — лежащий в основе создания безопасных условий в «безопасных районах», сводится к самой сути «этнической чистки». Стремясь к созданию «Великой Сербии», боснийские сербы принялись оккупировать территорию анклавов; они хотели оставить эту территорию за собой. Мирные жители анклавов не были случайными жертвами нападавших. Их смерть или изгнание как раз и были целями нападений на них. Тактика применения зверского террора, прежде всего массовых убийств, изнасилований и издевательств над мирными жителями, в целях изгнания населения применялась в самых широких масштабах в Боснии и Герцеговине, где она была названа теперь ставшим печально известным эвфемизмом «этническая чистка». Таким образом, боснийско-мусульманское гражданское население стало главной жертвой отличавшихся жестокостью и агрессивностью военных и полувоенных операций сербов, нацеленных на то, чтобы очистить желаемую территорию от населения, а затем заселить её сербами.
496. Неспособность в полной мере уяснить масштабность военных целей сербов может стать частичным объяснением того, почему Секретариат и персонал миротворческой миссии не отреагировали более оперативно и более решительно, когда сербы начали своё нападение на Сребреницу. В самом деле, вместо того чтобы попытаться мобилизовать международную общественность для поддержки усилий по обороне анклава, мы создавали у Совета Безопасности впечатление, что ситуация находится под контролем, и многие из нас верили в то, что так оно и есть. За день до падения Сребреницы мы доложили, что сербы не совершают нападений, тогда как нападения продолжались. Мы доложили, что боснийцы обстреляли блокпост СООНО, тогда как на самом деле это были сербы. Мы не упоминали срочных просьб о выделении авиации. Некоторые случаи, когда Совету предоставлялась неполная и неточная информация, можно объяснить проблемами, связанными с получением докладов с мест. Однако в других случаях доклады, видимо, были свидетельством более широкой тенденции предполагать, что все стороны в равной мере несут ответственность за совершавшиеся нарушения. В любом случае нет уверенности в том, что предоставление более полной и более точной информации Совету, многие члены которого имели независимые источники информации о происходящих событиях, привело бы к совсем иным результатам.
497. В конечном счёте этим военным целям боснийских сербов был дан отпор на поле боя, а не за столом переговоров. И тем не менее Секретариат убедил себя с самого начала, что более широкое применение силы международным сообществом выходит за рамки нашего мандата и в любом случае нежелательно. В докладе Генерального секретаря Совету Безопасности выдвигались аргументы против «культуры смерти» и доказывалось, что мир следует обеспечивать только невоенными методами. Когда в июне 1995 года международное сообщество предоставило в распоряжение СООНО силы быстрого реагирования, имевшие тяжёлые вооружения, мы выступали против их энергичного применения для выполнения нашего мандата. Когда же в конце концов в августе-сентябре 1995 года СООНО перешли к активным действиям, это помогло положить конец войне.
